Лора Бекитт - Роза на алтаре

• Название: Роза на алтаре
• Автор: Лора Бекитт
• Издательство: РИПОЛ Классик
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-7905-3838-Х

Любовный роман времен Французской революции. Политические события безжалостно вмешиваются в жизнь и перекраивают судьбу юной аристократки Элианы. Любимый мужчина, озабоченный карьерой и благополучием, уезжает из Франции. Не имея надежды встретиться с ним, Элиана выходит замуж, но брак оказывается недолог – гвардейцы безжалостно убивают супруга. Она сама оказывается в тюрьме и приговорена к гильотине. В последний момент, благодаря смелости и отваге незнакомца, ей удается бежать…

---

– Смысл в том, что я хочу обо всем знать. Говори. Прежде Шарлотта никогда ничего от нее не требовала, и Элиана сдалась. Да и что ей оставалось делать?

– Максимилиан уехал, а я… я беременна.

Шарлотта изменилась в лице. В ее немигающем взгляде появилось что-то жесткое и одновременно трагическое.

– Беременна? И ты… не сказала ему?!

– Нет.

– Почему?

Молодая женщина тяжело вздохнула.

– Максимилиан хотел оставить меня. Я это поняла. Весть о моем положении ничего бы не изменила, только создала бы дополнительные сложности. И потом… Я представила выражение его лица, замешательство во взоре… Нет, я бы этого просто не вынесла!

Шарлотта встала с кровати. Ее глаза под бесцветными ресницами и тонкими бровями ярко блестели; сейчас ее облик вызывал в памяти зимний пейзаж, когда холодное солнце просвечивает сквозь дымку морозного тумана и ветви застывших в неподвижности голых деревьев.

– Как ты малодушна, Элиана! – она немного повысила голос. – Послушай, тебе двадцать пять лет – пора прекратить играть в благородство! Ты понимаешь, что натворила?! Не пройдет и дня после того, как ты обнародуешь свою новость, как все наперебой станут гадать, от кого у тебя ребенок! А Максимилиан останется в стороне. Впрочем, я его не виню: в отличие от тебя он заботится о судьбе своего рода!

– За что ты меня так ненавидишь? – тихо спросила Элиана.

– Ненавижу? – с презрительным спокойствием переспросила Шарлотта. – О нет! Я не испытываю ни к кому ненависти, так же как и любви. Господь даровал мне лишь одну способность – видеть людей насквозь и презирать их пороки.

Элиана молчала. Откуда эта обезоруживающая холодность, эти резкие слова, словно бы против воли срывающиеся с губ, склонность видеть все в мрачном свете?

– Я никогда не могла понять, что ты за человек, – сказала она наконец.

Шарлотта усмехнулась, и Элиана вдруг почувствовала, что за сдержанностью сестры скрывается хорошо обузданная злость, а в напряжении таится страстность.

– Никто не мог понять, не только ты! Да никто и не интересовался мною. Разве кому-то приходило в голову, что я способна испытать столь же сильные чувства, что и другие люди, или даже еще сильнее! Я казалась всем такой уравновешенной, рассудительной, бесстрастной. А еще – непривлекательной, незаметной. Да, я не обладаю тем особым магнетизмом, какой порою исходит от совершенно пустых, никчемных, пошлых натур, но зато природа наделила меня незаурядным умом. Да, это так – не беспокойся, я знаю себе цену! Я научилась распознавать тайные намерения окружающих людей и вижу, как они, эти люди, самодовольны, завистливы и глупы. Сколько раз случалось, что я сидела рядом с человеком, слушала его, одновременно читая его мысли, и смеялась над ним, а он этого даже не замечал. Моя трагедия в том, что я живу не той жизнью, для которой создана. Я умнее многих мужчин, но я не мужчина, и потому для меня закрыты все пути. И в то же время я не могу реализовать себя как женщина, потому что способна ответить только на очень сильное, искреннее чувство глубоко порядочного, мудрого человека. Но такой мужчина, – в ее словах слышалась горечь, – никогда не полюбит меня! Потому все, что мне остается, – быть сторонним наблюдателем, безмолвным свидетелем происходящего, всех этих многочисленных драм и комедий человеческой жизни.

– Но Поль…

– Что Поль? – Шарлотта скривила губы. – Поль счастлив в своем кабинете с книгами, научными трудами. Он существует в собственном, далеком от действительности мире. Что ему до меня? И что мне до него? Он не мешает мне жить – спасибо ему и за это.

– Если все так, как ты говоришь, – задумчиво промолвила Элиана, – тогда не может быть, чтобы ты никогда не любила.

