Дж. Уорд - История сына

• Название: История сына
• Автор: Дж. Уорд
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Клер, адвокат из Нью-Йорка, приехав в Колдвелл на встречу, была усыплена в доме пожилой клиентки. Проснувшись, она обнаружила, что заперта в комнате с мужчиной, пьющим кровь. Она узнала, что этот вампир, Сын, провел взаперти долгие годы. Сможет ли Клер продолжить свою жизнь как ни в чем ни бывало после того, что пережила, или же что-то должно измениться?

Существующих на земле вампиров можно условно разделить на две категории. Первые — «естественные». Они пьют кровь и занимаются прочими вещами, подобающими клыкастым существам, боящимся солнца. Вторые же — «профессиональные». Это адвокаты.

Что же случится, если встретятся стерва-юрист и чрезвычайно скромный и воспитанный вампир, можно узнать, если прочитать этот рассказ.

---

— И из-за него ты оставляешь фирму, правда? — когда она не откликнулась, друг пробормотал: — Так что тебе требуется от меня?

— Где-нибудь переночевать для начала. — Она уставилась вниз на кофе. — И я хочу купить ему новую личность. Свидетельство о рождении, номер социального страхования, кредитную историю, налоговые выплаты, водительские права. Я знаю, что тебе известны люди, которые могут позаботиться об этом, Мик, и что за свои деньги я получила бы неуязвимость. Она должна выдержать суд. Потому что мы можем там оказаться.

Что совсем не было шуткой.

— Дерьмо… в какую неприятность ты влипла?

— Никаких неприятностей. — Это было намного, намного хуже, чем неприятность.

— Лгунья. Ты нарисовываешься здесь с парнем в кандалах… который разговаривает как человек викторианской эпохи, но смотрит так, как будто с удовольствием съел бы меня живьем… имеет волосы до задницы и одет в красный шелк «специальный выпуск для Хью Хефнера[25]». И который пахнет, как… ну пахнет он действительно и в самом деле неплохо. Что это за одеколон? Думаю, я не прочь приобрести такой.

— Ты не сможешь его купить. И, Мик, откровенно говоря, чем меньше ты знаешь, тем лучше. — Потому что она была готова стать преступником в белом воротничке.[26] — Я также хотела бы воспользоваться твоим компьютером. О, и мы должны спать в подвале.

Майкл обернулся, нахмурившись при виде этой пары, стоящей вместе так близко, пересек комнату, кладя руку ей на плечо. Мик благоразумно сделал шаг назад.

— Так ты поможешь нам? — спросила она Мика.

Мик потер лицо.

— Давай я куплю личность и для тебя. Парень, которого я знаю, крайне щепетилен, и он не примет плату ни от кого, кроме меня. Ты сможешь как-нибудь мне возместить. И ты серьезно? Хочешь спать в моем подвале? Я имею в виду, что у меня в этом ковчеге шесть гостевых комнат, а дом — старый. Там внизу не слишком приятно.

— Нет, нижний этаж лучше всего.

— Мы остановимся в приличной спальне. — Известил Майкл. — Мы останемся наверху.

Клер посмотрела на него через плечо.

— Но…

Его рука нежно сжалась.

— Я не позволю тебе спать в помещении, неподходящем для леди.

— Майкл…

— Может быть, вы покажете нам нашу комнату, любезный сэр? — Ладно, очевидно, что, раз ее мужчина что-либо решил, так и будет.

Мик нахмурился.

— А… да. Конечно, дружище.

Майкл резко обернулся к одному из окон. И явственно зарычал.

— Оставайся внутри, — бросил он. После чего неожиданно исчез.

Мик выплюнул проклятие, но она беспокоилась не за друга. Клер побежала к окну и увидела, как в лунном свете на краю газона принимает форму Майкл.

Дворецкий вернулся. Флетчер стоял там, как нечто выползшее из кошмара, светясь как призрак, хотя его тело было сплошным.

Ее первой мыслью было, что, возможно, он приладил к ее машине какой-то вид GPS-навигатора. Это было единственным объяснением, как он смог обнаружить их. Но затем она поняла, что он не был человеком. Так что, только Господь знал, какую дрянь он имел в своем распоряжении.

— Кто это? — просил Мик позади нее. — Или… Господи, Клер, правильно будет спросить «что это»?

Что случилось потом, было отвратительной и жуткой единственной альтернативой. Майкл и дворецкий сошлись в борьбе не на жизнь, а на смерть.

Флетчера.

Клер не смогла смотреть, но Мик следил, а она следила за его лицом, когда он был свидетелем кровавого побоища.

— Майкл…

— Он делает… — Мик вздрогнул. — Дааа, для похорон от другого парня останется не слишком много.

Она поняла, что все закончилось, когда Мик сделал глубокий вдох и потер лицо.

— Оставайся здесь. Я пойду, посмотрю на… твоего мужчину?

— Да, — ответила она. — Он мой.

Мик свалил к передней двери, и она услышала, как мужчины тихо переговариваются по другую сторону.

