Тибор Фишер - Коллекционная вещь

• Название: Коллекционная вещь
• Автор: Тибор Фишер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современная проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-020540-6

«Коллекционная вещь» – шедевр Тибора Фишера! Ваза, прошедшая через бессчетное количество рук и пережившая за долгие века множество приключений. Ваза, способная самолично поведать свою историю – и делающая это с большим удовольствием.

У драгоценного предмета есть не только разум, но и душа. А душа мечтает о любви – и, в частности, желает покорить сердце эксперта Розы, подлинного идеала «коллекционной вещи»!

---

– Я по делу. Прости, что свалился тебе на голову.

Никки тут же прикидывает, что будет, если она, как водится, побежит-закричит, однако приходит к выводу, что в данном случае этот испытанный способ не сулит ничего хорошего.

– Садись. Расслабься. – Он пытается растянуть удовольствие. У Никки мокрые волосы и красное белье. – Вашу ручку, мадам. – Достает чернила и бумагу, снимает ее отпечатки пальцев, а затем, вооружившись лупой, сравнивает их с отпечатками на фотографии, которую прихватил с собой.

Вынимает список.

– Итак, Магнета Скотт? Бланш Рикенбауэр? Кандида Джонс? Оливия Фрэмптон? Вайолет Наджент? У вас богатое воображение, юная леди. Каким же именем прикажете вас называть?

– Каким хочешь.

– В данное время ты – Никки, верно? Люблю идти в ногу со временем.

– Прости, не разобрала твоего имени.

– Меня зовут Терминатор.

– Оригинально.

– С таким именем можно двойную цену брать. Клиенты уверены, что их обслужат по первому разряду. Если тебя зовут Фред Блогс, ты на одном имени теряешь несколько тысяч. Не спорю, почти все мои клиенты так глупы, что не знают, что это имя значит, но звучит оно как надо. Некоторые не способны даже его произнести и называют меня «Тер». А ты, я смотрю, девица не промах.

– Чем могу служить, мистер Терминатор?

– Можешь, если захочешь, совершить самоубийство. И учти, если ты веришь во всякий вздор вроде того, что убийцу, мол, следует разговорить и тогда он увидит в своей жертве человека и ему будет труднее совершить убийство, – то я не из таких. Почему ты не спрашиваешь меня, с чего я начинал?

– С чего ты начинал?

– С того, что придушил этого жирного ублюдка. Болельщика «Манчестер юнайтед». Считается, что убивать людей тяжело. Ничего подобного. Я ведь почти ничего с ним не делал. Так... придавил слегка. Ты когда-нибудь замечала, как отвратительны толстяки? Жиру много, а шейка тоненькая. А вообще-то, если тебе не приходится зарабатывать убийствами на жизнь, считай, что тебе повезло.

– Буду иметь в виду.

– Так вот, когда этот ублюдок с тоненькой шейкой перебежал мне дорогу, мне всего-то было шестнадцать лет. Я ничего не хочу сказать, в тюряге было не так уж плохо, лучше секса, чем там, у меня сроду не было, да и судебную медицину я изучил хоть куда. Когда вышел, первым делом пристроил в газету историю своей жизни, возвращаюсь домой, думаю, чем бы заняться, а тут кто-то из соседей интересуется, не могу ли я его делового партнера убрать. Бухгалтера. Убрать так убрать. Я заставил его трахнуть беременную женщину, а потом – оставить предсмертную записку, что, дескать, жить стало невмоготу. Уходя, даже головы не повернул.

Достает целый пук волос.

– Я их собираю, – говорит, раскидывая волосы по всей комнате. – Люблю заставить судмедэкспертов как следует попотеть. Волосы, можно сказать, со всего света. Кровавый след. От игуаны. Им понравится: «Что же здесь, интересно знать, игуана делала?» Придется и твои волосы тоже позаимствовать.

Ставит на стол пустую бутылку.

– Нашел ее на помойке за углом. Все равно они ничего не пронюхают, но пускай стоит: если идти у них на поводу, многого не добьешься. На, оставь на стекле отпечатки. Улик оставлять нельзя – каждый знает, но ведь есть еще и улики наоборот, верно? А вот самая моя любимая улика, – говорит он, доставая пивную кружку. – Из нее пьет в моем пабе начальник отдела судмедэкспертизы. Обсудишь с ним последнее убийство, а потом кружку-то и приберешь – у меня их целая коллекция. В один прекрасный день они наверняка в каком-нибудь дельце всплывут... Ну вот, а теперь послушай. – И он вставляет кассету в новый видеомагнитофон.

– Самогонщик? – догадывается Никки.

На экране появляется человек. Минут пять, с каждой минутой багровея все больше, сквернословит; срывается на истошный крик, от которого, хотя Терминатор и приглушает звук, закладывает уши.

– Ты должна ответить, – говорит Терминатор и включает карманный магнитофон.

Никки откашливается.

– Самогонщик, я прикидывалась: с тобой я не кончала ни разу. И потом, меньше пиписьки, чем у тебя, я не видела никогда, а пиписек в своей жизни я повидала немало. – Она замолкает. Такое оскорбление старо как мир, но не устареет никогда. Он вопросительно смотрит на нее, словно хочет убедиться: она говорит именно то, что думает. Затем выключает магнитофон.

