Михаил Петров - ЯЗЫК. ЗНАК. КУЛЬТУРА.

• Название: ЯЗЫК. ЗНАК. КУЛЬТУРА.
• Автор: Михаил Петров
• Жанр: Философия

В книге философа и историка науки М.К.Петрова (1924-1987) исследуются проблемы взаимовлияния, общения и преемственности культур, прослеживаются генезис и пути образования разных культурных типов: индийской общины, западноевропейской античности, средневековья и нового времени.

Издание второе, стереотипное

Москва 2004

---

Было бы неразумно отрицать наличие множества других препятствий внешнего и внутреннего характера, препятствий экономических и политических, но то, что мы ниже будем идентифицировать как новую культурную проблематику, стараться выявить и опредметить, свести в целостный и обогащенный структурой предмет исследований, концентрируется, локализуется, стыкуется, входит в целостность и получает осмысленные различения как раз в области пересечения социальной преемственности и социального познания. Социальная преемственность представлена действующими институтами социализации входящих в жизнь поколений, их употреблением предшественниками, их распределением в сложившуюся матрицу наличных видов социально необходимой деятельности. Социальное познание задано такими институтами, как форма познавательной деятельности и как сумма требований к продукту познавательной деятельности индивидов, выполнение которых позволяет социализировать результаты индивидуального творчества живущего поколения людей для передачи их через механизмы преемственности будущим поколениям на правах общесоциальных ценностей.

На любые кризисные ситуации, в том числе и на появление новых проблем, наука реагирует более или менее однозначно – обращается к своему прошлому в поисках прецедентов, антиципаций, понятийных аппаратов и концепций, позволяющих "понять" проблему, идентифицировать и формализовать ее, т. е. представить ее в осмысленной для данной дисциплины и разрешимой форме. Ниже нам часто придется возвращаться к этому способу реакции на новое и непознанное, к одной из универсалий человеческого общения, освоения нового и перевода нового в наличное. Пока же достаточно будет отметить, что обращение к прошлому, к истории всегда имеет для науки смысл reculer pour mieux sauter, поиска опор для прыжка к пониманию и решению, к "спасению" от непознанного и тем уже вызывающего. Ясное дело, что само желание прыгать, понимать, решать не гарантирует удачного исхода – проблема может оказаться совсем не той, которая опознана-идентифицирована через одну из призм прошлого опыта, могут подвести опоры, может и глазомер. Нам кажется, что именно это и происходит сегодня в широко развернувшихся полевых исследованиях новой культурной проблематики – не совсем те выбраны опоры и ориентиры, исследователи явным образом не допрыгивают до той критической отметки, которая позволила бы объединить массу ценных самих по себе результатов в единую систему смысла.

Социологический актуализм и концепция материалистического понимания истории

За последние годы проведено большое число исследований по проблемам культуры, только по индийской деревне более 500 исследований полевого плана [101, с. 87]. Исследования проводились и проводятся частью при поддержке агентств ООН, частью по заказам различных фондов, частью по просьбе правительств развивающихся стран, частью в дисциплинарных рамках этнографии и антропологии, но все они, как правило, нацелены на выяснение природы, характера, степени прочности и опасности тех препятствий, которые мир развивающихся стран встречает на пути социальных преобразований.

Результаты исследований позволяют говорить о существовании в современном мире по крайней мере трех типов социальности, каждый из которых обладает своим особым набором социальных институтов, обеспечивающих преемственное существование и воспроизводство данного типа в смене поколений. Все социальные типы функционально идентичны:

1)все они удерживают в единстве некоторое число индивидов,

2)распределяют по ним виды социально необходимой деятельности,

3) обеспечивают подготовку подрастающих поколений к деятельности, замену стареющих и умирающих индивидов без срыва социальной преемственности.

Но функциональная идентичность не означает структурной идентичности. Именно особенности структуры распределения корпуса социально необходимой деятельности по социально-значимым ролям, ролевым наборам, институтам образуют типологические различия, поэтому понятие социального и культурного типа есть прежде всего понятие структурное. Структурные различия лежат и в основе "культурной несовместимости": набор институтов любого из социальных типов образует замкнутую, целостную и устойчивую во времени систему, так что попытки убрать из системы тот или иной институт или, напротив, ввести в систему инородный институт вызывают различного рода "системные эффекты" и ее "защитные реакции".