— Клер? — позвал Майкл, не заходя в комнату. — Я в порядке, но пойду, приведу себя в порядок, хорошо?

Это не было вопросом, даже, несмотря на то, что он сформулировал его так. Она понимала, что он остается снаружи, поскольку не хочет, чтобы она видела его, но пошло все это подальше.

Она прошла через библиотеку и…

Ну, там было море крови. Но, впечатления, что она принадлежала Майклу, не было, поскольку она покрывала его руки и… рот. Как будто бы он кусал Флетчера. Множество раз.

— Ох, Господи.

Противясь, она взглянула в его глаза. Они были жестокими, серьезными и решительными. Как если бы он сделал то, что должен был сделать. Но в них была и грусть, как если бы он боялся, что она решит, что он чудовище.

Она собралась и направилась к нему.

— Я помогу тебе вымыться.

Искупав Майкла, она принесла ему кое-какую одежду. Оказавшейся полным анекдотом. Хотя Мик был крупным парнем, единственной вещью, даже отдаленно подошедшей ее мужчине, была пара фланелевых пижамных штанов да застегивающаяся на пуговицы сорочка, но даже они были тесны и демонстрировали значительную часть лодыжек и запястий.

Но выглядел он хорошо, влажные волосы, высыхая, завивались на концах, возрождая свои красные и черные цвета.

Мик выделил им симпатичную спальню, в которой, по счастью, было только два окна и толстые портьеры. С надеждой, что они будут достаточной защитой.

Именно Мик задернул собранные занавески.

— Если вам что-нибудь потребуется, вы знаете, где я сплю, — предупредил он. Заколебавшись у двери, он оставил их одних.

Клер сделала глубокий вдох:

— Майкл…

Он перебил ее.

— Ты говорила, что можешь делать все что угодно, пока находишься в положении, верно?

Когда она кивнула, он взглянул на кровать, как будто воображая их там.

— Даже…

Она не сдержала улыбки.

— Да, даже это. Но сначала нам нужно поговорить…

Она оказался на ней в одно мгновение, прижимая ее спиной к двери, грубо водя руками по талии.

— Никаких разговоров, — прорычал он. — Сначала я возьму тебя.

Его рот сомкнулся на ее губах, проникая языком в глубину, после чего раздался звук рвущейся ткани — ее блузка была разодрана и распахнута. Ох, Господи, да… Он целовал Клер, пока у нее совершенно иной причине, нежели беременность, не закружилась голова, и где-то в середине стремительного нападения поднял и уложил ее на кровать. С гладкой пластикой, как будто репетировал свои движения, мужчина дернул свои пижамные штаны вниз, потащил ее сорочку вверх, перекусил боковой шов на ее трусиках, и после этого…

Он был внутри.

Ее тело выгнулось под ним дугой, она резко напряглась, задохнувшись. Она была очень тесной, поскольку была готова только отчасти, но в момент, в который он вошел в нее, она догнала его. Он вжимался сильно и глубоко, но при этом с осторожностью, старинная кровать стонала под усилиями его тела, когда он брал ее.

Его великолепный аромат овладел ее обонянием, и она понимала, о чем он свидетельствует. В дополнение к любви он закреплял свое право требования на нее. Обладание кого-то иного, нежели мужчина-человек, что полностью ее устраивало.

Майкл кончил с долгими содроганиями тела и рычанием, прорвавшим тишину дома. Громкость была такая, что его должен был услышать их хозяин, хотя этот факт обеспокоил Клер недостаточно, чтобы смущаться, когда на нее нахлынул собственный оргазм.

После того, как все закончилось, они остались связанными вместе, сплетенными, только их дыхание тяжело звучало в драгоценные мгновения.

Потом Майкл заговорил:

— Прости меня… моя любимая. — Он отпрянул назад и погладил ее по щеке, нежно целуя в губы. — Боюсь, я несколько… собственник, когда дело касается тебя.

Клер засмеялась.

— Будь таким собственником, каким хочешь. Мне нравится, когда это исходит от тебя.

— Клер… что нам делать с нашим будущим?

— У меня уже все запланировано. Я весьма хороша в стратегии. — Она пропустила пальцы сквозь его роскошные длинные волосы, чьи красные и черные пряди обвились вокруг ее руки и запястья. — Я собираюсь устроить так, будто твоя мать оставила тебе все.

— Как?

— Пока она была жива, практически каждые четыре месяца я переписывала ее завещание. И я собираюсь сделать это в последний раз завтра утром в кабинете Мика.

Да, она нарушила этику профессионального поведения, в которой присягала, когда приносила клятву поверенного. Да, она могла быть лишена права на адвокатскую практику, исключена из корпорации барристеров. Да, она пошла на компромисс со своими личными стандартами. Но, если без особых угрызений совести допущена огромная несправедливость, то порой, чтобы исправить хоть что-нибудь, ты должен замарать ручки. Лидсов больше не осталось, поэтому не было наследников, чтобы опротестовать завещание. Ничего не было оставлено и на благотворительные цели, поэтому предполагаемые миллионы вполне могли стать их миллионами.