Барбара Мецгер - Крылья любви

• Название: Крылья любви
• Автор: Барбара Мецгер
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-059483-2, 978-5-403-01401-4

Прекрасная Имоджин Маклин в отчаянии: ее муж-офицер убит, она осталась без гроша и, что хуже всего, нелепое недоразумение стало причиной скандала, погубившего ее репутацию.

Помощь приходит с совершенно неожиданной стороны… Таинственный сэр Корин Ардсли, которого все окружающие считают либо неисправимым фантазером, либо просто безумцем, готов жениться на Имоджин, чтобы избавить ее от позора и всеобщего осуждения.

Несчастная соглашается на этот брак от безысходности, но очень скоро ее благодарность сэру Корину превращается в страстную, искреннюю любовь. И она снова верит в счастье…

---

Джини высморкалась и мысленно сделала себе строгий выговор. Хватит упиваться жалостью к себе. Она должна чего-нибудь поесть. Все дело в том, что она голодна. Отсутствие еды, общества себе подобных и понимания окружающих может довести до мигрени. Джини сунула ноги в шлепанцы, накинула халат – не новомодный, из тоненькой, как паутина, ткани, а из доброй старой фланели, – на тот случай, если кто-нибудь из слуг еще не спит, – зажгла свечи в двойном канделябре и спустилась в кухню, где уже никого не было.

Она нашла на широком деревянном столе ветчину, кружок сыра и остаток вчерашнего хлеба, из которого утром сделают тосты. Отлично. На полке в кладовой она обнаружила кувшин с компотом из персиков, плошку с изюмом, свиные ножки в маринаде, засахаренные грецкие орехи и соленую лососину. Так! Джини выпила кружку пива – судя по словам опытных старых женщин, это полезно для здоровья младенца.

Ужинать в одиночестве было не слишком весело и приятно. Кухня была огромной, совершенно пустой, с темными углами, от развешанных по стенам кастрюль и сковородок падали странные, уродливые тени. Днем в кухне всегда можно было увидеть собачку Рэндольфов, но сейчас старушка Хелен спала в детской у их сына, так что Джини не могла разделить трапезу с четвероногой приятельницей. Даже крылатый Олив покинул ее, устроившись, по обыкновению, либо в библиотеке Ардет-Хауса в ожидании порции бренди на ночь, либо в конюшне, где Кэмпбелл и грумы часто играли в кости и выпивали до глубокой ночи.

Джини вздохнула и наставила на поднос всякой еды. Поднос показался ей тяжелым, когда она несла его в свою любимую комнату. Здесь все было так заставлено песочными часами, что ей пришлось опустить свою ношу на пол. Потом она разожгла огонь в камине и с удовольствием смотрела на отблески света на стеклянной поверхности сотен песочных часов. Ей недоставало тех, которые она возвращала владельцам или отправляла для продажи на аукционе в благотворительных целях. Нет, пожалуй, она предпочитала утешать себя мыслью о том, сколько добра можно сделать на вырученные, деньги, отдавая их на нужды школ, оплату труда учителей, покупку книг.

Однако сегодня ночью как-то не шли на ум мысли о добрых делах, особенно когда сидишь на полу, устроив себе персональный пикник. В чем по-настоящему нуждалась Джини сейчас, так это в том, чтобы почитать какую-нибудь книжку, и чем скучнее, тем лучше.

Первым делом она отнесла уже не такой тяжелый поднос обратно в кухню и подумала было о том, не помыть ли посуду в раковине. Но для этого пришлось бы накачивать насосом воду, нагревать ее, отыскивать на аккуратно прибранном рабочем столе кухарки мыло и полотенца… Тогда Джини вспомнила о десерте, к которому так и не притронулась за обедом.

Понадобились совсем недолгие поиски, чтобы найти оставленный нетронутым бисквит со взбитыми сливками и нарезанные кусочками фрукты. Нет, графине все-таки не пристало мыть за собой тарелки! Чтобы облегчить утреннюю работу судомойке, Джини решила есть прямо из общего блюда, на котором всего-то и оставалась одна порция, ну, может, еще две поменьше.

На этот раз она отнесла блюдо и чистую ложку в библиотеку. В комнате сохранялся запах Ардета – его табака, дорогого мыла, одеколона и кожи, которой была обтянута мебель. Ардет запрещал гасить здесь огонь в камине: он уверял, что тепло необходимо для сохранности старых редких книг. Огонь, скорее всего, необходим ему самому, подумала Джини, развязывая пояс своего халата.

Она уселась в широкое кожаное кресло – любимое кресло Ардета – и пробежала глазами по рядам книг на полках. Интересно, многие ли из них прочитал ее муж? Похоже, что многие. В девичестве круг ее чтения определялся вкусами матери, а во время жизни с Элгином читать ей доводилось мало. Книги были роскошью, которой она не могла себе позволить, ибо денег едва хватало на оплату жилья и еды.

Теперь у нее книг было больше чем достаточно, но никто не давал ей советов, что стоит прочитать. А начинать следовало поскорее, если она хочет сравняться начитанностью с Ардетом или хотя бы с мисс Хэдли. Тут она про себя посмеялась – над собой. Господи, да она даже не может прочитать на корешках переплетов названия этих книг на разных языках! И все-таки она чувствует себя здесь, возле книг Ардета, очень уютно, и к тому же с десертом.

