Сандра Мартон - Ради счастья дочери

• Название: Ради счастья дочери
• Автор: Сандра Мартон
• Издательство: Радуга
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-05-004767-6

Напрасно Энни и ее бывший муж убеждали глупышку дочь, что отнюдь не все браки распадаются. Ради того, чтобы Дон вернулась к своему мужу, им пришлось притвориться, будто они хотят начать все сначала. И оказалось, что за притворством скрывалась та самая любовь на всю жизнь.

---

Чейз вздохнул. Он уже чувствовал себя лучше. Сновидений больше не будет. Даже если последняя глупая фантазия сбудется, если Энни внезапно проснется и позовет его, он не…

– Чейз?

Голос Энни, нежный и сладкий, как июньское утро, разбил в пух и прах его твердую уверенность.

– Чейз? Ты спишь?

Спит ли он? Почему она спрашивает? Разве не слышит урагана, бушующего в его сердце?

Зашелестело одеяло – это Энни повернулась к нему. Ее лицо в темноте казалось бледным овалом, глаза сверкали, волосы обрамляли лицо и шею, спадая мягкими волнами на изгиб плеча.

Как он любил целовать эти шелковистые плечи…

Чейз кашлянул.

– Привет, – сказал он. – Извини, если разбудил тебя.

Энни покачала головой.

– Нет. Не совсем. Я видела глупый сон…

Она остановилась на полуслове, радуясь, что в комнате мало света и Чейз не заметил краску, залившую ее лицо. Плохо уже то, что ей приснился этот сон. И уж точно не следует пересказывать его Чейзу.

Зачем женщине в здравом уме рассказывать бывшему мужу о своем эротическом сновидении, особенно если оба были в нем главными действующими лицами?

– Какой сон?

– Я не помню.

– Но ты только что сказала…

– Что это? Дождь?

Энни села, прислонилась спиной к подушкам и натянула одеяло до подбородка. Ее руки и плечи были обнажены. Ком застрял в горле Чейза. Она спала обнаженной?

– Да, – проговорил он хриплым голосом.

Энни вздохнула.

– Ммм. Чудесный звук, правда? Здесь стало так уютно.

Уютно? Чейз чуть не взревел.

– Да, – ответил он, – именно уютно.

– А который сейчас час? Скоро утро? Я могу сварить нам кофе.

– Почти двенадцать.

– Как двенадцать? Не может быть! Так темно… – Энни недоверчиво засмеялась. – Двенадцать ночи? Ты шутишь.

– Если бы.

Энни опустила голову. Впереди еще целая ночь. Долгие часы в одной комнате с мужчиной, до которого можно дотронуться, если протянешь руку, с мужчиной, который когда-то был твоим мужем.

Нет. Это невозможно. Она не доживет до утра…

Ерунда. Она не настолько глупа, чтобы считать, что до сих пор влюблена в Чейза. Какая чушь иногда снится! То, что она чувствует, называется просто и ясно – похоть. Придется признать это. В наше время женщина может позволить себе сексуальные эмоции. Это нормально и естественно, как утверждают телевизионные ток-шоу и газеты.

И у нее они есть. Конечно, есть. Чейз всегда относился – возможно, всегда будет относиться – к тому типу мужчин, который способен зажечь ее с одного взгляда. Но заниматься сексом с мужчиной и любить его – это совсем не одно и то же. Она сама говорила это Чейзу только вчера, когда они обсуждали проблемы Дон и Ника.

Правда заключается в том, что секс вызывают гормоны. Любовь – совершенно другое. Это скажет каждый, даже Милтон, который искренне уверял ее, что если она не чувствует к нему физического влечения, то это нормально. Дескать, они и без того прекрасно сумеют жить вместе.

Может быть, он прав.

– Энни? О чем ты думаешь?

Она моргнула и подняла голову. Глаза ее уже привыкли к темноте, и Энни четко видела Чейза, который сидел в кресле и смотрел на нее.

– Ни о чем, – быстро ответила она. – Мне просто любопытно, удавалось ли мистеру Танаке когда-нибудь заснуть на этой кровати. У меня такое ощущение, что матрас набит стальными опилками.

Чейз засмеялся.

– Добро пожаловать в камеру ужасов. А что, президент Кеннеди действительно сидел в таком кресле, чтобы облегчить боль в спине?

– Не думаю, что он пытался использовать его вместо кровати, – ответила Энни, улыбаясь.

– Поэтому и стал президентом. Умный парень.

Энни засмеялась. Ее смех был таким искренним и звонким, что заставил его тоже улыбнуться. Когда-то они часто смеялись вместе. Не над чем-нибудь особенным, просто над рассказами друг друга или над тем, что видели.

Было приятно рассмешить ее снова. Сегодня его радовало все, даже ссоры с ней были лучше, чем улыбки другой женщины. Особенно когда аргументы иссякали, как это часто случалось в старые добрые дни, и он обнимал ее и… хотел ее так же сильно, как она хотела его.

Что она сделает, если он придет к ней сейчас? Если разденется и скользнет под одеяло? Он знал, чем от нее будет пахнуть – духами, медом и сливками. И он почувствует теплоту ее груди и живота и прохладу рук и ног.

