Христиан Инсаров - Клеменс Меттерних. Его жизнь и политическая деятельность

• Название: Клеменс Меттерних. Его жизнь и политическая деятельность
• Автор: Христиан Инсаров
• Издательство: 3bd93a2a-1461-102c-96f3-af3a14b75ca4
• Жанр: Биографии и Мемуары

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.

---

Переговоры в Раштадте не привели к окончательному миру: французы требовали, кроме Бельгии, которую они получили по Кампоформийскому договору, весь левый берег Рейна; Австрия же, в надежде на свое военное счастье, отказывала. Разгоревшаяся снова война повела к сражению при Маренго в Италии, где Бонапарт во второй раз побил австрийцев. Мир был заключен в Люневилле в 1801 году. Требования французов были удовлетворены. В следующем году был заключен и Амьенский договор с Англией, на котором она в первый раз официально признала Францию республикой.

Но мир не мог быть продолжительным.

Франция быстрыми шагами превращалась в военно-деспотическое государство. Бонапарт совершил государственный переворот, заставив выбрать себя первым консулом сначала на десять лет, а в 1802 году – пожизненно. В 1804 году он был провозглашен императором Франции. Выдвинутый войнами, Наполеон I мог только ими и жить.

Сдругой стороны, европейские государства точно так же считали мир положением только временным. Желание отомстить за понесенные поражения, возвратить потерянные провинции и, наконец, сокрушить гегемонию Франции и революции, частью продолжавшей свое разрушительное дело и при Наполеоне, побуждало европейских монархов к возобновлению войны.

Предварительным условием к успешному исходу ее являлось заключение союзов. Этим и занялись дипломаты.

В 1801 году Меттерних был отправлен австрийским посланником в Дрезден, который представлял, по его мнению, хороший пункт для наблюдения, ибо лежал на дороге, соединявшей Вену с Берлином и Петербургом. Года через два – Меттерниху было тогда тридцать лет – он получает новое и важное назначение – посланника в Берлине. Целью его миссии было склонить Пруссию присоединиться к союзу, заключенному между Австрией и Россией 6 ноября 1804 года. В это время Англия уже начала на море военные действия против Франции. Наполеон со своей стороны тоже готовился к войне. Он устроил возле Булони громадный военный лагерь, где шла деятельная мобилизация армии, готовившейся, по-видимому, к высадке на берега Англии. В сущности, Наполеон сам считал это невозможным и если распускал слух, что хочет напасть на Англию, то исключительно для того, чтобы отвлечь внимание европейских государств от своих настоящих намерений. Европейские государства, впрочем, опередили его, объявив ему войну.

Непосредственным поводом к этому послужила казнь герцога Энгиенского. Как известно, герцог Энгиенский, один из членов бурбонской фамилии, был схвачен ночью на немецкой территории, привезен в Париж и расстрелян в Венсенских траншеях за участие “в заговоре против целости французской территории” (1804 г.). Когда Александр I упрекнул Наполеона в этой кровавой расправе, при которой были нарушены постановления международных законов, так как герцог Энгиенский был взят на чужой и нейтральной территории, Наполеон ответил сердито, делая при этом прозрачные намеки на трагическую участь Павла I. Это обстоятельство увлекло Россию в новую, третью коалицию, которая стараниями англичан и австрийцев создавалась против Франции.

Таким образом сам Наполеон, оскорбляя самолюбие и сыновнее чувство Александра I, уничтожал опасения Меттерниха, боявшегося до этого события, что “непостоянство и обидчивый характер русского императора сделает крайне трудной серьезную и продолжительную дружбу с Россией”.

Гораздо больше трудностей представлял союз с Пруссией. Там боролись две партии: партия военных, высказывавшаяся за войну с Францией, и партия дипломатов с министром иностранных дел Гаугвицем во главе, стоявшая за сохранение нейтралитета. Сам король Фридрих Вильгельм III отличался слабым характером. При затруднениях он плакал вместо того, чтобы думать и действовать.

Старания Меттерниха, нашедшего поддержку у русского посланника Аллопеуса, не приводили ни к каким результатам. Прусский государственный канцлер Гарденберг, хотя и соглашался с доводами Меттерниха, но заявлял, что король не хочет и слышать о “коалиции”. Переговоры затягивались, пока, наконец, прусский король не согласился обменяться тайными письмами с австрийским и русским императорами; в этих письмах они обещали друг другу помогать в деле “сохранения европейского равновесия”.

