Дафна Уайдер - Беспокойная любовь

• Название: Беспокойная любовь
• Автор: Дафна Уайдер
• Издательство: Международный журнал "Панорама"
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995

Любовь героев романа действительно не сулит им покоя. Да и как оставаться спокойным, когда любить безответно, а твой партнер сошелся с тобой без любви, по расчету? Но так ли это? Не может ли быть иначе — оба героя любят друг друга и в то же время страдают от неразделенного чувства? Дополнительные штрихи в отношения молодых людей вносятся сложными взаимосвязями их близких, да к тому же и решение вступить в брак было принято в неординарной для обоих ситуации…

---

— Спасибо.

— Ну вот и хорошо. А теперь сядь и успокойся.

— Я лучше постою.

Он снова внимательно посмотрел на нее.

— У тебя что-то не так? Может, я смогу тебе помочь? — спросил он и, налив свой бокал, подошел к ней.

— Нет, честно, нет. Просто не все идет гладко, как бы мне хотелось, с запуском новой продукции, вот и все, — подчеркнуто равнодушным тоном призналась она.

— А что конкретно?

— Ой, да ничего особенного, — чуть нетерпеливо отмахнулась она. Ей-Богу, по сравнению с тем, что случилось с тобой, это сущий пустяк. Может, расскажешь поподробнее? Тебе ведь не угрожала никакая опасность, правда?

На его губах появилась кривая усмешка.

— Скажем так, пару раз я уже подумывал, мне конец.

Внутри у Юлианы все сжалось. Чтобы Блейк признался, что стоял на краю гибели! Недаром она так боялась за него. Боже, какой ужас!

— Я… я так боялась… И так рада, что ты вернулся домой живым и невредимым! Блейк искоса взглянул на нее.

— Ты веришь мне? — в страхе, что, стараясь сдержать эмоции, она выглядела неискренней, всполошилась она.

Но этот страх был настоящим, а стало быть, излишне эмоциональным, а потому он, в свою очередь, встрепенул Блейка. Испугавшись столь сильного эмоционального порыва жены, он принялся успокаивать ее.

— Не принимай все так близко к сердцу, Юлиана. Ну конечно, я верю тебе. А почему нет?

— Ну… я… ну, я бы не хотела, чтобы ты подумал, что я желаю твоей смерти.

— Да ты что, у меня и мыслей таких не было! — пораженный, отозвался он. — Уж если на то пошло, ты можешь получить все, просто разведясь со мной.

Юлиану как будто ударило этими словами о разводе. Он поднял бокал и сделал большой Глоток виски. Ну что ж, ты стремилась к ясности, провоцировала его, хотела знать его истинное отношение к вашему браку, мысленно отхлестывала она себя, вот и получай. Ничего не изменилось с той ночи. Ничего! Она тяжело вздохнула, поднесла к губам бокал и отпила из него.

— Устала? — спросил он.

— Немного, — потупясь, призналась Юлиана. Блейк хитро заулыбался.

— Надеюсь, не очень сильно.

— Нет… — Это слово прозвучало, как приговор ей самой.

Внезапно воцарившаяся тишина нарушалась лишь шуршанием кусочков льда в бокале, когда Блейк допивал свое виски.

— Ну тогда пойду-ка я приму душ, — вслух решил Блейк и, поставив бокал на каминную подставку, вышел из комнаты.

Прошло уже несколько секунд после его ухода, и вдруг Юлиана осознала, что все еще стоит, сдерживая дыхание. Сейчас она окончательно поняла, что как бы ей этого ни хотелось и как бы ни было твердым ее решение вести себя, словно ничего не случилось, она не сможет быть прежней в постели.

Будет ли это агонией или экстазом — неизвестно, но и то и другое грозило большими переменами. Ей нравилось быть с Блейком, ощущать его ласки. Ее же реакция была лишь ответной. Она всегда играла вторые роли в сексе со своим мужем, довольствуясь лишь тем, что, плывя по течению, позволяла ему быть творцом и победителем в их любовных играх. Сейчас, впервые за все время их совместной жизни, Юлиана обнаружила, что помимо своей воли попала в водоворот захлестнувшей ее любви, которая в этот момент и выражалась в непреодолимом сексуальном влечении к собственному супругу.

Жажда близости, немного поутихшая, снова дала о себе знать, и Юлиана всем телом ощущала, что не сможет теперь играть роль смиренной «деревяшки» и, как и прежде, покорно ожидать, пока он возбудит ее. Надо срочно во что бы то ни стало научиться контролировать свои вдруг открывшиеся сексуальные аппетиты, решила она.

И тем не менее что-то подсказывало ей не торопиться с выводами и решениями.

Юлиана посмотрела на бокал и, резко выдохнув, большими глотками осушила его. Виски всегда действовало на нее расслабляюще и порой даже… как снотворное. Может, и на этот раз оно успокоит меня, искренне надеялась Юлиана. Но не тут-то было. Алкоголь лишь взбодрил ее и стал провоцировать на смелые поступки.

А почему бы тебе не проявить себя такой, какая ты есть на самом деле? В конце концов он твой муж. И почему ты должна сдерживать себя, притворяться бревном? Какая глупость! Блейк будет только рад, если почувствует твою страсть в постели. С его опытом и искушенностью в сексе он не может чувствовать истинного удовлетворения от вашей близости. С таким же успехом он мог заниматься любовью с резиновой куклой из секс-шопа!

Но тут, откуда ни возьмись, другая, более трезвая мысль стала настойчиво зудеть о благоразумии, нашептывая, что Блейк всем доволен, и неизвестно, понравится ли ему неожиданная сексуальная активность жены. Может и напугать!

Юлиана в раздумье остановилась у открытой двери своей спальни, не замечая ничего вокруг, кроме кровати у противоположной стены. Королевских размеров и действительно предназначенная для королевских покоев, со старинным кремовым атласным покрывалом, кровать эта когда-то принадлежала Норин Престон.

Слава Богу, что мать Блейка умерла не на ней, вдруг подумалось Юлиане. Но даже несмотря на то, что тело Норин обнаружили в обшарпанном мотеле на другом конце Мельбурна, каждый раз, ложась на это ложе и закрывая глаза, Юлиана постоянно ощущала ее присутствие.

Юлиана никогда не любила мать Блейка, может быть, за ее истеричность по отношению к мужу, а может быть, потому, что та казалась ей просто отвратительной матерью. Но «чужая душа — потемки», и, не разобравшись, что в ней творится, невозможно было найти объяснения поступкам ее хозяйки. Кто знает, может, красивый и эгоистичный Мэтью Престон своими непрестанными флиртами и обманами сделал жизнь своей жены просто невыносимой и, сам того не желая, невольно толкал ее на такое поведение.

— Юлиана…

Она вздрогнула и, обернувшись, натолкнулась на Блейка.

— Ой, как ты напугал меня.

— Извини, я не хотел.

Юлиана отвела глаза, стараясь не глядеть на него и не выдать себя. Он был просто неотразим в своем махровом белом халате, цвет которого подчеркивал его легкий, золотистый загар. Будь его кожа темней, а волосы длинными, как в юности, Блейк казался бы смешным в коротком, до колен, халате. Но сейчас, в этом облачении, он являл собой божество из древнегреческой мифологии. Мой Адонис, страстно подумала она.

— Ты что, Юлиана?

Неожиданно громкий голос Блейка вернул ее к действительности. Что его удивило? Ее взгляд? А может, он заметил жадный блеск в ее глазах?

Сердце Юлианы бешено билось. Уже почти схлынувшее возбуждение вспыхнуло в ней с новой силой. Теперь уж рассеялись последние сомнения. Ей не удастся сдержать свою пробудившуюся страсть.

Неопределенность и рискованность ситуации толкнули ее на хитрость.

— Знаешь, Блейк, что-то мне нездоровится. У меня так разболелась голова, — пожаловалась она с отчаянием в голосе. — Сегодня с самого утра мне не везло. Сначала перенервничала на работе, а потом, после звонка Стюарта, я… я… — она проглотила подступивший к горлу комок. — Я очень испугалась за тебя. Я чуть с ума не сошла, когда в какой-то момент подумала, что могу потерять тебя.

Он испытующе посмотрел на нее.

— Правда? Как видишь… — он развел руками, — все обошлось.

— Ты даже не представляешь, как я рада. Но, сам понимаешь, такие треволнения не проходят даром. Это я к тому, что ты спрашивал, что со мной.

— Понятно, — произнес он на удивление бесстрастным голосом. — Тогда до утра.

— До утра? — переспросила она, изумленно вытаращив глаза. Раньше Блейк никогда не приходил к ней по утрам.

Он натянуто усмехнулся.

— Ты забыла, что по субботам мы обычно утром завтракаем вместе?

Она сконфузилась; ее щеки запылали.

— Да, конечно. Просто… как-то выскочило из головы, что завтра суббота.

— Прими что-нибудь болеутоляющее, — посоветовал он и, положив руки ей на плечи, холодно поцеловал ее в лоб. — Спокойной ночи. Хороших тебе снов.

Блейк был как обычно сдержан и краток, но сейчас впервые она прочитала в его глазах немой укор. Может, тебе и приснится что-нибудь хорошее, но уж у меня-то вряд ли получится заснуть. Я так рвался к тебе, а ты отвергла меня.

Юлиане стало стыдно и противно. Притворщица! Но почему? Она тут же возразила себе. Ведь голова и вправду немного побаливает — наверное, от виски. Да что я расстраиваюсь! Пройдет ночь, и все станет на свои места. Позавтракаем, поплаваем, как обычно, наперегонки в бассейне, может даже зайдем к кому-нибудь в гости, а потом, вечерком и займемся любовью. А может… лучше сегодня решить эту так некстати возникшую «постельную» проблему? Ведь такое ни скрыть, ни выдержать невозможно.

— Блейк…

— Да?

— Знаешь, я подумала… к чему откладывать? А голова поболит-поболит и перестанет. Правда, может, давай, а?

Он покривился, всем видом показывая, что не хочет от нее такой жертвы.