Джим Корбетт - Наука джунглей

• Название: Наука джунглей
• Автор: Джим Корбетт
• Издательство: Издательство: Дрофа
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002

Аннотация Gautier Sans Avoir (выполнил OCR и корректуру):

Четвертая книга английского автора Джима Корбетта (1875–1955) составлена из воспоминаний о годах детства и юношества, проведенных в джунглях Северной Индии. Именно тогда Корбетт приобрел рационально не объяснимое мистическое чувство опасности. Представлен ряд охотничьих историй; значительная часть посвящена натуралистическим и поэтическим описаниям джунглей и их обитателей.

---

Пока олень переходил канал, справа от него показалась большая стая плодоядных и насекомоядных птиц. Среди них и перелетные, и те, что живут в предгорьях постоянно. Если мы останемся на месте, птицы станут летать у нас над головами и их можно будет хорошо рассмотреть, пока они кормятся на деревьях и кустарниках по обе стороны русла или перелетают с дерева на дерево. Издали трудно различить сидящих птиц по оперению, которое сливается с окружающим. Зато они прекрасно видны в полете, на фоне синего неба, когда каждый вид можно определить по силуэту и маху крыльев. В той стае, что к нам приближается, я вижу два вида личинкоедов: одни — короткоклювые, с алым оперением, другие — небольшие, с оранжевыми грудками. Личинкоеды устраиваются на самых верхних ветвях дерева или куста и со своих командных позиций стрелой взмывают в воздух за крылатыми насекомыми, потревоженными их сородичами или другими птицами, летающими поблизости. Рядом с личинкоедами мы видим:

шесть видов синиц — серая, желтоголовая, лазоревка, красноклювая, белоглазая и обычная зеленая;

четыре вида мухоловок — белолобая, белошеяя, серая и verditer;

шесть видов дятлов — золотистый, зеленый, рыжий, карликовый дятелок {так}, желтоголовый и острокрылый;

четыре вида бюльбюлей — золотистый, белокрылый, белощекий и коричневый;

три вида нектарниц — гималайская красная, фиолетовая и малая зеленая.

Помимо этих двухсот — трехсот птиц видна еще пара золотистых иволг, которые гоняются друг за другом над деревьями; рядом и дронго, не столь активный и крупный, как его собратья, он следит за тем, чтобы вовремя перехватить лакомый кусочек (в данном случае это жирная личинка, которую добыл трудолюбивый дятел), не забывая о своем долге охранять стаю. Птицы взлетели и скрылись в джунглях слева от нас. Слышно только, как ворошит листву кустарниковая курица. Единственная птица, которую мы видим, — хохлатый орел, терпеливо и с надеждой ждущий своего часа на верхушке дерева.

Справа от нас на открытой лужайке растет несколько больших сливовых деревьев. С этой стороны звучит тревожный крик рыжей обезьяны, и через мгновение появляется целое стадо из пятидесяти или более озабоченно гомонящих и лающих обезьян разного размера и возраста. Вслед за ними показывается леопард. Он идет по более или менее открытому пространству, и не похоже, чтобы он выслеживал добычу; значит, он направляется в одну из глубоких лощин у подножия холма, где в жаркое время дня встреча с леопардом не редкость. Между сливовыми деревьями вьется тропа, по которой ходят и люди, и звери. Она пересекает сухое русло в двухстах ярдах от того места, где мы находимся. Я почти не сомневаюсь, что леопард пройдет по этой тропе. Стоит поспешить, пройти ярдов сто пятьдесят и засесть на высоком берегу спиной к обрыву. Ширина русла здесь всего пятьдесят ярдов, а на деревьях на противоположном берегу видно стадо лангуров. Все слышали сигнал, который подали рыжие обезьяны, поэтому все настороже, самки поглядывают на малышей, и все взоры обращены туда, откуда донесся сигнал тревоги.

За тропой можно не следить, молодой лангур на краю ветки соседнего дерева позаботится о том, чтобы предупредить нас, когда зверь появится. При виде леопарда лангуры ведут себя иначе, чем рыжие обезьяны. Возможно, оттого, что они лучше организованы или просто не так смелы, как их рыжие родственники. Если рыжие обезьяны увидят леопарда, то все стадо начнет галдеть и лаять, а если условия позволят, то обезьяны будут следовать за зверем, перебираясь по верхушкам деревьев. Лангуры совсем другие. Увидев леопарда, молодой дозорный издает крик «кхок-кхок-кхок», и тогда вожак стаи принимает руководство на себя. Вожак встает в полный рост, а дозорный замолкает. Теперь подавать сигнал тревоги, похожий на кашель, имеет право только вожак и самые старые самки. Никому и в голову не приходит следовать за леопардом по пятам. Молодой страж рядом со мной вытягивает морду вперед и, стоя на четырех лапах, начинает поводить ею во все стороны. Теперь уже нет сомнений, что он заметил леопарда. Вот он отрывисто лает, и этот лай подхватывают две или три другие обезьяны из тех, что оказались рядом с ним. Теперь врага видит и вожак, он тоже подает голос, которому через секунду вторит одна из старых самок, чей крик похож на чихание. Молодые животные замолкают, они тревожно крутят головами и гримасничают. Похоже, что инстинктивно стадо чувствует, что на этот раз леопарда можно не бояться, он не голоден и не ищет добычу. Иначе он не вышел бы так открыто на сухое русло, а пересек бы его выше или ниже лужайки, чтобы подкрасться к ней незаметно. Хотя леопард и тяжелее лангура, он такой же проворный, так что поймать обезьяну для него не такая уж проблема. Иное дело справиться с рыжей обезьяной, которая непременно заберется на самую верхушку дерева, где ветки слишком тонки, чтобы выдержать вес леопарда.

