Елена Логунова - Руссо туристо, облико морале

• Название: Руссо туристо, облико морале
• Автор: Елена Логунова
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-27713-1

Сразу не задался у Индии и Аллы отдых в Вене: на второй же день Алла отравилась штруделем и осталась в номере, и Индия отправилась на прогулку одна. Заблудившись, девушка недолго думая залезла на строительные леса вокруг церкви, надеясь увидеть дорогу к отелю. И там ее неожиданно стукнули по голове! От удара она свалилась вниз и потеряла память… Блуждая по Вене, Индия познакомилась с компанией соотечественников – парнями с чудными именами Маня и Муня и девушкой Моней, – и они позвали ее с собой путешествовать по Европе. Но на самом деле они занимаются кое-чем другим: мошенничают с банкоматами и обворовывают туристов. Красотка Индия еще не знала, что понадобилась им в качестве приманки для богатеньких толстосумов…

---

Впереди по курсу показалась небольшая круглая площадь с фонтаном, на бортике которого там и сям восседали романтично настроенные граждане. Они кормили крошками голубей и фотографировались в окружении завтракающих пернатых. Я тоже присела на каменный парапет, развернула план-карту австрийской столицы, и просторный лист запарусил на весеннем ветерке.

– Странное ощущение, – задумчиво протянул внутренний голос под веселый бумажный шелест. – Дежавю… Вроде это уже было…

– Вспоминай, вспоминай, – ворчливо одобрила я и вперила ищущий взгляд в карту.

Что конкретно там искать, я не знала, но какое-нибудь название могло показаться мне знакомым и родным.

Не показалось.

– Ладно, давай думать, – со вздохом сказал внутренний голос. – Судя по всему, ты не местная.

– Судя по всему, я приехала из России, – согласилась я, вспомнив адрес на банковской карточке.

– Так, – внутренний сосредоточенно помолчал. – Я думаю, надо все-таки идти в российское посольство. Пусть у тебя нет документов, но ты хотя бы знаешь, как тебя зовут. Придешь и скажешь: так, мол, и так, я гражданка России Катерина Батьковна Разотрипята, испытала на себе тяжесть местной криминогенной обстановки, документы потеряла, деньги украли, голодаю и скитаюсь, помогите, Христа ради, чем можете!

– А чем они могут помочь?

– Могут связаться с Австрийским посольством в Москве, где тебе визу давали. Пусть те поищут у себя в базе Катю Разотрипяту – вас таких, с дивной травмопедической фамилией, наверняка в немецкоязычной Европе считаные единицы. А уж в анкете на получение шенгенской визы и адрес твой домашний записан будет, и ближайшая родня.

– Оптимистично излагаешь, но… – Я покачала головой. – Все так, но только если я прибыла прямиком из России. Однако виза-то шенгенская! То есть я могла приехать в Вену хоть из Германии, хоть из Швейцарии, хоть из Греции – да откуда угодно, и тогда не только Австрийское, а все посольства стран шенгенского договора запрашивать. Сомневаюсь я, что наш консул станет так стараться для какой-то Разотрипяты.

– Это что еще за самоуничижение такое? – упрекнул меня внутренний голос. – «Какая-то Разотрипята!» Может, ты вовсе не какая-то, может, ты известная личность – писательница, к примеру, или выпускница «Фабрики звезд»? А может, наследница или жена олигарха?

– Что-то не помню я такого олигарха – Разотрипята, – неуверенно заметила я.

– А ты вообще ничего не помнишь! – грубо отбрил внутренний.

– Нет, почему же…

Я прислушалась к своим ощущениям и решила, что про писательницу внутренний голос дело говорит, что-то такое ассоциировалось у меня с литературным творчеством.

– Так это же прекрасно! – обрадовался внутренний. – Даже если ты писательница начинающая, но перспективная или хотя бы в меру амбициозная, то должна была засветиться в литературных кругах!

– Где я, а где те литературные круги! – напомнила я.

И тут же подумала, что кругам свойственно расходиться. Положим, я молодая литераторша из России, но читатели у меня могут быть по всему миру. Если, конечно, я уже написала что-нибудь такое, достойное издания и прочтения. А если нет? Что, если я бесталанная графоманка?

– Тогда еще проще! – сообразил внутренний. – Графоманов издательства не печатают, так они в надежде на признание широких масс вывешивают свои опусы в Интернете. А в русский Интернет и из Австрии залезть можно, тут тебе пограничники не помеха.

– Гениально! – совершенно искренне сказала я и стала думать, где бы мне получить доступ в мировую Сеть.

План-карта Вены в этом мне помочь не могла. Не помогли и прохожие, к которым я приставала с вопросом на скверном английском: «Плиз, хелп ми. Вер из интернет-кафе?»

То ли я совсем плохо говорила, то ли люди, к которым я обращалась, знали английский и местную топографию еще хуже, чем я, но путь-дорогу к интернет-кафе мне пришлось искать самостоятельно, наугад.

