Гарри Тертлдав - Взгляд в прошлое (фрагмент)

• Название: Взгляд в прошлое (фрагмент)
• Автор: Гарри Тертлдав
• Жанр: Научная Фантастика

---

Первые несколько страниц занимала в основном реклама. Качество цветных фотографий превосходило все, что мог предложить 1953 год. Увидев очертания автомобилей, Пит ахнул. Их отличие от современных просто бросалось в глаза, хотя моды также изменились, у женщин появились новые прически, а бороды и усы стали привычными у мужчин.

Журнал сам собой раскрылся в центре. С цветного вкладыша Питу улыбнулась очень красивая девушка.

— А, теперь я понял, о чем вы говорили. Этот журнал — нечто вроде «Эсквайра», — сказал он и развернул сложенный вкладыш, но тут же торопливо сложил, покраснев до корней волос. — Откуда у вас эта… эта порнография? — рявкнул он.

Пит покраснел еще больше, увидев, с каким трудом она сдерживает смех.

— По моим стандартам это никакая не порнография; более того, это еще очень мягкий журнал по сравнению с другими, — спокойно пояснила она. — А купила я его там же, где и калькулятор — в аптеке на углу бульваров Вермонт и Гардена.

— Вы купили его сами? И не попросили сделать это мужчину? Не верю. Как же вы потом осмелитесь прийти туда снова?

— В мое время женщины могу делать многое такое, чего я не могу здесь и сейчас. — Она взглянула на него со смущающей прямотой и улыбнулась, слегка раздвинув губы. Уж не означает ли это то, о чем он подумал? Пит не был уверен, что ему хочется это узнать. После женитьбы на Кэтрин он никогда не обращал серьезного внимания на других женщин, но сейчас бессмысленно отрицать, что его привлекает Мишель Гордиан. И он не мог понять, где кончается интерес к ее происхождению, и где начинается его интерес к ней как к личности — и как к женщине.

Пит испытал благодарность, когда она сменила тему, и заподозрил, что что она догадалась о его чувствах.

— В любом случае, журнал я купила не из-за иллюстраций. В нем опубликован рассказ Кларка, который я хочу использовать.

На мгновение Питу хватило этих слов как доказательства того, что журнал не считается непристойным: он не мог представить, как Артур Кларк согласится в таком публиковаться. И тут его ошарашил полный смысл сказанного.

— В таком случае вы признаете, что все ваши публикации — плагиат? — холодно вопросил Пит. — Так вот зачем вы сюда явились — чтобы жить припеваючи за чужой счет! — Его симпатия к ней мгновенно исчезла.

— Все, несомненно, выглядит именно так, — подтвердил Макгрегор. Пока Пита околдовывала экзотическая технология, инстинкт редактора увлек Макгрегора к книжным полкам. Почти все книги на ней были карманного формата и в мягкой обложке. Некоторые авторы были Питу знакомы, другие — нет. Книги стояли по алфавиту авторов, и Пит невольно взглянул на «Л». Он был поражен тем, сколько он написал… или напишет… или ему еще предстоит написать. Он сдался, так и не подобрав правильный глагол.

Макгрегор снял с полки несколько книг и показал одну Питу:

— Видишь, сборник называется «Нейтронная звезда». В нем также есть рассказы «В галактическом ядре» и «Обделенные».[6] А вот еще: «Лауреаты „Хьюго“, том пятый», а в нем «Так, чтобы ты не заметил».[7] Если хочешь, могу продолжить список.

Он взглянул на Мишель Гордиан как на некое отвратительное насекомое, и Пит его прекрасно понял. Он всегда считал тех, кто крадет чужую работу, омерзительными личностями, и то, что авторы украденных рассказов оказались лишены даже шанса доказать свое авторство, лишь усугубляло тяжесть преступления.

Пит даже не смог оценить хладнокровие, с каким Мишель выдержала направленные на нее убийственные взгляды.

— А не хотите ли послушать, почему я так поступила? — спросила она.

— Да какая разница? — процедил Пит, устыдившись мыслей, пришедших ему в голову всего несколько минут назад.

— Это же очевидно, — проговорил Макгрегор. — Старейшее клише научной фантастики — путешественник во времени использует особые знания, чтобы разбогатеть. Я лишь не ожидал, что увижу такое воочию, вот и все.

— Разбогатеть? — повторила Мишель. Теперь настала ее очередь покраснеть — но не от стыда, а от гнева. — Вряд ли мне это грозит, когда платят по три цента за слово, а то и меньше. Если бы меня интересовали деньги, есть множество более легких способов их заработать, чем торчать часами за текст-процессором. — Увидев их недоуменные взгляды, она ткнула пальцем в мутировавшую пишущую машинку.

