Павел Федоров - В Августовских лесах

• Название: В Августовских лесах
• Автор: Павел Федоров
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- Если, мамочка моя, можно было бы все снова повторить, я бы не задумалась, лишь бы Костя был жив.

- Хоть помолчала бы перед матерью! - крикнула Стася.

- А чего мне молчать? Кто же виноват, если война началась? Мы, что ли, ее начинали? Прогонят фашистов, тогда заживем...

- Вот ты скоро родишь, - обратилась Стася к Галине, - а что будешь с ребенком делать? Знаешь, какое теперь время!

- Жить буду, мама, жить! Если вы не хотите, чтобы я у вас жила, пойду к Франчишке. Не прогонишь меня, тетя Франчишка?

- У нее уже есть своя дочка, - сказала Стася, - Оля Шарипова.

- Оля осталась без мамы? - с тоской спросила Галина.

Отстранив сидевшую рядом Ганну, она встала, высокая и суровая, повзрослевшая за эти недели.

- Пойдем, тетя Франчишка, я хочу видеть эту бедную девочку!

Франчишка Игнатьевна рассказала Галине все, что произошло с Олей, как она осталась без родителей и что ее хотят сейчас куда-то увезти.

- Никому ее, тетя Франчишка, не отдадим! Никому! Пусть я не останусь жить на этом свете! - решительно заявила Галина.

- Я узнала, что если девочку удочерить и дать другую фамилию, то ее никуда не отправят...

- Так нужно это сделать! Разве можно ее отдавать? - Галина вопросительно посмотрела на всех и, видя их растерянное молчание, твердо добавила: - Вот что я вам скажу... а ежели скажу, то так и сделаю! У меня теперь другая фамилия, русская, - Кудеярова. Я запишу девочку на мою фамилию и буду считать ее своей дочерью!

- Вот теперь я вижу, что это моя дочь, - негромко сказал Олесь и отвернул лицо к печке.

- Это, Галиночка, я должна сама сделать. Спасибо твоему доброму сердцу, - сжав свой сухонький кулачок и поднося его к глазам, дрожащим голосом сказала Франчишка Игнатьевна. - Я нашла Олю, и хай она навечно будет моей родной дочерью! Пойдем, Галиночка, в хату...

В том же виде, в каком она заявилась к своим родителям, - босая, загорелая, не успевшая привести себя в порядок, - Галина побежала к Августиновичам, чтобы увидеть девочку. Но когда увидела ее, то остановилась ошеломленная и с сильно заколотившимся сердцем замерла около кровати. Там лежала не прежняя Оля, а маленькая, похудевшая девочка с утомленным взглядом, в беленьком платьице, с растрепанными косичками, в беспорядке упавшими на бледное лицо.

- Олечка! Милая моя деточка! Вот и я, Галина, вернулась к тебе!

- Ой, Галя! - протягивая руки, вскрикнула Оля.

Она целовала Галину и чувствовала от нее запах свежих лесных трав и душистой хвои.

Через час Галина остригла Олины каштановые волосы, вымыла теплой водой голову, принесла свою старую кофточку, надела на девочку и, закутав ее в одеяло, уложила в постель.

Спустя некоторое время Оля обрела других родителей и стала носить новую фамилию и отчество - Ольга Иосифовна Августинович.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Шел 1943 год. Давно отгремели бои под Москвой. Победоносно закончилась незабываемая Сталинградская битва. Отголоски ее докатились в далекое Вулько-Гусарское. От радостных вестей потеплели, отогрелись сердца многих обездоленных людей, находившихся в тяжелой фашистской неволе.

В солнечный летний день, как и два года назад, во дворе Франчишки Игнатьевны гоготали гуси.

- Ох, чтоб вам скорей головы отрубать, опять чегой-то загалдели, только сейчас накормила! - крикнула Франчишка Игнатьевна и появилась на пороге.

Взору ее представилось следующее зрелище.

Посреди двора с палкой в руках, в коротких синих штанишках и совсем без рубашки стоял крепкий, загорелый, темноволосый мальчишка и, размахивая палкой, отбивался от наседавшего на него молодого гусака.

- Я тебя все лавно забью, плотивный гусака! - забавно картавя и посапывая носом, упрямо выкрикивал мальчик, тыча палкой и стараясь угодить в шипящую гусиную голову.

- Эй! Костя! Костик! А ну, иди сюда и кинь палку, бо я такого отчаюгу сейчас лупцовать начну вместе с тем гусаком! - подходя к мальчику, крикнула Франчишка Игнатьевна.

- Погоди, бабуся, дай мне забить того плоклятого гусаку, а то шипит и кусается!

- Когда ж я перестану тебе говорить, чтоб ты не лез до этого гусака? Или ты хочешь, чтоб у тебя остался один глаз? - отталкивая упирающегося Костю, сказала Франчишка Игнатьевна. - Сколько он насажал синяков на твои голяшки!

- Он сам на меня кидается и шипит, - оправдывался Костя. - Я ж его забью!.. Он может утащить нашу Олю. Одну девочку утащил, мне мама лассказывала.

