Александр Кривицкий - Тень друга. Ветер на перекрестке

• Название: Тень друга. Ветер на перекрестке
• Автор: Александр Кривицкий
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1984

За свою книгу «Тень друга. Ветер на перекрестке» автор удостоен звания лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького. Он заглянул в русскую военную историю из дней Отечественной войны и современности. Повествование полно интересных находок и выводов, малоизвестных и забытых подробностей, касается лучших воинских традиций России. На этом фоне возникает картина дружбы двух людей, их диалоги, увлекательно комментирующие события минувшего и наших дней.

Во втором разделе книги представлены сюжетные памфлеты на международные темы. Автор — признанный мастер этого жанра. Его персонажи — банкиры, генералы, журналисты, советологи — изображены с художественной и социальной достоверностью их человеческого и политического облика. Раздел заканчивается двумя рассказами об итальянских патриотах. Историзм мышления писателя, его умение обозначить связь времен, найти точки взаимодействия прошлого с настоящим и острая стилистика связывают воедино обе части книги.

Постановлением Совета Министров РСФСР писателю КРИВИЦКОМУ Александру Юрьевичу за книгу «Тень друга. Ветер на перекрестке» присуждена Государственная премия РСФСР имени М. Горького за 1982 год.

---

Однажды Архангельское посетила делегация американских конгрессменов. Заметив на зеленом ковре партера фигуры советских солдат, гости из-за океана оживились, а один из них спросил:

— Почему столько людей в военной форме? Здесь происходят военные учения?

Спросил и поперхнулся, поскольку, приблизившись, увидел солдат, «вооруженных» машинками для стрижки газона. Длинными ручками они походили на миноискатели. Американцам долго втолковывали смысл того, что происходило. Кажется, они так и не ухватили его.

Когда им сказали, что миллионное финансирование всех реставрационных работ в Архангельском проходит по военному бюджету, они решили, что их просто мистифицируют.

Между тем Министерство Обороны действительно расходует здесь миллионы рублей. Вся работа ведется на научно-исторической основе, в полном согласии с органами Министерства культуры. И храм-усыпальница и церковь на откосе возродились к жизни в 1966—1968 годах, и стоило это их омоложение миллион сто тысяч. Одновременно велась реставрация здания знаменитого театра Гонзаго на территории усадьбы. Удалось также укрепить красочный слой бесценных декораций, писанных этим великим итальянским художником и архитектором. Триста тысяч рублей было ассигновано только на обновление коллекции художественной мебели и создание копий старинных тканой.

Возрождается прелестный «чайный домик», оживает чеканной формы «конторский флигель». В парке одни породы деревьев и кустарников заменяются другими. Речь идет о репродукции ландшафта пушкинской эпохи. Все это будет стоить добрый десяток миллионов.

Девятнадцатилетний Газан Сеидов — солдат строительного батальона — смугл до черноты, гибок и строен. Он метет парковую дорожку округлыми балетными движениями.

Может быть, Он внук одного из тех подростков Туркмении, что в первые годы Советской власти побывали в Архангельском и не смогли расписаться в альбоме, — у туркмен тогда еще не было своей письменности. Арабской вязью вывел свое имя их руководитель. А теперь...

Мы говорили с Сеидовым о том, о сем. Его любимый роман — «Решающий шаг» Берды Кербабаева. Он проникся ко мне уважением, когда узнал, что я водил дружбу с автором этого произведения.

— Свой решающий шаг я еще не сделал, — серьезно сказал Сеидов, — но знаю, кем стать. Раньше хотел быть шофером, теперь здесь увлекся историей. Учитель истории — это хорошо, правда?

Вот оно как!

Каждый день по дворцу и парку движутся званые гости, в большинстве своем, наверно, дальние потомки крепостных. По субботним и воскресным дням здесь не протолкнешься. Вихрастый экскурсовод из города рассказывает группе уральцев о предоктябрьских хозяевах Архангельского с их «модерновыми» вкусами, в значительной мере лишившими дворец его былого убранства.

Касаясь российской жизни той поры и атмосферы царского двора, он, очевидно большой любитель футбола и хоккея, соответственно комментирует исторические факты: «Распутин все время играл с царем со счетом два — ноль в свою пользу. Даже министров Николай назначал с подачи Распутина...»

В группе у памятника Пушкину, с его стихами, высеченными на цоколе, идет серьезный разговор о дворянской культуре, о сложности и противоречивости этого понятия. Кстати, в советские годы усадьбе постепенно был возвращен ее первоначальный вид. Собрано многое из того, что когда-то было отсюда вывезено. Интерьеры почти полностью вернулись к тем временам, когда здесь царила классическая строгость зари прошлого столетия.

Люблю Архангельское... Бывал здесь и в военный год, навещал раненого друга. Сам жил под сенью этих вековых лиственниц вскоре после войны и позже. Идешь вечером по парку, и обступают тебя со всех сторон видения прошлого, и томится душа, и удивленно радуется ходу жизни, чудесам взаимодействия прошлого с настоящим, великой русской судьбе, что отложила так явственно свой отпечаток и на этом клочке подмосковной земли.

