Виктория Холт - Королева в ожидании

• Название: Королева в ожидании
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: Сантакс-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-88970-085-5

Конец XVII – начало XVIII века. Последний из Стюартов принцесса Ансбахская – потомок Гогенцоллернов, – блестяще образованная и воспитанная, но без состояния, титулов и влияния, неожиданно попадает в эпицентр внимания. На ее руку претендует испанский принц. Она может стать не только королевой, но и императрицей, надо только поддаться искушению и, прельстившись блеском испанской короны, отстоять мессу, принять католичество. Но принцесса не идет на сделку с совестью, и неожиданно, словно в награду, перед ней открывается возможность стать обладательницей сразу трех корон. Ей надо только выйти замуж за кронпринца Пруссии, и притязания Ганновера на короны Англии, Испании и Ирландии становятся реальными. Обезглавив одного короля и выдворив из страны другого, англичане создали для себя сложную ситуацию, ибо в соответствии с актом о престолонаследии, если у королевы Анны так и не родится сын, ганноверец Георг Людвиг может занять вакантное место английского короля.

---

На балу в Хеймаркете, где присутствовала королевская семья и куда, поскольку это был бал-маскарад, мог прийти каждый, к королю, скрывшему лицо под маской, подошла женщина, молодая и вроде бы не дурнушка. Георг никогда не избегал подобных приключений. Конечно, ему пришлось признаться, что он не говорит по-английски, и женщина беседовала с ним на терпимом французском.

– Как печально для Англии, что среди нас так много немцев, – пожаловалась она.

– Вы их не любите? – спросил король.

– А кто их любит? Они такие грубые. Они не похожи на нас. Я была бы рада увидеть, как их прогонят.

– Думаете, их прогонят?

– Несомненно. Нам не нужен немец Георг, и многие говорят, что он не хочет быть здесь. Почему бы не позволить ему вернуться в Ганновер? От этого никому не было бы вреда.

– Пожалуй, неплохая мысль.

– Давайте выпьем, – предложила женщина, взяла его под руку и повела к буфету, где наполнила два бокала.

– За короля Якова Третьего, который сейчас живет за проливом. – Женщина подняла свой бокал. – Может, он скоро займет свое законное место.

Король смотрел в свой бокал, а женщина продолжала:

– Пейте! Почему вы не пьете? Выпьем за короля Якова!

– От всего сердца выпью за здоровье любого несчастного принца, – сказал король.

После этого ему расхотелось соблазнять кого бы то ни было и он вскоре уехал.

Новые подданные его не любили. Вероятно, они отправят его назад в Ганновер.

«Было бы неплохо, – размышлял он, – закончить свои дни там».

Георг Август наблюдал за фрейлиной жены, а Каролина наблюдала за Георгом Августом. Они были в церкви. Королевские советники считали важным показать, что новая династия твердо настроена поддерживать церковь Англии.

Даже в самые ностальгические минуты король понимал, что было бы глупостью потерять это королевство. Хотя он сам мечтал вернуться в Ганновер, но его долг сохранить три короны – Англии, Шотландии и Ирландии – для своих потомков. Что касалось Георга Августа, то король не хотел о нем даже думать, пусть он отправляется хоть в ад, королю все равно. Но в Ганновере есть маленький Фридрих, который со временем станет принцем Уэльским, а потом королем.

Поэтому Георг ходил в церковь, но длинные проповеди на языке, который он не понимал, были для него тяжким испытанием. Он не умел делать вид, будто слушает их. На большинстве проповедей он спал, а если не мог заснуть, то обсуждал со стоявшими рядом придворными государственные вопросы. Проповеднику приходилось смириться с этим. В данный момент король спал, о чем явственно свидетельствовал его непрекращавшийся храп. Принц, как всегда, был в боевой готовности и мечтательно устремлял взор на очаровательную Мэри Белленден.

Каролина размышляла, разумно ли она поступила, что собрала в своей свите столько красавиц. «Да, – решила она, – это правильный шаг. Лучше держать их под наблюдением. А миссис Клейтон и миссис Говард будут отличными сторожевыми псами. Особенно Генриетта, которой надо подумать о собственном положении».

Старшая из фрейлин Маргарет Медоуз, выпрямив спину, сидела на скамье и косилась на девушек, которые, взяв пример с короля, не обращали внимания на проповедника, специально приглашенного для королевской семьи – прославленного епископа Бернета. Мэри Белленден и Молли Липл все время перешептывались. Смешливая, хорошенькая Бриджит Картерет, племянница лорда Картерета, изо всех сил старалась подавить душивший ее смех. Она преуспела в этом гораздо больше, чем Софи Хоув. Ее то и дело прорывавшийся смех был слышен и за пределами места, отведенного для короля и его свиты. «Софи слишком легкомысленная, мне надо бы расстаться с ней», – подумала Каролина. Но Софи была внучкой, хотя и побочной, принца Руперта, брата курфюрстины Софии. А такими родственными связями нельзя пренебрегать. И все же девушка должна получить замечание.

