Александр Лайк - Закат империй

• Название: Закат империй
• Автор: Александр Лайк
• Жанр: Фэнтези

Книга первая романа «Свидетели Рассвета».

---

— А что им делать до заката? — опасливо спросил церемонимейстер.

— Удавиться, — пожелал владыка. — Они же, гады, не прохладу навевают, а воздух из сада внутрь гонят! Дышать нечем… Ник, сядь, ради всего святого, не виси надо мной. На тебя смотреть страшно. Что случилось, война? Бунт?

— Хуже, — спокойно ответил Уртханг.

— Если опять герцог Дайз-Урим взбесился, то пошли к нему гонца и передай, что он мне надоел. Осенью я из Дайзы пыль сделаю. Много пыли. И заставлю герцога из этой пыли куличики лепить. Ну что, право, за привычка? Как только весна, так он хамить начинает! Ему хорошо там, в горах! У него там ледники! А я еще на рассвете последний лед извел. Вот… знаешь, не буду я его в пыль стирать. Я на него страшную дань наложу — будет мне ледниковый снег возить. И меня не интересует, как он его до столицы убережет! Все. Так ему и передай.

— Осени не будет, повелитель, — Уртханг скупо поклонился. — И ледников, наверное тоже — точно доложить не могу. Впрочем, смею полагать это неважным, поскольку не будет столицы. И Дайзы с ее беспокойным герцогом не будет.

— Ты это чего, Ник? — император недовольно скривился. — Ты что несешь? Голову напекло?

— Что вы, повелитель, — вежливо улыбнулся Ник. — Жары я не боюсь. Я осмелился потревожить вас для доклада — полагаю, он многое объяснит. Нас ждут трудные времена, мой император, но Дайза больше не является поводом для беспокойства.

Император очень внимательно посмотрел на Уртханга. Потом встал и еще внимательнее посмотрел на церемонимейстера. Тот осторожно согнулся пополам и отступил на полшага.

— Чего желает владыка? — тревожно спросил он.

— Закрой дверь, — сказал император. — Стой! Изнутри закрой. Выйдешь через террасу. Убери этих кретинов с вениками, девчонок разгони — в общем, во дворе чтобы было пусто и тихо. На все арки по пять гвардейцев, и пока я не закончу с Ником… Короче, любой, вошедший во двор, может сразу выходить обратно и ждать меня у плахи.

— Слушаюсь, светлейший, — невнятно ответил церемонимейстер, лязгая запорами. — Но если ваши лучезарные супруги не изволят слушать ничтожного раба?..

— Берешь опахало, обламываешь перья, и древком по задницам, по задницам, — со знанием дела порекомендовал император. — И побыстрее!

Уртханг с нескрываемой симпатией посмотрел на императора. Тот перехватил взгляд воина, улыбнулся и подошел поближе.

Теперь, когда они стояли рядом, стало заметно — полководец и правитель очень похожи: один рост, одна стать, только император немного моложе. Но не слишком, года на три-четыре.

— Подождешь, пока разбегутся? — тихо спросил император. — Или очень срочно надо?

— Да нет, подожду, конечно, — так же тихо ответил Уртханг. — То, с чем я пришел — это надолго. На полгода примерно. Можно и подождать.

Церемонимейстер вылетел на террасу, и почти сразу там послышалось возбужденное кудахтанье. За полупрозрачными шторами замелькали согбенные тени. Еще несколько мгновений спустя в шум вплелись девичьи голоса. В них прослеживалось последовательное недовольство всеми действиями всех без исключения мужчин.

Император с интересом прислушивался. Недовольство превратилось в возмущение, потом в криках прорезались истерические нотки, и вдруг раздался откровенный, не траченый смущением визг. Потом еще один. А потом только быстрый топот — и тишина. И через паузу смачно лязгнули решетки ворот.

Император облегченно вздохнул, сорвал с себя тонкую рубаху и с наслаждением швырнул ее в угол. Потом не без труда поднял огромный кувшин и облился по пояс душистой прохладной водой. В полутьме покоев капельки воды заблестели на коже таинственными зеленоватыми искорками.

— Хочешь? — спросил он Уртханга, протягивая изрядно полегчавший кувшин.

— Да нет, — лениво ответил полководец. — Умыться разве что? Плесни на руки, будь другом.

— Ну да, ну да, — с удовольствием согласился император, щедро наполняя подставленную горсть, — гордые мы очень и еще выносливые мы очень, так? Мне тут на тебя стукнули, что ты вчера вообще в кольчуге ходил. Было или оболгали?

— Было-то было, — охотно подтвердил Ник, отфыркиваясь и снова подставляя ладони. — Только я вот чего не пойму: в чем тут стук? Кольчуга уставная, для тренировок просто-таки предписана, а Дворцовым Уложением не запрещена… Преступления не вижу, хоть тресни. Или я вовсе дурак?