ВЕТЕР НА ПЕРЕКРЕСТКЕ, или Памфлеты и рассказы из цикла „Кое-что...“

КОЕ-ЧТО ИЗ ЖИЗНИ ЩЕЛКУНЧИКОВ

1

История превращения пригожего, благонамеренного юноши Дроссельмейера в Щелкунчика нам хорошо известна из знаменитой сказки Гофмана. В красном, шитом золотом кафтане, при маленькой шпаге, в паричке с косичкой, он стоял в дверях отцовской лавки игрушек, щелкая орешки и галантно угощая ими барышень.

Этот многообещающий юноша раскусывал даже самые твердые персиковые косточки, но потерпел фиаско на особом редком сорте ореха под названием «кракатук». Скорлупу он вроде бы и разгрыз, но потом от натуги, наверно, поскользнулся и тотчас же был наказан волшебной силой — стал обычными щипцами для колки орехов...

Я ехал экспрессом Москва — Остенде. И коротал неближнюю дорогу, посиживая в служебном купе с проводниками, то с одним, Женей Кадомцевым, то с другим, Володей Бобневым, смотря кто из них дежурил. На второй день пути собрались втроем, играли в подкидного, а Женя говорит: «Давайте рассказывать сказки». Я сразу понял, что тут у него сильные позиции. И но ошибся, он наизусть прочел пушкинскую сказку о царе Салтане. А потом они насели на меня, и я пересказал им сказку о Щелкунчике. Понравилась замысловатая сказка, и Женя сказал: «Она, конечно, со значением, но в полной мере я ее не освоил. Почитаю дома».

Поезд несся через Варшаву, Гельмштедт, Ганновер, Кёльн. Дальше — Аахен, где короновались разнообразные короли, Брюссель со штабами НАТО в его окрестностях и Остенде. Оттуда на пароме можно переправиться в Англию. Но мне этого не надо. Я сошел в Кёльне. А от него до Бонна рукой подать — минут двадцать езды на автомобиле. Переведя дух в номере гостиницы «Кеннигсгоф», что означает «Королевский двор», стоящей поодаль от тротуара и укрытой густой зеленью, я спустился вниз и обнаружил, что тыльной стороной отель выходит прямо на Рейн. Серая вода подкатывает волны к стеклянной стоне холла.

Знаменитая река немедленно всколыхнула немудреные ассоциации. Повеяло немецкой идиллией — сладкоголосыми сиренами, золотоволосой Лорелеей, таинственными дубравами, где на опушках резвятся сказочные гномы. Когда на тебя накатывают волшебные образы, то каждая красивая дама в шляпе с модными теперь перьями может показаться королевой эльфов, а если у нее подмочен подол вечернего платья, то и русалкой, несмотря на то, что ее всего лишь окропил дождь на кратчайшем променаде от машины к подъезду гостиницы.

Школьные впечатления подростка, любившего немецкую литературу — от сказок братьев Гримм до стихов Гельдерлина, — быстро меркнут в современном Бонне. Бонн — город серьезный. И если, согласно старому поверью, луну делают в Гамбурге, то здесь вырабатывается политика, а это занятие сугубо трезвое, жесткое. И оно не совмещается ни с идиллиями, ни с иллюзиями и еще менее — со сказками.

Итак, прощай вострозубый Щелкунчик, до свидания Эрнст Теодор Вильгельм Амадей Гофман. Машина подана, я еду в федеральное министерство обороны.

Комендатура вынесена далеко — в преддверие основных зданий, обнесенных оградой. Меня ждали, быстро выписали пропуск. Под цепкими взглядами небольшой группы людей в форме и в штатском я сел в машину и уже с провожатым двинулся в глубину территории, занятой штабом бундесвера.

Длинный коридор. Снуют офицеры с портфелями, атташе-кейз, полевыми сумками. Двери некоторых кабинетов открыты, вижу небольшие комнаты, скупо обставленные по принципу «ничего лишнего, все необходимое». Меня встречает подполковник Эккехарт Лер — человек двухметрового роста с мелкими чертами лица маленькой головы. Кажется, он принадлежит к типу людей, непрерывно пребывающих в скрытом раздражении. Но так как на лице его растянута хоть и уксусная, но все же улыбка, я после обмена первыми репликами пробую сострить:

— Ваш великолепный рост не используют ли для живой диаграммы динамики развития бундесвера?

Вопрос по существу. Дело в том, что военный бюджет ФРГ возрос с 19,4 в 1970 году до 32 миллиардов марок в 1977-м. После первой фазы вооружений в 50-х годах и в начале 60-х сейчас поднимается новая волна закупок оружия для бундесвера. Стоимость этой гигантской программы, рассчитанной на несколько лет, составляет около 100 миллиардов марок.

Лер подливает в улыбку еще порцию уксуса, хочет ответить, но в это время раздается телефонный звонок, он слушает и объявляет:

— Вас примет генерал Петер Тандески.

Мы переходим в большой кабинет, заполненный офицерами различных звании. Я оказываюсь в их полукружье. Лер — на правом фланге, а передо мной — невысокий, плотный, подобранный молодой генерал. В конце визита он рассказал мне о себе. Но я представлю его читателю уже вначале. Образование: средняя школа, офицерское училище, высшее политическое училище, академия главного командного состава бундесвера. Должности и звания: командир роты, офицер отдела кадров, инструктор в отделе военной политики штаба бундесвера, офицер штаба планирования стратегии и политики НАТО, полковник генерального штаба, начальник отдела планирования главного штаба ВВС, бригадный генерал, начальник отдела военной политики и информации бундесвера.