Олег Рой - Обняться, чтобы уцелеть

• Название: Обняться, чтобы уцелеть
• Автор: Олег Рой
• Жанр: Современная проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-29786-3

Всю жизнь Леонид Голубев посвятил своему делу. Взамен он получил имя, благополучие, богатство и… ощущение одиночества и заката жизни. Но что делать, если до сих пор ты не успел увидеть морское дно и родить сына Кольку?!

Есть ли хоть какой-нибудь способ подчинить себе время, вернуть молодость? Может, сделать пластическую операцию или заключить сделку с нечистой силой?

Ранее издавалась под названием «Отражение».

---

– Я совсем недавно видел телепередачу о чем-то подобном, – припомнил Леонид. – Какая-то история о таинственном доме в Англии, где в зеркале появлялось привидение женщины…

– Да, таких случаев очень много. Только это, конечно, был не призрак, а ее отражение.

– Кажется, она умерла какой-то страшной смертью. То ли ее убили, то ли она покончила с собой…

Ему показалось или его таинственный собеседник горестно вздохнул?

– Нет, последнего быть не могло! – твердо возразило отражение. – Если оригинал наложил на себя руки, его отражение исчезает – так уж устроен наш мир. Мы можем пережить любую вашу смерть – от старости, от болезни, от несчастного случая… Проводим вас на тот свет – и вечно будем существовать в своем счастливом и свободном мире. Но когда человек сам решает свести счеты с жизнью, для его отражения это означает мучительную гибель. Оттого мы боимся ваших самоубийств как огня и всегда стараемся вас остановить…

Голубев кивнул.

– Да, это знакомо мне по фильмам, по книгам… Почему-то очень часто о самоубийстве человек думает перед зеркалом. Пишет предсмертное письмо, а потом стреляется или режет себе вены…

– Для нас нет ничего ужаснее! Мы готовы на все, чтобы это предотвратить…

– Понимаю. Одному самоубийце его отражение покажется излишне, неоправданно спокойным – и это охладит его пыл и заставит задуматься. Другому – наоборот, вы отразите его перепуганное, искаженное страхом лицо… А третьему и вовсе продемонстрируете в качестве видения жуткую картину, как отвратительно он будет выглядеть после смерти, если повесится или выбросится из окна…

– Это далеко не все методы. Ведь мы, отражения, гораздо могущественнее, чем ты думаешь! Каждое всегда видит своего хозяина насквозь. Оно в курсе его самых сокровенных мыслей и тайных желаний, оно отлично знает, о чем он грезит и что видит во сне… Мы можем вмешиваться в эти мечты и грезы, что-то в них менять или даже диктовать их. Правда, делаем мы это лишь в исключительных случаях, в обычных ситуациях наши законы это запрещают. Лишь иногда мы позволяем себе повлиять на настроение своего хозяина…

– Как это?

– Да очень просто! Вспомни, сколько раз ты, нечаянно заметив меня, говорил себе: «А что, я сегодня неплохо выгляжу?» Или вдруг ловил мимоходом в какой-нибудь витрине обращенный на тебя заинтересованный взгляд хорошенькой женщины? На самом деле ни первое, ни второе отнюдь не было случайностью. Я специально показывал тебе отражение юной прелестницы или подсовывал тот твой облик, который тебе обязательно понравится.

– А бывало и наоборот… – усмехнулся Голубев. – Я смотрел на себя, то есть на тебя, и думал: «Ну и видок у меня сегодня… Как говорила моя бабушка: чужая мать и та наплачется».

– Это чтобы вам, как вы сами говорите, жизнь медом не казалась. У нас ведь тоже бывает дурное настроение. И очень часто это зависит от поверхности, в которой нам приходится вас отражать. В одних местах нам уютно и комфортно – и мы показываем вас молодыми, красивыми и стройными. А в других нам плохо – и тогда вы видите себя не с лучшей стороны.

– Есть люди, которым постоянно не нравятся их отражения в зеркалах, – возразил Леонид. – Я знаю таких немало.

– Это происходит, когда человек поссорится со своим отражением, обидит его. Тогда, если у отражения не идеальный характер, оно начинает злиться и демонстрировать хозяину то, что ему заведомо не придется по душе.

– Ты сказал – обидеть? Но как же может человек обидеть свое отражение? Чем?

– Именно тем, о чем я говорю. Недоверием. Каждый раз, еще только подходя к зеркалу, он в душе уже ненавидит свое некрасивое отражение, относится к нему, как к врагу. Ну скажи на милость, кому приятно терпеть такое изо дня в день? К твоему сведению, мы – ваши отражения – вообще очень чувствительные, тонкие и ранимые существа.

Этот разговор так увлек Голубева, что он напрочь забыл обо всех своих недомоганиях. У него было еще сотни вопросов к виртуальному собеседнику, но сейчас, пожалуй, более всего волновал один.

– Скажи, но почему ты вообще разговариваешь со мной? Даже если все, что ты рассказываешь, – правда, а не плод моего больного воображения… Если бы я вздумал рассказать кому-нибудь об этом, мне ни за что бы не поверили, сочли бы сумасшедшим… Случается, и нередко, что люди говорят со своим отражением в зеркале, но никто никогда не слышал о том, чтобы отражения им отвечали!

