Лев Троцкий - Перед историческим рубежом. Балканы и балканская война

• Название: Перед историческим рубежом. Балканы и балканская война
• Автор: Лев Троцкий
• Жанр: Публицистика

Материалы, составляющие содержание настоящего тома, представляют собою статьи, писанные Л. Д. Троцким в 1912 и 1913 г.г., в бытность его на Балканах, в качестве корреспондента ряда русских газет. Исключение составляют статьи, вошедшие в первый отдел книги, относящиеся к периоду 1908 – 1912 г.г. Первая часть этого отдела дает общее представление о балканском вопросе. Статьи, вошедшие во вторую часть, посвящены съезду балканской социал-демократии и дают представление о социалистическом движении балканского пролетариата. Весь первый отдел может рассматриваться как общее введение ко всему последующему изложению.

Второй отдел включает статьи, посвященные войне. Особо выделены материалы, относящиеся к Сербии и Болгарии. Материалы, относящиеся к последней, в свою очередь разделены нами на две группы: одна группа охватывает участие Болгарии в первой Балканской войне – с союзниками против Турции; другая группа посвящена участию Болгарии во второй Балканской войне – с бывшими союзниками.

Третий отдел книги посвящен послевоенной Румынии. К сожалению, причины, вызвавшие вторую Балканскую войну, недостаточно освещены автором. Это объясняется тем обстоятельством, что в этот период времени тов. Троцкого на Балканах уже не было. Этот пробел пытается, между прочим, восполнить вводная статья от редакции.

---

Многие считают возможным уже теперь набросать схему этого раздела.

12 ноября 1912 г. Архив.

Л. Троцкий. АНДРАНИК И ЕГО ОТРЯД

На свете существует немало людей с судьбой исключительной, непригодных для мирного, обычного отправления жизни. Конечно, жизнь сильнее их. И когда она входит надолго в берега, им тоже приходится приспособляться к однообразным требованиям ее порядка. Они поступают на службу, содержат семью, жалуются на ревматизмы и вообще увядают. Но когда история снова вступит в период беспокойства и хаоса, они оживают, по первому зову ее надевают ботфорты и оставляют в неурегулированном виде свои счета.

Во главе добровольческого армянского отряда, сформированного в Софии, стоял Андраник, герой песни и легенды. Он среднего роста, в картузе и высоких сапогах, сухощавый, с проседью и морщинами, с жесткими усами и бритым подбородком, с видом человека, который после слишком затянувшегося исторического антракта снова нашел себя.

Андранику 46 лет, родом он из турецкой Армении, когда-то был столяром. С 1888 года начал революционную работу в Сивасском вилайете, в 1892 году примкнул к армянской партии «Дашнакцутюн». Еще со времени русско-турецкой войны, т.-е. с конца 70-х годов, в турецкой Армении приобретает большую популярность идея вооруженного восстания против турецко-курдского владычества, при чем восстание должно было, по мысли революционеров, вызвать вмешательство держав, в первую голову – России. Агенты петербургской дипломатии стремились тогда привлечь на свою сторону и приручить армянских революционеров. Эта полоса, впрочем, продолжалась не долго, с начала царствования Александра III политика пошла уже другая… В кругу карбонарски-дипломатических идей и расчетов сложилась политическая мысль Андраника.

В 1894 году происходит в Сасуне избиение армян. Дашнакцутюн направляет туда вооруженную дружину, которая располагается в Мушской равнине, у подножья Сасунских гор. Здесь Андраник получает свое боевое крещение. Во главе армянской четы он затем в течение 1895–1896 г.г. обороняет армянские деревни, перевозит оружие, вооружает население, сражается с курдами и с небольшими регулярными турецкими отрядами. В середине 1897 г. он приезжает на Кавказ, вступает в непосредственные сношения с центром партии и возвращается в Армению – с широкими полномочиями и с большим транспортом оружия.

К 1899 году перебито несколько лучших четнических воевод. Андранику поручается руководство всеми дружинами Сасунского округа, лучшего в Бетлийском вилайете по природным условиям для партизанской войны. Под его командой – 38 деревень, населенных воинственным полунезависимым армянским крестьянством. Тут развертывается андраникова эпопея.

В 1900 году курдский ага Бшаре-Халил, состоявший на турецкой службе, убил одного из самых выдающихся армянских революционеров, Сиропа. Население величало его Сироп-пашой, так как он добился почти полной независимости Сасуна. За этот подвиг Бшаре-Халил-ага был награжден султанским орденом. Через 8 месяцев Андраник совершил свое дело мести: настиг со своей дружиной Халила, убил его и с ним семнадцать курдов и, в качестве трофея, унес с собой орден Абдул-Гамида. В женевском архиве Дашнакцутюн султанский орден хранится и по сей день.

Андраник получает большое имя. Армяне ему подчиняются, турки его боятся, султанские войска преследуют его по пятам. В ноября 1901 года Андраник со своими 47 четниками, обстрелянными в постоянных стычках, был окружен в монастыре Апостолов, в часе от Муша. Целый полк из пяти батальонов, во главе с Ферих-пашой и Али-пашой, обложил хорошо укрепленный монастырь. После долгих и бесплодных переговоров, в которых принимают участие армянское духовенство, мушский городской голова и иностранные консулы, Андраник решает прорваться. В платье убитого раньше турецкого унтер-офицера он обходит всю стражу, объясняется с ней на прекрасном турецком языке, велит не спать и в то же время указывает путь своей дружине.

