Михаил Зайцев - Час волкодава

• Название: Час волкодава
• Автор: Михаил Зайцев
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Триллер
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-04902-9

Раньше они были бойцами спецслужб, а теперь стали боевиками безжалостной и неуловимой банды. Их «бизнес» – брачные аферы с последующей ликвидацией «семьи» и перепродажей квартир. Свидетелей они не оставляют. Но не все согласны умирать. Двое бросают убийцам вызов. Двое против двенадцати. Правда, эти двое умеют драться с целой стаей противников, превращать любой предмет в оружие и, похоже, даже проходить сквозь стены. Теперь им есть, где применить свои боевые навыки... Тем более что на кону шесть миллионов долларов, свобода, жизнь...

Ранее роман издавался  под названием «Фирма „Синяя Борода“»

---

– Держи. – Сан Саныч вытащил из заднего кармана светлых летних брюк связку ключей. – Поднимайся вверх по лестнице, слева выход, во дворе садись в «Ниву», заводи мотор, Кешу я принесу. Бегом, Миша, в темпе!

Перепрыгивая через две ступеньки, Чумаков выскочил в холл-прихожую, метнулся влево, выпрыгнул на крыльцо и остановился как вкопанный.

– Яп-понский бог! Где ж это мы, блин?!

По сию пору Михаил пребывал в заблуждении, что находится в Москве. В пяти минутах быстрой ходьбы от Чистых прудов. Как отыскал его Сан Саныч здесь, черт-те где? Хотя почему «черт-те где»? Конским навозом пахнет, просторы вокруг, а на горизонте небо тлеет, словно зарей, отблесками огней большого города. Подмосковье. Помнится, Сан Саныч сомневался в том, что единственная база «Синей Бороды» – спортклуб-подвальчик в центре Москвы. Значит, вот оно какое, логово «синих». Двухэтажное деревянное здание. В окне второго этажа слабо проникает сквозь занавеску желтый электрический свет. И тишина. Дом будто умер, он словно окружен аурой смерти. А темные силуэты двух автомобилей во дворе как два черных гроба. И стрекотание сверчка в тишине ночи звучит как поминальная молитва.

– Чумаков! Заснул? – Сан Саныч вышел на крыльцо бесшумным шагом призрака. Его окрик заставил Мишу вздрогнуть, вывел из растерянного оцепенения.

Миша спрыгнул с крыльца, подбежал к мертвой «Ниве», открыл автомобильную дверцу, плюхнулся на шоферское место, и машина с готовностью ожила, воскресла после поворота ключа в замке зажигания. Чумаков, как сумел, помог Сан Санычу уложить Кешу на заднем сиденье.

– Оденься. – Сан Саныч, вынося раненого, не забыл захватить Мишину рубашку, лежавшую под головой Иннокентия в качестве жесткой подушки. – Негоже в полуголом виде садиться за руль. И вообще, давай-ка, партнер, поменяемся местами. Лучше будет, ежели я поведу машину. Куда едем? В какую больницу конкретно?

– В Медицинскую академию. Повезет, если сегодня Лешка Зефиров дежурит в реанимации, я с Лешкой поговорю, попрошу...

– Нет! Ты погиб в автомобильной катастрофе. Забыл? С врачами переговорю я. Меня они не знают, договорюсь, успокойся... Кстати, я понял, как ты собачек перехитрил. Молодец, партнер! Медленно, но верно превращаешься в «человека СИСУ». Хвала богам, что я не научил тебя правильно работать ремешком с пряжкой, а то, глядишь, лежал бы я сейчас с пробитым черепом и остывал помаленьку.

«Нива» развернулась багажником к крыльцу и, освещая фарами разбитую дорожку под горку, медленно покатила к воротам.

– В подвале полно отпечатков моих пальцев. – Чумаков оглянулся на домик-флигель с одним блекло светящимся окном. – Подпол отделан вагонкой, древесина сухая, и если ее поджечь, то...

– В доме, помимо твоих пальчиков, отпечатков что звезд на небе, – оборвал Мишу Сан Саныч. – Поджог дома был бы на руку господину Полковнику, останься он живым и богатым. Нам же – тебе, мне и Кеше – гораздо выгоднее, чтоб менты отыскали фальшивые баксы на сумму шесть с половиной миллионов долларов и тела отставных офицеров. И показания полудохлых спортсменов в спортклубе нам предпочтительнее, чем их обугленные косточки. А труп Марины, уверен, менты не смогут идентифицировать. Я, как оружие разыскал, не пожадничал, половину автоматного рожка истратил, чтоб навести на лице покойной соответствующий макияж...

– Сан Саныч, я...

– Погоди, не перебивай. Сам знаю – ты ничего не понимаешь, и мои слова для тебя лишь обрывки интригующей информации. Слушай, партнер, сей же час все тебе расскажу. Слушай внимательно. Итак, подходя к спортклубу с «сывороткой правды» в «дипломате», единственное, чего я по-настоящему боялся, был вопрос о моих дальнейших планах и намерениях. Тот вопрос, который на месте господина Полковника я бы в первую очередь задал пленнику после укола «сывороткой». Спрашивать голого человека в кандалах и наручниках о его видах на освобождение и победу вроде как глупо, но Полковник был достаточно умен, чтобы не стесняться задавать обманчиво глупые вопросы, однако жаден при этом сверх всякой меры и свой грех алчности наивно приписывал всем окружающим... Прости, Миша, я увлекся рассуждениями вслух о вещах, по-прежнему для тебя непонятных. Перенял от тебя дурную привычку, партнер. Придется начинать рассказ сначала. Итак, подходя к спортклубу, я заранее предвидел развитие дальнейших зубодробительных событий в общих чертах и был готов к тому, что меня ожидает...

