Евгений Баулин - Сын неба

• Название: Сын неба
• Автор: Евгений Баулин
• Издательство: Лениздат, Типография им. Володарского
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1968
• ISBN: 7-3-2 3-1967

Баулин Евгений Петрович Сын неба

---

– Почему же так получилось? – не раз спрашивали летчики Покрышева. Ведь им всё время говорили: если враг посмеет напасть на нашу страну, то будет разбит на его же территории. На удар поджигателей войны Красная Армия ответит двойным, тройным ударом.

Но вот идут дни, недели. А враг не только не разбит, но продолжает наступать, захватывает новые области Прибалтики, Белоруссии и Украины.

Отвечать на эти вопросы было трудно и горько.
* * *
Покрышев и Чирков дежурили вместе редко. Как правило, кто-нибудь из них всегда оставался в эскадрилье за старшего. Но на этот раз свободных летчиков не было, и им самим пришлось провести вместе несколько часов в готовности номер один.
Чирков уже сел в кабину, а Покрышев еще не успел дойти до своего «Яка», как над аэродромом взлетела; ракета. Мимо с оглушительным свистом пронесся истребитель Чиркова.
Покрышев взлетел, когда Чирков набрал высоту и атаковал двух «хейнкелей». Петр видел, что Чирков проводит свой излюбленный маневр – набирает высоту, чтобы ближе подойти к бомбардировщику и в упор ударить по нему.
Фашисты явно нервничали, то и дело давали короткие пулеметные очереди, но Андрей упорно и грозно; приближался к стервятникам. И когда расстояние между ними сократилось до пятидесяти метров, Чирков открыл огонь по ведущему. Из правого мотора «хейнкеля» вырвалось пламя, но он успел дать ответную очередь. «Як» взмыл вверх, перевернулся и пошел вниз.
Очередь пришлась по кабине. Одна из пуль, попав в прицел, отлетела от него рикошетом и перебила Чиркову переносицу. Кровь хлынула из носа. Вздрогнув от сильной боли, Андрей схватился руками за окровавленное лицо и на несколько секунд выпустил из рук управление. Самолет свалился в штопор. Только у самой земли, собрав все силы, Чирков вывел машину в горизонтальный полет.
Но Покрышев тогда ничего этого не знал. Он видел только, как падал «Як». «Сбили Чиркова»,– подумал Петр. Неистовая злоба овладела им. Поймав в прицел второй «хейнкель», он открыл стрельбу из пушки и пулемета. От «хейнкеля» полетели куски дюраля. Бомбардировщик пошел вниз. Покрышев продолжал его преследовать, не прекращая огня. Но странное дело – почему-то молчал немецкий стрелок… И хотя машина продолжала гореть, летчики не торопились вы прыгнуть с парашютами. Уж не имитируют ли фашисты свою гибель, чтобы избавиться от преследования?.. И Покрышев всё нажимал и нажимал на гашетку, пока «хейнкель» не рухнул на землю. Петр не знал, что весь экипаж бомбардировщика был перебит и машину некоторое время удерживал в воздухе автопилот.
После посадки Покрышев с ужасом заметил, что горючее на исходе, боеприпасы все использованы, а с перекаленных от непрерывной стрельбы стволов струится сизый дымок.
«Нельзя так вести бой, – подумал он. – Совсем над собой контроль потерял».
На аэродром в это время сел еще «Як». Вел он себя как-то странно. Щитки не выпустил. Садился неуверенно. Проскочил полосу и на пашне перевернулся.
– Чей «Як»? – спросил Покрышев подошедшего Никольского.

– Чиркова…

Они побежали к перевернутому самолету. Чирков лежал на земле ничком.

– Андрей!-окликнул Покрышев. – Жив?

Чирков поднял голову. Лицо его было залито кровью.

– Что с тобой?

– Пустяки, – ответил Чирков.

Подъехала санитарная машина. Чиркова положили на носилки.

– Выздоравливай быстрее и возвращайся. Будем ждать, – сказал на прощание другу Покрышев.

Андрей еле заметно кивнул головой.
ВРАГ РВЕТСЯ К ЛЕНИНГРАДУ

Полк находился в непрерывных боях. Летчики отражали налеты вражеской авиации на аэродромы, прикрывали с воздуха наши отступающие войска и население, уходившее с родных мест на восток. За день каждому летчику приходилось совершать не менее трех боевых вылетов.
Однажды Никольский, вернувшись со своим звеном с задания, рассказал, что видел большие колонны противника, которые двигались на Псков.

– Доложите начальнику штаба, – приказал Покрышев. А сам потом долго размышлял над сообщением командира звена. Одолевала тревога: вот ведь какая силища движется на Ленинград. Сумеем ли остановить ее, и скоро ли это произойдет? С такими невеселыми мыслями он и уснул. В три часа ночи раздался резкий телефонный звонок. Еще окончательно не проснувшись, Покрышев потянулся за трубкой. Первые же услышанные слова заставили его вскочить с постели: поступил приказ вылететь парой на разведку.

