Кэролайн Черри - Иноземец

• Название: Иноземец
• Автор: Кэролайн Черри
• Жанр: Научная Фантастика

Кэролайн Джанис Черри (род. 1942) — популярная американская писательница, работающая в жанрах фэнтези и научной фантастики. В основном ее романы и рассказы входят в несколько циклов, хотя есть и совершенно самостоятельные произведения. Одно из последних, научно-фантастический роман «Иноземец», предлагаемый вниманию читателя, говорит о поиске взаимопонимания — самом сложном в человеческой жизни, будь то жизнь биологического вида, народа или отдельного человека.

«Иноземец» — «Foreigner» 1 часть трилогии.

2 часть — «Invader».

3 часть — «Inheritor».

---

Целая популяция, отдаленная община, где люди любят других людей? Он захотел вдруг поехать туда — но тут же возникло опасение, что там могут выявиться другие существенные различия, возможно, угрожающие Договору.

— Вы действительно в такое верите? — не оставляла затронутую тему Чжейго.

Не в ереси дело; по-настоящему опасно, что его мысли, рассеянные и страстные, мгновенно устремились по новому следу, что так трудно ему было выстроить логические аргументы против внезапно родившегося предположения, невероятно соблазнительного предположения: будто атеви на самом деле могут понять расположение и привязанность.

— Владыки техники действительно думают, что в этом соль?

Чжейго явно полагает, что разумные люди так думать на могут.

Это заставило его задать себе вопрос — по внутренней привычке пайдхи: а может, люди и в самом деле отчасти слепы к примитивному характеру таких привязанностей?

Но тут этот вывих мысли толкнул его в обратную сторону, к уверенности, что земляне правы.

— Что-то в этом роде, — сказал он.

Эксперты говорят, что атеви принципиально не могут мыслить вне иерархической структуры. А Чжейго говорит, что могут? У него заколотилось сердце. Здравый смысл кричал: притормози, не спеши верить, тут какое-то противоречие!

— Так значит, вы все-таки умеете чувствовать привязанность к лицу, к которому не имеете ман'тчи?

— Нади Брен, вы делаете мне сексуальное предложение?

У него словно дно вывалилось из желудка.

— Я… Нет, Чжейго-чжи.

— Я удивилась.

— Простите мне нарушение приличий.

— Простите мое ошибочное предположение. Так о чем же вы тогда спрашивали?

— Я… — Невозможно восстановить объективность. А может, она никогда и не существовала. — Просто я хотел бы почитать о мидедени, если вы сможете найти мне такую книгу.

— Конечно. Но я сомневаюсь, что здесь найдется. Библиотека Мальгури посвящена в основном местной истории. А мидедени жили восточнее.

— Я бы хотел достать себе такую книгу, если можно.

— Уверена, у меня есть по крайней мере одна, но не здесь — в Шечидане.

Ну и кашу я заварил. И создал у лица, которое, наверное, докладывает прямо Табини, впечатление, что люди принадлежат к какой-то мертвой ереси, к которой мы, наверное, на самом деле и близко не подходили.

— Вероятно, это религиозное течение неприложимо к нам, — сказал он, пытаясь залатать прореху. — Уж слишком невероятно точное соответствие…

У Чжейго есть голова на плечах, и очень неплохая. Брен решил рискнуть и сказать такое, что обычно говорил одному лишь Табини.

— Между нами и вами существуют внешние соответствия, которые могут оказаться самыми обманчивыми. Потому что нам хочется верить в них.

— Как минимум, мы в Шечидане терпимы. Мы не стреляем в других из-за философских расхождений. Я бы не приняла такой заказ.

Боже, помоги мне. Но, может, это Чжейго шутит. Второй раз за один вечер.

— А я так и не думал.

— Надеюсь, я не обидела вас, нади.

— Я вас тоже люблю.

На атевийском языке эта старая фраза прозвучала очень смешно. Она вызвала улыбку Чжейго, такую редкую, кивок, вспышку этого сверхъестественного зеркального свечения в ее глазах — очень, очень серьезных.

— Я не поняла, — сказала она. — Это от меня ускользнуло.

Чтобы перекрыть пропасть, мало одного желания, даже самого сильного. Брен смотрел на нее словно из-за глухой непреодолимой стены — он не чувствовал себя в такой полной изоляции с самых первых дней на материке, со своей первой нечаянной ошибки в общении с атеви.

— Но вы пытаетесь понять, Чжейго-чжи. Банитчи тоже пытается. И благодаря этому я чувствую себя менее… — Нет на атевийским слова «одинокий»! — Менее отдельным.

— Но мы с вами разделяем общий ман'тчи, — сказала Чжейго, как будто действительно поняла что-то в его словах. — К дому Табини. Не сомневайтесь в нас, пайдхи-чжи. Мы вас не бросим.

И снова мимо, снова непонимание. Ну никак, ничем не добьешься нужного перескока логики. Он смотрел на нее, и спрашивал себя, как может существо столь честное на самом фундаментальном уровне и доброе, несмотря на лицензию, которая у нее есть, — как может она быть абсолютно лишена этой эмоциональной потребности, без которой не перепрыгнешь через тупую логику? Ни в какие ворота не лезет. И все же ошибкой будет связывать какие-то надежды с Адчжейвайо и любой другой мертвой философией.