Сан Саныч ровным голосом пересказывал произошедшие с ним события, внимательно следя за уносящейся под колеса «Нивы» дорогой. Миша внимательно слушал партнера, с каждой минутой становясь все мрачнее.

На въезде в город «Ниву» бесшабашно подрезал лихач на новенькой «Мазде». Водитель «Мазды», очевидно, был пьян и весел. Подрезав «Ниву», «Мазда» просигналила клаксоном мелодию из кинофильма «Крестный отец», мигнула габаритными огнями и умчалась прочь на пределе скоростей. До инцидента с «Маздой» рассказ Сан Саныча успел достичь наивысшей точки, того кульминационного момента, когда в мир иной отошла мятежная душа Генерала Натальи Николавны. Пьяный водитель вынудил Сан Саныча полностью сосредоточиться на управлении «Нивой» и замолчать на время, а Миша Чумаков, решивший, что история рассказана до конца, матюкнувшись вслед дорожному хулигану, поспешил подвести печальный итог.

– Какая же ты, оказывается, сволочь, Сан Саныч! – процедил Чумаков сквозь зубы. – Скотина! Ничего святого для тебя нет, варвар! Я тебе верил! И Кеша в тебя поверил, а ты ничуть не лучше сволочей из «Синей Бороды»! Ты подставил нас. Меня и Кешу! Кеша остался в живых по чистой случайности, а я... Ты навешал мне лапши на уши, посадил меня пугалом на бульваре, заранее зная, что сдашь доктора Чумакова «синим»!

– Успокойся, Миша! Разборка Кавказца с Иннокентием Петровичем и для меня оказалась полной неожиданностью, поверь. А с тобой... С тобой, партнер, иначе поступить было никак нельзя. Пришлось тобою рискнуть, выставив болваном. Знай ты заранее, что обречен побывать в плену, уверен, ты бы и сам согласился рискнуть, но ты плохой актер, партнер, а мне для победы требовалась идеально правдивая игра всех без исключения персонажей.

– Для ПОБЕДЫ?! – Миша скривился, саркастически улыбаясь. – И это ты называешь ПОБЕДОЙ! Кеша ближайшие месяцы проведет на больничной койке, я... Я остался с голой жопой, без документов, без жилья, формально погибший, оплаканный собственными родителями! Лучше бы я сел в тюрьму за убийство Красавчика, за взрыв «Трех семерок», за что угодно! Дурак!!! Я боялся тюрьмы! Кретин! Идиот! Из тюрьмы рано или поздно можно выйти на волю. А для меня теперешнего воля хуже неба в клеточку! Я верил тебе! Доверял полностью, безоглядно! Я теперь никому больше не смогу верить! Ни единому человеку в мире! Понимаешь ты это, супермен хренов?! Ты превратил меня в себе подобного! В варвара-одиночку, который вместо того, чтобы жить и радоваться, думает лишь о том, как бы выжить, любой ценой, любыми средствами!

– Кстати, о средствах, необходимых для выживания, – вклинился в сбивчивый монолог партнера Сан Саныч, улучив момент, когда Чумаков набирал в легкие побольше воздуха, чтобы продолжать страстные речи. – Тебе, партнер, не придется скитаться по миру, как ты грубо выразился, с голой жопой, ибо история разгрома «Синей Бороды» не заканчивается смертью Натальи Николавны. Вот посмотри, что я отыскал у нее в сумочке. Только осторожнее, прошу тебя.

Одной рукой сжимая баранку руля, пальцами другой Сан Саныч забрался в нагрудный карман рубашки. Вытащил сложенный вдвое почтовый конверт, передал Чумакову и продолжал говорить все тем же ровным, скучным, невозмутимым голосом:

– Наталья Николавна была удивительно умной женщиной. Хранила самое ценное на виду и постоянно под рукой. В ее сумочке-ридикюле я нашел фотографии дочки и внучки. Зять Натальи Николавны, судя по всему, страсть как обожает путешествовать. В сумочке хранились письма, присланные на Главпочтамт, до востребования, на имя Натальи Николавны. Она, кстати, жила под своим настоящим именем, полагаясь на свой ум и остерегаясь фальшивых документов. Письма родственники присылали маме, теще и бабушке Наташе из разнообразных экзотических концов света. На деньги Натальи Николавны, полагаю, ее родственники ежегодно отправлялись в круизы вдоль и поперек экватора. В красочных конвертах я отыскал, ежели так позволительно выразиться, почтовые сувениры. Крылышко тропической бабочки необычайной формы, сухой листок какого-то экзотического растения и те мелкие бумажные прямоугольники, которые ты сейчас высыпал на ладонь. Точно так же, как и ты сейчас, на эти блеклые бумажки, наверное, смотрели без всякого трепета подчиненные Генерала Наташи, прощая женщине ее маленькие сентиментальные слабости и принимая бумажную мелочь за очередную горсть бесполезных почтовых сувенирчиков с другого конца света, вложенных в конверт несмышленой внучкой для любимой бабуси. А между тем бумажки эти стоят несколько миллионов долларов!