Покрышев позвонил исполняющему обязанности командира полка капитану Ивченко и попросил разрешение на вылет.

– Готовьтесь. Я полечу с вами, – ответил Ивченко.– Вы на «Яке», а я на «И-16».

Вылетели рано утром. По дорогам – сплошной поток вражеских войск. Медленно ползут танки, по обеим сторонам от них едут мотоциклисты. Колонна растянулась на десятки километров. От перекрестка она расползалась по нескольким направлениям. Глядя сверху на бронированную громаду, Покрышев с болью в сердце подумал, каким мощным кулаком фашистское командование приготовилось ударить по Пскову.

Истребители низко прошли над колонной. Немцы огня не открывали.
Самолеты повернули обратно. Покрышев повел свой «Як» стороной, а Ивченко почему-то полетел над колонной.
«Может быть, командир решил провести штурмовку? Но зачем?» – забеспокоился Покрышев.
Ивченко не только летел над колонной, но и начал снижаться.
У развилки дорог немцы открыли сильный огонь. Стреляли из пушек, строчили из пулеметов; мотоциклисты, остановившись, вскидывали автоматы и тоже били по самолету. «И-16» загорелся. Из истребителя вывалился комочек, над ним раскрылся купол. Парашютиста медленно понесло к востоку. Покрышев облегченно вздохнул: там недалеко территория, занятая нашими войсками. Но вдруг порывистый ветер начал относить маленькую точку на запад. Ивченко стал опускаться в самую гущу вражеских войск.
«Эх, Григорий, Григорий! – с отчаянием подумал Покрышев. – Погубила тебя твоя излишняя самоуверенность. А война не терпит ее и жестоко за это отплачивает…»
* * *
Для полка наступили дни кочевой жизни. Не успевали обжиться на одном аэродроме, как поступал приказ перелетать на другой. Приходилось перебазироваться ближе к Ленинграду.
Положение было трудное. Оборвалась связь с командованием дивизии. Вылетевший несколько дней назад в Ленинград для получения указаний командир полка Афромеев не возвращался. Его заместитель Ивченко погиб. Командование полком временно принял капитан Павлов.
В эти дни эскадрилья Покрышева понесла первую потерю. Погиб Борис Долгов. Погиб по-глупому. Поднявшись в воздух на тренировочном самолете «УТ-1», он не пошел на бреющем полете, а набрал высоту. Его успокоило, что вокруг не было ни одного самолета. Но небо оказалось обманчивым. Там, на высоте, тихоходный «УТ-1» стал легкой добычей «мессершмиттов».
Аэродромы подвергались систематическим налетам бомбардировщиков. Гитлеровцы следили за передвижением полка и стремились не давать ему ни часу покоя.
После очередного перелета летчики, воспользовавшись временным затишьем, собрались группами под тенью деревьев, чтобы отдохнуть, обменяться новостями. Авиатехники занимались ремонтом поврежденных машин, вооруженцы хлопотали у кабин, заряжая пушки и пулеметы. Истребители заправлялись горючим.
В этот момент и появились над аэродромом вражеские бомбардировщики под прикрытием «мессершмиттов». Только один дежурный истребитель Николай Тотмин мог подняться в воздух. И он, ни минуты не раздумывая, вступил в бой с десятью вражескими самолетами, врезался в самую гущу. «Юнкерсы» бросились врассыпную. «Мессершмитты» же попытались выбить упрямца из их строя. Но заградительная очередь охладила пыл врагов. Тогда «мессершмитты» стали разворачиваться для новой атаки. А «И-16» продолжал бить по «юнкерсам».
Неравная схватка одного советского летчика с группой вражеских самолетов происходила над самым .аэродромом, на виду у всего полка.

– Смотрите, смотрите, нервишки у немцев не выдержали. Испугались! – услышал Покрышев рядом с собой восхищенный голос.

Бомбардировщики, беспорядочно побросав груз, повернули обратно. А Тотмин продолжал бой с двумя «мессершмиттами».

– Николай, смотри – «мессер» заходит сверху! – кричали с земли Тотмину, как будто он мог что-нибудь услышать.

Наступил самый драматический момент боя – вражеский истребитель получил преимущество в высоте. А каждый из наблюдавших хорошо знал, что это значит.

Неожиданно задрав нос своего «И-16», Тотмин повел его навстречу врагу. Расстояние быстро сокращалось. В последний момент фашист отвернул в сторону, но Тотмин, дав крен, правым крылом ударил по левому крылу «мессершмитта». Вражеский самолет камнем пошел вниз.