Практически все полевые исследования используют методологический принцип восхождения от регулярностей поведения к структуре, интегрируют структуру в целостность социального типа, поднимаясь по лесенке уровней: индивид-роль-ролевой набор-институт-социальное целое. Этот путь, рекомендованный Бэконом для опытной науки и Мертоном для социологии [85, с. 56-62], есть, по сути дела, уподобление социологического исследования высоким образцам естественнонаучного исследования, что всегда вело и ведет к одному: к представлению результата в форме объекта. Иными словами, исследователь, пока он находится под гипнозом опытной науки, ищет за частным общее и устойчивое, отбрасывая все случайное, уникальное, отклоняющееся, краткоживущее как "несущественное", а затем уже из этого общего и устойчивого складывает целостную картину, которая, по его мнению, представляет предмет изучения "как он есть". Жертвой такого подхода оказывается и человек в его конечных определениях как монопольный смертный и недолговечный субъект социального познания. Он автоматически выпадает из результата исследования.

В общую картину индивиды допускаются лишь на правах безличных, инертных, вечных мест крепления и адресов распределения столь же вечных ролей, видов деятельности, так что картина начинает напоминать чертеж машины или рентгеновский снимок: видны сочленения, связи целостности, но исчезает плоть в ее назначении и ограничениях, хотя совершенно очевидно, что и в творениях природы, и уж тем более в творениях человека (а социальность – определенно человеческое установление и творение) не скелеты создают плоть по контурам собственных определений, а живая плоть, сам организм определяет форму скелетов по контурам собственных потребностей, назначений, возможностей.

Чертежно-скелетное представление результата в форме объекта – неизбежное следствие методологического актуализма, который философски санкционирован Лейбницем в виде постулата: "Свойства вещей всегда и повсюду являются такими же, каковы они сейчас и здесь" [28], он осознанно использован Лайелем в геологии. Ученые-естественники – прирожденные стихийные актуалисты: в предметах их дисциплин нет ничего, противоречащего постулату Лейбница, - принципы наблюдаемости и экспериментальной верификации надежно защищают эти дисциплины от вторжения единичного, уникального, исторического, имеющего отметки в пространстве и времени. Но вот актуализм в социологии, который усиленно пропагандируется и насаждается Мертоном [85], Парсонсом [93], Сорокиным [105], есть нечто совсем иное. Для социологии постулат Лейбница может означать только одно: перевод социальной данности из статуса человеческого установления и творения в статус "естественного", не зависимого ни от человека, ни от человечества объекта. Попутно происходит и редукция познавательной позиции социолога до открывающей, и только открывающей познавательной позиции ученого-естественника. В этом смысле актуализм в социологии – теоретическое оправдание апологетики по отношению к любой социальной действительности: актуализм исключает появление критических точек зрения на изучаемую данность, будь эта данность естественной, социальной, знаковой или любой иной.

Распространенность в исследованиях по культуре представлений социальной данности в форме объекта делает современной и справедливой для основного массива результатов ту критику, которую мы обнаруживаем у Маркса в его тезисах о Фейербахе. Действительно, "главный недостаток всего предшествующего материализма" есть именно тот недостаток, который характерен сегодня для исследований по типологии культуры: "Предмет, действительность, чувственность берется только в форме объекта" или в форме созерцания, а не как "человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно" [5, с. 1]. Единая для всей опытной науки селекция на репродуктивность дает в социологии эффект однотонности представления социальной данности как раз в том методологическом срезе, который фиксируется у Маркса: "Материалистическое учение о том, что люди суть продукты обстоятельств и воспитания, что, следовательно, изменившиеся люди суть продукты иных обстоятельств и измененного воспитания, - это учение забывает, что обстоятельства изменяются именно людьми и что воспитатель сам должен быть воспитан… Совпадение обстоятельств и человеческой деятельности может рассматриваться и быть рационально понято только как революционная практика" [5, с. 2].