Дункан Мак-Грегор - Конан и призраки прошлого

• Название: Конан и призраки прошлого
• Автор: Дункан Мак-Грегор
• Издательство: Тролль
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-87365-033-0

Сага о Конане. Том 23.

---

— Велина, ты не помнишь, кто выходил из кабака следом за Леонсо?

— Когда его позвал этот… Гельде?

— Ну да.

— Мы все вместе вышли, почти сразу…

— А кто первый?

— Не помню… Кажется… Кажется, ты. А почему ты спрашиваешь? Ты начал сомневаться в…

— Нет-нет, просто я подумал… Может, кто-нибудь из нас видел убийцу? Он должен был быть где-то рядом…

— Ты не видел?

— Если бы…

Они снова замолчали, думая каждый о своем. Да, так оно и было на самом деле: только успел стрелок отойти на шаг от тела Леонсо, как на улицу вывалилась вся братия. Он едва не попался. Во всяком случае, Играт наверняка заметил странное выражение на его лице — их взгляды на мгновение пересеклись, и Этей увидел себя в зрачках ленивого… Блуждающая полуулыбка, дикий блеск в глазах… Он слишком возбудился. Видимо, сказалась болезнь, ослабившая его нервы. Раньше такого с ним не могло случиться… Но Играт — тупица, он явно ничего не понял. Спустя лишь вздох он споткнулся о ногу Леонсо, наклонился над ним и вдруг заверещал, да так пронзительно, что Этей едва не лишился чувств. Проклятый недоумок… Какого Нергала он прицепился к ним? Жил бы в своей дыре… Тьфу!

Стрелок забылся и так смачно, с сердцем, сплюнул в солому, что Велина вздрогнула и удивленно посмотрела на него.

— Жаль, я не видел его, — пояснил Этей. — Глотку бы перегрыз!

— И я. Но я все-таки не понимаю, зачем кому-то понадобилось убивать Леонсо и Гельде? Денег у них не взяли и… И они же только познакомились!

— Откуда у тебя такая уверенность? Ты знаешь Леонсо года два. А что он делал до того? Где был? С кем? Нет, Велина, вся эта история окутана тайной. И поверь мне, когда все разъяснится, ты будешь очень удивлена…

Он зря сказал эти слова. Велина широко раскрыла глаза и чуть отодвинулась.

— О чем ты? Я не понимаю…

— Вздор! — спохватился стрелок. — Ты знаешь, Велина, иногда я мелю, что попало. Не смотри на меня так, прошу… Лучше иди ко мне…

Этей протянул руки и привлек ее к себе. Велина не сопротивлялась. Простая душа ее, на долю мига угнетенная сомнением, сразу приняла оправдание мужчины; она приникла головой к его плечу и так застыла.

«Прости меня, Белит… Эта женщина тоже нуждается в ласке… как и я… Но когда она целует мои веки, я представляю, что это ты — прекрасная, словно сотворенная Митрой в блаженные мгновения вдохновенного труда — склонила надо мной голову, и ты шепчешь мне те простые слова любви, что известны и ремесленнику и королю, и крестьянину и нобилю, и честному и бесчестному, и добряку и корыстолюбцу…»

— Мне хорошо с тобой, Велина, — вслух произнес он, гладя ее плечи.

— И мне, — прошептала она.

И в тот короткий и вечный миг, когда их горячие, влажные тела слились в одно, странная гостья возникла за спиной Велины и перед глазами стрелка. Он осторожно убрал со своего лица пахнущие соломой волосы женщины и взглянул в белые пустые глазницы: там он увидел ночь. Ту самую ночь, о которой мечтал; сердце его радостно забилось и он прошептал: «только потом, после этого… прошу…» Она кивнула — а может, это лишь показалось ему — и исчезла. Этей ощутил еле заметные колебания воздуха, потом прошло и это. Тогда он приподнял над собой Велину, с улыбкой посмотрел в ее раскрасневшееся милое лицо и, поймав ответную улыбку, вновь призвал ее к любви…

* * *

— Кто-нибудь из вас выходил из кабака следом за Леонсо и Гельде?

— Никто, господин… — нестройным хором ответствовали лицедеи.

Они чувствовали себя здесь, в кабинете блонда, весьма и весьма неуютно. У дверей стояли — как и предполагал Этей — угрюмые стражники, кои успели уже поддать под зад Михеру и Лакуку и ущипнуть за ту же часть тела Велину. Сам блонд выглядел еще основательнее вчерашнего: одежда его была богата, худые пальцы унизаны великолепными перстнями, а козлиная бородка вызывающе торчала параллельно длинному, острому носу.

— Я не буду тратить на вас драгоценное время, подонки! Раскройте свои грязные пасти и поведайте мне все по порядку, иначе я велю повесить всех!

— О чем поведать тебе, господин? — выступил вперед побледневший и вроде даже немного усохший толстяк Улино, взявший пока на себя обязанности старшего. — Мы готовы. Но, клянусь Митрой, никто из нас не способен на такое дело. Леонсо любили…

— Хватит! — завизжал блонд. — Говори ты, — он ткнул пальцем в Сенизонну. — Кто вышел первым?

— Я не помню, господин… — дрожащим голосом сказал грустный красавец. — Я не видел…

— Ты! — палец блонда переехал чуть влево и теперь указывал на Енкина.