Шарлотта помолчала, а потом произнесла с тихой угрозой:

– Любила – Она снова села и на миг опустила глаза, а когда подняла, в ее взгляде не было ничего, кроме чистого, но холодного огня – Очень долго все то, что я слышала, видела, замечала, падало в пустоту моей души, точно в глубокий пересохший колодец, и умирало. Я привыкла и смирилась, я думала, всегда так и будет, но ошибалась. В этой пустыне лежало зерно, о существовании которого я даже не подозревала, но пришло время, и оно проросло так быстро и бурно, что я сама изумилась. Я стала мечтать, как все девушки, и мечтала до тех пор, пока не поняла, что такое мечты: золотой дождь, падающий с неба, а на земле превращающийся в твои собственные слезы. Тот человек, которого мне выпало несчастье полюбить, не обращал на меня никакого внимания и, окончательно уверившись в том, что у меня нет и малейшего шанса на взаимность, я вышла замуж за Поля – просто, чтобы не носить на себе клеймо старой девы, чтобы меня оставили в покое! – а потом нашла замечательное лекарство от любви. Я научилась видеть все недостатки, замечать все промахи того, кто прежде казался мне идеалом, божеством, и в конце концов перестала его уважать. И постепенно он стал мне безразличен… как все.

Кто они такие, эти мужчины! Ты думаешь, их интересует наш внутренний мир? Единственные прочные узы для них – это узы чувственности, страсти. Максимилиан де Месмей, умный, образованный человек, влюбился в тебя, шестнадцатилетнюю девчонку, которая в то время не имела понятия ни о чем, кроме нарядов и развлечений, а почему? Потому что ты была молода и красива и полна того самого чувственного очарования. Мужчины и сейчас вьются вокруг тебя, сами не понимая, чем ты их привлекаешь. На твоем месте я бы знала, как управлять Максимилианом, я не столь безвольна, как ты, но вряд ли стала бы это делать, потому что подобное притворство – ниже моего достоинства.

Они помолчали, потом Шарлотта произнесла:

– Я не удивлюсь, если твой возлюбленный достанется Софи Клермон. Эта женщина способна стать его союзницей, истинной спутницей на дорогах судьбы, она разделит его начинания и не будет, как ты, втягивать его в спокойную семейную жизнь.

Внезапно Элиане показалось, что Господь приподнял завесу, скрывающую подлинную сущность натуры ее сестры, и молодая женщина увидела затаившееся в глазах Шарлотты выражение ненасытного, какого-то хищнического голода и одновременно глубокого разочарования жизнью.

– Ты зря отчаиваешься. Возможно, ты еще встретишь человека, который оценит тебя и поймет.

Элиана потянулась было к сестре, но та не приняла ласки.

– Я замужем и не стану рисковать добрым именем семьи, как это делаешь ты. – И, мотнув головой, прибавила: – Впрочем, дело в другом. Просто я уже не смогу полюбить.

Казалось, разговор закончен, и все же оставалась одна загадка. Что побудило Шарлотту пойти на столь беспредельную откровенность? Элиана не могла понять. Все вроде бы было логично, и все-таки не хватало какого-то звена. Похоже, самого главного.

– Ты можешь назвать имя мужчины, которого любила? – нерешительно произнесла молодая женщина.

– Могу, – сказала Шарлотта, – теперь это не имеет значения. Его зовут Максимилиан Монлозье де Месмей.

Однажды в детстве Элиана ощутила испуг, столь внезапный, что едва не потеряла сознание. Это случилось, когда она поехала с родителями за город, на пикник, и прямо перед нею, в траве, неожиданно, извиваясь, проползла большая змея. Теперь она испытывала почти такое же чувство, сконцентрировавшееся в одном мгновении, лишившее ее дара речи, сковавшее движения, почти остановившее сердце.

Элиана замерла; казалось, она пыталась преодолеть невидимый заслон, чтобы окончательно осмыслить то, в чем только что призналась ее сестра.

– И он… не знал? – наконец выдавила она.

– Нет. Ни он, ни кто другой. Кто бы мог такое вообразить! – Шарлотта произнесла это с саркастической усмешкой, медленно, выделяя каждое слово. И, немного подумав, прибавила: – Сначала мне казалось, что ты безжалостно отняла мою единственную любовь, но вскоре я поняла, что на самом деле ты милосердно приняла на себя мой крест. Ты совершила очень много ошибок, Элиана. Сначала не захотела дать ребенку фамилию Этьена, потом принесла себя в жертву Максимилиану. Ты легкомысленная женщина и плохая мать. Ты не думаешь ни о своих детях, ни о себе, ни о ком! Представляю, что скажет о тебе мое окружение!

– Я уйду. И избавлю тебя от пересудов.

Шарлотта коротко рассмеялась.

– И к кому ты пойдешь? К своей подружке-санкюлотке? Только едва ли она будет в восторге от того, что в ее доме поселилась отвергнутая любовником содержанка! У нее – семья, знакомые, соседи и – иные представления о нравственности.

Элиана опустила голову.

– В таком случае я сама о себе позабочусь.

– Не уверена, что ты сможешь это сделать. Поверь, я не желаю тебе зла, просто хочу, чтобы ты хотя бы раз в жизни трезво взглянула на вещи и осознала свои ошибки.

Элиана глубоко вздохнула. Сейчас она выглядела совсем больной. И негромко произнесла:

– Я не сержусь на тебя, Шарлотта. Ни на тебя, ни на Максимилиана. Думаю, ты по-своему очень несчастна. А Максимилиан… Он поступил правильно и в то же время выбрал самый неправедный путь: пошел против веления своего сердца. Что же касается раскаяния… Да, я раскаиваюсь, сестра. Недаром говорится: «Блажен тот, кто не осуждает себя в том, что избирает».