Гюстав Флобер - Госпожа Бовари
Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "Госпожа Бовари"
Описание и краткое содержание "Госпожа Бовари" читать бесплатно онлайн.
Жюстен был поражен бледностью ее лица – на фоне темного вечера оно вырисовывалось белым пятном. Ему показалось, что она сейчас как-то особенно хороша собой, величественна, точно видение. Он еще не понимая, чего она хочет, во уже предчувствовал что-то ужасное.
А она, не задумываясь, ответила ему тихим, нежным, завораживающим голосом:
– Мне нужно! Дай ключ!
Сквозь тонкую переборку из столовой доносился стук вилок.
Она сказала, что ей не дают спать крысы и что ей необходима отрава.
– Надо бы спросить хозяина!
– Нет, нет, не ходи туда! – встрепенулась Эмма и тут же хладнокровно добавила: – Не стоит! Я потом сама ему скажу. Посвети мне!
Она вошла в коридор. Из коридора дверь вела в лабораторию. На стене висел ключ с ярлычком: "От склада".
– Жюстен! – раздраженно крикнул аптекарь.
– Идем!
Жюстен пошел за ней.
Ключ повернулся в замочной скважине, и, руководимая безошибочной памятью, Эмма подошла прямо к третьей полке, схватила синюю банку, вытащила пробку, засунула туда руку и, вынув горсть белого порошка, начала тут же глотать.
– Что вы делаете? – кидаясь к ней, крикнул Жюстен.
– Молчи! А то придут...
Он был в отчаянии, он хотел звать на помощь.
– Не говори никому, иначе за все ответит твой хозяин!
И, внезапно умиротворенная, почти успокоенная сознанием исполненного долга, Эмма удалилась.
Когда Шарль, потрясенный вестью о том, что у него описали имущество, примчался домой, Эмма только что вышла. Он кричал, плакал, он потерял сознание, а она все не приходила. Где же она могла быть? Он посылал Фелисите к Оме, к Тювашу, к Лере, в "Золотой лев", всюду. Как только душевная боль утихала, к нему тотчас же возвращалась мысль о том, что он лишился прежнего положения, потерял состояние, что будущее дочери погублено. Из-за чего? Полная неясность. Он прождал до шести вечера. Наконец, вообразив, что Эмма уехала в Руан, он почувствовал, что не может больше сидеть на месте, вышел на большую дорогу, прошагал с полмили, никого не встретил, подождал еще и вернулся.
Она была уже дома.
– Как это случилось?.. Почему? Объясни!..
Эмма села за свой секретер, написала письмо и, проставив день и час, медленно запечатала.
– Завтра ты это прочтешь, – торжественно заговорила она. – А пока, будь добр, не задавай мне ни одного вопроса!.. Ни одного!
– Но...
– Оставь меня!
С этими словами она вытянулась на постели.
Ее разбудил терпкий вкус во рту. Она увидела Шарля, потом снова закрыла глаза.
Она с любопытством наблюдала за собой, старалась уловить тот момент, когда начнутся боли. Нет, пока еще нет! Она слышала тиканье часов, потрескиванье огня и дыханье Шарля, стоявшего у ее кровати.
"Ах, умирать совсем не страшно! – подумала она. – Я сейчас засну, и все будет кончено".
Она выпила воды и повернулась лицом к стене.
Отвратительный чернильный привкус все не проходил.
– Хочу пить!.. Ах, как я хочу пить! – со вздохом вымолвила она.
– Что с тобой? – подавая ей стакан воды, спросил Шарль.
– Ничего!.. Открой окно... Мне душно.
И тут ее затошнило – так внезапно, что она едва успела вытащить из-под подушки носовой платок.
– Унеси! Выбрось! – быстро проговорила она.
Шарль стал расспрашивать ее – она не отвечала. Боясь, что от малейшего движения у нее опять может начаться рвота, она лежала пластом. И в то же время чувствовала, как от ног к сердцу идет пронизывающий холод.
– Ага! Началось! – прошептала она.
– Что ты сказала?
Эмма томилась; она медленно вертела головой, все время раскрывая рот, точно на языке у нее лежало что-то очень тяжелое. В восемь часов ее опять затошнило.
Шарль обратил внимание, что к стенкам фарфорового таза пристали какие-то белые крупинки.
– Странно! Непонятно! – несколько раз повторил он.
Но она громко произнесла:
– Нет, ты ошибаешься!
Тогда он осторожно, точно гладя, дотронулся до ее живота. Она дико закричала. Он в ужасе отскочил.
Потом она начала стонать, сперва еле слышно. Плечи у нее ходили ходуном, а сама она стала белее простыни, в которую впивались ее сведенные судорогой пальцы. Ее неровный пульс был теперь почти неуловим.
При взгляде на посиневшее лицо Эммы, все в капельках пота, казалось, что оно покрыто свинцовым налетом. Зубы у нее стучали, расширенные зрачки, должно быть, неясно различали предметы, на все вопросы она отвечала кивками; впрочем, нашла в себе силы несколько раз улыбнуться. Между тем кричать она стала громче. Внезапно из груди у нее вырвался глухой стон. После этого она объявила, что ей хорошо, что она сейчас встанет. Но тут ее схватила судорога.
