Александра Маринина - Благие намерения

• Название: Благие намерения
• Автор: Александра Маринина
• Жанр: Детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-37812-8

Никто не сомневается, что Люба и Родислав – идеальная пара: красивые, статные, да еще и знакомы с детства. Юношеская влюбленность переросла в настоящую любовь, и все завершилось счастливым браком. Кажется, впереди безоблачное будущее, тем более что патриархальные семейства Головиных и Романовых прочно и гармонично укоренены в советском быте, таком странном и непонятном из нынешнего дня. Как говорится, браки заключаются на небесах, а вот в повседневности они подвергаются всяческим испытаниям. Идиллия – вещь хорошая, но, к сожалению, длиться долго она не может. Вот и в жизни семьи Романовых и их близких возникли проблемы, сначала вроде пустяковые, но со временем все более трудные и запутанные. У каждого из них появилась своя тайна, хранить которую становится все мучительней. События нарастают как снежный ком, и что-то неизбежно должно произойти. Прогремит ли все это очистительной грозой или ситуация осложнится еще сильнее? Никто не знает ответа, и все боятся заглянуть в свое ближайшее будущее…

---

– Правда! – восторженно подтвердила Люба, и Бабаня согласно кивнула, дескать, да, действительно красиво. Тамара начесала матери волосы и подняла их вверх, так, что они образовали корону, из-за чего лицо Зинаиды стало изящным и как будто даже благородным. – А дальше что?

– Ну а что дальше? Раз у мамы такая головка чудесная, надо и все остальное в соответствие привести, а то гармонии не будет, верно? Вот мы шаль нашли подходящую, духами побрызгались, и получилась у нас не мама Зина, а просто писаная картина, – закончила Тамара в рифму и сама улыбнулась невольному каламбуру. – Сели, чайку попили, в лото поиграли, вас ждали. Мама у нас мастерица по части лото, все время у меня выигрывала.

И тут произошло чудо, которого до той поры никогда не видели ни Анна Серафимовна, ни Люба: Зинаида обняла Тамару, поцеловала, прижала к себе и сказала:

– Хорошая ты у меня девочка выросла, доченька.

Тамара вырвалась и отвернулась, но Люба успела заметить, что сестра залилась румянцем.

Девочек отправили спать, и Люба с трудом могла дождаться, когда они с сестрой останутся вдвоем в своей комнате. Вопросы жгли ей язык и готовы были сорваться раньше времени, но ей все-таки удалось удержаться и дотерпеть до того момента, когда за ними закрылась дверь.

– Ты что, правда плакала вместе с мамой? – выпалила Люба.

Тамара насмешливо посмотрела на нее и тряхнула головой.

– Ну прям-таки! Делать мне больше нечего, – последовал обычный для нее ответ.

– Но ты же сама сказала… – растерялась Люба.

– Ну, сказала. Ты понимаешь, – Тамара повернулась к ней лицом и опустила руки, которые уже было подняла, чтобы стянуть платье, – вы уехали, она плакать перестала, молчит, бьется вся, трясется, посинела, и я испугалась: вдруг с ней что-нибудь случится, припадок какой-нибудь. Вот я и начала выть.

– Как же это? Я в жизни не слыхала, чтобы ты плакала. Ты же всегда такая… ну, не знаю… губы сожмешь, глаза злые, дверью хлопнешь и уйдешь. Неужели ты действительно плакала и выла?

– Ой, Любка, какая ты все-таки… – Тамара ласково покачала головой. – Ну конечно, я не плакала, и выла только для вида, даже не выла, а так, подвывала. Важно было, чтобы мать заплакала.

– Почему?

– Да потому, что иначе ее разорвет изнутри, понимаешь? Она вся трясется, глаза безумные, я хотела ее уложить на диван – она не ложится, хотела, чтобы она переоделась – она расстегнуться не может. А как начала плакать – и успокоилась, и все у нее изнутри вышло. Ну, понимаешь теперь?

– Не очень, – призналась Люба.

Что такое у мамы изнутри вышло? О чем говорит Тамара?

– Все плохое должно из человека выходить. Ужас, страх, волнение – все должно выйти слезами, ну как гной выходит из раны вместе с кровью. Вот оно так и вышло из нее.

– Том, ну подожди, – Люба все никак не могла успокоиться, – что же получается? Мама думала, что ты плачешь, а ты на самом деле притворялась?

– Конечно, притворялась, – пожала плечами Тамара и начала раздеваться.

– Разве так можно? Получается, что ты врала, ты маму обманула?

– Ну и обманула, что такого-то? Я же ее обманула, чтобы ей легче стало. Мне ее знаешь как жалко было – прямо сердце чуть не разорвалось.

– Тебе? – Люба опешила. – Тебе было жалко маму? А я думала, ты ее совсем не любишь.

– Ну здрасьте, – возмутилась Тамара. – Как это я ее не люблю? С чего ты это взяла?

– Ты ее всегда дурой называешь или психичкой ненормальной.

– Во-первых, не дурой, а дурищей, – строго поправила сестренку Тамара, – а во-вторых, это же совершенно разные вещи. Да, она действительно дурища, необразованная и малограмотная, и психичка ненормальная, это тоже есть, но она же моя мама, и я ее люблю, и жалею ее. Ну да, она у нас немножко с придурью, и мысли у нее бывают бредовые, и не знает она ничего и знать не хочет, но за что же ее не любить-то? Конечно, я ее люблю.

