Лев Троцкий - Советская республика и капиталистический мир. Часть I. Первоначальный период организации сил

• Название: Советская республика и капиталистический мир. Часть I. Первоначальный период организации сил
• Автор: Лев Троцкий
• Жанр: Публицистика

---

Я спрашивал партию левых с.-р.: признают ли и они вотум Всероссийского Съезда Советов и обязуются ли и они считаться с ним в данный момент в остром вопросе о войне и мире? Я на этот вопрос ответа не получил. Это неполучение ответа само собой уже было ответом. Оно означало, что эта группа интеллигенции считает, что в своей политике она опирается на известную часть крестьянства, тогда как в вопросе разрыва Брест-Литовского мира партия с.-р. не опирается ни на какой значительный слой крестьянства. Эта интеллигентская группа, подталкиваемая, подхлестываемая разнузданным общественным мнением буржуазных классов, подстегиваемая неврастенией и ежедневными истеричными воплями с.-р. и буржуазной печати, дала довести себя до состояния исступленности, в котором она сочла, что она сама сможет решать вопрос, ни много ни мало, о том, воевать или не воевать русской земле, подвергать ли Москву и Петроград непосредственной и прямой опасности оккупации или нет? И она этот вопрос решила по-своему, помимо вас и против вас; и при этом она осмеливается ссылаться на вотум лучших элементов русского народа. Мы противопоставили ей рабочих Петрограда, мы противопоставили ей рабочих Москвы, мы противопоставили подавляющее большинство этого Съезда, но она в своем исступлении, подгоняемая буржуазным общественным мнением, игнорировала все. Эта группа хотела знать только общественное мнение кулаков, которые выражали недовольство Советской властью не из-за Брестского мира, а из-за продовольственной политики. Темные элементы деревни выражают недовольство из-за получения недостаточного количества тканей. Они забывают, что рабочие так же мало получали хлеба, что они страдают из-за отсутствия хлеба, во всяком случае, так же, как крестьяне из-за текстильного производства. Правда, что наиболее отсталые слои крестьян на этой почве недовольны Советской властью, но что они хотят войны, это – ложь. Есть ли хоть один сознательный человек, который в настоящих условиях, сегодня, считает возможным войну с Германией?

И левые с.-р., интеллигентская группа, плоть от плоти буржуазной интеллигенции, на недовольстве рабочих, части рабочих, на недовольстве части крестьян-кулаков – основала свое знамя. Свой интеллигентский колпак с бубенцами они надели на недовольство части народных масс и сказали: «Народ вместе с нами требует немедленной войны с Германией».

Спросите, сейчас все советы, сейчас, когда, после этого провокационного террористического акта, вопрос поставлен жизнью ребром, – спросите не те, разумеется, поддельные советы, которые сидят по закоулкам, углам и которые ни в чем не помогали отражать германско-гайдамацкое наступление, когда враги подступали к Воронежу, Курску, Брянску, наступали на Дону, где с Красновым ныне идет борьба, где наши красноармейцы отражают атаки, умирают, борются, отстаивая Советскую Республику, – спрашивайте не тех, которые по закоулкам сосут свою кулацкую порцию, а спросите сознательных солдат, которые прошли школу войны, лучшие элементы Советской власти в наиболее крупных центрах, где население более культурно, где оно оценивает всю международную обстановку, где оно знает, что можно сделать, чего нельзя: – спросите на местах, – вы должны, вы после съезда обязаны будете, это сделать – хотят ли они войны? И вам все скажут, что те, кто путем террористического акта не через нашу волю, не через наше сознание, а механически, извне пытались обрушить на нас войну, действовали, как злейшие враги, как изменники и предатели Советской власти!

Левые с.-р. сами ясно и отчетливо сознавали, что перешли фактически в лагерь контрреволюции, ибо нет ни одной буржуазной партии, которая не требовала бы войны с Германией, кроме тех, разумеется, партий, которые перешли на сторону Германии по соседству с германскими войсками. Все газеты, органы правых с.-р. и меньшевиков, требовали немедленного разрыва Брест-Литовского договора и в то же время бесчестно умалчивали о том, что англо-французские войска в настоящий момент продвигаются вперед на Мурманском побережье, и что мы сосредоточиваем там наши силы, чтобы охранять Советскую Республику, как мы сосредоточиваем их на Сев. Кавказе и в других местах против турецкого, гайдамацкого и, в случае опасности, германского наступления, ибо мы везде, в меру наших сил, стремимся отстоять Советскую Республику не только против германских войск, там, где они переходят в наступление, нарушая Брест-Литовский договор, но и против англо-французских войск, которые сейчас пытаются нанести нам предательский удар. Об этом буржуазная печать молчит, об этом молчит буржуазия. Помогая ей, левые с.-р. попытались нас вовлечь в войну с Германией, зная, что эта попытка есть уже сама по себе восстание против Советской власти. Вообще, характером, который они придали своему восстанию, левые с.-р. поставили себя в лагерь контрреволюции. Свой первый удар они направили на председателя Всероссийской Чрезвычайной Комиссии. В этом факте все получило символическое выражение: левые с.-р. арестовывают председателя Комиссии по борьбе с контрреволюцией, со спекуляцией и с саботажем. Этим одним они показали, в каком лагере они были!

