Татьяна Москвина - Женская тетрадь

• Название: Женская тетрадь
• Автор: Татьяна Москвина
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-054553-7, 978-5-271-24078-2

Татьяна Москвина – известный театральный и кинокритик, прозаик, сценарист, лауреат премии «Золотое перо Санкт-Петербурга» и финалист «Национального бестселлера».

Героинями «Женской тетради» стали Алла Пугачева и Рената Литвинова, Земфира и Алиса Фрейндлих, Таня Буланова и Кристина Орбакайте, Алла Демидова и Нонна Мордюкова; в «поле зрения» попали фильмы «Настройщик» и «Небо. Самолет. Девушка», «Любовь-морковь», «Молох» и сериал «Папины дочки»… Остроумно и метко пишет Татьяна Москвина, и попасть на кончик ее пера столь же опасно, сколь и престижно.

---

Апрель 1998

Испорченная песня

Сенсационная новость: в Санкт-Петербурге НЕ ПОЯВИТСЯ «театр песни Аллы Пугачевой». На берегах Невы НЕ БУДЕТ СОЗДАН новый «культурный комплекс» в устье реки Смоленки.

А что прикажете делать? Газетки занимаются лингвистическим программированием, утверждая, что вышеуказанный бред «появится» и «будет создан», поскольку холуйство у некоторых, видимо, впечаталось в кровь и его никаким ультразвуком уже не выбьешь, – так и я займусь вербальной магией. Стенка на стенку! Никакого театра песни Аллы Пугачевой на берегах Невы НЕ БУДЕТ НИКОГДА. Даже если этот опозоренный, униженный, изгрызенный корыстными крысами город потеряет последние крохи достоинства – никто не посмеет тронуть священные берега Смоленки, на которых расположены три кладбища и которые в полном смысле этого слова являются «другими берегами». Иначе проклятие всего рода – из века в век.

Конечно, Алле Пугачевой невдомек, в каком месте она намеревается соорудить свой «театр», – и потому, что в речах певицы никогда не было заметно никаких следов знакомства с культурой (хоть бы для приличия кого-нибудь, кроме себя, процитировала!), и потому, что она для Петербурга чужой человек. Города знать не знает, ни с кем здесь толком не знакома, бывает редко, и единственное славное деяние, которым она тут отметилась, – это знаменитая история восьмидесятых с неприличным поведением звезды в гостинице. Когда Пугачева так жутко обхамила бедную администраторшу, что та всю жизнь вздрагивала, заслышав прославленный голос.

Самое удивительное, что певица всерьез считает себя правой даже в этой постыдной истории. АБП ведь всегда права. Вряд ли мысль о сдержанности, следовании правилам, корректности, умении считаться с другими людьми когда-нибудь приходила в эту распущенную голову. Вот и результат: перестав петь, собираемся в поход на завоевание «театра песни». Известно же, если режиссер разучился ставить спектакли, ему срочно нужно строить «новые сцены», переставшему писать качественные книги – самое время рассуждать о «литературном процессе» на ТВ, а если утрачен голос – возводи «центр песни».

Разумеется, Пугачева отправляется туда, где, по ее понятиям, сидит на воеводстве родственное создание. «Продвинутый губернатор» – как выразилась звезда. Надо заметить, АБП, почтенная по возрасту дама (г. р. 1949), почему-то разговаривает исключительно на уличном, полумолодежном жаргоне и нисколько не затрудняется, например, сказать в эфире: «Меня на этой исповеди так колбасило, так колбасило!» (НТВ, программа «Главный герой», 13 апреля 2008). Да-а. Интересный такой «культурный» центр намечается… А Валентина Ивановна у нас «стойкий оловянный солдатик» – положение ее губернаторское. Валентина Ивановна славится умением мило распутывать сложные вопросы и так их заговаривать, оглаживать и рассовывать по углам, что вроде бы их становится и не видно. Подписали «протокол о намерениях» и расстались. А там – мало ли что. Сами знаете. «Протокол о намерениях» никакой юридической силы не имеет, равно как и ритуальные слова о том, что – да, да, нужен, очень нужен нам театр песни, всей душой, как я рада, ваша навеки, приходите завтра.

Так что для Питера опасность еще невелика – конечно, властям хотелось бы оттянуть общественный гнев от треклятой башни Газпрома в сторону театра Пенсии, то есть простите, Песни Аллы Пугачевой. Но у нас хватит на всех, не беспокойтесь! А вот судьба АБП нынче невесела. И никто тут, кроме нее самой, не виноват.

