Джудит Гулд - Вспышка. Книга первая

• Название: Вспышка. Книга первая
• Автор: Джудит Гулд
• Издательство: АО "Издательство «Новости»"
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7020-0888-Х

Героини этого семейного романа-хроники – три блистательные женщины, три актрисы. Старшая из них, Сенда, была кумиром санкт-петербургских театралов в царской России, ее дочь Тамара стала звездой первой величины Голливуда, но самой талантливой оказалась Дэлия, внучка Сенды, сумевшая затмить славу и бабушки, и матери.

---

«Даже слишком», – с горечью подумала Сенда, спокойно встретив надменный взгляд графа. Очевидно, он старался вселить в них страх, чтобы заставить шпионить друг за другом.

Откашлявшись, она вышла вперед и заявила, что такое обилие запретов может отрицательно сказаться на их творческих порывах, которые так важны для хорошей игры.

Граф поднял бровь и смерил ее холодным взглядом.

– Насколько я понимаю, вы опытные актеры? А раз так, вы, несомненно, выступали в самых разных местах, в каждом из которых были свои определенные правила этикета. То же и здесь. До тех пор, пока вы не станете злоупотреблять предоставленной вам здесь свободой, вам не о чем беспокоиться. Вашей единственной заботой должно быть хорошее выступление.

Позже, в тот же вечер, поев, приняв ванну и уложив спать свою маленькую дочку, Сенда задумалась о тех ограничениях, которые установил для их труппы граф. Как бы сильно она ни презирала любые правила, в основе которых лежало недоверие, она испытывала какое-то странное облегчение. Несомненно, под таким строгим надзором Шмария окажется не в состоянии предпринять что-либо, что могло бы способствовать осуществлению его мстительных намерений и тем самым сорвать успех целой труппы. В данный момент он и еще несколько актеров осматривали театр.

Облегченно вздохнув, она сосредоточилась на чтении сценария «Дамы с камелиями», в который уже раз возблагодарив Бога за то, что во время их бесчисленных послеобеденных лесных свиданий Шмария научил ее читать и она самостоятельно продолжала учиться все эти три года. Но читала Сенда недолго. Вскоре она погасила единственную лампу, освещавшую комнату, которую делила со Шмарией и Тамарой, и впервые за много недель заснула крепким, безмятежным сном.

На следующий день в четыре часа Сенда в одиночестве мерила шагами сцену частного театра дворца Даниловых. Приставленный к ней слуга оставил ее одну и ждал снаружи в фойе. Сморщив от усердия лицо, Сенда повторяла по памяти свою роль. То возвышая, то понижая голос, она проникновенно декламировала:

– «…все мои желания беспрекословны. И я нашла в лице герцога такого человека, но его преклонный возраст не дает необходимых мне защиты и утешения, и потом у нас разные потребности. Затем я встретила тебя. Молодого! Страстного! Счастливого! Те слезы, которые, я видела, ты проливал из-за меня, твое беспокойство о моем здоровье, твои таинственные визиты во время моей болезни… твоя честность. Твой энтузиазм… твой энтузиазм… твой энтузиазм…» – Ей пришлось снова заглянуть в сценарий. – О черт! – вырвалось у нее, затем она прикусила свою розовую нижнюю губку и нахмурилась. На ее глазах выступили слезы разочарования.

Она должна была играть главную роль, а следовательно, ее текст был самым большим. Больше, гораздо больше, чем она ожидала. Теперь Сенда ясно понимала, какую ошибку совершила. Сыграть роль Маргариты Готье было не таким простым делом, как ей это казалось. И подумать только, она считала, что знает всю пьесу наизусть! Наизусть!

Сенда тяжело вздохнула. Не то чтобы она вообще не помнила слов, они вертелись у нее на кончике языка. Но произносить их вслух, вкладывая в них определенные чувства, – нет, это было уж слишком… Она просто не могла сделать все это одновременно.

Нахмурившись, Сенда хлопнула раскрытой тетрадкой со сценарием по правому бедру. Гнев и разочарование исказили ее скуластое лицо. Может быть, она слишком торопит события? В конце концов, утренняя репетиция прошла не так уж и плохо. Ей была нужна только помощь суфлера… раз двадцать или тридцать в течение спектакля. И только!

Слишком много.

И все же…

Она устало отбросила в сторону сценарий и опустилась на красную шелковую кушетку, бывшую предметом реквизита. Молча обвела взглядом пустую сцену, затем сама себе кивнула, чувствуя, что начинает понемногу расслабляться. Теперь наконец-то она могла спокойно рассмотреть небольшой театр. Это была настоящая сокровищница!

Сенду поразила окружавшая ее беззастенчивая роскошь. Никогда, даже в самых дерзких своих мечтах, она не могла себе представить, что такие сказочные вещи существуют на самом деле. Это был настоящий праздник для глаз. Все сто шестьдесят кресел были выполнены в стиле Людовика XVI, с прекрасной резьбой, богатой позолотой и дорогой зеленовато-голубой бархатной обивкой.