Даже тем из нас в нашей среде, которые склонны были с благожелательной, выжидательной терпеливостью относиться к поведению партии левых с.-р., как таковой, которые говорили: «это может быть отдельные безумцы и преступники совершили террористический акт, но ЦК партии не может быть в этом замешан» – даже им через час, через полчаса после убийства Мирбаха уже было ясно, что дело идет о прямом заговоре, о восстании мятежников, организованном под непосредственным руководством ЦК партии левых с.-р. И, разумеется, мы не могли, как раньше, отдать в первый момент приказ немедленно изловить для предания суду двух провокаторов, которые пытались путем террористического акта вовлечь нашу страну в войну, ибо был отдан приказ немедленно сосредоточить достаточные военные силы, для того чтобы подавить контрреволюционный мятеж, организованный под знаменем ЦК партии левых с.-р.

Для того чтобы в общих чертах ввести вас в ход военной операции, протекавшей в эти дни, я прочитаю вам выдержки из тех рапортов, которые были нам по этому поводу представлены.

Начальник латышской дивизии, бывший полковник генерального штаба Вацетис, человек, стоящий вне политических партий, солдат, докладывает, что ему стало известно из правительственных источников, что около 9 час. вечера 6 июля отряд Попова сосредоточился в Трехсвятительском переулке; что он состоит из всех родов войск и находится в полной боевой готовности; что в составе этого отряда находятся лидеры левых с.-р. По получении этих сведений, стало совершенно ясно, что перед нами продуманный, организованный план действия и полная боевая готовность со стороны левых с.-р. к немедленному выступлению. Вацетис дальше дает перечень тех сил, которые находились в распоряжении мятежников, причем относительно главной массы сил показания у него колеблющиеся, и это вызвано тем, что сами мятежники не могли указать точно, какие вовлеченные ими части действительно с ними, какие против них, какие нейтральны. Он указывает, что пехоты у них было от 800 до 2.000 человек, артиллерии – тоже, в зависимости от тех же обстоятельств, от 4 до 8 орудий, пулеметов 60; кроме того, были бомбометы и ручные гранаты. Было также получено сообщение, что некоторые части перешли на сторону поповцев. Внушительная численность отряда, а, главное, полная боевая готовность и сосредоточенное расположение давало нашим противникам, ввиду предстоящих действий, большое преимущество для захвата инициативы действий. ЦК партии левых с.-р. имел все преимущества в этом деле, ибо он имел на своей стороне преимущества вероломства: все члены ЦК партии левых с.-р. имели всегда, когда этого желали, свободный доступ в Кремль, в частности, доступ к тов. Ленину и, стало быть, могли произвести арест, убийство, выкрасть те или другие бумаги, что они и сделали в Комиссии, председателем которой является тов. Дзержинский. Они имели эту возможность, ибо, повторяю, за ними было преимущество вероломства, и этим орудием они пользовались по отношению к революционной партии, которую считали или объявляли братской партией.

Задача, которая была поставлена перед военными властями, состояла в том, чтобы, после того как инициатива попала в руки мятежников, сосредоточить достаточные военные силы, для того чтобы сокрушить их в самый короткий срок. Как отнеслись советские части к своей задаче, на это указывает, в частности, по отношению к некоторым из них, рапорт комиссара латышской стрелковой дивизии тов. Петерсона, известного здесь многим революционного деятеля.

Предварительно я должен отметить, что в распоряжение Советской власти отдал себя отряд интернационалистов, руководимый старым венгерским товарищем Бела Куном. По этому поводу со стороны левых с.-р. и со стороны крестьянской секции ВЦИК, руководимой ими, была пущена в оборот клевета, будто мы вооружаем германских пленных, немцев, тогда как, на самом деле, нам предложил услуги небольшой, но тесно сплоченный коммунистический социалистический венгерский отряд, руководимый старым венгерским социалистом, – отряд, который состоит из родных братьев тех венгерских рабочих, которые сейчас своей революционной борьбой потрясают Будапешт и всю Венгрию. Однако, войска не могли быть сосредоточены в течение ночи именно потому, что враги имели преимущество инициативы, и поэтому операции приняли характер дневного боя. Наши части были расположены у храма Христа Спасителя, на Страстной площади – у памятника Пушкину, на Арбатской площади и затем, разумеется, в Кремле. «К трем часам утра 7 июля, – докладывает тот же Вацетис, – я узнал о том, что главные силы противника остаются пассивными в районе Трехсвятительского переулка, но что за ночь они временно захватили почтамт и пытались захватить электрическую станцию, что им не удалось».