Феликс Кривин - Полусказки

• Название: Полусказки
• Автор: Феликс Кривин
• Издательство: Карпаты
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 1964

Почему полусказки? Потому что если бутылку судят за пьянство, то этого никак правдой не назовешь. Но если бутылка, при ближайшем рассмотрении, вдруг оказывается не винной, — это уже похоже на правду. Пуговка лезет в петлю — это правда. Но из-за неудачной любви? Нет уж, простите, это выдумка. Однако разве в жизни не бывает неудачной любви? Значит, и это похоже на правду.

Итак — полусказки…

---

Потом в комнату входит хозяйка. Она садится к столу, раскрывает шкатулку, и вдруг — кап, кап, кап — из глаз ее капают слезы.

Увидев, что хозяйка плачет, бедная Шкатулка совсем расстраивается.

«Конечно, — решает она, — это все из-за моей непринципиальности».

ПРОБЛЕМА ЛОМАНОГО ГРОША

Неизвестно, кто первый высказал мысль, что в расположении комнаты находится Ломаный Грош. Как бы то ни было, решено было его найти.

Старший Советник Всевозможных Дел Молоток в ударном порядке стал снаряжать экспедицию. Специально для этой цели из стены был отозван Гвоздь, который раньше поддерживал там Вешалку. Вешалка рухнула, но не похоронила под собой блестящей идеи отыскания Ломаного Гроша.

Стали подбирать других членов экспедиции. Кто-то высказался за кандидатуру Веника, «который превосходно знает местность и у которого специальное образование». Но эту кандидатуру сейчас же отвергли по вполне понятной причине: у Веника родственница в передней — Половая Тряпка. А у Половой Тряпки, как известно, подмоченная репутация.

После долгих раздумий и советов в экспедицию наконец попали три члена: кристально чистый Стакан, полированный Шкаф и Плевательница. Последняя хоть и не была особенно чиста, но за нее ручался чистый Стакан.

Экспедиция работала долго, но безуспешно. Кристально чистый Стакан в самом начале розысков разбился где-то под кроватью, Шкаф принимал участие в экспедиции только косвенно, давая разные советы, потому что не мог без посторонней помощи сдвинуться с места, а Плевательница хоть и могла сдвинуться, да не хотела, так как отнеслась к делу несерьезно и наплевательски.

Начали искать новых кристально чистых членов экспедиции, в результате чего все стаканы, чашки, тарелки и блюдца закончили свое существование на славном поприще отыскания Ломаного Гроша.

Веник, которому прибавилось работы — убирать останки мучеников науки, решил покончить с этой историей, и сам, не включаясь ни в какие экспедиции, нашел то, что все так долго искали. Ломаный Грош найден!

Но теперь возникла новая забота — что с ним делать, зачем он нужен?

Об этом раньше, в суматохе поисков, как-то не успели подумать.

КОСТЕР В ЛЕСУ

Костер угасал.

В нем едва теплилась жизнь, он чувствовал, что не пройдет и часа, как от него останется горка пепла — и ничего больше. Маленькая горка пепла среди огромного дремучего леса.

Костер слабо потрескивал, взывая о помощи. Красный язычок лихорадочно облизывал почерневшие угли, и Ручей, пробегавший мимо, счел нужным осведомиться:

— Вам — воды?

Костер зашипел от бессильной злости. Ему не хватало только воды в его положении! Очевидно, поняв неуместность своего вопроса, Ручей прожурчал какие-то извинения и заспешил прочь.

И тогда над угасающим Костром склонились кусты. Не говоря ни слова, они протянули ему свои ветки.

Костер жадно ухватился за ветки, и — произошло чудо. Огонь, который, казалось, совсем в нем угас, вспыхнул с новой силой.

Вот что значит для костра протянутая вовремя ветка помощи!

Костер поднялся, опершись на кусты, встал во весь рост, и оказалось, что он совсем не такой уж маленький. Кусты затрещали под ним и потонули в пламени. Их некому было спасать. А Костер уже рвался вверх. Он стал таким высоким и ярким, что даже деревья потянулись к нему: одни — восхищенные его красотой, другие — просто, чтобы погреть руки.

Дальние деревья завидовали тем, которые оказались возле Костра, и сами мечтали, как бы к нему приблизиться.

— Костер! Костер! Наш Костер! — шумели дальние деревья. — Он согревает нас, он озаряет нашу жизнь!

А ближние деревья трещали еще громче. Но не от восхищения, а оттого, что Костер пожирал их своим пламенем, подминал под себя, чтобы подняться еще выше. Кто из них мог противиться дикой мощи гигантского Костра в лесу?

