Владимир Владко - Аргонавты Вселенной (с иллюстрациями)

• Название: Аргонавты Вселенной (с иллюстрациями)
• Автор: Владимир Владко
• Издательство: ТРУДРЕЗЕРВИЗДАТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1957

В романе читатели узнают о путешествии отважных космонавтов на планету Венеру. Советская межпланетная экспедиция высаживается на Венере и обнаруживает там абсолютно дикий, фонтанирующий хищной жизнью мир. Начинаются опасные исследования… С героями происходят самые невероятные истории, порой они попадают в безвыходные положения, но отвага и знания помогают им в самые трудные минуты.

Художник Г. В. Малаков. Иллюстрации из издания: Володимир Владко «Аргонавти Всесвіту», Київ, видавництво «Веселка», 1990.

---

— Хочу немножко подумать. Вспоминаю одну вещь. Потом скажу, простите.

А перед самым сном Ван Лун ушел в навигаторскую рубку и минут десять сидел в ней. Мы уже укладывались спать, когда он быстрыми шагами вышел из навигаторской рубки и сказал как-то особенно значительно:

— Николай Петрович, можно немножко подождать спать? Маленькая мысль, извините. Трудно отложить на утро, чуть-чуть волнуюсь.

Как тут было не заинтересоваться? Ван Лун — и вдруг сам о себе говорит, что волнуется, хоть и «чуть-чуть»!

— Слушаю, Ван, — ответил Николай Петрович. — В чем дело?

— Может быть, очень ошибаюсь. Не знаю. Прошу посмотреть. Вот на это. — Он положил на стол бумагу, на которой был начерчен какой-то план.

— Похоже на карту, — проронил Николай Петрович. — Но что на ней изображено? Объясните, Ван.

И Вадим Сергеевич и я уже впились глазами в принесенный Ваном план. Что же, действительно, изображено на нем?

— Это вот — наше ущелье, — заговорил Ван Лун, показывая пальцем. — Оно идет полукругом сюда и сюда. С этой стороны — много скал. Видите? С другой стороны оно делает еще два… как это?.. Да, два колена. И тут течет ручей. Все это недалеко. Думаю, километра три от астроплана. Ручей впадает в море. Здесь показано.

Не только Николай Петрович и Вадим Сергеевич, но даже я смотрела на чертеж с недоумением. Откуда Ван Лун мог знать обо всем этом, как он мог начертить этот план? А он продолжал:

— Еще не все о море, замечу. В него впадает не только ручей из ущелья. Вот эта река тоже. Широкая, много воды. Ущелье идет полукругом, река тоже. Прямо рядом. Много думал, почему так — ущелье и река рядом? Все время думал.

— И что же, Ван? Что вы придумали? Почему это так вас заинтересовало? — недоумевая спросил Николай Петрович.

— Очень важно, Николай Петрович. Вот тут, с правой стороны ущелья, много скал. Как от землетрясения. Высокая стена из скал. Слева от нее — ущелье. Справа — большая река. Думаю, река раньше, очень давно, текла по нашему ущелью. Потом было землетрясение. Обвалилось много скал. Они загородили дорогу реке, как плотина. Тогда река потекла другим руслом, рядом. Вот здесь. И пришла опять в море. Извините, очень много говорю… — Ван Лун перевел дух. Действительно, никогда еще я не слышала, чтобы он держал такую длинную речь!

Ван Лун уже собрался продолжать, но Николай Петрович, который слушал его все внимательнее и внимательнее, вдруг широко раскрытыми глазами поглядел на него и воскликнул:

— Ван, это необыкновенно! Если все, что вы тут начертили и рассказали нам, правильно…

— Считаю, да, Николай Петрович, — подтвердил Ван Лун, усмехаясь.

— Тогда… тогда мы можем улететь с Венеры! И даже в новый срок! Ван, вы… вы… — Николай Петрович не находил слов. А я, все еще ничего не понимая, смотрела то на одного, то на другого.

— Тогда, думаю, ошибки нет. Если вы так говорите, — заключил Ван Лун, удовлетворенно берясь за трубку.

— Да какая там ошибка, Ван! — возбужденно воскликнул Николай Петрович. — Вадим, Галя, смотрите!

Он взял карандаш и снова склонился над чертежом.

— Очевидно, — говорил Николай Петрович, показывая карандашом, — достаточно устранить это препятствие, вот эту каменную стену, — он перечеркнул нагромождение скал, начерченное Ван Луном в верхней части ущелья, — как вода из реки хлынет в старое русло. Она наполнит ущелье и вынесет из него наш корабль. Астроплан окажется на море — и мы сможем свободно стартовать с поверхности воды. Лучшего и желать нельзя!

Ван Лун молча кивнул головой; вероятно, он считал, что сказал уже все, теперь будет решать Николай Петрович.

… В этот вечер мы долго не ложились спать. В астроплане шли нескончаемые разговоры — ведь открывалась возможность намного раньше вернуться на Землю! Конечно, я не могу здесь записать всего; но кое о чем сказать необходимо.

Прежде всего меня очень интересовало, откуда Ван Лун мог узнать о реке, протекающей рядом с нашим ущельем, о завале из скал, который преградил путь реке, о море, в которое впадает река, — одним словом, как он мог начертить свою карту? И тут стоит вспомнить старую русскую пословицу «нет худа без добра».

Все это Ван Лун видел сверху, во время своего вынужденного полета, когда его уносила гигантская стрекоза. Тогда он просто заметил своеобразные очертания реки, ущелья и моря, но у него не было ни времени, ни возможности обдумывать и делать выводы. А натолкнула его на счастливую мысль, как это ни странно, я сама, хотя и не подозревала об этом. Вот когда мы говорили с ним о втором астроплане, который мог бы прилететь за нами на Венеру, Ван Лун сказал, что нас трудно было бы отыскать здесь. И добавил, что карты Венеры еще не составлены. Сказав это, он вдруг замолчал и задумался. Он вспомнил о своих наблюдениях с воздуха!

Второе, что мне нужно записать в дневнике, — это о нашем панорамном радиолокаторе, на который Николай Петрович так надеялся и который так нас подвел. Ведь мы все время раздумывали: как могло случиться, что этот радиолокатор, превосходно работавший на Земле, вдруг отказался действовать здесь, на Венере? Чем ближе астроплан подлетал к Венере, тем хуже работал панорамный радиолокатор; а над облаками Венеры, как раз тогда, когда его помощь была больше всего необходима для благополучной посадки, он и совсем перестал работать. В чем тут дело?

Теперь выяснилось и это. Во всем виноват инфрарадий с его сильными излучениями. На Венере много инфрарадия — и его излучения окутывают планету так же, как облачная пелена. Лучи нашего радиолокатора из-за этого искажались тем больше, чем ближе мы подходили к Венере. Поэтому на экране локатора и появился голубоватый колеблющийся туман, который, в конце концов, затянул собою все видимое изображение. Николай Петрович сказал по этому поводу:

— Будущим экспедициям на Венеру придется пользоваться для посадки межпланетных кораблей не радиолокаторами, которые не могут хорошо работать там, где много излучений инфрарадия. Они, я думаю, будут употреблять приборы с инфракрасными лучами, невидимыми для простого глаза. Инфрарадий этим приборам не помешает.

И, наконец, нужно записать еще кое-что об инфрарадий и о том, как обрадовался Вадим Сергеевич.

Уже поздно ночью Ван Лун обратил внимание на характерное постукивание, донесшееся из навигаторской рубки. Это работал автомат, записывавший радиограммы с Земли.

— Новая радиограмма!

Скажу коротко. Земля помогла нам и в том, что едва ли не больше всего волновало Вадима Сергеевича. Советские ученые в ответ на нашу просьбу произвели сложные теоретические расчеты и сообщили нам, как обезопасить инфрарадий от космического излучения во время перелета с Венеры на Землю! Оказывается, в наших руках была надежная защита от космических лучей, а мы и не знали этого.

Ультразолото!

Оно еще лучше, чем свинец, задерживает космические лучи. Ведь это — очень тяжелый элемент, непроницаемый почти для всех излучений, даже самых жестких. Чем больше мы сможем взять с собой ультразолота, тем больше возьмем и инфрарадия, вот как получается!

Инфрарадий надо уложить так, чтобы его со всех сторон закрывал слой ультразолота, и тогда до него не доберется никакое космическое излучение, мы можем быть совершенно спокойны.

Если бы я была писателем, я, может быть, и описала бы радость Вадима Сергеевича, когда он прочитал эту радиограмму. Но я не умею так писать, да и не хочу много говорить об этом. Тем более, что Вадим Сергеевич часто заставляет меня краснеть. Получается так, что если у него какая-нибудь радость, так первое, что он делает, — это бросается меня целовать. Может быть, я и не сказала бы ему ничего, я понимаю, как это бывает, когда случается что-либо очень приятное и просто не помнишь себя от радости. Но нельзя же так по-сумасшедшему, будто он только и ждет случая!.. И как тут не сконфузиться (пусть даже это мне и приятно!), если товарищ Ван после таких выходок Вадима Сергеевича вдруг говорит:

— Инфрарадий — очень хорошо. Упаковка ультразолотом — тоже хорошо. Делаю новое открытие, Николай Петрович.

— Какое, Ван? — улыбнулся Николай Петрович, как будто заранее зная, в чем дело.

— Мое открытие, скажу, — инфрапоцелуй. Не шучу. Как только новости с инфрарадием, Вадим радуется — целует Галю. Почему так? Влияет, предполагаю, инфрарадий. Поцелуй — его результат. Научное название — инфрапоцелуй. Запишите мое открытие в журнал, почтительно прошу.

Конечно, Николай Петрович рассмеялся.

Ну, а мне-то каково?..

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ,

которая, по замыслу автора, должна была быть заключительной, так как она описывает не только подготовка экспедиции к возвращению на Землю, но и вылет астроплана с Венеры в обратный путь

Дни подготовки к обратному полету проходили с непостижимой быстротой — вероятно, потому, что с утра и до поздней ночи они были заполнены напряженной работой. Путешественники знали, что в короткий срок им предстоит не только выполнить все, входившее в круг их обычных обязанностей, но и высвободить астроплан из скал, которые прочно удерживали его на дне ущелья.