– Том, но ты с ней всегда так ссоришься, она тебя все время наказывает, ты обижаешься, уходишь, не разговариваешь с ней, и она с тобой не разговаривает, и ругает тебя. Знаешь, я думала, что и она тебя не любит.

– Да ну что ты! – рассмеялась Тамара. – То, из-за чего мы ругаемся, – это неважно! Мы же ругаемся из-за ерунды. Вот когда она заставляет меня какой-то мутью мещанской заниматься – тогда, конечно, я встаю на дыбы и говорю, что делать этого не буду. Из-за этого я готова и поругаться, и поссориться, потому что это все несерьезно. А вот сегодня, когда нам всем было очень трудно и страшно, мне было важно помочь маме, потому что рядом с ней больше никого не было, была только я одна, и, кроме меня, помочь было некому, а помочь нужно было обязательно. Улавливаешь разницу? Я готова была даже пойти салфетки эти ваши кружевные крахмалить, если бы это помогло ей успокоиться.

– Получается, когда ты с ней в лото играла, ты тоже притворялась?

– Ну а то! Неужели ты думаешь, что мне интересно это мещанское лото? Любаша, пойми же, есть вещи важные, а есть вещи неважные. Протирать Бабанину коллекцию или отрезать носики у смородины – это не важно и не нужно, я так считаю. А сделать так, чтобы мама благополучно пережила тяжелую ситуацию с папой, – вот это мне действительно важно, и ради этого мне не жалко времени, и я готова была играть с ней во что угодно, хоть в лото, хоть в домино, хоть в подкидного дурака.

Люба задумалась и присела на краешек Тамариной кровати. Сестра уже забралась под одеяло и теперь подвинулась, чтобы Любе было удобнее. В целом то, что говорила Тамара, было понятно, но ее слова порождали у Любы новые и новые вопросы.

– Том, тогда получается, что для того, что действительно важно, можно и соврать?

– Конечно, – убежденно ответила Тамара. – И соврать можно, и притвориться, и отступиться от своих принципов.

– А как ты узнаешь, когда можно отступить, а когда нельзя? Разве можно сразу определить, что важное, а что – нет? Ради чего можно наврать, а ради чего нельзя?

Тамара вздохнула, повернулась на бок и взяла Любу за руку.

– У тебя должна быть цель, – она провела кончиком пальца вдоль Любиной руки от запястья до локтя и в конечной точке нажала посильнее. – Когда есть цель, то есть путь к этой цели, и все вокруг этого пути выстраивается. Для того чтобы добиться своей цели, есть вещи главные и неглавные, важные и неважные. Вот, например, семья: мы с тобой еще несамостоятельные, живем на иждивении родителей и нуждаемся в них, мы их любим, они любят нас и делают для нас очень много хорошего, так что сейчас наша семья – это важное, понимаешь? Мама с папой и Бабаня для нас сейчас самые главные люди на свете, и для нас с тобой важно, чтобы им было хорошо.

– Не знаю, Том, что-то мне непонятно, – с сомнением произнесла Люба, забираясь на кровать Тамары с ногами, – вот ты говоришь, что Бабаня для тебя важна, а все равно ты ведь ей не помогаешь и не слушаешься ее. И папу ты не слушаешься, он запрещал тебе ездить смотреть фестиваль, а ты все равно ездила, только тайком. Как же получается, что Бабаня для тебя важная, а ты не делаешь то, что она велит?

– Да это же совершенно разные вещи! – Тамара даже голос повысила, раздраженная бестолковостью младшей сестры. – Считать человека важным для себя – это значит стремиться сделать так, чтобы ему было хорошо, а вовсе не стараться выполнить все, что он велит. Уловила? Бабаня заставляет нас делать то, что считается важным по ее правилам, а у меня правила другие, и по моим правилам важны совсем другие вещи. Каждый человек должен определить для себя правила своей жизни: что для него честно, что нечестно, что хорошо, а что плохо. Вот есть, например, воры, и для них украсть кошелек – это правильно, у них такое правило, и они друг друга за это не презирают, они не перестают друг с другом общаться из-за этого. У них так принято. А у другого человека – другие правила, как у нашего папы, например.

– А у тебя какие правила? – с нескрываемым интересом спросила Люба.

– У меня одно главное правило: я должна сохранить себя.

– Как это? – опешила Люба.

– Я хочу жить своей жизнью, своими мозгами, своим умом, по моим собственным правилам. Я не хочу жить той жизнью, которую для меня придумают родители, хотя я их очень люблю и уважаю, но не хочу, понимаешь? Я не хочу жить маминым или Бабаниным умом и по их правилам, у меня есть свои мозги, и даже если они мне подсказывают неправильно, даже если я буду совершать ошибки, это будут мои собственные неправильности и мои собственные ошибки, а не чьи-то чужие. Вот это я и называю «сохранить себя». У меня есть цель, и я хочу идти к ней своим собственным путем, а не достигать цели, которую мне придумает папа, и идти дорогой, которую мне посоветует мама. Поняла?

– Поняла, – с облегчением произнесла Люба.

Ну вот, теперь все встало на свои места. Все-таки Тамара умеет очень хорошо объяснять, когда хочет, конечно. Жалко, что ей не всегда хочется тратить время на то, чтобы что-то объяснять Любе.

– Том, а какая у тебя цель?