– Будет чушь-то нести, – говорит он, убирая магнитофон в сумку. – А рожа у него и впрямь кирпича просит.

– Для него это не секрет. Хочешь, я тебе денег дам?

– А у тебя есть?

– Могу достать.

– Нет, не будем терять время. Я тебе как на духу скажу: даже если б у тебя и была при себе серьезная сумма, я б ее взял, сказал «спасибо» – и продолжал свое дело делать. Поэтому жизнь ты бы продлила себе всего на несколько секунд. Все бухгалтеры ведут себя точно так же. Лезут в кубышку и думают, что я сейчас же уйду. В этом, кстати, минус нашей работы: надеешься познакомиться с интересными людьми, а в результате – одни мужья и жены. Или же деловые партнеры – один из двух хочет все сливки снять. Им про меня все известно – но сдать меня в полицию они не торопятся: в один прекрасный день я ведь и им могу понадобиться. Если в газете написано, что бухгалтер покончил с собой, надев себе на голову полиэтиленовый мешок или засунув в рот какой-нибудь фрукт, так и знай – это я. Не все, конечно, бухгалтеры мои, но много. Полицию иной раз такой смех разберет, что они и расследовать ничего не в состоянии. Однажды я даже убрал старшего констебля по просьбе заместителя старшего констебля. Вдовы не хотят, чтобы шли разговоры: муж сам смертельную дозу принял или ему помогли? За таких, как я, можешь не беспокоиться; беспокойся лучше за таких, как ты.

– Если денег не хочешь, может, хочешь чего другого?

– Нет, пожалуй, воздержусь. Это осложнит дело, и потом, не хочу тебя обидеть, но ты уже не та, что была раньше, – не в соку. Не сомневаюсь, подмахивать и стонать ты не разучилась, но я обойдусь. Кроме того, женщины, оказавшись в твоем положении, вытворяют невесть что. Один мой знакомый, находясь при исполнении, согласился, чтобы его жертва оказала ему сексуальную услугу, – и что ж ты думаешь? Она член ему откусила.

– Что, весь?

– Какая разница? Тем, что осталось, смело можно было пренебречь. И вдобавок ему еще дали шесть лет за покушение на убийство. Представляешь, просидеть за решеткой шесть лет и еще слушать, как все тебя евнухом называют?! Так почему все-таки Самогонщик подослал меня к тебе? Ты что, его кинула?

– Вроде того. И не с кем-нибудь, а с его собственной супружницей. Этого он пережить не мог. Да и встречались-то мы недолго – а разговаривать и вовсе не разговаривали!

– Не мог пережить, говоришь? Странно, очень многих мужчин такой расклад устраивает. Что ж вы его третьим не позвали?

– Да он не особенно и рвался. Его, как видно, это не заводило, и потом, жена не уставала ему повторять, что со мной у нее получается куда лучше. Но меня, насколько я понимаю, ты навестил не поэтому. Она ведь ему еще на одну вещь глаза раскрыла...

– На что же?

– На то, что я не Никола, а Николас.

Терминатор падает со стула. Смеется до слез. Очень может быть, Никки врет. А возможно, и нет. Сама не знаю.

– Надо же! Если б мои бухгалтеры такое услышали, с ними бы родимчик случился. Да, дела... Давно я так не смеялся. Люблю такие истории слушать. Что ни говори, а общение – дело хорошее, не все это в наше время понимают. Ну ладно, к делу. Через несколько минут ты примешь много-много таблеток снотворного, идет?

– А если я не хочу?

– Тогда я тебя пристрелю. И тебе будет больно. Поверь, таблетки куда лучше.

– И ты полагаешь, что подозрений это не вызовет?

– Ты что, ни разу не бывала на следствии? Встречаются, конечно, очевидные случаи: банкротство, несчастная любовь и все такое прочее, но ведь есть и другие, много других. Про такие случаи родные и близкие обычно говорят: «Мы ж видели ее накануне. Щебетала, как птичка. Весела была, беззаботна!» Вот и про тебя то же самое скажут.

– Неделю назад меня уже приходили убивать.

– Ты же легко сходишься с людьми, верно? Поэтому то, что произойдет с тобой сегодня, покажется еще более убедительным, неужели непонятно? Будут говорить: «Ирония судьбы! Еще неделю назад чудом избежала смерти от руки наемного убийцы, а сегодня – сама себя порешила». Люди любят о судьбе порассуждать. Несмотря ни на что.

– Должна тебя предупредить, – говорит Никки, немного повышая голос. – У меня есть ангел-хранитель, который не любит, когда меня убивают.

– Что ж он в таком случае молчит, твой ангел-хранитель? – Терминатор прикладывает ладонь к уху, давая понять, что внимательно слушает. Интересно, действует ли еще «жучок», который Туша вставила в розетку за кипой лежащих на полу журналов? Да и сама Туша? – Ну что ж, получается, что в матче между ангелом-хранителем и Терминатором победу со счетом один-ноль одержал Терминатор. И куда только смотрит полиция?! Ладно, приступаем к пятиминутке смеха. Снимай штаны, становись на голову, представим себе, что ты ваза, а я вставляю тебе в промежность цветок.