Она не съела и половины того, что положила себе на тарелку, и не взяла с полки ни одной книги, когда услышала, как отворилась дверь.

– Ах, что за милая картина!

Это был он. Темные волосы слегка растрепались, узел шейного платка развязался, и концы его свободно свисали с широких плеч. Джини сразу почувствовала себя лучше.

– Можно и мне попробовать?

О, ему тоже хочется бисквита!

– Конечно. Я могу сходить за ложкой для вас.

– Не беспокойтесь. Мы обойдемся одной.

Прежде чем Джини успела перебраться на диван, Ардет взял ее на руки – вместе с десертом – и опустился в кресло, усадив Джини к себе на колени. Она сидела чопорно, стараясь сохранять достоинство, при том, что ноги ее не доставали до пола и всем телом она чувствовала крепкое, твердое тело мужа. А главное, ее ягодицы были прижаты к его бедрам, а он ел бисквит как ни в чем не бывало!

Он привлек Джини к себе еще крепче и поднес ложку ко рту.

– Вы не могли уснуть?

– Да. Хотела поговорить с вами. Но это может подождать до завтра. Ведь вы устали, я это вижу. – Глаза его были полузакрыты даже в ту минуту, когда он передавал ей ложку. – Вам надо отдохнуть.

– Пока нет. Мне нужно еще многое сделать.

– Вы никогда не спите?

– Почему? Сплю, конечно. Но сон – это потеря времени. Иногда я забываю, что тело нуждается в отдыхе. О чем вы хотели со мной поговорить, моя дорогая?

Джини проглотила кусочек бисквита и вернула Ардету ложку. Вместо того чтобы снова передать ложку ей после того, как съест свою долю, Ардет поднес полную ложку к ее губам. Он собирался покормить ее, и это показалось Джини самым интимным эротическим моментом в ее жизни. Она, можно сказать, имя свое забыла, где уж тут вспомнить, о чем она собиралась его спросить!

Она облизнула губы и помотала головой, когда он поднес к ее губам еще одну полную ложку. Джини нужно было время, чтобы подумать, и подумать о чем-то совершенно другом, нежели жаркое тепло там, где она сидела, ведь Ардет всегда казался ей таким неприступным. С чего начать? Не с того же, что пальцы ног у нее подогнулись от напряжения! Нет-нет! Самое время рассказать о маленьком сынишке Лоррейн. Пока граф продолжал есть, она поведала ему о визите к сестре и о том, что передала Лоррейн его предостережение насчет пиявок.

– Я не знаю, прислушается ли она к этому, но мальчику не стало лучше. Только хуже.

Рассказала она и о том, как Питер закашлялся после глупой выходки Олива, и спросила, что Ардет думает на этот счет.

– Дело идет к тому, что мальчик станет астматиком, – печально заметил он. – Это заболевание известно много веков, но успешный способ лечения до сих пор не найден. Странно, не правда ли, что люди знают сотню способов убивать друг друга и занимаются этим постоянно, а лечить недуги почти не научились?

– А вы могли бы?

Он невесело улыбнулся:

– Нет. Я не обладаю такого рода познаниями.

– Но вы творили чудеса в лазарете.

– То были раны. Надо только делать стежки, сшивать, скреплять телесную материю.

– Но вы так много знаете. – Она повела рукой, указывая на книжные полки, подымающиеся до самого потолка. – И у вас есть все эти книги.

– Я мог бы перелистать их все, но не найду лекарство.

– Вы уверены?

– Поверьте мне, если бы кто-то где-то открыл надежное средство, я узнал бы об этом.

Она поверила его утверждению, хоть оно и могло показаться невероятным: ведь Ардет не был врачом. Сейчас он вроде бы немного расслабился (Джини подумала, что надо велеть кухарке готовить побольше десертных блюд), и она набралась смелости спросить:

– Откуда у вас такие обширные познания?

– Я же вам говорил, что много путешествовал.

– Путешествовала уйма людей, но очень немногие из них стали хотя бы наполовину такими мудрыми.

Губы Ардета сложились в улыбку, когда он услышал этот комплимент.

– К мудрости я и близко не подошел. И не держал бы вас на коленях, если бы обладал мудростью хоть какого-нибудь насекомого.

Джини приподнялась, чтобы встать на ноги, решив, что причиняет ему неудобство или боль, но Ардет удержал ее, обхватив одной рукой за талию.

– Но я и не настолько глуп, чтобы отпустить вас.

Джини подумала, что уместнее переменить тему.

– Как вы находили время для занятий, если постоянно были в дороге? Вы вообще учились в университете?

– Это очень трудно объяснить.

Он не выглядел рассерженным или нетерпеливым, и Джини продолжала свое:

– Я всего лишь пытаюсь лучше узнать, лучше понять моего мужа.

– Я одобряю ваши усилия, дорогая, однако значительная часть моего прошлого остается почти непостижимой для меня самого. – Он доел последний кусочек бисквита и отставил блюдо в сторону, явно обдумывая ответ на прямой вопрос Джини. Потом заговорил: – Вообразите себе обширное пространство, на котором собраны величайшие умы всех времен.