» » » » Абдухаким Фазылов - Уникальное подпространство


Авторские права

Абдухаким Фазылов - Уникальное подпространство

Здесь можно скачать бесплатно "Абдухаким Фазылов - Уникальное подпространство" в формате fb2, epub, txt, doc, pdf. Жанр: Научная Фантастика. Так же Вы можете читать книгу онлайн без регистрации и SMS на сайте LibFox.Ru (ЛибФокс) или прочесть описание и ознакомиться с отзывами.
Рейтинг:
Название:
Уникальное подпространство
Издательство:
неизвестно
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Скачать:

99Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания...

Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.

Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.

Как получить книгу?
Оплатили, но не знаете что делать дальше? Инструкция.

Описание книги "Уникальное подпространство"

Описание и краткое содержание "Уникальное подпространство" читать бесплатно онлайн.








* * *

Нет, не сверхъестественная сила, воплощенная в образе шайтана, а несколько простых, правдивых высказываний смогли устроить такой переполох в застоявшемся мраке институтского быта. Только теперь правда перестала быть для меня абстрактным понятием. Подумать только, всего несколько фраз, произнесенных публично, и так, что вещи в них назывались своими именами... - На одной твоей, так называемой, правде далеко не уедешь,пренебрежительно бросил шайтан у меня дома, разглядывая картину "Последний день Помпеи", висевшую над моим столом. - Не тебе говорить об этом! - меня разозлил его тон. Я, можно сказать, наконец увидел силу, разрушавшую зло и несправедливость, а он издевается над моей верой. - Допустим, несколько человек где-то изрекли правду. Ну и что? Эти люди вскоре сами откажутся от нее, иначе рано или поздно с ними расправятся другие, не заинтересованные в такой правде. Я лично не раз участвовал в таких операциях. Самое забавное, они же не по своей инициативе и, значит, не всегда будут ее говорить, эту самую правду. В основном только тогда, когда я или ваши судебные органы копаемся в их извилинах, вытряхивая ее оттуда. После нас они, как мы имели возможность убедиться, начнут врать вдвойне - лишь бы реабилитироваться перед теми, кому успели насолить против своей воли. Другие же преспокойно продолжат врать и лукавить, лицемерить и злословить, клеветать и маскировать свои деяния в зависимости от необходимости и обстоятельств. Не могу же я, например, вселиться в черепа всех проходимцев одновременно, согласись? - Не много ли на себя берешь, шайтан, судя о делах людских? - Но, но, но, - прервал он меня обиженно, - в этом-то я кое-что понимаю. За вашими делами, в основном, наблюдаем, а иногда и вмешиваемся в их ход мы, а не те, кто на небесах, как наивно представляют верующие у вас. Тому, кто высоко вознесся, не до вас, поверь мне. Он знает себе только делить вас на грешников и безгрешных, как говорится, уже после пожара. "С ним надо быть поделикатнее,- подумал я.- Ведь нам еще вместе работать. К тому же он, кажется, совсем не глуп, его голыми руками не возьмешь". - Хорошо, хорошо. Возможно, мы ничего не добьемся в мировом масштабе с помощью наших операций. Но, по крайней мере, перепутаем карты ближайшему окружению. А то у них все получается слишком гладко и складно. Просто обидно. - Ты думаешь, у них все получается так, само по себе? Как бы не так. Возьми хотя бы такой факт, что все ваши общественные организации, в придачу и Ученый совет, превращены в службы, обеспечивающие надежную стабильность порядков вашего института. Это же ведь результат многолетней кропотливой работы вашего шефа и его сподвижников. Им надо было находить, как у вас именуют, беспринципных, но кровно заинтересованных в научной карьере людей, протолкнуть их на ключевые посты общественных организаций и через них проводить свои дела. А это дело непростое - ведь искатели правды оказывают сопротивление. Против них приходится бороться. - Не оскорбляй это слово! Борьба ведется только за справедливость. Карьеристы, проходимцы и приспособленцы маскируют свои действия этим возвышенным понятием. - Ну и принципиальный же ты у меня. Прямо топорная прямолинейность суждений. Чего же ты хочешь, в конце концов, от людей? - Чтобы никто не обманывал, никто не пробивался вперед, расталкивая других локтями, и никто не устанавливал свою личную власть над другими. - И что будет в результате? Чего ты этим добьешься? Неорганизованной, мелкомасштабной псевдосправедливости - анархии? Не лучше ли организованная несправедливость? Это все-таки система. Я чувствовал, что теряю самообладание. - Не интересует меня твоя философия. Я самый обыкновенный человек и считаю, что меня несправедливо притесняют. Я им покажу, как... - Ха-ха-ха! Личные счеты, корысть,- восторженно взвизгнул, потирая руки, шайтан,- так мне приятнее работать! У меня в руках оказался тяжеловесный том недавно переплетенного институтского годового отчета, готовый плюхнуться на шайтана...

