Елена Блаватская - Теософические архивы (сборник)

• Название: Теософические архивы (сборник)
• Автор: Елена Блаватская
• Жанр: Эзотерика

В данном сборнике предоставленно Вашему вниманию 324 статьи.

---

Где-то должно быть дано определенное решение этих проблем, и если наши доктрины покажут, что они могут предложить его, тогда мир впервые поверит, что именно они являются истинной философией, истинной религией, истинным светом, который несет правду и ничего кроме ПРАВДЫ…»

И этой ПРАВДОЙ является не буддизм, но эзотерический БУДХИЗМ. «Имеющий уши, да услышит…»

Теософы в Малигаве

Перевод – О. Колесников

Сэр! Могу ли я надеяться, что мне разрешат использовать некоторое количество строк в колонках вашей уважаемой газеты для опровержения ложного заявления, несомненно, написанного введенным в заблуждение и лживым корреспондентом? Абзац, опубликованный в вашем выпуске от 22 июня под заглавием «Теософы в Малигаве», должно быть, первоначально предназначался для колонок «Observer», от которого не следовало ожидать ни соблюдения приличий, ни беспристрастности, поэтому там мы ничему не удивились бы. Однако обнаружить в столь респектабельной газете, как «Times», одиозно-злобные нападки на меня – это совсем другое дело! Я призываю вас, как джентльмена, исправить неверное впечатление, которое вызвала эта статья у общественного мнения.

Полковник Олькотт ничего не терял в Даладе Малигаве, ни «розочку», ни чего еще. В уплотнившейся внезапно толпе сорвали с груди сопровождающего нас джентльмена мистера Падши, одного из парсов, значок Теософского общества, изготовленный из золота и серебра. Это случилось настолько быстро, что он не смог рассмотреть эту руку, а поскольку предмет стоил больше нескольких рупий, его первой мыслью стало поведать всем нам о свершившемся, несомненно порожденным чистой злобой. Его подозрения в некотором роде оправдывались недостойным поведением одного местного жителя из группы христиан, предыдущим вечером в ратуше, где полковник Олькотт читал лекцию аудитории, которая, как мы тогда полагали, состояла только из джентльменов. (Теперь я отмечу в скобках одно из двадцати трех ложных заявлений «Observer». Лектор не только в подобных обстоятельствах не пожаловался, что «провел целый час, оскорбляемый христианством», но – если заглянуть в уже напечатанный текст лекции – он даже совсем не упоминал ни христианство, ни христиан. Тем не менее, в конце описываемого вечера поступки клики этих буйных фанатиков, их шум и выкрики, вызвали негодование даже у присутствующих джентльменов-христиан из Европы, включая высших должностных лиц, поэтому они подошли к нам и извинились). Итак, узнав об эпизоде со значком, я сразу же отнеслась к нему как к оскорблению, нанесенному либо каким-нибудь местным обращенным в христианство, либо бюргером, и я это высказала. Но я не обращалась ни к Дэва Ниламе, ни к святым мощам, когда мы находились рядом с ними. Взяв под руку мистера Уимбриджа, я вышла из храма через главные ворота, и тут мы встретили европейского управляющего «Европейского Кэнди Клуба» и рассказали ему эту историю. Рядом находилось несколько молодых англичан; но утверждать, что я непосредственно указала на кого-либо из них как на виновника инцидента – это просто ложь. Пусть они прочтут эти строки, и я взываю к их чести и справедливости, чтобы они подтвердили мои слова.

Факт заключается в том, что с момента, когда шесть недель назад мы ступили на остров Цейлон, мы читали проповеди против миссионеров и клеймили на их печатные органы, с «Observer» во главе. Они же посыпали нас клеветой, фальшью, порочащими высказываниями, занимались злобными инсинуациями; ни разу ни в одном из этих журналов не печаталось правды о том, чем мы занимаемся или что говорим. А что касается истории в Малигаве, то в завершение я прилагаю абзац из «Times», против которого я так категорически выступаю – «мотив предположить нетрудно».

Е.П. БлаватскаяГалле, 25 июня.

Теософы и индусский пантеизм

Перевод – К. Леонов

Именно эту вышеозначенную тему обсуждает в мадрасской «Philosophic Inquirer» м-р Генри Аткинсон из Булони, Франция. Обычно этот джентльмен, талантливый и пользующийся широкой известностью писатель, ясно и определенно излагает свои идеи. Именно поэтому мы премного удивлены и не можем найти объяснения тому, что он задел в своей вышеупомянутой статье теософов. Свой анализ системы Веданты, который, по сути, является сжатым изложением антитеистических теорий профессора Флинта, приведших его к заключению, что отрицание реальности миров вместе с утверждением, что Парабрахма является неким безличным божеством (вид пантеизма, называемый акосмизм), м-р Аткинсон подкрепляет следующим выводом:

«Точно также пантеизм имеет своим следствием атеизм».

Насколько нам известно, это не так, – вот наш ответ. Согласно тому, как этому учат самые талантливые и ученые ведантисты Бенареса, пандиты и знатоки санскрита, их пантеизм приводит к прямо противоположному результату. Однако не будем отклоняться от нашей непосредственной темы. Автор говорит:

«От этого виртуального атеизма всего лишь один шаг до общепризнанного атеизма. Философия санкхьи и буддизм – суть индийские иллюстрации этой тенденции пантеистического мировоззрения. То, что материальные атомы существуют извечно, не требует никаких доказательств. Причина, по которой вера в творение отвергается индийскими философами, по своей сути аналогична той, которую мы обнаруживаем, таким образом, в одной сутре, принадлежащей к системе санкхья: Не может быть создано что-либо из ничего; то, чего нет, не может развиться в то, что есть – создание того, что не существовало бы уже в потенциальном виде ранее, невозможно; потому что необходимым образом должен существовать некий материал, из которого будет создан продукт, так как все вещи не могут находиться повсюду одновременно; и потому что нечто возможное должно быть создано из чего-либо достаточного для создания его».