Но нашлась все-таки сила, которая погасила Костер. Ударила гроза, и деревья роняли тяжелые слезы — слезы по Костру, к которому привыкли и который угас, не успев их сожрать.

И только позже, гораздо позже, когда высохли слезы, деревья разглядели огромное черное пепелище на том месте, где бушевал Костер.

Нет, не Костер — Пожар. Лесной пожар. Страшное стихийное бедствие.

ДОРОГА

Прибежала Тропинка к Дороге и остановилась в восхищении.

— Теть, а, теть, откуда ты такая большая?

— Обыкновенно, — нехотя объяснила Дорога. — Была малой, вроде тебя, а потом выросла.

— Вот бы мне вырасти! — вздохнула Тропинка.

— А чего тут хорошего? Каждый на тебе ездит, каждый топчет — вот и вся радость.

— Нет, не вся, — сказала Тропинка. — Пока я маленькая, меня далеко не пускают, а тогда бы я… ух, как далеко ушла!

— Далеко? А зачем далеко? Я вот до города дошла, и все, с меня хватит…

Поникла Тропинка и обратно в лес побрела. «С меня хватит!» Стоит ли ради этого быть дорогой? Может, лучше остаться Тропинкой, навсегда затеряться в лесу?

Нет, не лучше, совсем не лучше. Просто Тропинка ошиблась на этот раз, просто она вышла не на ту дорогу.

ПРОЗА В СТИХАХ

На лбу усевшись.

Шишка загудела:

«Мы, члены человеческого тела,

Должны бороться да свои права!»

И все сказали: «Шишка — голова!»

ПРЕСС-ПАПЬЕ

Ох и достается пресс-папье!
Целый день какие-то помехи:
Тут дела на письменном столе,
А его зовут колоть орехи.
То его зачислят в молотки,
То в подставки, то еще во что-то.
И чернила сохнут от тоски,
От его общественной работы.

ТРЮМО

Трюмо терпеть не может лжи
И тем и знаменито,
Что зеркала его души
Для каждого открыты.
А в них
То кресло,
То комод,
То рухлядь,
То обновки…
Меняется душа трюмо
Со сменой обстановки.

БАШМАК

Башмак храбрился: «Что нам слякоть,
И грязь, и ливень, и пороша!»
Но только с неба стало капать
Он моментально сел в калошу.

ЛИНЕЙКА

Линейка говорит перу: «Ты, братец, не хитри!
Уж если хочешь что сказать, то прямо говори,
По строчкам нечего петлять, значки-крючки вычерчивать,
Чтоб только зря интриговать читателей доверчивых.
Нет, если хочется тебе, перо, иметь успех,
Прямую линию веди, понятную для всех».

МУНДШТУК

Всем известно, что мундштук
Постоянства не выносит.
Посчитайте, сколько штук
Сигарет он в жизни бросил.
Нет на свете чудака
Своенравней и капризней.
Берегитесь мундштука,
Прожигательницы жизни!

ШКАФ

Он очень содержателен.
И скромен: посмотри
Он даже носит платье
Не сверху, а внутри.
А тот, кому он служит,
Иной имеет вкус:
Он разодет снаружи,
А в середине пуст.

ЗЕРНО

Петух в науке своего добился,
Сумел подняться выше, чем орел.
Он ходит важно, он остепенился,
Сказать точнее, степень приобрел.
Что ж делает талантливый ученый?
По-прежнему клюет пшено?
Нет,
Извлекает он из рациона
Рациональное зерно.

ЦВЕТ

Чтобы время скоротать
От зимы до лета,
Стали спорить три крота
О природе цвета.
— Он довольно мил на слух…
— Нет, скорей на запах…
— Но наощупь — слишком сух,
Натирает лапы…
Каждый крот
Разинул рот
И твердит упорно:
— Твердый цвет!
— Наоборот!
— Маленький!
Просторный!
Что тут делать? Как тут быть?
Надо, очевидно,
Им у зрячего спросить,
Да его не видно.

ПЕДАГОГИЧЕСКОЕ

Развязный галстук весел и беспечен,
И жизнь его привольна и пестра:
Заглядывает в рюмку что ни вечер,
Болтается по скверам до утра,
Сидит на шее и забот не знает
И так в безделье проживает век…
Подумайте!
А ведь его хозяин
Вполне, вполне приличный человек!

ВЕРА

Кажется песчинке, что она
Выполняет важное задание:
Без нее бы рухнула стена,
Без нее бы обвалилось здание.
И не нужно на нее пенять,
Ни к чему пускаться в рассуждения:
Крепче будет здание стоять
От ее, песчинки, заблуждения.

ПЕЧКА