Элейн Гудж - Любящие сестры

• Название: Любящие сестры
• Автор: Элейн Гудж
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7027-0085-6

Две – до поры до времени – любящие сестры мечтают о славе голливудской звезды. Успеха добивается лишь одна. Ей же отдает предпочтение и мужчина, в которого влюблены обе девушки. Старшая, ослепленная завистью, предает свою более удачливую сестру. Безрассудная подлость приводит к скандалу и трагедии. Младшая сестра погибает, а старшей приходится навсегда покинуть «фабрику грез»…Идут годы, старшая сестра находит свое призвание в сфере, далекой от кино. Спустя много лет жизнь сводит ее с двумя племянницами – дочерьми покойной сестры. Девочки совсем не похожи ни на мать, ни на тетку, но Боже, как несовершенен мир! И опять – теперь уже другие – любящие сестры становятся соперницами. Неужели все повторится снова?

---

Но словно невидимая рука ласково подтолкнула ее вперед. И хрипловатый родной голос произнес: «Когда уходишь навсегда, не теряй времени на завязывание шнурков».

Она резко выпрямилась и, сразу ощутив, что сумка стала легче, ускорила шаг. Рука Лорел, которую она взяла своей вспотевшей ладонью, была прохладна и суха. Биение сердца отдавалось в ушах. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой испуганной и растерянной. Но самое трудное – это обмануть Лорел, уверяя, что она в точности знает, куда идти и нисколько не волнуется. А ведь сейчас это, кажется, важнее всего на свете.

– Ты не забыла надеть носки? – строго спросила она сестренку, которая покорно трусила рядом, прижимая к себе старенькое детское одеяльце, выпачканное кровью ее отца. Бледное золотоволосое существо в розовых штанах и кофточке с пышными рукавами. – Без носков ты мигом набьешь себе мозоли, а нам еще много придется ходить.

2

Нью-Йорк

Лорел отодвинула сосиску на край тарелки. Может, если накрыть ее тостом, Энни не заметит? Уж очень не хочется опять выслушивать нотацию по поводу того, что она такая худая. А если заставить себя съесть еще один кусок, то ее просто стошнит.

В конце концов лучше бы на себя посмотрела! Ее зеленый кашемировый свитер висит на ней, как на вешалке. С такими впалыми щеками и коричневыми кругами возле глаз она могла бы сойти за скелет. Почему бы ей не заказать сосиску для себя? У нее такой голодный вид, будто она готова подобрать любую крошку, упавшую на стол. Только и говорит о том, что надо беречь каждый пенни. Это чтобы хватило на квартиру. А где ее искать, эту квартиру? Они уже две недели в Нью-Йорке и все никак не выберутся из прокуренной темной комнатушки в Аллертоне. Но Лорел до сих пор верит, что Энни все может устроить. А если не может? А вдруг она вообще не выдержит такой жизни и заболеет?

В начале девятьсот семьдесят долларов, вырученные за Мусины драгоценности, казались несметным сокровищем. Но теперь от него остались жалкие крохи. Здесь ужасно все дорого стоит. Энни не признается, что они на грани полной нищеты. Но Лорел заметила, какое беспокойное у нее было лицо, когда вчера вечером она считала оставшиеся деньги. Лорел вспомнила это теперь, видя, как Энни откусывает от своего тоста самые маленькие кусочки, чтобы растянуть его подольше, и запивает большими глотками чая.

Как нелегко ей казаться веселой, несмотря на то, что ее не берут на работу! Сколько времени Энни сможет так выдержать? Жизнь в Бель Эр и учеба в школе Грин-Окс слишком неподходящие места для того, чтобы приобрести профессию горничной или официантки. Зато Энни гораздо догадливее, чем кто-либо другой. Она ухитрилась договориться с Мэнкуси, чтобы он уменьшил недельную плату за комнату на пять долларов, если они будут подметать холл и приемную каждый день.

Нет, Энни обязательно все устроит! Она всегда все улаживала, даже когда была жива Муся. Один раз они были в Пэлисейдс-парке, и Муся выпила слишком много пива. А когда они собрались домой, заснула за рулем. Энни каким-то непостижимым образом удалось перетащить ее на заднее сиденье, а потом она их всех довезла домой живыми и невредимыми. Раздумывая об этом теперь, Лорел сообразила, что Энни было тогда всего четырнадцать лет. Не слишком подходящий возраст для водителя. И как она ухитряется все всегда знать? Лорел очень хотелось быть такой, как Энни.

Скорей бы мне вырасти! Я смогу тогда работать, и Энни не придется делать все самой.

А сейчас и думать об этом нечего. Кто возьмет на работу одиннадцатилетнего ребенка, когда даже Энни, которая выглядит старше своих лет, не может ничего найти?

Лорел следила, как Энни, вскрыв еще одну пачку виноградного джема, стала густо намазывать его на оставшийся кусочек тоста. Острый прилив нежности к старшей сестре охватил ее. Какое счастье, что на свете есть Энни!

Как бы она жила без нее! От одной только мысли об этом начинает замирать сердце, и вся комната раскачивается перед глазами.

И словно боясь скатиться со стула, она вцепилась в сиденье обеими руками. И стала глядеть на соседние столики, почти все пустые. Обычно здесь бывало много народу, но сегодня воскресенье. Через проход мужчина в штанах цвета хаки и рабочих башмаках пил кофе и курил сигарету. У стойки сгорбилась над коктейлем дама с отекшим лицом и в обтягивающей мини-юбке, зацепив острые каблуки черных лакированных туфель за перекладину под табуреткой.

Может, здесь и не очень вкусно кормят, зато дешево. И никто из посетителей, по-видимому, не замечает, что все пропахло подгоревшим салом – и воздух, и салфетка, которой она вытирает губы, и даже молоко.

Энни подняла на нее глаза и сказала:

– У меня предчувствие, что сегодня нам повезет. Голос у нее был такой веселый и решительный, что Лорел поверила, и ей стало легче. Но тут же вспомнила, что эти слова Энни говорит каждый день.

Лорел поставила свой стакан с молоком на противоположную сторону покрытого пластиком стола перед Энни.

– На, допей.

Та нахмурилась и поставила стакан на прежнее место перед Лорел.

– Тебе молоко гораздо нужнее, чем мне. К тому же я уже сыта.

Это была неправда. Лорел захотелось закричать, умолять, чтобы она – пожалуйста, ну, пожалуйста, – перестала быть такой самоотверженной! Пускай не покупает больше ни яиц, ни сосисок, когда она просит всего лишь кукурузных хлопьев. Конечно, Энни хочет, как лучше. Но было бы в сто раз лучше, если бы она перестала обращаться с ней, как с двухлетним младенцем.

«Если бы Энни только позволила, я бы нашла выход», – тоскливо думала она. Но вслух сказала:

– Можно я посмотрю газету?

Единственная вещь, которую они покупали каждый день, была газета «Нью-Йорк таймс». Толстый воскресный номер с сегодняшней датой сверху, 9 октября, лежал свернутый возле тарелки Энни. Она еще не заглядывала и него. Обычно она начинала просматривать объявления в ту же минуту, как газета попадала ей в руки. Неужели сегодня она совсем пала духом? От этой мысли у Лорел заныло все внутри.

Все квартиры, которые они находили по объявлениям, оказывались чересчур дорогими. Или совсем не подходящими. Тротуары там загромождали переполненные мусорные контейнеры, а под ногами попадались осколки стекла. В домах было темно и пахло кислым, не лучше, чем в Аллертоне. В одном месте, стоило включить свет, как целый парад тараканов кинулся врассыпную по кухонному столу, стараясь спрятаться, прежде чем хозяин, ругаясь вполголоса, смахнет их свернутой газетой.

Этот город такой огромный! Может, Энни просто не там ищет. Почему бы, например, не съездить в Бруклин? Там в детстве жили Вэл и дядя Руди. На карте Бруклин выглядит уединенно, с Манхэттеном его связывают разноцветные линии, изображающие метро.

Но больше всего Лорел хотелось вернуться домой, в Бель Жардэн. Она сильно тосковала по своей комнатке, залитой солнцем. И по своему другу Бони Пелу, который знает наизусть все до одной песни «Битлз», и когда на спортивном уроке составляют команды, он прежде всего выбирает ее, Лорел.

И, как ни странно, – ведь он вообще редко обращал на нее внимание, когда они жили вместе, – она скучала по отцу. Она представила, как Вэл спит один в огромной, словно ложе короля, постели, в которой раньше они спали вместе с Мусей. Гектор подстригает траву в парке, а Бонита наливает на сковороду оладьи, напевая высоким, вибрирующим голосом испанские песни.

Но через мгновение большое кровавое пятно заслонило все. Кровь Вэла. Когда они ехали по бульвару Сансет, в желтом свете уличных фонарей она увидела кровавые пятна на «бай-бай». Потом она сунула старое одеяльце в контейнер, мимо которого они шли, и на душе осталось такое чувство, будто ее саму выбросили в мусор. Той девочки, какой Лорел была прежде, больше не существовало, и о ней не хотелось даже вспоминать.

Ах, если бы Энни рассказала, чем Вэл так обидел ее в ту ночь, что она даже ударила его! Представляя, как он лежит мертвый на полу в луже крови, она начинала дрожать в ледяном ознобе.

Нет, успокаивала она себя вслед за тем, Вэл не может быть мертв. Потому что она хочет, чтобы он был живой.

Но если он жив, значит он их ищет. Энни говорила, что их могут поймать и Вэл разлучит их. И тогда Энни посадят в тюрьму за похищение.

Энни – в тюрьму? Даже мысль такая невыносима! Да и просто разлучиться с ней – это конец всему. Уж лучше соблюдать все предосторожности и ни с кем не разговаривать.

Но цепляться за Энни, словно новорожденный младенец, – это тоже не жизнь. Энни и без того вымотана и встревожена. Как было бы чудесно, если бы они могли все делать вместе! Вот бы Энни доверилась ей, ну хоть один раз в жизни!

Я должна доказать ей, что я уже вполне взрослая!

Стараясь не обращать внимания на легкое головокружение, Лорел взяла газету и стала искать раздел объявлений о сдаче квартир. Еще две недели назад она не понимала этих сокращений, но теперь знала, что «к» означает «с кондиционерами», «кс» – что столовая совмещена с кухней. Наконец она нашла одно предложение за 300 долларов. Энни говорила, что большего они позволить себе не могут. Но когда она показала это объявление, Энни заметила, что Сто шестнадцатая улица находится в Гарлеме, а это – район воров и наркоманов.