Анна Данилова - День без любви

• Название: День без любви
• Автор: Анна Данилова
• Жанр: Детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-36029-1

Красота и внутренняя сила Ирены одинаково действовали на мужчин и женщин: на нее хотелось походить, ей хотелось повиноваться. Весть об убийстве Ирены – молодую женщину намеренно задавили машиной – поразила друзей и ввергла в отчаяние сестру красавицы Женю Родионову. Узнав много нового о сестре, Женя пытается понять, кто так жестоко расправился с нею. Один из любовников, не смирившийся с наличием соперника? Бывший муж, ревновавший ее к прошлому и будущему? Или тот, кого Ира опередила в поисках старинного клада, зарытого в одном из богатых стамбульских домов?

---

– Вот, это здесь, стойте, мы приехали! – вдруг вскричала она, когда показалась красная крыша дома и вычурные, с ажурной решеткой, ворота, а за высоким каменным забором поплыли пышные кроны грецкого ореха, черешни, кизила. – Господи, наконец-то!

Таксист повернулся к ней и широко улыбнулся.

– Из Союза? – спросил он.

– Из Союза, – мрачновато усмехнулась она, понимая, что выдала себя. Но теперь уже было все равно, она приехала, а остальное, разница в два-три лева, роли не играла.

Расплатившись с таксистом, всучив ему два лева, Женя подошла к воротам и посмотрела на окна дома, красновато, закатно поблескивающие за зеленью плетистой розы. Они были темными, хотя в это время дня Ирина уже включала свет в кухне и тогда терраса впереди дома освещалась золотистым уютным светом.

Ворота запирались автоматически, это она помнила. А вот калитку можно было открыть и механическим способом, если она не была заблокирована дополнительно. Но ни ворота, ни калитка не открывались.

Женя, тоскливо взглянув на массивные прутья решетки, вздохнула и поплелась на соседнюю улицу, повыше, располагавшуюся ближе к лесу, к самой окраине города, к подножию Шуменского плато. Место живописное в светлое время суток, но сейчас оно выглядело жутковато. Женя, как оказалось, неплохо ориентировалась и довольно быстро нашла нужный дом. Окна в нем светились, и сквозь прозрачные белые занавески можно было увидеть, как показалось Жене, самую хозяйку, Иорданку.

Она позвонила и замерла возле калитки, не спуская глаз со светящихся окон. Дверь распахнулась, и на пороге появилась женская фигурка.

– Моля! – крикнула женщина.

– Иорданка?

– Да…

– Ас Женя, сестра Ирены.

Ей показалось, что фигурка Иорданки окаменела. Она стояла некоторое время неподвижно, словно вглядываясь в темень сада. Потом женщина, кутаясь в вязаную жилетку, легко сбежала со ступенек и приблизилась к калитке.

– Моля… – Женя увидела лицо Иорданки совсем близко от себя. Она почувствовала, как ее схватили за руку и потянули. Щелкнул засов калитки, и теперь Женя стояла напротив Иорданки, которая как-то странно разглядывала ее.

– Вы узнали меня? Ас – Женя!

– Да. Узнала.

Она пригласила Женю в дом, усадила на стул, прямо под яркой лампой, сама села напротив, уложив руки на колени. Затем так же молча взяла сигарету, закурила.

– Я приехала, а Ирины нет, – развела руками Женя. – Она говорила мне, что у вас есть ключи от дома. Вы же знаете меня, вы не могли бы дать мне ключи? И вообще, где Ирина? Телефоны ее молчат. Она в Турции или куда-нибудь уехала… в Европу? Она, кажется, собиралась куда-то поехать.

Женя говорила и чувствовала, что происходит что-то странное и что молчание Иорданки слишком уж затянулось.

– Една чаша кафе? – неожиданно предложила кофе Иорданка, вставая со своего места и направляясь к буфету за чашкой.

Женя посмотрела на свои руки – они почему-то дрожали. А по спине неожиданно заструился холодный пот.

5. Шумен. Октябрь 2005 г.

Она проснулась ровно в шесть, Николай еще спал. Надо было отвести коз в стадо, покормить птицу, сварить кофе, приготовить завтрак на троих – у них же в гостях Стефан. А Стефан больше всего любит, как она готовит палачинки – русские тоненькие блинчики. Ирина готовит их особенно. Только что испеченные блинчики она рвет пальцами на небольшие куски, раскладывает на блюде и присыпает сахарной пудрой. Такие блинчики готовили в каком-то знаменитом австрийском ресторане для коронованной особы, и Ирина с тех пор печет их точно так же и называет эти блинчики королевскими.

Она умылась, надела рабочую одежду: удобные черные брюки, длинный свитер, замшевые, вытертые от работы перчатки, теплые калоши. Вышла на крыльцо, вдохнула в легкие побольше свежего влажного воздуха и залюбовалась тонущим в тумане садом.

Вернулась в кухню под петушиные крики и звуки пробуждающейся улицы, неся в руках маленький кувшин с козьим молоком. Николай еще спал. Ирина переоделась в чистую одежду, надела все светлое, повязала вокруг шеи пеструю, розовую с голубым, турецкую косынку. Распахнула окно в кухне, включила электрическую плитку, приготовила тесто для блинчиков. Пока пекла, с удовольствием пила кофе, курила. Прямо перед окном, на ореховом дереве устроился на ветке редкой красоты красно-синий дятел. Ирине показалось даже, что он посмотрел на нее. Интересно, дятлы стучат ночью? Или это ей приснилось, что всю ночь где-то стучал дятел?