Епископ Бернет перевел укоряющий взгляд с храпевшего короля на хихикавших фрейлин и ясно дал понять, что он недоволен Ганноверской династией. Королева Анна относилась к посещению церкви с большим рвением. Королева Мария также соблюдала свой долг. Правда, король Яков, католик, свергнутый за свои религиозные взгляды, позволял себе во время проповеди делать замечания, но они, по крайней мере, были остроумными. Если приехавшие в Англию немцы хотят оставаться популярными, они должны оказывать должное уважение церкви. Такой вывод сделал епископ Бернет.

«Епископ, конечно, прав», – подумала Каролина, но на самом деле ее больше занимал интерес Георга Августа к Мэри Белленден, чем недовольство епископа фрейлинами.

«Насколько далеко удастся зайти Мэри Белленден? – размышляла Каролина. – Она очень хорошенькая, и, несомненно, если бы захотела, могла бы иметь на Георга Августа большое влияние». Каролина подумала, что до сих пор ей везло, и влияние сохраняла она.

Король всхрапнул громче, чем обычно, и сам проснулся от резкого звука. С минуту он удивленно оглядывался, потом понял, что служба заканчивается, некрасиво зевнул и приготовился уходить. Фрейлины, в том числе все еще хихикавшая Софи Хоув встали со своих скамей, и король со свитой покинули церковь, направившись во дворец.

* * *

Епископ Бернет поклонился Каролине.

– Мне очень прискорбно, Ваше Высочество, – начал он, – что я вынужден обратиться к вам с жалобой. Но бесполезно обращаться к Его Величеству, чей храп сопровождал всю мою проповедь. Это и некоторое другое ясно показывает, что короля мало беспокоит неуважительное отношение его слуг к церкви.

– Для меня это тоже очень прискорбно, – ответила Каролина. – Я обратила внимание на невоспитанных девиц.

– Уверен, что Ваше Высочество согласится: такое поведение не может продолжаться.

– Согласна.

– Церковь превратилась в место встреч с целью флирта. Теперь ее заполоняют молодые люди, которые приходят, чтобы поглазеть на фрейлин и попытаться познакомиться с ними. Наше Высочество согласится, что задача церковной службы не в этом.

– Вы правы, епископ.

– Так продолжаться не может.

– Вы желаете, чтобы они не посещали церковь?

– Не посещали церковь и губили свои души? Ваше Высочество, эти девушки уже на полпути к вечным мукам. Нет, надо отгородить их скамьи, и перегородка должна быть такой высокой, чтобы их не могли видеть молодые люди.

– Вы имеете в виду… посадить их в маленькую… ложу?

– Ваше Высочество может назвать это и так. Они должны слушать проповедь, но быть невидимыми.

– О, это так… печально. Они такие хорошенькие.

– Ваше Высочество, мы должны думать не об их внешнем совершенстве, а о спасении их душ.

– О да, да. Пусть будет эта… ложа, если можно ее так назвать.

Епископ Бернет остался удовлетворенным разговором с принцессой. Она хорошая женщина. Разумная. И когда придет ее время занять трон королевы, он будет доволен.

Принц остановил Мэри Белленден.

– Вы очень хорошенькая девушка, – сказал он. Она сделала кокетливый реверанс.

– Вы мне очень нравитесь.

Она отступила на два шага и, наклонив набок голову, принялась разглядывать его, причем довольно дерзко. Но она была такая миловидная, что даже в дерзости выглядела восхитительно.

– А я вам нравлюсь? Это прекрасно, да?

– Долг хорошего подданного выражать почтение принцу Уэльскому, – сдержанно ответила Мэри.

– И вы будете выполнять ваш долг?

– Это зависит от того, насколько широко понимается долг.

– Что это значит?

– Ваше Высочество, я целомудренная молодая леди.

– А… Да… Вы очень хорошенькая.

– Я должна сказать вам, Ваше Высочество. Мне постоянно приходится говорить другим, что я целомудренная. Мне не верят. Но я убеждаю их. Боюсь, что также будет и с Вашим Высочеством. – Что это значит?

Но она уже сделала быстрый реверанс и взялась за ручку двери. Интригующе улыбнувшись на прощание, она скрылась за дверью.

– Проклятие! – воскликнул принц.

* * *

Когда легкомысленные молодые люди увидели загородку, спрятавшую от глаз скамьи с фрейлинами, раздались вопли протеста. Но в этом нельзя было винить ганноверцев. Их собственный епископ Бернет решил спрятать от них хорошеньких девиц. Перегородка сделала посещение церкви бессмысленным. И даже смех Софи Хоув, громче других доносившийся из-за высокой деревянной стены, приносил мало утешения.

Молодые люди ходили в церковь не для того, чтобы скучать на проповедях епископа Бернета или другого проповедника. Их привлекали, во-первых, храпящий король и, во-вторых, громкие разговоры во время проповеди, а тут развлечения почти прекратились.

Вскоре за работу засели авторы памфлетов.

«Епископ Бернет понял, что красивые дамы, стекавшиеся в церковь, стоящую на холмах Сент-Джеймса, одаряли нежными взглядами и улыбками только своих возлюбленных, а не его, когда он мычал себе под нос».

В следующих строчках объяснялось, что случилось, и заканчивался памфлет такими словами: