Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие. От «Града обреченного» до «"Бессильных мира сего» Черновики, рукописи, варианты

• Название: Неизвестные Стругацкие. От «Града обреченного» до «"Бессильных мира сего» Черновики, рукописи, варианты
• Автор: Светлана Бондаренко
• Издательство: АСТ, Сталкер
• Жанр: Публицистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-044776

В эту книгу, подготовленную многолетним исследователем творчества братьев Стругацких Светланой Бондаренко, вошло множество НЕИЗВЕСТНЫХ текстов этих мэтров фантастики — черновики и ранние варианты известных произведений. ВСЕ тексты публикуются ВПЕРВЫЕ. Книга дополнена рисунками А. Стругацкого на полях рукописей и снабжена подробными комментариями.

---

Убирается сравнение джек-лондоновского „Скитальца“, который в своей смирительной рубахе носился из эпохи в эпоху, „как страдающий поносом из сортира в сортир“. Убирается из размышления Варахасия: „Недаром, недаром поется в старинной песенке (слова народные): „Лучше сорок раз по разу, чем за раз все сорок раз““.

Убираются „сукин ты сын“, „не дай бог, пупок развяжется“…

Украинская песня, которую пел Варахасий и которая, как рассказывал группе „Людены“ Александр Исаакович Мирер (и даже учил петь!), являлась одной из любимых песен АНС, в журнальном издании была кем-то ошибочно атрибутирована: „Слова Слипченко В. В.“ На самом деле в основе песни — стихи украинского поэта Николая Томенко. БНС в офлайн-интервью, когда его спросили, почему многочисленные цитаты в произведениях АБС являются скрытыми (не указывается источник), ответил так: „Этот прием называется „скрытое цитирование“. Прием, достаточно распространенный и весьма эффективный. Приводить в подобных случаях точную ссылку означало бы несколько снизить уровень художественности текста, — взгляд квалифицированного читателя спотыкается, как правило, на такую ссылку, и это, пусть на мгновение, но отвлекает его от текста и снижает градус сопереживания. Во всяком случае, со мной это происходит именно так, и мне очень не нравится, когда в романе появляется прекрасное, созвучное событиям стихотворение — и тут же, вдруг, ни с того, ни с сего, ни в лад, ни в попад: „звездочка“ и — внизу страницы — ссылка: „Шекспир, сонет номер пятнадцать, перевод Шишкиной-Коперник“. На кой черт, спрашивается, надо мне сейчас, именно сейчас, когда я вместе с героем плачу над прекрасными строками, узнавать, чьи это именно за строки и чей перевод? АБС, как правило, пользовались именно „скрытым цитированием“, хотя — под давлением редакторов — приходилось иногда делать и сноски, что нам всегда чрезвычайно не нравилось“.

ЗАМЫСЛЫ

Как было показано в этом исследовании, АБС старались не оставлять написанные ими материалы неиспользованными, и то, что со временем не удавалось воплотить в отдельное произведение, шло в дело: пусть то были отдельные отрывки, интересно задуманные герои или нетривиальные ситуации.

Конечно, что-то так и осталось нереализованным, и некоторые заметки попали в папку архива с надписью:

Огрызки черновиков: ТББ, ВНМ, Кракен

Замыслы (Три богатыря, Повесть о Горбовском, Родился завтра)

Материалы по ТББ и ВНМ рассматривались в соответствующих разделах этого исследования. „Кракен“ — незаконченная повесть „Дни Кракена“ и план сюжета раннего варианта этой повести — был помещен в 11-й том собрания сочинений АБС издательства „Сталкер“ (в раздел „Неопубликованное“). „Три богатыря“ (заметки для исторической повести, которую хотели написать Авторы) и „Повесть о Горбовском“ („Родился завтра“) рассматриваются здесь.

„ПОВЕСТЬ О ГОРБОВСКОМ“

Материалы к „Повести о Горбовском“ („Родился завтра“), сохранившиеся в архиве, интересны не только сами по себе (ознакомившись с ними, можно представить себе, о чем было бы написано еще одно произведение АБС), но и тем, что с их помощью можно проникнуть на кухню писателей, узнать, как сочинялись сюжет и фабула, продумывались основные персонажи, строилась последовательность изложения и, конечно, какие идеи думали обозначить Авторы в этой повести, а значит, и какие вопросы интересовали их в то время.

Сохранилось описание общей фабулы:

К ПОВЕСТИ О ГОРБОВСКОМ

Только пусть это будет не тот Горбовский. Надо создать немного другой образ.

Надо изыскать случай, по которому к Горбовскому одновременно собираются несколько человек — либо день рождения Горбовского, либо день его похорон, либо день его торжества, либо его судилища.

Как бы то ни было, к Горбовскому собираются к примеру пять человек: трое мужчин и двое женщин. Назовем их:

1. Марта.

2. Катерина.

3. Поль.

4. Иван.

5. Кобольд.

Из них:

1. Поль — приятель юношеских лет Горбовского. Не виделись уже тридцать лет, но переписываются и любят друг друга. Никого из собравшихся не знает.

2. Марта — женщина, любившая Горбовского и отвернувшаяся от него из-за его трусости, как ей показалось. Любит его до сих пор. Из самолюбия ошибки своей не признает. Никого из собравшихся не знает.

3. Иван — верный друг Горбовского, ученик его, пришел почтительно приветствовать. Знает Катерину. Вместе летали.

4. Катерина — бывшая жена Горбовского. Ушла от него, не выдержав напряжения от его вечных полетов за гибелью. Не понимает Горбовского. Сидит на покое, растит сыночка от Горбовского. Знает Ивана и не любит его. Знает Кобольда.

5. Кобольд — человек „надо“. Без поэзии. Сухая железная вера в науку, все, что ей „надо“ — добыть любой ценой. Жертвами и прочим.

И сам Горбовский, человек с удивительной биографией, которую надо придумать.

Можно так: начать с того, что все одновременно собираются у Горбовского, ждут чего-то. Тут читатель знакомится с ними и получает их первые характеристики.

Писать это так, чтобы сначала не было понятно время — наше или будущее. Не называть по возможности имен звезд и планет, давать их условно. Цель: дать читателю понять, что это люди — не чета ему. Они чище, благороднее, убежденнее, сильнее.

Биография Горбовского:

1. Интернат—Поль.

2. Стройка в пустыне — Марта. („Зачем рисковать, когда и без этого можно обойтись?“)

3. Что-нибудь а-ля „Десантники“ — Катерина.

4. Провал Горбовского — не сговорился с людьми долга, с Кобольдом, и остался один. А один — ни черта не может.

5. Горбовский-учитель — Иван.

Но здесь треба дать мощную психологическую разработку, и не прямую, а вывернутую и запутанную. Так, напр.: Марта любит, знает, что это не трус, но продолжает презирать — в отместку за испорченную любовь. Кобольд — чувствует свое превосходство, тупое превосходство носорога, но растерян и теряется в присутствии Горбовского. Иван — восхищен Горбовским на всю жизнь, но не прощает ему преклонения перед безопасностью. Иван — идейный последователь Юрковского. Катерина — страшится и думать о временах, когда ждала Горбовского из полетов, но страшно и жестоко наказывает сына за трусость. А Поль? Подумать.

Одним словом, эти пятеро, во-первых, служат прожекторами, освещающими переменчивую и противоречивую суть Горбовского, во вторых — каждый сам по себе является антиподом ему, одной из его сторон, и считает недостижимым идеалом какую-то сторону.

Думать надо.

На листах поверх машинописи есть рукописные заметки: „Алехин Сергей Николаевич“ (вероятно, ФИО „другого“ Горбовского), „Генеральная идея: жить для других“. Далее идет уже полностью рукописный текст:

                                          Дни рождения

                                            Коммунар

Сергей Алехин.

Шесть дней рождения. Памятных, и все свидетели и участники являются на шестой. Ждут.

Итого: для начала написать 6 биографий.

В 1985 г. Алехин возвращается, повидавшись с сыном от Катерины. Это новый Алехин, ему 14 лет. И ему некогда. А старый Алехин возвращается от сына. Огорченный. Он забыл, что у него день рождения.

И без штампов, без фальши, ради бога.

Итого: 2-я очередь — шесть новелл сплошных и одна вразрядку.

М. б. — главное — вопросы воспитания? Пронизать мыслью, что самое главное — воспитание молодого поколения.

Учи их не преклоняться перед авторитетами, но изучать их и сверять полученные знания с жизнью. Учи их не слишком доверять опыту бывалых людей. Учи их презирать мещанскую мудрость. Учи их, что любить — не стыдно. Учи их, что скепсис и цинизм — это самая дешевая игра, а вот если скептика и циника распять и снять с них заживо шкуру — то-то взвоют! Учи их с доверием относиться к движениям души своего ближнего. Учи, что лучше двадцать раз ошибиться, чем всегда недолюбливать людей. Учи, что дело не в тебе, а в твоем влиянии на других. Не в том, как на тебя влияют другие. Учи, что один человек ни черта не сделает.

Следующая страница имеет заглавие „Год рождения 2017“, но сбоку от него написано новое название „Родился завтра“ и присутствует замечание: „Симметричная особа“. Сама же страница представляет собой описание биографии главного героя:

Алёхин Антон Николаевич. Родился в Л-де в 2017 г. Отец — историк-архивариус, мать врач, ларинголог. Старший брат — 2012 [или 2002 — С. Б.] г. — лепролог, живет на о-ве Н. (группа Соломоновых). Младшая сестра — 2020 г. — химик-полимерщик.

8 лет — попал в Ленобловский интернат. Приятели детских лет: [„Марта Вайсс“ — забито — С. Б.] Анка Волина и Павел Зубов. Эпизод на озере. Арбалет с инфракрасным прицелом. Радио-пуговицы, любовь. 16-ти лет уходит из интерната, поступает на завод полупроводниковых аккумуляторов. 19-ти лет поступает в институт дорожного машиностроения, одновременно работает лаборантом в том же институте. В 20 лет — трагедия в лаборатории, захотелось славы, взрывает здание. Его порицают. Не лезь, мол, один. А он пошел на это главным образом от злости. Институту не давали заказанных приспособлений. Война между институтами. Вспоминает об этом его тогдашняя сотрудница и любовь Катерина Травинская. Она от него тогда понесла. Его выгоняют из института. После этого он два года таскается коллектором или шофером с археологами. Там знакомится с будущими героями венерианской драмы. В 25 лет поступает на строительство трансгобийской магистрали. Схватка Антона с администратором, сторонником прямолинейности. Мертвый город. Рассказ от лица Анки, которая тоже там работает. Антона выгоняют со строительства. Анка уходит с ним. Археолог, прибывший слишком поздно, беседует с начальником, разрушившим город: что же ты сделал? „Я проложил прямую дорогу“, — угрюмо сообщает тот. Уйдя с работы, Антон поступает в институт дорожного машиностроения и за пять лет оказывается на пути создания лучших в мире дорожных машин для Меркурия и Венеры. Но тут — Павел ослеп. И он бросает все и мчится к нему, и два года возится с ним, не отступает ни на шаг до дня прозрения, а затем уходит. Говорит: „Надоело мне с тобой возиться! Можно, я поеду? А то меня вот зовут“. И он улетает на Венеру. И через два года на Венере он предсказывает невиновность Администратора, с которым восемь лет назад схватился в Гоби.