С нелегким сердцем пишу я эти строки. Певицу Аллу Пугачеву, человека необычного, могучего, чрезвычайно одаренного, я любила всегда – покуда она пела. Но ничто не вечно под луной, наступает другое время, и невозможно вести себя в шестьдесят лет так, будто тебе тридцать. Нет, женщины, я вашему сумасшествию, вашей распущенности и жажде бесконечных удовольствий потакать не буду – невозможно! По хорошему русскому выражению – погуляла, матушка, пора и честь знать. Есть много полноценных занятий для способного человека, для человека с сердцем, с душой (а это всегда проглядывает в АБП сквозь вульгарный кич, сквозь браваду, сквозь замашки «крестной мамы»). Пора бы открывать не «театры песни» для безголосых родственников и друзей (если только вообще имеется в виду театр песни и это не рядовая коммерческая афера для прикрытия совсем иных целей), а больницы и часовни. Нужно бы поддерживать гибнущие молодые таланты в провинции, учреждать премии для действительно нуждающихся. Можно писать книги, пробовать себя в других каких-то жанрах, это хорошо и правильно для творческого человека.

Но Алла Пугачева маниакально зациклена на самой себе. Открыто радио «Алла» – и звучит там Алла, и говорят там об Алле. В любом интервью певица будет говорить о себе, и только о себе. Она человек далеко не бедный, в ее жизни сбылось и осуществилось все, но, как многие деятели искусств, начинавшие в 60-70-е, она считает, что советская власть недодала ей денег, что Родина задолжала ей по-большому, что у нее есть только жалкий четырехэтажный дом на Истре, а не замок в Лондоне, что ее обошли, ее обделили и что поэтому она имеет право требовать от Родины еще, еще, всего, побольше всего! Прямо-таки как Универсальный Потребитель из повести братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу». «Дай, дай, дай!» – вот главная песня всех этих пожилых акул, которые когда-то были талантливы, умны, смелы, а превратились в чудовищ с вечно разинутыми пастями. Когда же вы уйметесь-то, мастера искусств? Есть же рядом с вами люди, ваши современники, ничуть не менее вас талантливые, а то и более, которые не превратились в прорву, которые не жалуются на советскую власть, не обижаются на судьбу – а спокойно по мере сил работают. (Посмотрите на Алису Фрейндлих!)

«Эх, испортил песню, дурак», – говорят у Горького в пьесе «На дне».

Вот и я скажу про Аллу Пугачеву – эх, испортила песню…!

2008

Письмо Татьяны человечеству

Итак, она звалась Татьяна… Она сидит в своей вечной девичьей спаленке и пишет бессмертное письмо – с тех пор и повелось, что почти все известные нам пишущие Татьяны пишут довольно хорошо. Так им повелело солнце русской поэзии, почему-то избравшее именно это имя для своего милого идеала. Среди знакомых поэта Татьян нет. Весьма негусто их в литературе – называть свою героиню Татьяной вслед за Пушкиным было неприлично. Тот, что называется, «вытоптал» имя. В обширнейшем списке героинь А.Н. Островского только одна Татьяна – Татьяна Краснова, жена «русского Отелло» Льва Краснова («Грех да беда на кого не живет»). Перед войной появилась «Таня» А. Арбузова, где героиня тоже представляет собой «милый идеал», и, видимо, вместе с магией игры Марии Бабановой она породила некоторую моду на Тань. Но совсем уже массовая Татьяна пошла ближе к второй половине XX века. Как правило, Татьяны – женщины душевно здоровые, положительные, крепкие и нацеленные на жизнеустройство. При одном взгляде на актрису и мемуаристку Татьяну Окуневскую или писательницу Татьяну Толстую всех Татьян должна смущать приятная мыслишка о некоей благосклонности Промысла к священному упрямству носительниц мифологического имени. Эта благосклонность Промысла не имеет ничего общего с тем легкомысленным попустительством, каким пользуются часто Елены, или с равнодушием, на которое почему-то обречены Ольги. Тут, скорее, вынужденная суровость, обреченность на свою долю, которую придется обязательно протащить на себе до конца, но суровость, постоянно посылающая испытуемой разные силы и подкрепления. Назвали Татьяной – полезай в длинный роман с судьбой. Быть Татьяной – это своего рода долговое обязательство, присяга на верность своему Сюжету.

И вот сонм пишущих Татьян пополнился недавно новой и славной героиней. Я ее искренне полюбила и горюю о неполной разделенности – обществом – моей любви. Речь о Татьяне Егоровой, авторе книги «Андрей Миронов и я».

Татьяна Егорова была актрисой Театра сатиры и любовницей Миронова, в чем не возникает ни малейших сомнений, и была она – замечательной любовницей, с чем ее можно только поздравить. Классической любовницей, я бы сказала! А классическая любовница всегда ценит любовь выше простого жизнесохранения. Классическая любовница появляется в жизни мужчины для того, чтобы все содержание его жизни взвесить на весах и найти довольно легким. В сравнении с тем, что может дать она. Это посланница древних, вечно смеющихся богов, которая по самой по природе своей непочтительна к социуму. Древним богам смешны наши дела, наш важный вид, наши рассуждения, наши представления о должном и нужном. Для них это – жалкая самодеятельность кукол, зачем-то оборвавших веревочки, соединявшие их с кукловодом. Им, древним богам, нужны настоящие артисты, играющие вдохновенно настоящие драмы по их сценариям. И Татьяна Егорова в такой драме сыграла.