Новый период стычек, погонь, нападений… «С мирным турецким населением у меня никогда никаких враждебных действий не было, боролся только с беками и администрацией».

Через два с лишним года происходит самое большое дело в жизни Андраника. Было ему тогда 38 лет. Два турецких батальона при 8 крупных пушках осадили его весной 1904 года в Сасунских горах. Под командой Андраника состояло 200 вооруженных скорострельными ружьями дружинников и 800 крестьян с собственными кремневыми ружьями. Две недели длились переговоры. 13 апреля началась бомбардировка армянских деревень. Дружинникам, занимавшим горные позиции, пушки почти не причиняли вреда. Как всегда в таких случаях, карательная экспедиция имела своей главной целью довести до отчаяния крестьянское население и вызвать в нем озлобление против революционеров, изолировать таким образом дружину и обессилить ее. 8 дней продолжалась непрерывная перестрелка. Турки потеряли сотни убитых, трупы которых четники сбрасывали в озеро. Сасунские деревни были покинуты населением: около 4.000 душ отступало под прикрытием отряда, другая половина разместилась по деревням Диарбекира. Отступая и отстреливаясь, дошел Андраник до Ванского озера, захватил три парусных судна и перевез свои четы на остров Ахтамар, в монастырь, а через три дня на тех же судах перебрался ночью в Ван. В Константинополь дали телеграмму, что город в руках Андраника. В дело вмешался английский консул. «Уходите лучше, – сказал он ему, – сейчас русско-японская война, внимание Европы отвлечено, вмешательства дипломатии не будет». А кругом пошла резня в армянских деревнях. Андраник решил покинуть Армению. Шел с дружиной только по ночам. На 7-й день прибыл в Персию, оттуда на Кавказ и, через Россию, в Вену. Жил некоторое время в Женеве, потом в Египте и, наконец, обосновался в Софии. Тут он сблизился с македонскими революционерами, столь родственными ему по психологии и приемам борьбы. «Я – не националист, – говорит он в объяснение своего похода, – я признаю только одну нацию: нацию угнетенных».

То дуновение идеализма, которое чувствовалось в настроении болгарских народных масс в первую эпоху войны, наиболее яркое свое выражение нашло в армянском отряде. Люди другой нации, другого языка, других преданий собрались под болгарское военное знамя, которое стало для них знаменем борьбы за чужую свободу – правда, против общего врага.

В середине октября я провожал из Софии армянскую добровольческую роту, вошедшую в состав македонского легиона, который прославился вскоре своими жестокостями. Стоял прекрасный день балканской осени, солнце светило ярко, в городе было еще мало раненых, и война имела еще ликующий вид. Добровольцы выступали из здания женской гимназии, в которой жили и обучались приемам. Их было 230 смуглых и волосатых людей, в возрасте от 19 до 45 лет. Публика с самым разнородным прошлым. Старый армянский боевик, который давно уже обжился в Софии, завел маленькую кофейню и отвел в ней угол часовщику, покинул теперь свою семью и свою кофейню и идет за Андраником. Тут и юноша 22 лет, из которых 14 он прожил в Лондоне: мальчиком был взят после армянской резни на воспитание лондонским благотворительным обществом, служил кондуктором, сросся с Англией, еле говорит по-армянски; но смутные детские воспоминания, очевидно, прочно залегшие на дне души, внезапно пробудились и заставили лондонского кондуктора покинуть Англию, надеть холщевой мешок и идти против турок; пуще всего «англичанин» опасается, как бы не пришлось в походе отпустить бороду и усы. Рядом с ним бессемейный корчмарь, который тщательно вел свое небольшое хозяйство, держал на счету каждую стотинку (сантим), а тут позвал своего наемного помощника и сказал ему: «Владей до моего прихода, а не вернусь, – твое будет». Есть в отряде приказчики, учителя, много рабочих, преимущественно сапожников из Румынии. Есть люди случайные, просто не знавшие, куда приткнуться, есть озорники, которым хочется раззудить плечо. Судьба связала на время их всех тугой петлей: мечтателей и авантюристов, рыцарей и озорников.

Платье у добровольцев свое, штатское, только подобранное и подтянутое на военный лад; на многих плотные онучи, ловко охваченные ремнями от локтей. На спине – холщовая сумка и башлык, сбоку – лядунка и у большинства собственный револьвер. Все в цветах. На высоких барашковых шапках у ворота и вокруг пояса цветы. И вот все это вместе: барашковые шапки, тугие пояса, башлыки, чистые мешки и цветы придавали отряду не только боевой, но и праздничный вид.

Ротой командует армянин-офицер, в форме. Его величают просто «товарищ Гарегин». Гарегин, это – бывший студент Петербургского университета, привлекавшийся по знаменитому «лыженскому» процессу Дашнакцутюн[101] и оправданный после трехлетнего заключения. Он прошел в Софии курс военного училища и числился до войны подпоручиком запаса болгарской армии. Гарегин – поэт, оратор и воин – весь пламенный от значительности выпавшей на его долю миссии.