Патриция Кемден - Роковые поцелуи

• Название: Роковые поцелуи
• Автор: Патриция Кемден
• Издательство: ТЕРРА – Книжный клуб
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-300-01860-0

Действие романа популярной американской писательницы разворачивается в Европе начала XVIII века. Венгерская красавица графиня Элеонора задумала покорить сердце французского аристократа Ахилла. Это, впрочем, лишь первый шаг в сложной игре, которую ведет семья Элеоноры, решившая отомстить тому, от чьей руки пали на поле брани их родные и близкие.

---

– Я потеряю тебя, дьявол, – сказала Элеонора, удивившись, как глубоко в ней отдались эти слова. Она посмотрела в сторону окна, где затихающая ночная гроза все еще стучала в стекло. – Сейчас, по крайней мере, уже не все мои сны пугают меня.

Ахилл подошел к лежавшему на полу мятой кучей парчовому халату, поднял его и принес Элеоноре.

– Знаешь, когда этот дьявол станет мечтать, – произнес он, наклоняясь, чтобы накрыть ее, – его мечты будут о тебе.

Ахилл быстро оделся, а Элеонора наблюдала за ним с покрывала, такая растрепанная после их любви. Жар их страсти горел на ее коже и в ее крови. Элеонора обмоталась халатом, но скорее чтобы прикрыться, чем для того, чтобы согреться. Все еще с неподвязанными волосами и обнаженными плечами, она оставалась там, где лежала, не желая двигаться, словно покинуть это место означало разрушение прозрачного волшебства, которое так умело создал Ахилл.

И вот перед нею стоял полностью одетый Ахилл, граф Д'Ажене, пришедший к ней в самый последний раз. Ахилл присел перед Элеонорой на корточки.

– Светает быстро, и я должен покинуть тебя. – Тыльной стороной ладони он провел по ее румяной щеке. – До свидания, мадам графиня.

– До свидания, месье граф, – прошептала Элеонора, и Ахилл направился к двери между спальней и гостиной.

Он приостановился у туалетного столика, где в беспорядке находились разные предметы, его правая рука сжалась в кулак.

– Так странно, что я не хочу уходить. Это тянет меня, как тоска по родине, которой нет. Возможно, подарок на память облегчит нежелание расставаться. – Он взял со столика свиток пергамента, чтобы отвязать ленту; свиток зацепился за барсучью кисточку, прежде чем упасть вновь свернутым.

– Нет! – закричала Элеонора, тяжелые удары сердца перехватывали дыхание. – Нет, ты не должен… – Ее слова затихли, и она прижала ко рту дрожащую руку.

Ахилл поднял ленту к лицу и закрыл глаза, чтобы вдохнуть запах Элеоноры, оставшийся в шелке, но ее крик заставил его нахмуриться и повернуться.

– Элеонора. Это всего лишь маленький… – Он замолчал, глядя на свиток пергамента, все еще находившийся у него в руке. – Ты думаешь, что я хочу взять его?

Ахилл долго смотрел на Элеонору. «Не смотри! – хотелось завопить ей. – Не смотри на пергамент». Она знала, что должна выглядеть беспечной, но владеть своими неслушавшимися мускулами в этот момент для нее означало то же самое, что попытаться управлять луной.

– Я… я… Возьми ленту, – сказала Элеонора. Как не выдать на лице свой страх, когда он, казалось, накрыл ее, словно толстый слой косметики? – Ты должен поспешить, Ахилл. Почти рассвело. Я не хотела сказать… Извини. Последствия моего ночного кошмар…

– Почему ты так забеспокоилась, Элеонора? – спросил Ахилл. – Почему ты так забеспокоилась?

– Нет, ничего. Пожалуйста, возьми ленту и иди, – ответила Элеонора. Прижимая к себе наброшенный халат, она неуверенно встала.

Почти бездумно Ахилл запихнул шелковую ленту в карман и начал разворачивать пергамент.

– Ахилл, нет! – закричала Элеонора. Она подбежала к нему, протянула руки к пергаменту, но Ахилл отвернулся и не дал схватить свиток.

Дюйм за дюймом Ахилл открывал лицо на пергаменте во всей его прекрасной и величественной жестокости. Он стоял, глядя на портрет, на темные глаза, длинные волосы, подбородок и скулы, так похожие на его собственные. Ахилл побледнел.

Элеонора хотела дотронуться до него, перекинуть мост через бездну, которая теперь лежала между ними.

– Ахилл… – чуть слышно произнесла Элеонора. – Это… это всего лишь рисунок. Он старый. Он ничего не значит.

Ахилл медленно повернул голову к ней, его глаза были черны и безумны.

– Таким ты видишь меня? А, Элеонора? Безжалостным, жестоким… – Его взгляд вернулся к рисунку. – Ночами… я провел так много длинных беззвездных ночей, глядя в собственную испорченную душу, но я никогда не видел такого зла, которое ты изобразила. Неудивительно, что ты называешь меня дьяволом. Как ты, должно быть, ненавидишь меня.

Элеонора закачалась на краю пропасти. Ахилл не понял, что он держал в руках. Это могло спасти ее. «Оставь все как есть», – закричал внутренний голос.