- Не утащит он нашу Олю, она уже ось якая великая выросла. Посмотри, вон идет твоя Оля.

С вязанкой травы за плечами из огорода шла Оля. Ее трудно было узнать. Это была рослая миловидная большеглазая девочка. На вид ей можно было дать лет четырнадцать-пятнадцать. За два с лишним года Оля сильно развилась и окрепла. Она уже выучилась жать, копнить, косить и во всем была незаменимой помощницей Франчишке Игнатьевне.

Увидев Костю, она остановилась и, сбросив с плеч связанную веревкой траву, отведя усталые руки за спину, звонким голосом крикнула:

- Костик, а ну, беги до меня, что-то тут для тебя найдется!.. - она уже говорила на том наречии, какое употребляется в западных районах, но к польским и белорусским словам, как и Франчишка Игнатьевна, добавляла русские слова.

- Ягодки, да? - подбегая к ней, спросил Костя. - А живого зайчика не плинесла?

- В другой раз принесу и живого зайчика, а сейчас кушай ягодки, подавая ему веточки перезревшей земляники, сказала Оля.

- А ежика плинесешь? Маленького такого... - тормошил ее мальчуган, заглядывая в лицо.

- У вас там Косточки нет? - раздался из сада звучный женский голос.

- А где же ему быть, твоему Косточке! - отозвалась Франчишка Игнатьевна. - Все с гусаком воюет!

Через садовую калитку вошла Галина. Она была в цветном поношенном, выгоревшем платье, такая же, как и раньше, живая и по-девичьи статная, только шире стали полукруглые плечи и круче выдавалась вперед высокая грудь.

- Что ты делаешь, мой Костяшка-черняшка? Где же твоя рубашечка? Галина подошла к ребенку и взяла его на руки.

- Лубашка? Нету лубашки, - разводя ручонками, ответил мальчик. - Я ту лубашечку сушить повесил...

- Где же ты ее вымочил?

- А в колыте, где гуски воду пьют... - ответил Костя.

Это был прелестный мальчуган с умными черными, как смородина, глазами.

- Нашла твою рубашку, - сказала Франчишка Игнатьевна. - А то поджарился, как грибок-боровичок...

- Оля! Тетя Франчишка! Идите сюда, что-то я вам расскажу интересное! - крикнула Галина.

Франчишка Игнатьевна и Оля подошли.

- Наша армия выгнала фашистов из Орла, из Харькова и еще из других городов. Их под Курском так разбили, что они удирают без оглядки. Бегут, а скрывают, как тогда скрывали свое поражение под Сталинградом. Сегодня наши самолеты листовки сбросили. Хоть бы одну подобрать!.. Староста Михальский ходит злющий! Приехал Владислав из Белостока и, наверное, привез неприятные вести.

- Листовки, говоришь? А ну, стой! - Франчишка Игнатьевна полезла за пазуху. - Сегодня пришел мой Осип с рыбалки, и вижу, ходит такий петушистый... В хату не зашел, а прямо в хлев шмыгнул... Ну, думаю, тут что-то не так! Посмотрела в щелочку, ховает что-то за кормушку... Вышел из хлева и усики подкручивает, и веселый такой, и насвистывает! Ну ж, думаю, сейчас я тебе подсвистну! Своими очами гляну, что такое ты там сховал... Он пришел в хату, а я побегла в хлев. Сунула руку, чую, бумажка. Читаю я по-русски не гораздо, а все-таки разобрала, что большими буквами написано: "Дорогие товарищи!" А ну-ка, почитай, Галиночка, что там пишут дальше, попросила Франчишка Игнатьевна.

- "В сражении под Курском, - читала Галина, - фашисты потеряли 70 тысяч солдат и офицеров, уничтожено 3 тысячи танков, свыше тысячи орудий, 1400 самолетов. Нашими войсками освобождены города Орел, Белгород и Харьков. Товарищи партизаны и партизанки, товарищи советские граждане, находящиеся во вражеском тылу, сопротивляйтесь врагу, уничтожайте фашистских захватчиков!"

- Это твой папа бьет там фашистов! Наш большой Костя! - закончив читать, с волнением проговорила Галина.

- А я сегодня дядю Костю во сне видела, - возбужденно и радостно размахивая руками, заговорила Оля. - Будто наши пришли и мама с папой с ними. Я сижу и вижу в окошко: вот по этой самой тропиночке идет дядя Костя в новой фуражке, а за ним мама и папа. У меня внутри что-то перевернулось и дышать не могу. Хочу выпрыгнуть в окошко и побежать им навстречу, а ноги не двигаются. А мама большим белым платком закутана, одни только глаза виднеются. Так она на меня смотрела, так смотрела, я не выдержала, заплакала и проснулась. Щеки мокрые, подушка мокрая... - Оля не договорила и, закрыв лицо руками, убежала в сад.

Так она делала часто: уйдет и поплачет там украдкой.

- Не может забыть, не может, - со вздохом заметила Франчишка Игнатьевна.

Она так полюбила Олю, что стала даже ревновать ее к родителям.

Подошла Ганна. Поздоровавшись с Франчишкой Игнатьевной и обращаясь к Галине, сказала: