Николай Леонов - Почерк палача

• Название: Почерк палача
• Автор: Николай Леонов
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-07610-7

Всех их убивали одинаково – выстрелом в затылок. Так стреляет палач. Свыше тридцати человек, владельцев престижных иномарок, нашли свой последний приют на тайном кладбище бандитов. Полковник Гуров, расследующий это дело, чувствует, что он подошел совсем близко к разгадке, ведь его уже «заказали» киллеру-профессионалу, за ним непрестанно следят, пытаясь запугать, на него давят со всех сторон. Но когда Гуров идет по горячему следу, ничто не может остановить его: ни пуля, ни угрозы, ни оборотни, еще вчера казавшиеся друзьями.

---

Шел генерал к новому замминистра, своему нынешнему непосредственному шефу, с которым в данном качестве никогда прежде не встречался. Знакомы они были более двадцати лет, но вместе не работали.

Когда на освободившуюся вакансию зама назначили генерал-лейтенанта Бодрашова, большинство офицеров министерства обрадовались. Новое правительство расставляло на ключевые посты, как правило, своих молодых соратников. И в министерстве все боялись прихода молодого «варяга», который начнет перестановки, не понимая существа дела, желая отличиться, станет приглашать новичков из молодых, многие из которых сызмальства не любят милиции. Приход на должность замминистра «Бодраша», так старые офицеры называли нового зама, курирующего основной главк – уголовный розыск, вселил в людей оптимизм. Зам был истинным ментом, начинал опером в отделении, служил в МУРе, руководил райуправлением, даже около года работал начальником УВД крупной области.

Хвастаться Орлову было совершенно нечем, но шел он спокойно: с коллегой всегда договоришься.

Секретарь четко поздоровался, открыл перед гостем двойные дубовые двери, и Орлов оказался в кабинете, где бывал множество раз.

– Здравия желаю, поздравляю с назначением, Алексей Алексеевич, – сказал Орлов, которого в первое мгновение несколько покоробило, что хозяин не вышел из-за стола, лишь махнул могучей рукой, указывая на кресло.

В молодости Бодрашов увлекался самбо, был чемпионом «Динамо» в тяжелом весе, имел рост под сто девяносто и вес около ста двадцати. В общем, Бодраш был большой мужик, в отличие от гостя, с отнюдь не простецким лицом, а на службе хорошо ли он относился к кому-то, неважно ли, но был со всеми сдержанно-корректен.

– Здравствуйте, Петр Николаевич. – Хозяин откинулся на спинку кресла, оно жалобно застонало. – Уж коли мы столько лет обращались по имени-отчеству, так и оставим. А случится выпить да песни спеть, тогда и поглядим.

Орлов согласно кивнул и сел. Он был без портфеля, даже без папки.

– Знаете, читать не люблю, – неожиданно заявил Бодрашов.

– Я-то как раз знаю, что вы читать любите, но у торшера, либо на боку. Впрочем, положение в главке вы знаете, так зачем мусолить страницы? Мы, с легкой руки Гурова, вцепились в непонятные угоны с пропавшими людьми и теперь мучаемся. Нельзя сказать, что пустышка, но серьезно пока говорить не о чем. Загадочная история, хотя я данное словосочетание терпеть не могу. Загадка самим фактом своего существования доказывает, сколь несовершенен твой разум.

– Дело ведет, конечно, полковник Гуров? Не понимаю я его, шибко сложный.

– Что выросло, то выросло, Алексей Алексеевич.

– Да-да, знаю, дежурные прибаутки вашего управления все министерство повторяет. «Ныряй, здесь неглубоко». «Младшего обидеть легко».

– Слушайте, Алексей Алексеевич, мы, конечно, упрямы, слов нет. Но конкретное преступление в определенном смысле для нас принципиально по нескольким позициям.

– Попробую перечислить, – сказал хозяин. – Пропало около тридцати экипажей, даже для России это многовато. Преступники придумали нечто новое, сыщики не спят спокойно, зная, что противник знает нечто, а они этого не знают. Мы не можем простить около тридцати человек, а может сложиться еще хуже. Сегодня неизвестный нам прием используют лишь несколько человек, но рано или поздно о нем узнают и другие уголовники. Погибнут еще люди, а мы бросимся догонять.

– Если срочно не прооперировать, может родиться легенда, как деловые ловкачи похитили не около тридцати машин с людьми, а три тысячи… Армия ментов с ног сбилась, год ничего сделать не могут. Такие легенды поднимают дух бандитов и деморализуют население. Существует еще один фактор, он масштабом поменьше, но для нас крайне важен. На территории Москвы вблизи от Окружной дороги, между двумя техстанциями, обнаружен труп автомеханика. В этом месте незримо смыкаются зоны влияния двух преступных группировок. Они состоят как из москвичей, так и из бандитов области, и перемещаются в зависимости от обстоятельств.

Обнаруженный нами труп, казалось бы, не имеет отношения к пропавшим машинам и людям. Но я внутренне убежден, что имеет, и самое непосредственное. Автомеханик. Труп в непосредственной близости со станциями обслуживания. И убит он единственным выстрелом из пистолета «ТТ» с глушителем, в затылок, почти в упор. У меня нет никаких данных, а следовательно, и веских оснований, но я убежден, что именно так убивали пассажиров угнанных машин.

– А разве точка зрения Льва Ивановича Гурова не основание? – спросил замминистра, и Орлов увидел в его серых глазах смешинки.

– Основание! – с вызовом ответил Орлов. – Но Гуров до поры до времени помалкивает.

– Задачи серьезные, а вас всего-то три человека и два рекрута, – Бодрашов взглянул на Орлова, прищурился. – Возьмите людей из отделов.

– Я подумаю, Алексей Алексеевич, – ответил Орлов. – Разрешите идти?

Хозяин махнул на гостя своей лапищей, что-то пробормотал и занялся телефоном. Орлов был уверен, что замминистра сказал:

– Проваливай, сыщик.

Орлов вышел от руководства, направился к себе и увидел у открытой двери привалившуюся плечом к косяку фигуру Станислава. Тогда он понял, что передохнуть не придется.

Но друзья есть друзья. Мы еще думаем, а они уже знают.

В приемной Гуров отобрал у секретарши Верочки поднос с чашками и кофейником. Станислав распахнул перед генералом двери и с пафосом заявил:

– Они заняты, кофейничают в семейном кругу.

– Петр, ты выглядишь словно новый полтинник, – сказал Гуров. – Первый, кто заговорит о работе, штрафуется на месте.

– Деньги собираю лично я, – вставил Станислав.

– Судя по твоему виду, Бодраш не изменился. А теперь, так как я всего лишь собираюсь нарисовать психологический этюд, прошу не принимать мои слова всерьез, – сказал Гуров. Станислав моментально ответил:

– Тогда, считай, ты сто лет бездельничаешь в сыске.

Коротко, но точно Гуров рассказал о своих отношениях с Ильей Титовым.

– Чего же ты молчал раньше? – поинтересовался Станислав.

– Плохо, Лева, ты разочаровал молодого человека, даже обидел, – сказал Орлов. – Ни о какой вербовке не может быть и речи, но, разговаривая с молодым парнем, необходимо делать скидку на возраст. В эти годы человек остро восприимчив и обидчив. А ты, желая выбить из его головенки романтику, прешь, как танк. Лева, с таким парнем следует больше советоваться, сомневаться и советоваться. Если он тебе позвонит еще раз, но, боюсь, этого не случится.

– Да что я такого сказал? – возмутился Гуров. – Если он такой обидчивый, пусть отправляется в кружок кройки и шитья. Он с первой встречи должен понять, у нас мужская работа.

– Умный, а дурак! – рассердился Орлов. – Работа мужская, а Илья еще мальчик, хотя и умный, и самолюбивый.

– А как ты меня утюжил первое время? – напомнил Гуров.

– Ты был офицер, а я был тогда не прав. Впрочем, у тебя только вид голубоглазый, а по сути ты хищник, иначе я бы тебя сломал и никакого сыщика Гурова не было бы.

– Хорошо, если Илья объявится, буду вокруг него на цыпочках ходить, – усмехнулся Гуров. – Только сдается мне, что они еще кого-нибудь убьют, из своих я имею в виду.

– Если мы вышли в цвет, – задумчиво произнес Станислав.

– Не хрен хвастаться, никуда мы не выходили, нас вывел случай, – сказал Орлов. – Юрий Власов что-то знал, больше, пожалуй, догадывался, и его ликвидировали практически в собственном доме. Явились мы, причем вели себя неправильно. Сколько убийств в Москве за сутки? Значит, должен был прибыть ленивый, не опохмелившийся участковый, нужно было долго вызывать группу МУРа. Оперативники приехали бы недовольные, злые. А мы скопом. И прокуратура города, и старшие офицеры главка. Ты, Лева, взгляни на себя в зеркало. Может такой франт прилететь рано утром на окраину Москвы, лишь бы взглянуть на труп автомеханика? Продыха нет, пирожок сожрать некогда, а прилетели два полковника со старшим следователем не районной, а городской прокуратуры. Сработали, как… в кино лучше делают. Поймите, мальчики, у них около тридцати захоронений. Убийцы, вурдалаки, так нервы у них все одно имеются, они на каждый чих вздрагивают и спят только после литра выпитого. А мы им гвардию в нос, мол, все, допрыгались, мы теперь с этого места с пустыми руками не уйдем.

– Да не казнись ты так, Петр, – сказал Гуров. – Ведь они уверены, что у нас ничего нет.

– Они сейчас уверены только в том, что смертны. И им страшно, в том они тоже уверены. И мысли у них одни – как от проклятого места подальше оказаться.

Жизнь Вальки Сухотого от рождения складывалась совсем неплохо. Мать с отцом работали на одном заводе, отец – мастером, мать – нормировщицей, жили дружно. Батя, случалось, поддавал, так не без этого, иначе с людьми близости никакой, даже дружком не обзаведешься, и девки смеются. Он и поддавал, да меру знал, дома вел себя спокойно, а лишнее примет – сразу спать. Маманя у Вальки была шустрая и деловитая, когда спала, неизвестно, но обед всегда был готов, квартирка двухкомнатная от завода сверкала, мужики всегда в чистом. В общем, Сухотые жили по тем временам красиво и в достатке. Ни с того ни с сего батя заболел, мужик он был здоровый, врачей не уважал, держался за живот, постанывал, но терпел. Все думали, язва, травами лечили, когда вконец приперло, пошел к врачу. Рентген, срочно в палату, а через две недели его не стало. Рак. Мать была на восьмом месяце. Ее в деревню к бабке. Валентин в восемь лет стал главой семьи. Мать жалел, сестренку народившуюся любил до ужаса, как взрослый ходил с ней гулять, матери, как мог, помогал. Но на деньги, что были в доме, как ни крути, прожить хоть и было можно, но жрать хотелось всегда, даже ночью.