* * *

Небеса не собирались разверзнуться и не случилось страшного землетрясения, к удивлению сотрудников, для которых незыблемость авторитета директора и его зама были не меньше, чем одна из основ мироздания. Дела в институте шли своим чередом, и все постепенно начали забывать, как правильно предсказал это Расул Сагдуллаевич, о необычном случае в кабинете директора. Казалось, понимание между шефом и "Правой рукой" даже возросло пуще прежнего. Сбитые с толку завлабы спешили засвидетельствовать свои верноподданнические чувства, тщательно скрывая недавнее нетерпение в ожидании крупных перемен "наверху". Все лишний раз убеждались, что в этом институте ничему не надо удивляться и, самое главное, не надо раньше времени выдавать свое отношение ко всяким неожиданностям, особенно если неожиданности касаются личностей из руководства. Поучительным примером послужили два инцидента, когда не в меру преданные своим шефам сотрудники - один Бузрукходже Саидходжаевичу, другой Расулу Сагдуллаевичу - понесли публичные наказания. Первый, будучи обижен при обычном, мягко говоря, не совсем равномерном дележе поступивших на склад дефицитных химреактивов, потерял осторожность и во всеуслышание накричал на сотрудников лаборатории "Правой руки", что их время уже кончилось, мол, хватит обирать других, скоро все равно их всех разгонят во главе с шефом. Поспешив лишний раз засвидетельствовать свою верность "Правой руке" и Алиму Акрамовичу, Бузрукходжа Саидходжаевич уволил этого не в меру преданного сотрудника "по собственному желанию". А второй, у которого подошла очередь на получение дефицитной мебели через профсоюзную организацию института, шепотом поинтересовался у председателя месткома - рассчитывать ли ему на что-нибудь перед фактом ожидаемого снятия с поста "Правой руки". Информированный по секрету об этом "предательском" вопросе "Правая рука" лишил его очереди на дефицитную мебель и, мало того, в обстановке один на один заявил, чтобы тот не рассчитывал и на премию за этот год. После этого жизнь в институте быстро вошла в прежнюю колею. Было такое впечатление, что случившееся даже пошло на пользу союзу шефа и "Правой руки", так как сотрудники еще долгое время на словах и на деле соревновались в проявлении своих верноподданнических чувств к этому союзу... Да, у них завидное умение нейтрализовать, а потом даже повернуть в свою пользу любой, даже самый неожиданный ход событий...

* * *

В пестро оформленном конференц-зале института (портрет великого философа Аристотеля здесь соседствовал, например, с каллиграфически выведенным текстом соцобязательств лабораторий) сходился на одно из первых заседаний Совет по присуждению ученых степеней в области химии катализа. Отец Совета, прошу прощения, председатель - Алим Акрамович - еще не появился. Совет был организован недавно, как результат воплощения в жизнь ненасытного желания директора иметь под рукой побольше средств, действенно влияющих на судьбы людей, и благодаря его таланту пробивать дела, мягко говоря, не совсем укладывающиеся в рамки установленных правил и норм. При пробивании вожделенного Совета основная трудность, возникшая перед будущим председателем, была в отсутствии в городе необходимого контингента ученых, специализирующихся в области химии катализа. Но, посудите сами, разве можно отказать себе в соблазне иметь под рукой собственный Совет из-за такой пустяковой причины? Если специалистов нет, то их надо "сделать"! И вот, недолго думая, Алим Акрамович благословил своих самых шустрых воспитанников на поиски тех химиков, которые могли бы быть соавторами хотя бы одной научной статьи, где лишь мимоходом упоминается хоть что-нибудь, касающееся, химии катализа. Такие люди, конечно, нашлись (ведь что ищешь, то всегда найдешь). Преподнести их общественности как крупных специалистов в этой области и включить в состав будущего Совета, не забывая в то же время делать это как величайшее одолжение этим "специалистам", было для шефа делом техники (недоумения "непонимающих" этих шагов он пресекал в корне страдальческим самобичеванием - он-де вынужден выкручиваться подобным образом исключительно в интересах региона: иметь возможность готовить собственные высококвалифицированные кадры - то бишь штамповать кандидатов). Да, Совет стоил загубленных в ходе его пробивания нервных клеток. Ведь он будет тем мощным рычагом, с помощью которого председатель эффективно, в первую очередь, с платформы своих интересов будет управлять подрастающим поколением ученых. Действительно, продержав несколько месяцев готовую диссертацию любого, даже самого одаренного аспиранта, он делал его шелковым, непременно добиваясь, чтобы тот публично признавал в директоре учителя-благодетеля, без которого бедный диссертант никогда в жизни не стал бы кандидатом наук. Определенная часть этих кандидатов, из числа тех, кто имеет особый талант в послушании я подхалимаже, в последующем будет включена в число доверенных людей. Дав начальный импульс карьере проходимца блестяще организованной защитой, председатель становился духовным отцом последнего. Такие не забывают "добро"... И вот члены этого свежесостряпанного Совета в ожидании председателя, и в то же время пользуясь его отсутствием, развлекались игрой в демонстрацию самодеятельности, независимости и даже научной принципиальности. Наконец в окружении ближайшей свиты в зал вплыл сияющий председатель. Сиять, как вы сами понимаете, он имел полное основание. Еще бы, по мановению его властной дирижерской руки сегодня заиграет еще один мощный оркестр. На сегодняшнее заседание была назначена защита кандидатской диссертации одного из аспирантов Расула Сагдуллаевича. Последний факт однозначно определял исход этой процедуры, которую и называть-то защитой было некорректно.. Действительно, не от членов же Совета защищаться. Они как раз, несомненно, выступят за эту "работу". Да, не следует забывать, что обычно в зале при защитах присутствует небольшая толпа случайных зевак и родственники диссертанта. Возможно, от них и придется "защищаться". После выполнения обычных формальностей, сводящихся к зачитыванию биографии диссертанта, справок о его научном пути и так далее, начался сам научный доклад. С кисло-сладким выражением лица диссертант начал декламировать текст, осточертевший ему во время заучивания наизусть. Члены совета мирно занимались своими делами. Отрешенный вид докладчика и его монотонный голос говорили только об одном - какое вам удовольствие слушать эту муру? Просто жалко вашего времени!.. Скоро поведение аспиранта слегка раздразнило Алима Акрамовича. Ради репутации нового Совета следовало бы проявить некую строгость и немного отрезвить диссертанта. Кроме того, наступила пора напустить на него положенную дозу страха, чтобы он, как положено в таких случаях, запомнил на всю жизнь, как и кто спас его от явного провала. Руководствуясь этими почти противоречивыми соображениями, Алим Акрамович бесцеремонно, тоном рассеянного ученого, которому не до формальностей, перебил диссертанта: - Послушайте! Вы уже говорите целых пятнадцать минут из двадцати, отпущенных вам. А я до сих пор не могу уловить логическую нить вашего выступления. Расскажите лучше про основные результаты вашей работы. Диссертант явно не ожидал, что его перебьют, да еще вопросом, ставящим под сомнение смысл всего доклада. Заметно побледнев, он проговорил, заикаясь: - Алим Акрамович, основные