Василий Горъ - Каменный клинок

• Название: Каменный клинок
• Автор: Василий Горъ
• Издательство: Издательство: Лениздат
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2009
• ISBN: ISBN: 978-5-9942-0404-7

Для человека Долга просьба о помощи — руководство к действию. Даже если эта просьба исходит не от друга, а от представителя спецслужбы, пытающегося любым способом найти возможность заполучить в свои руки мифического «Суперсолдата». Однако и покушение на президента, и захват заложников, и проблемы, возникшие у соплеменников Хранителя Эола, — лишь звенья одной цепи, имя которой — Пророчество. А невзрачный клинок из обсидиана в руке Ольгерда Коррина — лишь способ исполнить очередное Предначертание.

---

— Я ею не болела никогда! — задрав нос, фыркнула супруга. — И не буду… Скажешь тоже — качка… Это вы, мужики, как что, так «я плохо себя чувствую»… А нормальные бабы терпят такое, что вам и не снилось… Что встал? Тащи кровать, нытик… Если не хочешь спать на террасе…

Глава 19. Хранитель Зокс

Мир под порядковым номером ЛС-341 названия так и не получил. И, в общем, справедливо — четвертая по счету в исследуемом Зоксом секторе, планета не могла заинтересовать нормального Хранителя ни на первом, ни на пятидесятом году службы.

Ведь на протяжении последних двадцати лет тут не происходило ничего такого, за чем можно было бы понаблюдать в режиме реального времени. Ни смен времен года, ни извержений вулканов, ни ураганов, ни цунами — планета, вращающаяся строго перпендикулярно к плоскости орбиты, словно спала, и абсолютно не желала просыпаться. Если бы не ее жалкий животный мир, чем-то заинтересовавший предыдущего Хранителя, ЛС-341 вряд ли был бы включен в текущий план исследований — по мнению Зокса, затраты на размещение контрольной аппаратуры вряд ли когда-нибудь смогли бы окупиться. Впрочем, манкировать своими обязанностями он не умел, поэтому раз в месяц, открыв портал, он усаживался в бот, добирался до автоматического лабораторного комплекса, расположенного на одном из островков архипелага недалеко от экватора, и целых два дня проводил за анализом проведенных там исследований. Потом возвращался на базу и сбрасывал данные на сервер Службы. В принципе, посещать планету было не обязательно, — открыв портал, можно было бы получить данные и дистанционно, — но пара дней на архипелаге обычно здорово улучшали настроение. Ведь по вечерам, закончив работу, можно было выбраться на пляж, завалиться на нагретый светилом песок и позагорать: спектр местного солнца подходил для этого практически идеально. Или поплавать в океане, среди мелких, но от этого не менее красивых рыбешек. Или полюбоваться на ярко-оранжевый закат…

Иногда Зоксу казалось, что выбор триста сорок первого был обусловлен именно возможностью отдохнуть от ежедневной рутины: наблюдение за остальными мирами сектора требовало достаточно много внимания и редко приносило моральное удовлетворение. Особенно в последние два года, когда первоначальный пыл начинающего Хранителя поугас, и на смену бьющему через край энтузиазму пришел холодный прагматизм… …ГМР вышел на режим через десять минут после включения системы позиционирования, и за сорок секунд до открытия портала подал звуковой сигнал.

Заканчивающий предполетное тестирование бота Зокс кинул взгляд на пандус, над которым начинало появляться черное сияние, и выбрался из кабины: согласно инструкции, проводить технику через межпространственную аномалию следовало, управляя ею дистанционно. В ручном режиме. Соблюдая все предписанные меры маскировки.

— Интересно, кто, кроме птиц и грызунов сможет оценить мое торжественное появление на ЛС-341? — привычно задал себе вопрос Хранитель, и, так же привычно скривившись, ответил: — Никто. Но инструкцию никто не отменял, поэтому пару шагов надо будет сделать самостоятельно…

Камеры бота, работающие в штатном режиме, передали изображение на сетчатку, и Зокс, приготовившись увидеть набившую оскомину панораму прилегающей к точке открытия портала равнины, двинул машину вперед. А через несколько секунд зажмурился от резанувшей по глазам ярчайшей вспышки.

Вытерев рукавом заслезившиеся глаза, Зокс с трудом приоткрыл глаза, и вдруг почувствовал сильный удар в грудь, бросивший его на стену. Следующий удар, пришедшийся в открывающуюся для крика челюсть, отдался в голове страшным хрустом ломающихся костей. Сознание Хранителя, парализованное животным ужасом, пыталось идентифицировать размытые тени, мечущиеся вокруг, инъекции обезболивающих и антишоковых препаратов автомеда на мгновение вывели было Зокса из ступора, но страшная боль в проламывающейся грудине заставила Хранителя потерять сознание…

Глава 20. Франсуа Этоли

Как обычно, Мишель оказался прав: пластическая операция, сделавшая его лицо похожим на лицо господина Арама Шатлена, пациента неврологической клиники, оказалось лучшим пропуском на охраняемую территорию. Естественно, пришлось немного подстраховаться: господин Шатлен, иногда ночующий дома, с радостью поделился с ним документами, и уже больше суток ожидал спасения, лежа связанным под своей собственной кроватью. В обществе упакованной таким же образом жены.