Пит сочувственно вспомнил, как трудно ему сводить концы с концами, но Макгрегора ее слова не очень-то тронули.

— Тогда что? — рявкнул он. — Здесь вы себе создали имя и репутацию. А кто вы в своем времени?

Он явно задавал риторический вопрос, но неожиданно получил на него ответ:

— Перспективный и достаточно известный автор фантастики, если вас это интересует. Вы ведь рассматривали книги на полках, так почему же не достали мои? — Их было четыре: три романа и сборник рассказов, опубликованные, как заметил Пит, под ее именем. — Как видите, мне нет нужды красть ради публикации. И это меня устраивает, потому что некоторые из проданных здесь вещей у меня не взяли бы журналы фантастики в восьмидесятые годы.

— Увидев такое, — Пит показал на журнал с кроликом на обложке, — я пришел к выводу, что напечатать можно что угодно.

— В этом смысле вы правы, — улыбнулась она. — Но далеко не все, что я пишу сама, является научной фантастикой. Надеюсь, вы меня поняли.

— О, вот как… — Пит и Макгрегор переглянулись, и писатель негромко спросил: — Тогда какие же из них настоящие?

— Черт с ними, — нетерпеливо махнул рукой Макгрегор и уставился на Мишель поверх очков. — Вы говорили, что, кроме чисто личных, у вас имеются и иные причины поступать так, как вы поступаете.

— Да, имеются, — с облегчением ответила она.

— Надеюсь, они достаточно веские.

— Я считаю их именно такими.

Макгрегор ждал, она молчала.

— Ну? — рявкнул он, не выдержав.

— А вы догадайтесь сами. — Никакие иные слова не смогли бы так возбудить интерес Макгрегора. — И вы тоже, Пит. Ведь вы наверняка прочитали множество рассказов, которые я опубликовала — не стану называть их своими, если это вас задевает. Что у них есть общее?

«Немногое», — сразу пришло Питу в голову. Уж слишком они разные. А чему тут удивляться, если они реально написаны множеством авторов?

Макгрегор, для которого сравнение различных произведений было занятием более привычным, догадался первый и медленно проговорил:

— Если у них и есть нечто общее, так это то, как герои справляются с проблемами. Все они способны применять знания логически.

— Спасибо. Это одна из главных мыслей, которую я хотела донести до читателей. — Повернувшись к Питу, она с кажущейся небрежностью спросила: — У вас есть дети школьного возраста?

— Два мальчика, — кивнул он. — А что?

— Как их учили читать?

— Сами знаете, — скривился Пит. — С помощью этих современных идиотских картинок и заданий типа «взгляните на форму всего слова», что бы эта чушь ни означала. Короче, когда Карлу исполнилось четыре, я купил в магазине подержанных книг старую азбуку и сам научил его читать так, как полагается. А через год повторил то же с его братом. Теперь они в своих классах считаются одними из лучших учеников.

— Не сомневаюсь. Но как быть с детьми, чьим родителям все равно? Как они справятся, наткнувшись на незнакомое слово? Вы хороший автор фантастики — экстраполируйте. Что станет с этими детьми, когда они вырастут? Когда некоторые из них сами станут учителями и попробуют научить читать своих детей?

Пит подумал, и выводы ему не понравились.

— Так, по-вашему, все так и будет?

— Боюсь, что да. Можете заодно остерегаться и так называемой «новой математики», она столь же восхитительна, как и чтение с помощью картинок.

— Тридцать с чем-то лет — не такой уж и большой срок, — возразил Макгрегор. — Когда Римская империя стала рушиться, потребовалось несколько поколений, чтобы неграмотность широко распространилась. А ведь мы начинаем с гораздо более высокого уровня, чем римляне.

— Достаточно верно, — согласилась Мишель, — но ведь римляне изо всех сил старались сохранить то, что имели, даже когда у их ворот стояли варвары.

Она смолкла, предоставляя мужчинам логически завершить ее мысль.

— Так мы что, этого не сделали?!

Пит сжал кулаки; одной мысли о том, что Соединенные Штаты, преодолев депрессию и трудности мировой войны, сумев снова поставить на ноги Западную Европу и сдержать красных в Корее, вдруг утратили волю к борьбе, хватило, чтобы привести его в ярость.

И тут Макгрегор, как это было для него характерно, задал вопрос, который следовало задать:

— А что… пошло не так?

— Я не очень-то далеко заглянула в прошлое, и не могу говорить наверняка, — ответила Мишель, — но две причины могу назвать. Одна из них, как я уже говорила, это образование. А другая — похмелье после войны во Вьетнаме.