Чейз улыбнулся воспоминаниям. Боже, у нее самые ледяные руки и ноги на свете.

У них была игра, в которую они часто играли в такие холодные ночи. Забирались в постель, он обнимал ее, она обхватывала его одной ногой, перебирая пальцами по его икрам, а ее рука скользила вниз по его груди. Он говорил, очень грубо: «Энни, прекрати сейчас же». А она спрашивала: «Почему?» А он отвечал: «Потому что ты совершенно фригидная». «Фригидная?» – возмущалась она. «Фригидная, – настаивал он, а потом переворачивал ее на спину и шептал: – Но я знаю, как это исправить…»

Чейз поднялся на ноги.

– Вот, – сказал он грубовато, бросая одеяло, которым накрывался, на постель Энни, – возьми. Здесь довольно прохладно.

– Я не замерзла. И потом, я не могу взять твое одеяло. А чем будешь укрываться ты?

Сугробом, если бы его удалось добыть. Ему сейчас нужно не согреться, а остыть.

– Я… э-э-э… не буду спать. Я не устал.

– Не устал? Чейз, это невозможно. У нас был ужасный день. Бесконечный день…

– Это точно.

– И ты спал всего лишь два часа. Этого мало.

– Ну, наверное, я просто на взводе. Или дело в том, что не могу свернуться кренделем.

– Ты прав. – Одним быстрым движением она накинула на плечи одеяло и встала с кровати. Чейз видел только ее кожу, мерцающую словно слоновая кость. – Ты будешь спать на кровати. А я – в кресле.

– Не смеши меня.

– Я меньше тебя.

Конечно. Меньше и тоньше. Потрясающе хрупкая женщина. И очень женственная.

– Я могу подогнуть ноги под себя, и мне будет удобно, Чейз. Увидишь. Давай! Меняемся местами.

Поменяться местами? Оказаться в постели, хранящей тепло ее тела? Положить голову на подушку, от которой исходит ее запах? Чейз покачал головой и стал отступать назад, пока ноги не уперлись в кресло.

– Нет.

– Это неподходящий момент, чтобы разыгрывать из себя джентльмена.

Он с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться. Или не застонать. Или не рассмеяться и не застонать одновременно. Она думает, что он старается быть джентльменом? Интересно, что бы она подумала, если бы узнала о его мыслях? Схватить бы сейчас ее, повалить на кровать, скинуть с нее это одеяло и посмотреть, одета ли она.

Чейз взял ее за плечи и, стараясь не думать об этом, осторожно, но твердо отстранил вбок.

– Чейз? – В ее голосе зазвучало недоумение, когда он открыл дверь. – Куда ты?

К чертовой бабушке, подумал он. Но ответил:

– Сварить кофе. Иди спать, Энни. Увидимся утром.

Он выскользнул из комнаты, закрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной.

Пытка креслом – это одно. С этим мужчина может справиться. Но находиться рядом с Энни – это совсем другое. Он не святой.

* * *

Энни смотрела на закрывшуюся дверь. Потом вздохнула и присела на уголок кровати.

– Тупица, – пробормотала она. – Ну и пусть мучается, если хочет.

С его стороны было глупо отказаться от ее предложения. Она поежилась и устроилась на кровати под одеялом.

Конечно, ему было неудобно спать в этом кресле. Чейз ведь высокий – шесть футов два дюйма. И весит сто девяносто фунтов. Сплошные мышцы…

Кто спорит, он всегда был красивым мужчиной.

Ты прекрасен, сказала она ему однажды, вскоре после женитьбы. Они лежали, обнявшись, после долгих часов страсти, и вдруг она приподнялась на локтях, посмотрела на него и улыбнулась.

– Что такое? – спросил он, а она ответила, что никогда не думала об этом раньше, но он прекрасен. – Ерунда, – смеясь, возразил Чейз. – Мужчины не могут быть прекрасны.

– Почему нет? – произнесла она рассудительно и начала по очереди перечислять все его отличительные черты и целовать их. Его нос. Рот. Подбородок. Широкие плечи. Немножко волосатую грудь. Плоский живот…

– Энни, – произнес он прерывающимся шепотом и через секунду привлек ее к себе, и они вместе понеслись в звездную бездну.

– Черт возьми!

Энни раскинула руки и уставилась на стеклянную крышу, по которой стучал мелкий дождик. Что с ней происходит? Сначала сон, после которого остались боль и опустошенность. А теперь эти смешные, бессмысленные воспоминания.

– Ты ведешь себя как дурочка, – вслух произнесла она.

Она ведь не любит Чейза, разве не так? Что же касается секса… Да. Это с ним всегда было здорово.

До тех пор пока он все не испортил, перестав приходить домой.

До тех пор пока она все не испортила, обращаясь с ним так холодно.

Энни закрыла глаза рукой.

Ладно. Она не была невинной жертвой, которой любит себя представлять. Но Чейз обошелся с ней жестоко. Она не была готова к той боли, которую испытала, видя, как он уходит из ее жизни. Которую узнала, застав его с секретаршей…