Философия — вот ключевое слово: интеллектуальная, а не эмоциональная структура. И земной человек после тщетной попытки нежно обнять эту структуру уходит опустошенным и обиженным.

— Благодарю вас, нади-чжи, — сказал он и отошел от камина к окну, в котором ничего не было видно, кроме дождевых капель на темном фоне.

Что-то не то бахнуло, не то лопнуло. Эхо отразилось от стен, потом еще раз.

Нет, это не просто хлопнул на ветру ставень. Это где-то за стенами замка, думал он, к юго-западу, за подъездной дорогой.

В здании было очень тихо, только шумел дождь да потрескивал огонь в камине.

— Отойдите от окна! — приказала Чжейго, и он немедленно отступил в сторону и прижался плечом к твердому камню; сердце бухало молотом, он думал, сейчас Чжейго покинет его и кинется на помощь к Банитчи. Воображение нарисовало ему четверых, нет, пятерых убийц, которые уже пробили брешь в древней обороне замка и проникли за стену.

Но Чжейго, судя по виду, просто стояла и прислушивалась. Второго выстрела не было. Потом запикала ее карманная рация — Брен не видел переговорника Чжейго, но, конечно, где-то она его прятала; она вытащила плоскую коробочку и нажала кнопку большим пальцем. Раздался голос Банитчи он что-то говорил словесным кодом.

— Тано стрелял по каким-то призракам, — перевела Чжейго, взглянув на Брена. На фоне огня она выглядела черным силуэтом. — Ничего страшного. У него нет лицензии.

Она хотела сказать, что Тано не профессионал, а потому мог сделать неправильные выводы. Выходит, по крайней мере Тано — а может быть, и Алгини — был не из числа телохранителей Табини: имел лицензию на ношение огнестрельного оружия для самообороны, но не для использования его в общественных местах.

— Так что, это молния была, значит? Это в молнию они там стреляют?

— Нервы, палец на спуске дернулся, — легкомысленным тоном бросила Чжейго и выключила рацию. — Не о чем тревожиться, нади-чжи.

— Ну, и когда у нас будет электричество?

— Как только сюда приедет бригада из Майдинги. До утра, я бы сказала, будем жить без света. Случается, нади. Пушка на стене часто притягивает молнии. И трансформатор, к сожалению, тоже. Ничего необычайного.

Из-за аварии с электричеством завтрак могут отменить. Есть шанс получить отсрочку, наказание за безрассудство будет временно отложено…

— Я рекомендую вам лечь, — сказала Чжейго. — Я тут посижу и почитаю, пока не вернутся все наши. А у вас ведь утром назначена встреча.

— Мы с вами беседовали о ман'тчи, — сказал он нервно.

То ли из-за грозы я нервничаю, то ли из-за выстрела, то ли из-за собственных ошибок. В разговоре с Чжейго зашел достаточно далеко в сугубо личную область, настолько, что ей показалось, будто я пытаюсь сблизиться с нею сексуально. Господи помоги. Я же перепробовал все доступные мне линии общения, дошел чуть ли не до эмоционального припадка, подумать тошно, какое я на нее произвел впечатление, а она ведь наверняка все расскажет Банитчи, а потом они уже вместе доложат Табини: мол, пайдхи ведет себя крайне странно. Ну как же, сделал непристойное предложение Чжейго, приглашал Джинану на луну и принял Банитчи за салат.

— Беседовали? — Чжейго отошла от камина и взяла его за руку. — Идемте в вашу спальню, нанд' пайдхи, вы можете замерзнуть…

И буквально силой резко дернула его мимо окна, даже рука заболела — он не ожидал такого.

Он все-таки пошел за ней, но сердито подумал про себя: если бы она действительно беспокоилась, то заставила бы меня проползти под окном — а на самом деле она просто хотела убрать меня от окна, которое наверняка подозрительно светится в полной темноте — светом от огня в камине — и отбрасывает наши тени. Но есть же еще и замковая стена между этим окном и озером…

Но, может, она боится, что молния ударит в пушку?

— Ложитесь, Брен-чжи. — сказала Чжейго, доставив его к дверям спальни. — Не тревожьтесь. Они разберутся, насколько серьезна авария. Нам надо что-то конкретное сказать, когда будем звонить на электростанцию. И, конечно, когда электричество отключается, мы принимаем особые меры предосторожности. Это все рутина — распланированные и отработанные действия. Может быть, вы услышите, что я выхожу. Может быть, не услышите. Но о своей безопасности не беспокойтесь.

Стало быть, отсюда все-таки можно связаться с аэропортом по радио службы безопасности. Нетрудно было и догадаться. Но, во всяком случае, в первый раз кто-то упомянул о такой возможности прямо… Однако, так или иначе, вряд ли удастся толком выспаться, если охрана всю ночь будет шмыгать через спальню.