Петр Люкимсон - Еврейская диетология, или Расшифрованный кашрут

• Название: Еврейская диетология, или Расшифрованный кашрут
• Автор: Петр Люкимсон
• Жанр: Энциклопедии
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-222-13153-4, 978-5-903875-03-0

«Диета Бога» – так иногда называют кашрут – универсальные правила питания, предписываемые Библией еврейскому народу, которые сами евреи на протяжении столетий старались не афишировать.

Книга «Еврейская диетология, или Расшифрованный кашрут» впервые предоставляет читателю возможность познакомиться со всеми аспектами кашрута – от происхождения и толкования смысла еврейских диетарных законов до последних достижений современной медицины, подтверждающей абсолютную пользу этих законов.

Практический раздел книги посвящен универсальному характеру законов кашрута для физического и психического здоровья человека.

---

Комментаторы обращают также внимание на то, что сразу после запрета на употребление крови в пищу следует запрет на интимные отношения между самыми близкими родственниками, из чего явно следует, что это – запреты одного и того же порядка, касающиеся неких фундаментальных основ нашего мироздания, подрыв которых чреват катастрофическими последствиями как для каждого отдельного человека, так и для его семьи, и для общества в целом.

Причем запрет на употребление крови животных и птиц носит и в самом деле абсолютный характер. Слова «Никто из вас не должен есть крови» с точки зрения комментаторов Торы означают, что этот запрет в равной степени распространяется как на взрослых, так и на детей. Фраза «Не ешь ее, на землю выливай ее, как воду» касается, с их точки зрения, крови животного, вытекающего из его тела после «шхиты», в то время как указание «Не ешь ее, чтобы хорошо было тебе и сынам твоим» относится к той крови, которая после осталась в туше.

Следовательно, даже после того как вся кровь, которая могла вытечь из туши животного, уже вытекла, его мясо еще не пригодно в пищу, так как содержит в своих тканях немало скопившейся в них артериальной и капиллярной крови, и еврею следует приложить все усилия для того, чтобы максимально извлечь ее из мяса. Для достижения этой цели еврейскими мудрецами и был введен целый ряд правил обращения с мясом, соблюдение которых исключает даже случайное употребление в пищу крови, отделившейся от мяса. По этим правилам, после «шхиты» мясо подвергается специальному процессу высаливания или прожаривания с целью «вытягивания» из него крови.

Сегодня высаливание, то есть промывка и засыпка свежей убоины солью, зачастую осуществляется прямо на скотобойнях, занимающихся производством кошерного мяса. В случае, если на скотобойне это сделано не было, мясо получает статус «ло мукшар» – «не откошеровано», то есть, хотя все предыдущие стадии были осуществлены в полном соответствии с еврейским Законом, нужно еще «вытянуть» из него кровь, откошеровать, чтобы оно стало окончательно кошерным.

Откошеровать свежее мясо может и сам еврейский мясник, ну а если и он поленился это сделать, то обязанность высолить его ложится на еврейскую хозяйку. О том, как это делается, будет подробно рассказано в главе «На еврейской кухне», а пока подведем итоги всего, что было сказано выше.

Итак, кошерным, пригодным в пищу мясом с точки зрения еврейской традиции является мясо «чистого» животного или «чистой» птицы, забитой посредством еврейской «шхиты», из которого удалены все жилы и жир, запрещенный еврейским Законом, прошедшее специальный осмотр с целью удостовериться, что забитое животное было в момент забоя жизнеспособным, а также высоленное или прожаренное для максимального удаления накопившейся в его внутренних тканях крови.

Несоблюдение любого из этих условий делает мясо «трефным», то есть запрещенным в пищу евреям.

Глава 6. Козленок и молоко

Не менее грозный и абсолютный характер, чем запрет на вкушение крови в пищу, носит в Торе и другая, с одной стороны, вроде бы совершенно понятная, а с другой – одна из самых загадочных ее заповедей: «Не вари козленка в молоке матери его».

Заповедь эта хорошо знакома всякому интеллигентному человеку, разумеется, не только по популярному роману Юрия Полякова «Козленок в молоке» – сама она давно уже стала расхожим выражением, в которое, впрочем, каждый вкладывает свой смысл. Однако в жизни еврейского народа эти слова играют совершенно особую роль, так как именно из них выводятся все законы иудаизма, запрещающие смешение мясного и молочного в пищу. А сами эти законы, в свою очередь, в немалой степени определили весь характер еврейской национальной кухни, сам рацион, стиль и ритм жизни евреев и многие еврейские культурные коды, остающиеся совершенно непонятными тем, кто не принадлежит к еврейскому народу.

В самом деле, нееврею трудно понять, каким образом вполне конкретное указание – «Не вари козленка в молоке матери его» – было истолковано или переросло в глобальный запрет на смешение мясного и молочного. Что ж, давайте попробуем разобраться…

Кто сказал «бе-е-е»?