– Я не ненавижу тебя. – И тут Элеонора с умопомрачительной ясностью поняла, как сильно она любит Ахилла.

Ахилл протянул ей рисунок.

– Это противоречит твоим словам.

– Нет, – прошептала Элеонора, отворачиваясь от лица, заполнявшего ее сны с детства. – Совсем нет.

Она вздохнула – и отошла от края пропасти.

– Это не твой портрет.

Ахилл показал на рисунок и махнул им.

– Я не слепой. – В его глазах Элеонора увидела злость, вытеснявшую потрясение. Она лишь покачала головой в ответ.

– Элеонора, я не слепой, – бросил Ахилл. Он подошел к зеркалу в подвижной раме, прислонил сбоку от него рисунок так, чтобы одновременно видеть и его, и свое лицо. – Если это не я, тогда кто?.. – Его глаза сузились, блуждающий взгляд будто искал несхожесть.

К своему удивлению, Элеонора увидела пугающую похожесть обоих лиц и их различие. Оба лица почти слились в ее разуме, но сейчас, когда они находились рядом, на портрете был изображен явно не Ахилл. Она задержалась на этой мысли, страстно желая найти отличия.

– Ахилл, уходи, прямо сейчас. Поворачивайся и иди. Не задавай больше вопросов.

Их взгляды встретились в зеркале. В его глазах не было мягкости, а только лед жестокой зимы.

– Кто, мадам?

Элеонора едва дышала. Она хотела отрицательно качнуть головой, но раздумала, словно забыла, как это делается. Не так ли себя чувствует дуэлянт, когда видит клинок, пронзающий его сердце?

Хрипло, как на исповеди раскаяния за моральный грех, Элеонора произнесла:

– Я знаю только то, что мне рассказывали. Он умер до того, как я родилась. Я не знаю его настоящего имени, но его называли Эль-Мюзир.

Ахилл неотрывно смотрел на Элеонору. Она видела зайцев, которые в большинстве случаев смотрели точно так же, как раз перед тем, как волчьи челюсти смыкались на их шее. Элеонора закрыла глаза, чтобы отогнать наваждение.

– Он был турок. Одно время султан Темешвара. – Перед глазами Элеоноры, как серия движущихся картин, стало разворачиваться это повествование, как оно тысячу раз звучало в устах ее матери. Но она не была обязана рассказывать все. Элеонора открыла глаза.

– Он приезжал на Запад, – продолжала она, сердце ее трепетало, как крылья попавшей в силки птицы. – Во Францию.

Лицо Ахилла становилось отчужденным и жестким. На мгновение оба лица стали абсолютно похожими.

– И что еще случилось с этим человеком, этим турком, этим султаном Темешвара? – Контролируемое дыхание было ровным. – Тщательно выбирайте слова, когда будете продолжать, мадам графиня. Люди умирали, потому что не выбирали слов. Многие люди, мадам, многие люди.

Элеонора хотела спрятаться от Ахилла, от бури его нарастающей ярости. Она почувствовала себя помятой и потрепанной, словно провела много часов на сильном ветру, но выпрямилась и посмотрела на него.

– Эль-Мюзир… был твоим отцом.

Элеонору накрыло холодное молчание. Ахилл стоял перед зеркалом словно скованный льдом. Он ничего не говорил, только желваки двигались на его лице.

– Ахилл? – прошептала Элеонора.

Он посмотрел на нее глазами, которые казались вратами в преисподнюю, потом снова вернулся к рисунку. Напряженным движением Ахилл начал скручивать пергамент, потом солдатским шагом подошел к туалетному столику; стук его каблуков глухо отдавался в комнате.

Он положил пергамент точно на то место, где тот лежал.

– Как долго? – просил он невыразительно натянутым голосом. – Как долго ты верила в эту ложь? – Его рука сжалась в кулак и с размаху смела все со столика. Скляночки и бутылочки разлетелись вдребезги, ударившись о стену, духи, лосьоны и косметика размазались и потекли, словно кровь из открытой раны.

Ахилл резко повернулся к Элеоноре.

– Как долго?

– Я узнала об Эль-Мюзире в детстве. Он… посещал мою семью до отъезда во Францию, – ответила Элеонора. Она плотнее закуталась в халат и поежилась. – Мы не знали о тебе, пока мои братья не увидели тебя в битве у Филипсбурга.

– Вот как? – спросил Ахилл, схватил столик и швырнул его в стену. Позолоченные ножки треснули и раскололись в щепки. Элеонора вздрогнула, стараясь не показывать своего испуга. – Вот как? Сначала ты спишь со мной, а потом называешь ублюдком, потому что я похож на человека, которого когда-то знала твоя семья?

Он приблизился к ней.

– Ахилл, нет… – Элеонора отступила назад, но наткнулась на кровать и упала. Он не дал ей ни единого шанса убежать, потому что навалился на нее, прижимая к кровати.

Руки Ахилла обвили шею Элеоноры, его большой палец стал тереть нежную кожу под подбородком, тереть, не переставая. Она хотела что-то сказать, но ужас сдавил ее горло. Элеонора вцепилась в плотно сжатые пальцы Ахилла, пытаясь сбросить его с себя, ее движения были издевкой над их недавней любовью, и он быстро пресек ее попытки.