– Доброе утро. – Она вздрогнула, когда почувствовала, как сзади ее обнимает муж, целует в затылок. Возможно, из-за таких вот минут она и живет с ним? Он так тихо вошел, так нежно ее обнял, и теперь они стояли, слегка покачиваясь и словно заряжаясь друг от друга.

– Буди своего брата, видишь, вот его любимые королевские блинчики.

– Я сам все съем. – Николай прикусил мочку ее уха, сильно сжал ее бедра. – Стефан уехал.

Она резко повернулась, крутанулась, широко раскрытыми глазами уставилась на мужа:

– Как это уехал? Почему? И из-за чего вы ссорились? Всю ночь орали друг на друга?

– Да так…

– Не мое дело, да? – Она обиженно поджала губы. Последний блин подгорел.

– У него проблемы. Денежные. Уговаривал меня поехать с ним в Варну, на строительство, обещал верные деньги – хозяин оплатит отель, питание. Но вспомни, уже сколько раз я верил ему, ездил с ним, и что выходило? Оказывалось, что он что-то напутал и вместо обещанных ста левов в день платят, как и везде, двадцать, да еще и квартиру снимай сам, оплачивай, не говоря уже о еде. Ну, я и сказал ему, что он болтун, настоящие дела так не делаются.

– А ты? А ты ему что-нибудь когда-нибудь предлагал? Он хотя бы пытается найти работу, старается, ездит повсюду, ищет. Конечно, ему одному трудно, я же понимаю, ему нужно сколотить бригаду.

– Это его дела, – зло отмахнулся Николай. – Все. Уехал и уехал. Плакать не стану. Все равно вернется. У него же здесь его адская машина, да и вообще… Да, вот еще что… из-за чего мы сцепились… Дом-то этот по праву принадлежит и ему, понимаешь? Ну, и об этом поговорили. Мы с тобой сюда столько вложили, пока привели его в божеский вид, а он хочет приехать на все готовое.

– Но он имеет право. И я всегда знала, что рано или поздно это случится. Коля, он прав.

– Вот и ты туда же! Ты мне кто, жена? А если жена, то должна всегда быть на моей стороне.

– А по-моему, виноват не Стефан, а то количество ракии, которое вы вчера выпили. От тебя до сих пор пахнет.

Она искренне расстроилась: Стефан уехал. Можно себе представить, как много гадостей наговорил ему Николай! Он умеет обидеть, найти слова, которые причиняют боль. Приехал младший брат, с которым они виделись не так часто, приехал, чтобы поговорить о доме, возможно, поделился с Николаем своими проблемами, а тот набросился на него, обругал.

Она молча накрыла на стол, разлила по чашкам кофе. Николай почти не притронулся к блинчикам. Пил кофе, курил, думая о чем-то своем. А у Ирины не было желания продолжать и дальше разговор о Стефане.

После завтрака Николай ушел, Ирина заметила, что он плохо выглядит: бледный, смотрит куда-то в сторону, словно избегает ее взгляда. Она была уверена, что это от выпитой ракии: с утра мужа наверняка тошнит и ему плохо. Потому и ушел, чтобы не демонстрировать свое похмелье. Прогуляется по Шумену, проветрится и вернется.

Она помыла посуду после завтрака, подмела пол, согрела воды и замочила белье. Так много было дел, что Ирина не знала, с чего и начать. Обещали дожди, а это означало, что надо бы постепенно очищать от листьев сад, жечь мусор, выкапывать клубни цветов, собирать семена. А еще надо сварить суп, сходить за хлебом, постирать, заштопать носки.

Но пока что надо просто посидеть, подумать, подышать горьковатым запахом цветущих под окнами хризантем.

Ирина села на крыльцо, положив на ступеньку мягкую, малинового бархата, подушку, посмотрела на клумбу и увидела, что цветы сильно примяты. Большой куст хризантем с сильными упругими стеблями словно с трудом поднимался от земли, словно на нем всю ночь лежало что-то тяжелое. Собака. Бродячая дикая собака. Их тут целые стаи бродят. Того и гляди нападут от голода на человека. Ирина встала, подняла куст, погладила терпко пахнущие цветы, наклонилась, чтобы вдохнуть их аромат, и вдруг увидела среди совершенно белых цветков розоватые. Приглядевшись, поняла, что они чем-то испачканы, будто… кровью. Раздвинув стебли, она увидела на земле темное пятно. Ну точно! Собака где-нибудь на плато подралась, ее ранили до крови, и она пришла отлеживаться в ее сад, улеглась на куст хризантем. Более удобного места не нашла!

К вечеру у нее заныла спина. Сад был весь в дыму – догорали костры из сухих листьев. За террасой в голубоватой дымке сохло на веревке белье и тоже казалось голубым. Ирина подумала, что теперь и постель ее, чистая, тоже будет пахнуть дымом и осенним садом. В кухне на столе стоял старинный глиняный кувшин с бархатцами – натюрморт, достойный кисти Ренуара. Солнце село, все вокруг потемнело, по радио приятный мужской голос пел известный шлягер – «Ты голубка моя…». А Николая все не было.