Сразу же за этим отрывком следует совершенно неожиданный и потому весьма удивительный вопрос.

«Не призывают ли сегодня нас теософы возвратиться к таким внутренне противоречивым, призрачным абстракциям, таким произвольным блужданиям древних непросвещенных времен и стран, лишенных научного знания?»

И это единственное упоминание о ТЕОСОФАХ, которое мы находим в данной статье. Поэтому мы не в силах понять уместность этого вопроса и его связь хоть с чем-то в статье м-ра Аткинсона; мы также не видим ничего «ненаучного» в этом отрывке из сутры; более того, мы вообще не видим в этом примере, приведенном автором, какой-либо возможной связи с теософией. Что общего в этом отношении имеют теософы с рассуждениями профессора Флинта, с ведантизмом, санкхьей и даже с буддизмом. Теософы изучают все системы и… никого не поучают, предоставляя каждому обдумывать и выбирать истину для себя. Члены нашего Общества лишь помогают в совместной работе, и каждый из нас всегда открыт для убеждения, когда предполагаемая истина какой-либо данной гипотезы демонстрируется ему в свете современной науки, логики или разума. Ни один теософ более чем вся современная наука, вечно балансирующая на одной ноге на краю «непреодолимой пропасти», не «призывает кого-то возвратиться куда-то, остаться где-то» или перейти к «внутренне противоречивым, призрачным абстракциям» и «произвольным блужданиям древних непросвещенных времен», – если такие «блуждания» не являются закономерными исходя из еще больших блужданий и многочисленных недоказанных суждений нашего собственного «просвещенного» века. Если наука, неспособная самостоятельно сложить дважды два так, чтобы при этом не получилось пять, вынуждена была вернуться к атомической теории древнего Демокрита и гелиоцентрической системе еще более древнего Пифагора – причем оба они жили в те времена, которые ныне принято считать «непросвещенными», – то мы не понимаем, почему теософам отказывают в праве обращаться к тем временам для поиска решения наиболее жизненных проблем, к которым еще никто из современных философов, действующих в меру своих способностей, не смог даже приблизиться. Но вот к чему мы всегда решительно призывали и будем призывать, так это к тому, чтобы люди изучали, сравнивали и самостоятельно обдумывали, прежде чем принять что-либо на веру на основании полученных из вторых рук доказательств. Поэтому мы выступаем против многочисленных авторитетных и столь деспотичных допущений этого нашего так называемого «просвещенного и научного века». До сих пор, наш повседневный совместный опыт показывал нам, что эти прилагательные есть не более чем словоблудие и пустое бахвальство; и мы полностью готовы доказать нашу позицию, приглашая и заверяя в нашей признательности м-ра Аткинсона или кого бы то ни было, кто возьмется опровергать ее.

Начнем с того, почему это мы должны называть наш век «просвещенным» веком, отмечая его превосходство и допуская для него больше оснований так называться, чем век Александра Великого, или даже халдейского Саргона? В нашем столетии родились многие люди науки; еще больше тех, кто воображают себя весьма образованными людьми, но вряд ли смогут доказать это при перекрестном тестировании; и – огромные массы «невежд», которые почти столь же темны, сколь и суеверны, и также же умственно неразвиты и необразованны ныне, какими были какие-нибудь добропорядочные обыватели во времена гиксосов, Перикла или Рамы – в те дни. Никто не станет отрицать, что на каждого подлинного человека науки приходится, по крайней мере, сотня лжеученых – претендующих на ученость – и десять миллионов совершенно невежественных людей по всему миру. Также никто не будет опровергать утверждения о том, что к каждому просвещенному и действительно широко образованному человеку в обществе мы должны прибавить несколько сотен полуобразованных болванов, которые прикрываются не более чем внешним налетом общественных предрассудков для того, чтобы скрыть свое грубое невежество. Кроме того, Наука, или скорее Знание, и Невежество взаимосвязаны, как и все остальные противоположности в природе, – антагонистичные, но все же скорее подтверждающие друг друга, чем опровергающие. Поэтому, если современный ученый в чем-то одном бесконечно превосходит ученого, который процветал в дни фараона Тутмоса, то последний, вероятно, в чем-то другом добился неизмеримо больших успехов, чем все наши Тиндали и Герберты Спенсеры вместе взятые, доказательство чему мы усматриваем в «утраченных» искусствах и науках. И если наш век – это век удивительных достижений в физических науках, век пара и электричества, железных дорог и телеграфов, телефонов и много другого, то это также век, в котором лучшие умы не находят себе лучшего, более надежного или разумного прибежища, чем в агностицизме, в современной разновидности этой самой древней темы греческого философа: «Все что я знаю – это то, что я ничего не знаю». За исключением горстки мужей науки и образованных людей в целом, – это также век принудительного обскурантизма и, как прямое его следствие, упрямого невежества, и большая масса нынешнего населения земного шара не менее «непросвещенна» и в той же степени грубо суеверна, как и 3 000 лет назад.