И это еще не все. Над задними рядами нависал восхитительный балкончик с перилами, настоящая симфония в стиле рококо, который вмещал еще тридцать зрителей, а по обеим сторонам от сцены располагались две роскошно убранные ложи, на шесть мест каждая.

Сделав примерный подсчет, она покачала головой, не веря своим глазам. Казалось невероятным, чтобы этот театр – частный в частном доме – мог вместить двести два зрителя. Большинство провинциальных театров, в которых они выступали, были намного меньше. И, конечно, не были такими красивыми.

Закончив осмотр, Сенда решительно сжала губы и встала. Довольно бездельничать, пора приниматься за работу.

Она подняла сценарий и снова заняла место в центре сцены. Некоторое время молча постояла, затем сделала глубокий вдох.

– «… Слезы, которые я видела, ты проливал из-за меня, твое беспокойство о моем здоровье, твои таинственные визиты во время моей болезни… твоя честность. Твой энтузиазм. Все заставляло меня видеть в тебе того единственного, кого я призывала из самых глубин своего одиночества…»

Неожиданно из ложи справа от нее донеслись одинокие аплодисменты. Она испугалась и, не закончив предложения, отступила на несколько шагов в глубь сцены и посмотрела вверх. Из-за портьеры показался князь, одетый в облегающий черный костюм. Скрытое глубокой тенью, его лицо напоминало бесчувственную маску, но глаза, блестящие, сосредоточенные глаза, выдавали крайнее эмоциональное напряжение.

– Это был весьма необычный монолог, – мягко проговорил он хорошо поставленным голосом, свойственным представителям высшего сословия. – Как правило, меня не слишком трогают театральные постановки. Большинство из них нагоняют на меня скуку, навевают сон, а если и нет, мне все равно трудно забыть о реальности и перенестись в мир грез. Но вы очаровали меня. Вы – превосходная актриса.

Сенда слегка наклонила голову.

– Ваша светлость слишком добры. Вашу похвалу следует отнести к господину Дюма, а не ко мне. Без сомнения, вас взволновала его пьеса, а не я.

– Напротив, мадам. Вы к себе несправедливы. Вы – очень талантливая молодая актриса. – Князь помолчал, взявшись кончиками пальцев за позолоченные перила ложи. – На какое-то мгновение вы действительно заставили меня поверить в то, что вы и есть злосчастная Маргарита Готье. Всем сердцем я был с вами. – Он, не мигая, смотрел на нее. – И, прошу вас простить мне мою откровенность, вы также необычайно красивы.

Сенда посмотрела ему в глаза. Несмотря на тень, его светящийся взор был таким пронзительным, что она почувствовала, как заливается краской.

– Это все магия театра, ваша светлость. Это иллюзия. Грим. Костюмы. Декорации. – Она элегантным жестом обвела сцену.

– Нет, мои глаза меня не обманывают. – Он улыбнулся и укоризненно погрозил ей пальцем. – Ваша красота – не иллюзия.

Она молчала. Его напряженный взгляд, казалось, обладал особой гипнотической силой и горел яростным огнем. Сенда отвернулась, чтобы не видеть его тревожащих, сверкающих глаз.

– У каждого свое представление о красоте, – прошептала она.

Лицо князя тронула едва заметная улыбка.

– Раз вы так говорите, значит, так оно и есть. – В течение нескольких неловких минут он молчал и так пристально смотрел на нее, что Сенда почувствовала, как его взгляд обжигает ее. И ее вдруг, казалось бы, без видимой причины, охватил страх.

Наконец князь прервал затянувшееся молчание.

– В любом случае вы действительно дама с камелиями. Я понял это сердцем. То, что я видел, не было игрой. – Он покачал головой. – Чувства были настоящими. Слишком настоящими, чтобы быть просто иллюзией.

Он скрылся за портьерой, а она отвернулась и нервно зашагала по сцене. Сенда слышала, как его шаги эхом отразились от мраморных ступеней, когда он выходил из ложи. Каким-то образом она поняла, что он сказал не все, что хотел. И он вовсе не уходил. Он направлялся к сцене. К ней.

Она сжала губы, страстно желая, чтобы он ушел. Комплименты обычно вызывали в ней горячую признательность, но похвала князя имела прямо противоположный эффект. Без сомнения, им двигали какие-то скрытые мотивы, это было своего рода прелюдией. Но к чему? И почему она чувствовала себя такой неуклюжей, как какая-то краснеющая школьница?

Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Между тем он шагнул на сцену и во весь рост предстал перед ней. Сенда вздрогнула, когда он неожиданно протянул руку, взял ее за подбородок и заставил поднять голову. Огни рампы отразились в ее глазах.