– Ах, боже мой, как больно! – крикнула она.
Шарль упал перед ней на колени.
– Скажи, что ты ела? Ответь мне, ради всего святого!
Он смотрел на нее с такой любовью, какой она никогда еще не видела в его глазах.
– Ну, там... там!.. – сдавленным голосом проговорила она.
Он бросился к секретеру, сорвал печать, прочитал вслух: "Прошу никого не винить..." – остановился, провел рукой по глазам, затем прочитал еще раз.
– Что такое?.. На помощь! Сюда!
Он без конца повторял только одно слово: "Отравилась! Отравилась!" Фелисите побежала за фармацевтом – у него невольно вырвалось это же самое слово, в "Золотом льве" его услышала г-жа Лефрансуа, жители вставали и с тем же словом на устах бежали к соседям, – городок не спал всю ночь.
Спотыкаясь, бормоча, Шарль как потерянный метался по комнате. Он натыкался на мебель, рвал на себе волосы – аптекарю впервые пришлось быть свидетелем такой душераздирающей сцены.
Потом Шарль прошел к себе в кабинет и сел писать г-ну Каниве и доктору Ларивьеру. Но мысли у него путались – он переписывал не менее пятнадцати раз. Ипполит поехал в Невшатель, а Жюстен загнал лошадь Бовари по дороге в Руан и бросил ее, околевающую, на горе Буа-Гильом.
Шарль перелистывал медицинский справочник, но ничего не видел: строчки прыгали у него перед глазами.
– Не волнуйтесь! – сказал г-н Оме. – Нужно только ей дать какое-нибудь сильное противоядие. Чем она отравилась?
Шарль показал письмо – мышьяком.
– Ну так надо сделать анализ, – заключил Оме.
Он знал, что при любом случае отравления рекомендуется делать анализ. Шарль машинально подхватил:
– Сделайте, сделайте! Спасите ее...
Он опять подошел к ней, опустился на ковер и, уронив голову на кровать, разрыдался.
– Не плачь! – сказала она. – Скоро я перестану тебя мучить!
– Зачем? Что тебя толкнуло?
– Так надо, друг мой, – возразила она.
– Разве ты не была со мной счастлива? Чем я виноват? Я делал все, что мог!
– Да... правда... ты – добрый!
Она медленно провела рукой по его волосам. От этой ласки ему стало еще тяжелее. Он чувствовал, как весь его внутренний мир рушится от одной нелепой мысли, что он ее теряет – теряет, как раз когда она особенно с ним нежна; он ничего не мог придумать, не знал, как быть, ни на что не отваживался, необходимость принять решительные меры повергала его в крайнее смятение.
А она в это время думала о том, что настал конец всем обманам, всем подлостям, всем бесконечным вожделениям, которые так истомили ее. Теперь она уже ни к кому не питала ненависти, мысль ее окутывал сумрак, из всех звуков земли она различала лишь прерывистые, тихие, невнятные жалобы своего бедного сердца, замиравшие, точно последние затихающие аккорды.
– Приведите ко мне дочку, – приподнявшись на локте, сказала она.
– Тебе уже не больно? – спросил Шарль.
– Нет, нет!
Няня принесла хмурую со сна девочку в длинной ночной рубашке, из-под которой выглядывали босые ножки. Берта обводила изумленными глазами беспорядок, царивший в комнате, и жмурилась от огня свечей, горевших на столах. Все это, вероятно, напоминало ей Новый год или середину поста, когда ее тоже будили при свечах, раным-рано, и несли в постель к матери, а та ей что-нибудь дарила.
– Где же игрушки, мама? – спросила Берта.
Все молчали.
– Я не вижу моего башмачка!
Фелисите поднесла Берту к кровати, а она продолжала смотреть в сторону камина.
– Его кормилица взяла? – спросила девочка.
Слово "кормилица" привело г-же Бовари на память все ее измены, все ее невзгоды, и с таким видом, точно к горлу ей подступила тошнота от еще более сильного яда, она отвернулась. Берта сидела теперь на кровати.
– Какие у тебя большие глаза, мама! Какая ты бледная! Ты вся в поту!
Мать смотрела на нее.
– Я боюсь! – сказала девочка и отстранилась.
Эмма взяла ее руку и хотела поцеловать. Берта начала отбиваться.
– Довольно! Унесите ее! – крикнул Шарль, рыдавшей в алькове.
Некоторое время никаких последствий отравления не наблюдалось. Эмма стала спокойнее. Каждое ее слово, хотя бы и ничего не значащее, каждый ее более легкий вздох вселяли в Шарля надежду. Когда приехал Каниве, он со слезами кинулся ему на шею.
– Ах, это вы! Благодарю вас! Какой вы добрый! Но ей уже лучше. Вы сейчас сами увидите...
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Гюстав Флобер - Госпожа Бовари"
Отзывы читателей о книге "Госпожа Бовари", комментарии и мнения людей о произведении.