результаты я уже изложил. Осталось рассказать только о перспективах развития этой темы. Алим Акрамович, в планы которого, конечно, никак не входило напряжение обстановки, все же не выдержал, усмотрев столь явный намек на то, что он не слушает доклад или еще хуже - не понимает его. - Да что вы говорите?! Не только я, ни один член Совета не понял еще сути вашей работы,- произнося это, Алим Акрамович глазами обвел "просыпающиеся" ряды Совета,- а вы утверждаете, что уже все рассказали. Это окончательно убило диссертанта. Полностью растерявшись, он замолчал, опасаясь следующим ответом еще больше осложнить обстановку, а глаза его отчаянно искали поддержку у сидящего в зале Расула Сагдуллаевича. Тем временем Совет ожил. Но большинство находилось в замешательстве, не зная, как себя вести. Дело в том, что ситуация была несколько однозначной, что даже специальной работы среди них не было проведено. Все и так понимали, что диссертант- "свой человек" (не слепые ведь!), в его защите кровно заинтересован "Правая рука", следовательно, и сам Алим Акрамович. А он, Алим Акрамович, вдруг повел себя так, что даже "Правая рука" вначале несколько растерялся. Поскольку никто точно не ведал, что на уме у Алима Акрамовича, большинство очень умно решило воздержаться от какого-либо шага. Но, оказалось, этого было мало. Если бы знал Алим Акрамович, чем обернется его неуместная вольность! Дело в том, что в составе Совета было несколько новых членов, которые по-своему были преданы шефу, но еще не совсем ориентировались в неожиданных ситуациях, порождаемых изощренной сложностью его, шефа, натуры. Один из них, приняв грозные вопросы за сигнал расправиться с диссертантом, с нескрываемой иронией задал вопрос, который прозвучал в затихшем зале как смертный приговор: - Почему у вас в докладе не упоминался такой важный фактор, как диапазон температур, где нормально протекают ваши основные реакции? - Диапазон, диапазон... Я проводил реакции в области и низких, и высоких температур, - выдавил диссертант. - Неужели вы хотите сказать, что ваша контролирующая аппаратура одинаково хорошо фиксирует химический состав в той и другой областях температур? Если вы настаиваете на этом, перечислите, пожалуйста, температурные градиенты чувствительности вашей аппаратуры для всех элементов, участвующих в ваших реакциях. Это был конец. В зале наступило зловещее молчание. Все знали, что диссертант, привыкший к постоянной опеке могущественных покровителей, не настолько углублялся в детали своей работы, чтобы сообщить эти самые проклятые градиенты. Алим Акрамович кусал губы, поняв, какому опасному направлению событий он дал ход своей небрежностью. Но в этот момент на бедного диссертанта обрушился еще один удар в виде следующего восклицания: - А где, скажите мне, пожалуйста, в вашей работе химия? Если я не ошибаюсь, вы претендуете на степень кандидата химических наук? Это решил отличиться второй новичок в Совете! Один из членов Ученого совета, сидевший в заднем ряду, наклонился к соседу: - Э... э... э, братцы, так и завалить можно человека. Надо что-то предпринять. Как раз в это время Алим Акрамович начал предпринимать то самое "что-то". Он медленно встал и с виноватой улыбкой произнес: - Вообще-то мы все, и в первую очередь я, вели себя не совсем верно. По существующему положению мы не должны были прерывать доклад до его окончания. Давайте дадим возможность диссертанту закончить выступление. Потом начнем выяснять непонятные места. Думаю, что тогда он ответит на все вопросы удовлетворительно. Мы все не раз слушали его на лабораторных семинарах и знаем, что работа его хорошая, а он сам лучше, чем кто-либо из нас, разбирается в ней. Вот каков он! Члены Совета облегченно вздохнули. Теперь ясно - надо вытаскивать безнадежно утопающего. Для шефа они это будут делать с превеликим рвением. Совершенно сбитый с толку, растерявшийся диссертант дрожащим голосом кое-как закончил доклад. После этого начался так называемый парад - смотр на лояльность перед председателем. Первый решил блеснуть своими глубокими соображениями Бузрукходжа Саидходжаевич. Он начал с того, что будучи секретарем Ученого совета по долгу службы подробно ознакомился с работой. Притом он-де получил огромное удовлетворение, и это чувство никак не может быть затенено не совсем удачным докладом диссертанта, что, по его мнению, является естественным следствием огромного перенапряжения и усталости после завершения такой серьезной работы. Потом Бузрукходжа Саидходжаевич очень тонко намекнул на беспредметность и неуместность вопросов тех двоих. В частности, он между прочим отметил, что чувствительность аппаратуры по элементам, которой здесь очень интересовались некоторые, не имеет никакого отношения к основным результатам диссертации, а сам вопрос насчет отнесения диссертации к чистой химии или к технике говорит только о невдумчивости и недопонимании работы спрашивавшими. Затем своим хорошо поставленным бархатным баритоном