— Не видел, — поднял мокрые глаза младший сын Леонсо.

— Ты! — уничтожающе прошипел блонд, тыча в Мадо. Рыжий съежился. Украдкой он бросил затравленный взгляд на собратьев и, увидев на их лицах выражение тех же чувств, что обуревали и его, прошептал:

— Не могу ответить, господин…

— Что-о-о? — взъярился блонд. — Да я тебе покажу, дерьмо издохшей лошади! Отвечай, кто вышел первым?

— Леонсо…

— За Леонсо! — блонд, по всей видимости, уже терял терпение.

— Гельде… Или нет, господин, сначала вышел Гельде…

— Сейчас я прикажу дать тебе сотню плетей, а потом бросить в клетку со львами… Как тебе это понравится?

Мадо поперхнулся. Сморщив нос, он опять оглянулся на приятелей, что переминались с ноги на ногу за его спиной. «Скажи ему хоть что-то», — умоляюще зашептал взмокший от страха Сенизонна. И Мадо сказал:

— Следом вышел я. Теперь уже пришла очередь блонда поперхнуться и в изумлении уставиться на рыжего.

— Ты?

— Я, — подтвердил Мадо.

— Не слушай его, господин, — взволнованно произнес Михер. — Он шел за мной, а я за толстяком. Только не помню, за каким именно…

— Верно, — кивнул Агрей. — Мадо шел за Михером, а тот за чьей-то тушей. Но перед тушей, господин, вышло еще двое.

— Кто? — прошипел блонд.

— Если бы я знал их, господин, — смиренно ответил Агрей. — Но я мог зрить только их спины, и скажу тебе точно: раньше я таких спин не видел.

— В них было что-то особенное? — осведомился чуть успокоившийся блонд.

— Нет, — пожал плечами парень. — Спины как спины… Но не наши, клянусь Митрой.

— Кто еще поведает мне о сих спинах?

— Я, господин, — пролепетала Велина.

— Ну?

— Одна спина была широкая-широкая, и находилась высоко от пола…

— Значит, он большого роста, — глубокомысленно заключил блонд.

— Да, — кивнула Велина и продолжала. — А другая спина была узенькая-узенькая — вот вроде нашего Мадо — и находилась от пола низко.

— А этот маленького роста, — заверил присутствующих блонд. — Дальше, женщина.

— Все, — потупилась она. — Больше я ничего не видела.

— Тьфу!

Блонд откинулся на спинку кресла, положив одну руку себе на штаны, а другой поглаживая свою бородку. Он и раньше понимал, что от этих ублюдков толку никакого, кроме вони в кабинете. Они, конечно, не как там его… Бродяг понаехало на Митрадес уйма, теперь покою не будет ни днем ни ночью… Была б его воля, запер бы ворота и не пускал никого. А своим бы давал два раза в луну плетей, чтоб знали свое место, отродье Нергала, бычьи хвосты, дерьмо собаки… Блонд вздохнул тяжело, в глубине души страшно гордясь особой своей миссией, благодушно посмотрел на лицедеев, понуро стоявших перед ним, и по-отечески сказал:

— Ну, что стоите, дурни? Пошли вон.

Глава 8

Ночное небо быстро светлело. Бледнели и исчезали звезды, нежный розовый свет на горизонте обещал скорое появление ока благого Митры, а с ним и пробуждение всего сущего, начало жизни — ибо день есть жизнь, что умирает ночью.

Покинув дом Мгарс, Конан вдохнул прохладный, но уже начинавший теплеть воздух; на улице не было никого, только вдоль зданий черной тенью крался ободранный одноухий кот, настороженно кося по сторонам круглым зеленым глазом. Человек шикнул и кот, замерев на мгновение, потом стремглав бросился прочь, скрылся в узком переулке, откуда вскоре раздалось утробное «мр-рау!» И это тоже была жизнь.

Запахнувшись в широкую куртку, король двинулся дальше. Пустой город, за вчерашний день пропитавшийся страхом, ненавистью и отчаянием до самых подвалов, лежал перед ним. Конан словно чувствовал беззвучно исторгающиеся из окон и щелей, сочащиеся из стен вопли осиротевших, стоны раненых, но более всего — страшные проклятья, посылаемые обманутыми, порабощенными людьми тем, кто ступил на их землю так пьяно-весело и кто так бездумно, безжалостно уничтожал все им родное, все близкое… И хотя король отлично знал, что не так уж долго будет продолжаться сей ужас, порожденный царством Нергала, его сердце наполнялось сходными чувствами и те же проклятья бормотал он сквозь зубы теперь, проходя по пустым улицам Хаурана.

Шемиты появились неожиданно. Конан отскочил в тень, падающую от высокой стены, и подождал, когда они подойдут ближе. Их оказалось пятеро. Порядком нагрузившиеся в одном из многочисленных хауранских кабаков, они подскакивали подобно козлам, но звеня при этом доспехами, заплетающимися языками горланили песню на древнем своем языке и всячески поносили город и его жителей. Все они были высокими, крепкими деревенскими парнями, коих глупость, так часто свойственная молодости, занесла в наемную армию, где работой являлся бой, а ценой каждому — мелкая медная монета, ибо до золотой доживали далеко не все…