– Похоже, ты книжек в детстве не читал! – хохотнул собеседник. – Вспомни Пушкина! «Свет мой, зеркальце, скажи…» «А ей зеркало в ответ…»

Однако Леонид не расположен был шутить.

– Это сказка, а мы с тобой находимся в реальной жизни. Ответь мне на вопрос!

– Ну хорошо! – Отражение сразу стало серьезным. – Я кое-что тебе расскажу. Вспомни себя год или даже полгода назад. Вспомни, как ты, выйдя из ванны, рассматривал меня в запотевшем стекле и думал, а то и говорил вслух: «Как я постарел! Как я устал! Все так надоело, что я уже не понимаю, зачем мне жить…»

– И ты испугался, что я покончу с собой?

– Согласись, у тебя были такие мысли. Помнишь, ты даже спрашивал своего друга Георгия, есть ли какие-нибудь лекарства, вроде сильнодействующих снотворных…

– Да, такое действительно было, – вынужден был признать Леонид. – Ну и что?

– Я же говорил тебе, что для нас нет ничего страшнее вашего самоубийства. И мы готовы на все, чтобы этого не случилось.

– Как будто ты в состоянии мне помочь, – горько усмехнулся Голубев.

– А если так?

– Но это просто смешно, согласись! Что ты можешь изменить в моей жизни? Разве ты в силах отсрочить наступающую на меня старость?

– Послушай, что я тебе скажу, – проговорил собеседник в зеркале, тоже присаживаясь на отражение кровати. – Послушай внимательно, потому что это действительно очень важно. И для тебя, и для меня. Я даже не знаю, для кого больше.

Голубев заинтересованно поглядел на него:

– Ну?

– Да, конечно, я не в силах остановить процесс твоего старения, – тихо, но очень убедительно говорило зеркало. – Но я знаю способ снова стать молодым. Обрести юное, сильное, здоровое и красивое тело…

– Но как такое возможно? – недоумевал Леонид.

– Подожди, придет время – и я тебе об этом расскажу. Но не сейчас. На сегодня наш разговор окончен. Через четверть часа к тебе придет твой врач. А с минуты на минуту позвонит твоя Инна, чтобы обсудить варианты поездки к морю…

Глава 6 В которой на сцене появляется новый, но очень важный персонаж – Кирилл Рощин

Болезнь продлилась несколько дольше, чем предполагал Леонид, и отняла у него последние силы. Он ослабел, осунулся и, несмотря на то, что целые дни проводил в кровати или в крайнем случае в кресле, постоянно чувствовал себя усталым и совершенно разбитым. Настроение было под стать самочувствию, вообще не хотелось никого видеть и ни с кем разговаривать. Голубев звонил только в крайних случаях, если нужно было отдать распоряжения, часто не брал трубку и, более того, периодически отключал телефон. Даже с Жоркой он говорил как-то нехотя, а уж Инну и вовсе избегал и был несказанно рад, когда она наконец улетела на свои вожделенные тропические острова. Единственным его собеседником в эти дни было отражение. Общение с собственным зеркальным двойником по-настоящему увлекало и почти заменило собой всю остальную жизнь. Они обсуждали множество интересных тем, отражение охотно поддерживало их, избегая только одной – того, каким образом оно может помочь своему хозяину вновь обрести ушедшую молодость. «Подожди, сейчас еще не время говорить об этом», – упрямо отвечало оно каждый раз.

Только через пару недель, в самом начале февраля, Леонид наконец нашел в себе силы добраться до офиса. Он приехал перед обедом, в разгар рабочего дня. Площадка на первом этаже перед лифтами непривычно пустовала – обычно утром и вечером тут было буквально не протолкнуться. Двери зеркального лифта уже закрывались за Голубевым, когда до него донесся громкий голос:

– Подождите секунду, пожалуйста!

Леонид знаком приказал охраннику придержать дверь, и спустя мгновение в лифт влетел высокий русоволосый молодой человек.

– Спасибо!.. А, добрый день, Леонид Николаевич.

Голубев кивнул в ответ. Он знал этого парня – начальник рекламного подразделения в одной из фирм холдинга, Леонид даже вспомнил фамилию: Рощин. Молодой человек встал рядом, Голубев, как обычно смотревший в зеркало, невольно обратил внимание и на своего попутчика, точнее – на его отражение, находившееся так близко к его собственному.

Контраст был впечатляющим. Один – человек пожилой, обрюзгший и ссутулившийся, стильный костюм не в состоянии скрыть выпирающего живота, а дорогие очки – усталого и потухшего взора. Другой – молодой, с густыми волосами, полный сил и энергии, со свежей кожей, стройным и ловким телом, счастливой полуулыбкой на полноватых губах. Даже сейчас, когда он стоял неподвижно, во всем его облике ощущалась сдерживаемая динамика, точно в ирландском сеттере, – ясно было, что, как только двери лифта откроются, он тотчас сорвется с места и помчится по своим делам, потому что никак иначе у такого человека и быть не может. Он тоже бросил быстрый взгляд в зеркало, чуть прищурился, точно от солнца, и поправил галстук.