заговорил Моисей Львович. Озабоченным тоном, который для данного случая был удвоен против обычного, он начал говорить о безусловной актуальности и полезности работы. Выступление было, естественно, насквозь пропитано негодованием в адрес членов Совета, которые задают не совсем тактичные вопросы. С пафосом он сделал остановку на одном измерении, осуществленном диссертантом (к слову сказать, весьма стандартном), и это измерение в устах Моисея Львовича было возведено в ранг оригинального... Через некоторое время почти все члены Совета один за другим реабилитировали себя за трусливое молчание в те критические минуты. На лица "тех" двоих, отличившихся, нельзя было смотреть. У первого нервы сдали очень быстро. По-видимому, с таким единодушием в обелении черного он сталкивался в жизни впервые. Поняв, в какое глупое попадает положение, он встал и заявил, что теперь понимает всю важность и серьезность работы и вопросы свои снимает из-за их некорректности. Второй был близок к такому же раскаянию. - Ну, нет, - спохватился я, только теперь вспомнив про свою "миссию". Такую возможность упускать нельзя. Чутье мне подсказывало, что до сих пор, из-за плохой ориентации в обстановке, этот человек говорил что-то близкое к правде, во всяком случае то, что думал. Пусть продолжит в том же духе. Я послал к нему шайтана. Любитель вопросов попросил слово. Председатель, склонившийся уже к мысли, что парад-смотр и так слишком затянулся и пора остановить его, вдруг в силу нахлынувшего неизвестно откуда и совсем неуместного чувства демократизма решил дать возможность реабилитироваться и этому "грешному". Какая опрометчивость! - Я все-таки не услышал ответа на вопросы, заданные мной и моим коллегой, - твердо заявил товарищ. Публика, естественно, разинула рты. Такого она не ожидала. - Ваш коллега, как вы должны были заметить, буквально минуту назад снял свой вопрос, признав его нелогичным. Пора бы и вам последовать его примеру, - с крайним раздражением ответил за диссертанта Алим Акрамович. - Алим Акрамович, я считаю, что снятие вопроса моим коллегой - это его личное дело. Хотя, догадываюсь, почему он это сделал, но не хочу отвлекаться на такую мелочь,- заявил настырный товарищ. - Считайте, что у меня тоже возник тот же вопрос, и мне, в отличие от моего коллеги, хочется получить на него ответ, притом от диссертанта. Что тут началось!.. Не диссертант, хотя он и осмелел к концу спектакля, а весь Ученый совет во главе с председателем как по команде набросился на "вольнодумца". Тема спора очень быстро ушла от диссертации (а науки она вообще не коснулась). Разговор был успешно переведен в русло личных препирательств. Вначале объект нападения успевал парировать атаки меткими замечаниями о "достоинствах" самих нападающих. Постепенно большинство начало одолевать его. Бедный шайтан, при всей своей проворности, видимо, не успевал выбрасывать на свет божий очередную, необходимую правду, запрятанную в темных лабиринтах мозга объекта. В конце наступление под внешне не выставляемым напоказ дирижерством Алима Акрамовича стало настолько интенсивным, что объект был не в состоянии даже рта раскрыть. Его не слушали, а мастерски продолжая и дополняя друг друга, закидывали контрвопросами, основная цель которых сводилась к тому, чтобы правдами и неправдами скомпрометировать "наглеца". Стенографистки обалдело слушали все это, опустив руки. При таких темпах они все равно ничего не успели бы зафиксировать. Диссертант так и не вмешался в происходящее. Его испуганное вначале лицо постепенно приняло равнодушное выражение. Через некоторое время он уже спокойно, с нескрываемым любопытством наблюдал за происходящим - мол, как же сможет выкрутиться из этой заварухи нежданный критик его работы? Под конец атакуемый сник, опустил голову и полностью замолк. Я вытащил листок и увидел только что возвратившегося шайтана. Он стоял весь в поту, также с виновато опущенной головой. Это был полный провал. Когда я покидал конференц-зал, сзади донесся довольный голос Алима Акрамовича: - Прекратим дебаты, мы теряем время. Протокол заседания хотя бы с одним голосом "против" смотрится убедительнее, чем со стопроцентным "за". Сейчас начнем слушать отзывы официальных оппонентов...


На Facebook В Твиттере В Instagram В Одноклассниках Мы Вконтакте
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!

Похожие книги на "Уникальное подпространство"

Книги похожие на "Уникальное подпространство" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.


Понравилась книга? Оставьте Ваш комментарий, поделитесь впечатлениями или расскажите друзьям

Все книги автора Абдухаким Фазылов

Абдухаким Фазылов - все книги автора в одном месте на сайте онлайн библиотеки LibFox.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Отзывы о "Абдухаким Фазылов - Уникальное подпространство"

Отзывы читателей о книге "Уникальное подпространство", комментарии и мнения людей о произведении.

А что Вы думаете о книге? Оставьте Ваш отзыв.