Однако, когда зашла речь об определении смысла этого выражения, обнаружилось, что Пруссия не хочет принимать на себя никаких обязательств относительно сохранения прежнего порядка вещей в итальянских провинциях, находящихся под властью или влиянием Австрии. После новых переговоров Меттерниху удалось, наконец, внести и это условие в письмо короля. Тем не менее, последнее оставалось простым актом изъявления чувства солидарности, ни к чему фактически не обязывающим Пруссию. Меттерних и Аллопеус стремились к официальному заключению союза, но от него Пруссия энергично отказывалась.

В феврале 1805 года в Берлин приехал Винценгероде со специальной миссией от Александра I. Меттерних уже считался ловким дипломатом, и поэтому Винценгероде было велено сноситься главным образом с ним. Винценгероде рассказывал Меттерниху, что царь находит Аллопеуса недостаточно энергичным. Меттерних взял на себя труд руководить Винценгероде, но предварительно условился с ним, что они не должны показывать вида, что действуют по взаимному соглашению. Для этого их разговоры должны оставаться неизвестными Аллопеусу и свидания между ними должны происходить в австрийском посольстве, так как из частных источников Меттерних узнал, что за гостиницей, где остановился Винценгероде, следит прусская полиция.

Однако и на этот раз Австрия и Россия могли добиться лишь обещания, что Пруссия придет им на помощь.

Вскоре после отъезда Винценгероде Меттерних был извещен своими агентами, что в назначенный день должен приехать в Берлин новый русский курьер с очень важным сообщением, а именно, что Александр I решил, не дожидаясь согласия Пруссии, перейти через ее территорию со своими войсками.

Здесь мы предоставляем самому Меттерниху продолжать рассказ, в котором хорошо вырисовывается его обыкновение прибегать ко всяким хитростям. “Русский курьер должен был приехать к Аллопеусу вечером. В 9 часов я отправился к последнему и оставался у него до поздней ночи под различными пустыми предлогами. Как раз в полночь шум остановившегося перед воротами экипажа подтвердил мои предположения. Прислуга сообщила о прибытии курьера из русского главного штаба. Несмотря на свои преклонные лета, г-н Аллопеус сохранил большую подвижность; он с такой поспешностью положил пакет с депешами на стол, что из него вывалились на пол несколько писем – мы их тотчас подобрали. Среди подобранных бумаг большого формата я очень хорошо заметил маленький конверт. И действительно, в одной депеше говорилось о собственноручном письме Александра I к прусскому королю, которое должно было находиться между другими бумагами. В этом письме царь сообщал прусскому королю, что он приказал своим войскам перейти границу. Содержание депеш, которые мы прочли, крайне смутило г-на Аллопеуса; то же самое было и со мною, если бы все это не было мне заранее известно... Однако письмо исчезло. Г-н Аллопеус высказал предположение, что оно забыто. Но я хорошо заметил маленький конверт с печатью, который мы напрасно искали в продолжение получаса”. Оказалось, что письмо случайно попало за обшлаг Аллопеуса. Мы привели этот анекдот для того, чтобы показать Меттерниха как дипломата. Он является к своему коллеге, зная, что приедет курьер и что он привезет бумаги с известным ему содержанием, о чем, конечно, Аллопеусу он не говорит; дальше Меттерних выдумывает различные “пустые предлоги”, чтобы оставаться до полночи, потом следит за впечатлением, которое чтение бумаг производит на Аллопеуса, а когда их подбирали, его зоркий глаз уже успел заметить “маленький конверт”.

Однако Александр I переменил свой первоначальный план и стал добиваться свидания с Фридрихом Вильгельмом III. Переговоры находились в этой фазе, когда в Берлин приехал князь Долгорукий с новым письмом, в котором, вместе с приглашением на свидание, Александр I опять повторял угрозу – в случае несогласия короля на свидание перейти прусскую границу. Оскорбленный в своем самолюбии Фридрих Вильгельм отказался не только принять приглашение, но и заявил, что переход прусской границы он будет считать за объявление войны. После этого Долгорукий и Аллопеус уехали из Потсдама. Едва они прибыли в Берлин, как пришла депеша, гласившая, что король дает разрешение русским перейти через его территорию. Внезапная перемена в прусской политике была вызвана полученным известием, что Наполеон I, не спрашивая позволения прусского короля, перешел со своими войсками прусскую границу при Анспахе. Верный своему обыкновенному приему действовать быстро и разбивать врагов поодиночке, он направлял все свои силы против Австрии, пока к ней еще не успели присоединиться Россия и Пруссия. “В этом случае Бонапарт больше способствовал союзу, чем все наши переговоры, – замечает Меттерних. – Он заставил короля принять сторону союзников, задев его самолюбие”.