Генри Бэзил - Полковник Лоуренс

• Название: Полковник Лоуренс
• Автор: Генри Бэзил
• Издательство: Монолит-Евролинц-Традиция
• Жанр: Биографии и Мемуары
• ISBN: 5-93662-009-3

Персонаж со столь сложным именем — очень известный в английской политологии персонаж. Сэр Бэзил Генри Лиддел Гарт — военный историк. Его знает даже специалист по самым разным вопросам Хорхе Луис Борхес. Сэр Гарт попал в некоторые его новеллы в качестве источника и персонажа. Сэр Гарт — крупный теоретик войны ХХ века, автор более чем 30 книг, написанных в 1920–1970 гг. Цитата Гарта "цель войны — достижение мира, лучшего, чем довоенный" есть во многих английских учебниках истории. Сэр Гарт был лично знаком с Лоуренсом. Это, наверное, самый важный аргумент в пользу того, что его книгу стоит прочесть.

---

Эти ответы не удовлетворили министров, которые требовали проведения быстрых мероприятий. Однако Робертсон заявил, что он ничего не имеет добавить к своему первоначальному докладу, и перед лицом его непреклонного упорства министры сдались. Но удовлетворение Робертсона было весьма кратковременным, так как вскоре его упорство сноса было испытано ходом событий, которые не только привели к возобновлению нажима со стороны министерства иностранных дел, но и к новому давлению со стороны Франции.

Восстание арабов против оттоманского владычества явилось событием, в известной степени благоприятным для французских интересов. Значение его с политической точки зрения заключалось в том, что оно могло распространиться среди народов, населяющих Палестину, Сирию и Малую Армению, освободить эти области от турецкого ига и явиться поводом для французской интервенции. С военной же точки зрения восстание арабов могло приковать к себе турецкие силы в соответствии с его масштабом, с точки же зрения ислама оно должно было заставить большинство французских подданных мусульман рассматривать турок как оскорбителей святых мест и вследствие этого усилить в них чувство лояльности по отношению к Франции, которая сражалась против союзников Оттоманской империи.

Французский премьер-министр подчеркнул значение возобновления паломничества и отправки "нескольких религиозных знатных лиц, заведомо лояльных, которые смогли бы доставить эмиру Мекки подарки и денежную помощь с поздравлениями от наших подданных мусульман". Эту политическую депутацию должна была дополнить французская военная миссия, составленная исключительно из мусульман, но во главе с французским офицером.

Эти мероприятия были тотчас же проведены в жизнь. Во главе миссии был поставлен подполковник Бремон, ученый, знаток по вопросам Аравии, прослуживший ряд лет в Северной Африке. Ему было поручено организовать штабквартиру в Египте, в то время как арабская часть миссии, во главе с артиллерийским офицером, отправилась в Геджас.

Миссия прибыла в Александрию и через две недели отправилась в Геджас вместе с политической делегацией. По высадке в Джидде состоялась торжественная встреча, которая была отмечена арабами пышными речами, а французами передачей им подарков в 1 250 000 золотых франков. Несколько дней спустя начался приезд паломников из французской Африки. Продвижение кавалькады к Мекке сопровождалось излияниями религиозного восторга, смешанными с радостью при получении денег. По возвращении из Мекки глава делегации сообщил, что шериф не проявил особой радости в принятии французской военной помощи, считая, что это может лишь повредить делу.

Наряду с этим шериф предупредил французское министерство иностранных дел, что в случае отсутствия под рукой в момент возникновения серьезных опасностей военной помощи со стороны французов весьма возможно, что арабы договорятся с турками. При этом он намекнул, что "наше водворение в Сирии может вызвать ряд затруднений со стороны шерифа Мекки, если мы не воспользуемся его теперешней слабостью, для того чтобы заключить с ним соглашение; оно положит предел его честолюбивым замыслам, признав те из его желаний, которые соответствуют нашим интересам".

Эти затруднения и возможности не ускользнули от внимания английского министерства иностранных дел. Поскольку избежать вмешательства французской миссии было невозможно, оставалось лишь поставить вопрос о том, чтобы за ней последовала посылка войск, имевшая более практическое значение. Поэтому на следующий же день после прибытия миссии в Александрию английское правительство обратилось с просьбой к Франции о присылке воинских частей. Военное министерство высказывалось за желательность присылки полевой батареи и возможно большего числа специалистов-мусульман. К сожалению, последнее не могло быть выполнено немедленно, так как у французов вовсе не было туземцев-артиллеристов. В ноябре отряд, включавший пулеметчиков, инженеров и 2 батареи общей численностью в 1000 человек, собрался в Суэце для завершения своей подготовки. Таким образом отряд мог пригодиться лишь в дальнейшем, а на создавшуюся в то время критическую обстановку никакого влияния не оказывал.

Чтобы компенсировать собственную неподготовленность, французы присоединились к хору голосов, настаивавших на необходимости отправки бригады в Рабуг.