А Франсуа, с комфортом расположившись в его палате, тихо сходил с ума от бормотания соседа — помешанного на бабочках пожилого господина, откликающегося на имя Жак.

Слушать лекции по лепидоптерологии ему надоело уже через десять минут после «возвращения» из дому: рассказ о самой крупной бабочке в мире, которую иногда принимают за птицу, так как размах ее крыльев составляет около 30 сантиметров, его еще позабавил. А вот истории о том, что в Индии, Китае и Южной Америке бабочек употребляют в пищу, вызвал у него приступ омерзения. А ненормальный ученый никак не желал успокаиваться:

— А вы знаете, что на восьмидесятилетие Ким Ир Сена солдаты подарили ему картину, сделанную из четырех с половиной миллионов крыльев бабочек?

Удивленно покачав головой, Франсуа вздохнул, завалился на кровать и, повернувшись спиной к ожесточенно жестикулирующему соседу, закрыл глаза: тембр его довольно низкого голоса разительно отличался от тоненького, совершенно не мужского тенора Шатлена, и открывать рот без особых причин, по его мнению, не стоило.

— За свою короткую жизнь бабочка способна отложить более тысячи яиц… — не унимался Жак. — Представляете себе, друг мой? Задумайтесь — средняя бабочка живет всего несколько дней! Да, махаон способен прожить до полугода, но это исключение из правил… А тысяча яиц — это очень много…

Франсуа захотелось завыть. Или врезать соседу по голове: несмотря на неплохие навыки медитации, сосредоточиться на планировании атаки не удавалось никак — придыхания и вскрикивания вошедшего в раж соседа вывели бы из состояния нирваны, наверное, даже самого опытного йога. А слушать его вторые сутки подряд было совершенно запредельным испытанием.

— Интересно, а как его выносит Шатлен? — посмотрев на часы, подумал Франсуа, и внутренне подобрался: до момента появления в клинике президента оставалось всего какие-то два часа сорок минут. — Видимо, ночует дома именно для того, чтобы немного отдохнуть. Кстати, сейчас у него очень хорошая возможность немного прийти в себя после этих занудных лекций… …Последние два часа выдались самыми нервными: сотрудники охраны президента метались по зданию клиники и добросовестно делали свою работу. В среднем раз в десять-пятнадцать минут в палату врывались жандармы либо одетые в гражданское офицеры, извинялись, и, объясняя причины таких мер безопасности, принимались за поиски оружия, взрывчатки или радиоактивных материалов.

Этоли, восседая на кровати, устало поглядывал на работающих офицеров, и старался сдержать усмешку: все эти меры безопасности были рассчитаны на предотвращение абсолютно примитивного покушения. По его мнению, человек, способный отойти от шаблона — всяких там пистолетов, снайперских винтовок и зарядов тротила, был просто обречен на успех: найти что-либо нестандартное эти служаки были не в состоянии.

— Интересно, а после МОЕГО выступления они сделают какие-либо выводы? — поглаживая пальцами клинок, думал он. — Да, наверное, но как обнаружить такое?

Наверное, никак. И это, черт подери, здорово… …Топот десятков пар ног в коридоре донесся до него словно через какой-то звуковой фильтр: за десять минут до этого он как-то сумел настроиться на действие, и сейчас пребывал в состоянии, близком к соревновательному. Когда, находясь на татами, практически не слышишь ни рева трибун, ни щелчков затворов фотоаппаратов, ни воплей стоящего в двух шагах тренера. Краем глаза заметив, как открывается дверь, и в палату вбегают увешанные камерами корреспонденты, он сфокусировал взгляд на солнечном блике, играющем на грани стоящего на подоконнике стеклянного графина, и постарался замедлить ускорившееся сердцебиение.

В комнате вдруг стало многолюдно, защелкали вспышки, и в дверном проеме появилась фигура президента, окруженная толпой телохранителей, руководством клиники и всеми теми, кто пытался создать себе политический имидж на посещении здания, отремонтированного после недавнего урагана.

Охраны было много. Даже чересчур. Стараясь не отводить взгляда от графина, чтобы готовые к любым неожиданностям офицеры не среагировали на его взгляд, Франсуа встал с кровати, сделал шаг к стене, чтобы освободить центр комнаты, и, поняв, что достает, взмахнул зажатым между пальцами правой руки маленьким лезвием из обсидиана…