Высоко подняв морду и сияя на ярком солнце своей красивой шубой, леопард не спеша пересекает русло, не обращая ни малейшего внимания на лангуров, гроздьями висящих на деревьях, к которым он направляется. На минуту он останавливается, чтобы окинуть взглядом русло, но, не заметив нас (мы неподвижно сидим, прижавшись спинами к склону обрыва), он продолжает свой путь. Взобравшись на высокий берег, зверь скрывается из глаз, но старые самки и вожак все еще продолжают подавать тревожные сигналы до тех пор, пока он не скрывается и от их взоров.

Теперь скорее к следам — там, где они четко отпечатались в красной глине на дне утоптанного босыми ногами русла. Поверх глины — слой превосходной белой пыли, так что видно все идеально. Допустим, мы не видели зверя и проходили по треку {так} случайно. Первое, на что мы обратили бы внимание, так это на свежесть следов — они выглядят так четко, как будто их только что здесь кто-то оставил. Это впечатление усиливается тем, что частицы земли и пылинки лежат плоско и ровно; от этого отпечатки когтей и подушечек отчетливы и расположены более или менее перпендикулярно. Пройдет немного времени, и под влиянием ветра и горячего солнца придавленные пылинки поднимутся и края следов начнут расползаться. Муравьи и другие насекомые, пробегающие по отпечаткам, нанесут на них травинок, где-то на следы упадут опавшие листья, и через какое-то время вообще они начнут стираться. Точно определить день и час, когда был оставлен след, нельзя, чей бы след это ни был — тигра, леопарда, змеи или оленя. Но если приглядеться и задуматься над тем, как расположен след, оставлен ли он на открытом месте или на скрытом от глаз участке; днем или ночью (ведь все насекомые активны в разное время суток); сделать поправку на обычные для данной местности ветры и, наконец, прикинуть, когда примерно с деревьев и трав начинает стекать роса, — можно прийти к более или менее правильному заключению о том, насколько давно здесь проходило интересующее тебя животное. В нашем случае мы довольствовались внешним осмотром отпечатков и убедились, что он {след} свеж. Но это не единственное интересное, что мы узнали. Нужно еще было установить, молодым был зверь или старым, самцом или самкой, крупным или мелким. Круглая форма лапы свидетельствовала о том, что леопард был самцом. На подушечках не было шрамов и складок, сами отпечатки были довольно компактными, значит, зверь был молодой. Научиться понимать, насколько велик обладатель лапы, оставившей след, можно только с опытом, но зато когда опыт уже пришел, то размеры тигра или леопарда можно определять с точностью до одного-двух дюймов. Представители народности коал из Мирзапура, если надо определить размеры зверя по отпечатку лапы, прикладывают к следу травинку, а потом измеряют шириной ладони. Не могу сказать, насколько точен их метод. Сам я предпочитаю догадываться о высоте или длине зверя по внешнему облику следа. Но ответ, конечно, всегда бывает предположительным.

Немного ниже того места, где русло пересечено тропой между высоким берегом и утесами, есть участок твердого песчаного наста. Здесь только что прошло стадо читалов. Всегда бывает занятно сосчитать животных в стаде, будь то читалы или замбары, или наблюдать за каким-то одним животным. Так можно научиться узнавать стадо при новой встрече и оценить, стало оно больше или меньше; у тебя даже появляется какое-то теплое чувство к «знакомому» стаду. Когда животные пасутся на открытом месте, сосчитать самцов не трудно. По длине и форме рогов легко определить самок и молодняк. Но бывает, что видна только половина стада, а другая скрыта в зарослях. Тогда нужно выманить животных на открытое место, и для этого есть способ, который оказывается эффективным в девяти случаях из десяти. Подобравшись к читалам на расстояние, с которого их можно хорошо рассмотреть, ложишься за деревом или кустом и кричишь голосом леопарда. Животные мгновенно понимают, с какой стороны донесся звук. И когда олени начинают смотреть в твою сторону, ты осторожно высовываешь из-за дерева плечо или трясешь ветку кустарника. Заметив движение, олени начнут подавать сигналы, заслышав которые невидимая тебе часть стада выбежит из укрытия, готовая мчаться в противоположном направлении. Иногда таким образом я выманивал стадо численностью до пятидесяти животных и успевал заснять их на пленку. Правда, здесь придется сделать одну существенную оговорку. Не стоит кричать леопардом или каким-нибудь другим животным, если ты не имеешь возможности просматривать всю прилегающую территорию. Но даже если такая возможность и имеется, надо быть очень внимательным. И вот почему.