— Не учитываешь человеческой фантазии, — счастливо засмеялся император. — Ты на самом деле вовсе не ты, а пустынный табир. Или даже кев-маддаш. Потому что смертному человеку в раскаленном железе плохо, он от этого помирает, а вовсе не носится как угорелый по солнцепеку с умным лицом. А Ника ты в Бетранском походе убил и, наверно, съел, а теперь меня схрявать примеряешься, понял?

— Понял, — серьезно сказал Ник. — Дураки у тебя придворные. Табир не может съесть повелителя рек, венчанного камнем Воды. А кев-маддаш не любит железа. Ему в кольчуге было бы очень кисло бегать. Даже хуже, чем простому смертному.

— Не-а, они у меня не дураки, — не менее серьезно сказал император. — Неграмотные — это да, это есть. Неграмотные, но умные. Особенно насчет вовремя стукнуть. Ладно. Говори, Ник. Что стряслось?

Ник печально посмотрел на императора.

— Я ухожу, Джави. Я пришел получить отставку и проститься.

Император аккуратно поставил кувшин на пол и помолчал.

— Как — уходишь? Куда?

— Ты помнишь мою присягу? Присягу Неподкупных?

— Помню, что ты приносил именно ее, — медленно сказал император.

— Там сказано «до тех дней, когда высший долг не призовет меня. В те дни я оставлю тебя, чтобы выполнить долг.» Дни настали, Джави, мне пора в путь. Прими у меня последний доклад.

Император молчал, опустив голову. Потом сказал:

— А если я не хочу отпускать тебя?

— Формально ты не вправе меня останавливать, Джави, — невесело сказал Ник. — Ты ведь скрепил мою присягу своим императорским словом. Разве что силой сможешь задержать?..

— Силу против тебя я применять не стану, — ясным шепотом сказал император. — Но… ты объяснишь мне, что случилось? Почему это вдруг не будет осени?

— Для этого и пришел, — Ник опустился на ворох подушек и устало вытянул ноги. — Да, забыл сказать: свой отряд я забираю с собой. Тех, кто тоже принес присягу Неподкупных.

— Ты меня совсем беззащитным бросаешь? — император попытался усмехнуться. Усмешка получилась кривая и растерянная.

— Ну, не совсем, — Ник вздохнул. — Гвардия при тебе, и ротонские наемники на месте… хотя я на твоем месте наемников бы распустил, и побыстрее. Когда начнутся волнения, наемников будет трудно сдержать и почти невозможно использовать.

— Какие волнения? — голос императора звучал еще твердо, но это была последняя твердыня повелителя. В глазах его уже читалась одолевающая недоумение детская обида. — Давай с самого начала, ладно?

— Да что там, — Ник махнул рукой. — Тут и рассказывать-то нечего. Скоро будет Рассвет, где-то через полгода, насколько я могу судить. А до Заката и вовсе осталось всего пара месяцев. Может быть, три месяца еще есть, а может, и того не выпадет. Так что, сам понимаешь, какая уж тут осень… лето может не закончиться. Зато можешь гордиться — ты последний правитель Серебряной Конфедерации. Только чем тут гордиться, если по правде — не знаю… Я бы, наверное, отдал корону Гедемаху Хигонскому — пусть потешится властью. А сам напоследок потешился бы настоящей свободой.

— Подожди, — робко попросил император, — ты мне вот что объясни: сам-то ты куда собрался? Тешиться свободой?

— Нет, — сухо сказал Уртханг, — мне свобода не положена. Я иду на восток. Встречать Рассвет.

— Подожди, — повторил император и помотал головой, словно стряхивая наваждение после долгого дурного сна. — Ты что, веришь во всю эту чушь? В легенды о Создателях Дня или как их там? В многократное обновление мира? В гибель старого мира в лучах Заката? Ник, ты же старше меня! И как ребенок, право слово! Я еще понимаю — двадцать лет назад… тогда мне это все ужасно нравилось, да и тебе вроде тоже. Но нам уже давно не десять и даже не пятнадцать лет! Чего это тебя пробило?

— Слушай, Джави, — четко и раздельно сказал Уртханг, — двадцать лет назад, когда я учил тебя затягивать подпругу, а ты учил меня рисовать на ней бесенят — помнишь?..

— Помню, — завороженно согласился император.

— Ты верил тогда, что мальчишка Джави Шаддах станет вождем всех кланов Шад-Бенари?

— Мечтал, — честно сказал Джави.

— А в то, что Джавиль ам-Шад-Шаддах ад-Бенари станет принцем Аль-Амира — верил? Или хотя бы мечтал?

— Ну… не очень. Хотя…

— А в то, что принц Джавили Бенариу Амирани унаследует Львиный Трон и корону всего Дамирлара — верил?

Джави промолчал, только качнул головой.

— А в то, что именно Джавилим Седьмой, король Дамирлара, на Коронном Соборе в Ротоне будет избран императором Конфедерации? Не блестящий Арни Нортенийский, не яростный Гедемах Хигонский, не старый и мудрый Каэнтор дан Умбрет, а молодой Джавилим Дамирларский, мальчишка Джави Шаддах? Разве мог кто-нибудь представить, что венец д'Альмансира окажется в Сирранионе?