Фахри еще не двинулся на Мекку, но было ясно, что с каждой неделей опасность его выступления становилась все более и более неизбежной. Хотя никто из английских офицеров и не мог предсказать, сколько еще времени продлится инертность турок, но они все же чувствовали, что ей наступит предел.

Несмотря на первоначальные потери, силы турок в Геджасе были столь же велики, как и вначале. Они состояли примерно из 10000 человек, базировавшихся на Медине, 2 500 человек, расположенных к северу вдоль железной дороги, и 1200 человек, охранявших Ведж.

Силы арабов к тому времени были разделены на 3 отряда: один, насчитывавший около 5 000 человек под командованием Али, опирался на Рабуг, другой примерно в 4 000 человек во главе с Абдуллой — находился близ Мекки и третий примерно в 7 000 человек под командованием Фейсала — был расположен у Янбо с целью проведения военных операций на железной дороге. Но они все же находились на порядочном расстоянии от Медины, Кроме того, Али и Абдулла, по-видимому, переложили большую часть нажима со стороны турок на Фейсала, люди которого уже едва держались.

19 октября наступление турок, произведенное, как это удалось установить в дальнейшем, разведывательным отрядом в 80 человек на верблюдах, заставило Фейсала отступить от Бир-Аббаса к Хамре.

За три дня перед этим Сторрс и Лоуренс высадились в Джидде, где их встретил Абдулла. Лоуренс, который стремился найти вдохновенного пророка-вождя, нового Мухаммеда, вскоре убедился, что Абдулла для этой роли не пригоден. Его характер отражался в его наружности. Это был толстый человек, невысокого роста, с круглым гладким лицом, толстыми губами и моргающими глазками. Арабы считали его хитрым политиком и прозорливым государственным человеком. По мнению Лоуренса, он был скорее первым, чем последним. И хотя Абдулла говорил, что для них остался лишь один выход, а именно — погибнуть в бою перед святым городом, чувствовалось, что для этой героической цели он предназначал своего отца. Шериф при переговорах с Лоуренсом по телефону из Мекки подтвердил это решение, после чего Абдулла, слегка улыбаясь, попросил о том, чтобы бригада английских войск, по возможности из мусульман, стояла наготове в Суэце для предотвращения несчастья в том случае, если бы турки повели наступление из Медины.

В ответ Лоуренс заявил, что он желал бы посетить Фейсала и лично выяснить обстановку. С трудом удалось убедить по телефону шерифа дать на это свое согласие. Телефон неожиданно оказался новой игрушкой для шерифа, интерес к которой еще не исчез, так как в тот же вечер англичане были вызваны к телефону, чтобы послушать духовой оркестр шерифа, недавно захваченный у турок и игравший в Мекке. Когда же Лоуренс выразил свое восхищение игрой оркестра, шериф заявил, что на следующий день он отправит оркестр форсированным маршем к нему в Джидду, чтобы самому послушать оркестр по телефону из Джидды.

На следующее утро после того, как это удовольствие было испытано, Лоуренс уехал в Рабуг, где встретился с Али. Последний также мог быть исключен из опроса: изношенный и утомленный от жизни в 37 лет, с усталым ртом и нежными руками, он обладал хрупким здоровьем я неуравновешенным характером. Для дальнейшего путешествия Али предоставил Лоуренсу верблюдов и двух проводников. Чтобы скрыть тот факт, что неверный едет в глубь священной провинции, Али отложил отъезд Лоуренса до темноты, предложив ему вдобавок сменить свою одежду на одеяние араба. Когда они ехали ночью, Лоуренс думал о том, что это был тот путь паломников, по которому несметное число лет тому назад народы севера шли, чтобы побывать в святом городе, принося с собой дары своей веры святыне. Ему казалось, что восстание арабов может оказаться в известной степени возвратом паломничества, возможностью принести обратно на север, в Сирию, идеал за идеал, веру в свободу за их прошлую веру в откровение. Это вскрывает романтический дух человека, который собирался вдохновить людей на крестовый поход в обратном направлении…

После остановки для приема пищи и нескольких часов отдыха в деревушке на расстояний 80 км Лоуренс поздно вечером на второй день добрался до Хамра и застал Фейсала ожидавшим его.

"С первого же взгляда я почувствовал, что он является именно тем человеком, которого я приехал искать в Аравии, — вождем, который покроет восстание арабов неувядаемой славой. В своем белом шелковом одеянии и коричневом головном уборе, повязанном блестящим золотисто-красным шнуром, Фейсал казался очень высоким и стройным. Его веки были опущены, а его черная борода и бесцветное лицо были похожи на маску по сравнению со стройной спокойной настороженностью его тела". Он напомнил Лоуренсу памятник Ричарду Львиное Сердце в Фонтевро. В действительности внутреннее сходство было еще более глубоким, чем наружное.