Начнем хотя бы с того, на что обращают внимание все комментаторы и исследователи Писания: запрет варить козленка в молоке матери его повторяется в Торе трижды. В первый раз – когда речь идет о законах трех главных еврейских праздников:

«И соблюдай праздник жатвы первых плодов труда твоего, сбора того, что посеял ты в поле, и праздник урожая в конце года, когда уберешь ты с поля выращенное руками твоими. Три раза в год да предстанет всякий мужчина из вас пред лицом Владыки Вселенной. Не режь при квасном жертвы Моей, и да не останется жир праздничной жертвы Моей до утра. Первинки урожая земли твоей приноси в Храм Бога Всесильного твоего. Не вари козленка в молоке матери его…» (Исход, 23:16–19).

Как видно, в данном случае заповедь «Не вари козленка в молоке матери его» напрямую связана с празднуемыми почти всеми народами земли праздниками начала и окончания сбора урожая, а также с приношением праздничных жертвоприношений и храмовой службой, во время которой еврей представал «пред лицом Владыки Вселенной».

Второй раз она повторяется в той же книге «Исход», оказываясь в одном отрывке с запретом на поедание квасного в праздник Песах:

«Не режь, не уничтожив квасного в своих владениях, жертву, посвященную Мне, и пусть не останется до утра жертва, приносимая в праздник Песах, не возложенной на жертвенник. Первинки урожая плодов твоих приноси в Храм Бога Всесильного твоего. Не вари козленка в молоке матери его…» (Исход, 34:25–26).

Так как за хранение квасного в Песах еврея ждет самое страшное из всех возможных наказаний Бога – «карет», уничтожение души, то логично предположить, что в данном случае Творец дает понять, что за нарушение запрета варить козленка в молоке матери его нарушителя также ждет «карет».

И, наконец, лишь во Второзаконии эти же самые слова соотносятся с законами кашрута:

«Не ешьте никакой мертвечины,[16] пришельцу, что во вратах твоих, отдай ее, пусть он ест ее, или продай чужеземцу. Ибо народ святой ты у Бога Всесильного твоего. Не вари козленка в молоке матери его…» (Второзаконие, 14:21).

В данном случае Тора предельно четко характеризует данный запрет как диетарную заповедь, стоящую в числе тех, которые даны только еврейскому народу и от исполнения которых все остальные народы мира совершенно свободны…

Но действительно ли в данном случае речь идет именно о козленке? На иврите слова «Не вари козленка в молоке матери его» звучат как «Ло тивашель гди бэ-халав имо». Но дело в том, что «гди» – слово многозначное. Да, оно наиболее употребимо в понятии «козленок», но в принципе может означать еще сосущее вымя любое кошерное домашнее животное – козленка, теленка, ягненка. И не случайно в Септуагинте – первом переводе Священного Писания с иврита на греческий, осуществленном 70 еврейскими мудрецами, слово «козленок» при переводе одного из вышеприведенных отрывков с легкостью заменяется на слово «ягненок» (греч. Arnos).

Из всего вышесказанного видно, что на самом деле крылатое выражение «Не вари козленка в молоке матери его» вошло во многие языки именно в таком виде просто благодаря неточному переводу. В этом смысле куда более точно (но и, согласитесь, увы, куда менее поэтично) эта фраза звучит в переводе Пятикнижия, выполненном Арье Ульманом: «Не вари мясо животного в молоке его матери».

И отсюда становится окончательно ясно, что в оригинальном тексте Торы данный запрет распространяется не только на козленка и козье молоко, но и на всех остальных домашних животных. А так как обычно молоко, надоенное от разных самок, смешивают в одной посуде, то практически никогда нельзя наверняка сказать, что данное молоко принадлежит именно данной корове, данной козе или данной овце. Таким образом, запрет приобретает общий характер, и его троекратное повторение в Пятикнижии всегда трактовалось евреями как запрет, включающий в себя три разных категорических запрета: запрет варить вместе мясное и молочное и хоть как-то участвовать в их варке; запрет употреблять в пищу любые блюда, в которых используются сваренные вместе мясные и молочные продукты, а также запрет вообще как-либо использовать сваренные вместе мясные и молочные продукты – еврей не имеет права накормить такой смесью даже бродячую собаку.

И то, как ревностно евреи исполняли запрет на смешение в пище мясных и молочных компонентов, расширяя его границы, всегда вызывало недоумение и у их соседей-неевреев, и у серьезных исследователей Библии, пытавшихся найти объяснение этой странной заповеди и тому огромному значению, которое придают ей евреи.

Что общего у Авраама с Одиссеем

Наиболее известной попыткой объяснить истоки заповеди «Не вари козленка в молоке матери его» и по сей день остается статья крупнейшего английского этнографа и историка религий Дж. Дж. Фрэзера «Не вари козленка в молоке матери его», вошедшая в изданную в 1918 году его книгу «Фольклор в Ветхом Завете». В сущности, все появившиеся впоследствии так называемые исследования на эту тему представляют собой лишь те или иные вариации этой работы, считающейся классической. Рассматривая заповедь «Не вари козленка в молоке матери его», Фрэзер находит массу параллелей между ней и суевериями, свойственными различным пастушеским племенам Африки.