В результате я нашла кое-что другое, но в своем роде тоже прекрасное: банкомат, оперирующий карточками VISA. То есть подобных полезных устройств в цивилизованной Вене было не меньше, чем туалетных кабинок (а я почему-то была твердо уверена, что уборных в этом городе предостаточно). Однако банкоматы в большинстве своем располагались в крупных универмагах, торговых центрах, общественных учреждениях и иных приличных местах, куда я в образе бездомной бродяжки зайти стеснялась. Видимо, именно для таких, как я, застенчивых люмпен-пролетариев, денежная контора с мозгодробительным названием вроде «Фолькстрахбахпифпаффайзенбанк» выставила свою самоуправляемую бронированную копилку на тротуар.

Ну почти на тротуар. Банкомат «Фольксбанка» стоял в подобии предбанника за раздвижными стеклянными дверьми. Операционный зал был дальше, в него вела распашная дверь с колокольчиком – тоже стеклянная. Слева от нее высилась многоэтажная полочка с газетами, а справа – банкомат.

Я остановилась и уставилась на него, как голодная мышь на кусок «Маасдама».

– Ты же не знаешь пин-кода карточки! – напомнил внутренний голос.

– А если знаю? – я продолжала гипнотизировать банкомат взглядом. – Должна знать, если это моя карточка!

– Может, и знаешь, но ведь не помнишь! – оценив мое настроение, внутренний голос заволновался.

– А если вспомню? – я сунула руку в карман.

– А если нет?!

– Да не паникуй ты! – досадливо проворчала я. – Банкомат разрешает три попытки ввода пин-кода. Если все они будут неправильными, карточка застрянет и заблокируется. Но я попробую только две комбинации, и, если это не сработает, заберу карту и пойду дальше.

– Ты представляешь, сколько может быть комбинаций из четырех цифр?

– Много, – согласилась я. – Но и банкоматов в этих широтах немало! Рано или поздно мне повезет.

– Тогда уж лучше бы пораньше, – безнадежно вздохнул внутренний голос.

Меня тоже не пленяла перспектива до скончания века странствовать по оригинальному туристическому маршруту «Банкоматы Австрии», подбирая электронный ключ к денежному счету Кати Разотрипяты, но ничего более умного в голову не приходило.

– Может, ну их, эти банкоматы? – тоскливо спросил внутренний голос. – Мест, где принимают «Визу», должно быть немало, эта карточка в ходу и в магазинах, и в ресторанах…

– Это хорошо, но где-нибудь меня могут попросить ввести пин-код, и я окажусь в очень неприятном положении, а там и до вызова полиции недалеко. Для пущего спокойствия мне нужны наличные, – твердо сказала я и так же твердо зашагала к банкомату.

3

На мужчину в красной куртке Сильвия обратила внимание только потому, что он был очень большой, и куртка соответственно тоже немаленькая. Маячащее за стеклом здоровенное алое пятно раздражало глаза и отвлекало Сильвию от работы. А ей и без того непросто было сосредоточиться на общении с клиентом, который испытывал затруднения с заполнением документов на кредит.

Вчера Сильвия серьезно поссорилась с Фрицем, который наотрез отказался оплатить счет в супермаркете. Конечно, она купила немного больше еды, чем обычно, но на то была причина, а Фриц даже не пожелал ее узнать. Он просто раскричался на весь магазин, доказывая Сильвии, себе и еще сотне людей в зоне слышимости, что той суммы, которую он вкладывает в общий бюджет, вполне достаточно, чтобы прокормить семью из двух человек. Он так орал, что Сильвии страшно захотелось взять с полки сковородку, стукнуть мужа по голове и таким образом экономно уменьшить народонаселение их маленькой семьи ровно в два раза. Конечно, она ничего такого не сделала и даже немного испугалась своего порыва. Наверное, это дала о себе знать горячая бабушкина кровь.

Бабушка Сильвии выросла в Молдавии, когда та еще была частью СССР, и сохранила воспитанную в ней советской системой тягу к борьбе за светлое будущее. Сильвия, которую вполне устраивало ее более или менее светлое австрийское настоящее, предпочла бы вообще не иметь генетической склонности к бессмысленному и жестокому русскому бунту. Вполне достаточно того, что бабушка передала внучке знание русского и молдавского, которое могло пригодиться ей в работе.

Банк, в котором Сильвия надеялась сделать карьеру, не относился к числу особо крупных и респектабельных, зато был популярен у простого народа. Точнее даже, у народов: русских, поляков, румын и турок. Эти «новые австрийские» держались обособленными кучками, рекламе и рекомендациям коренного населения не доверяли и информацию о достойных их внимания товарах и услугах передавали друг другу по сарафанному радио. Таким образом, любой новый продукт в этой среде раскручивался медленно, но верно. Новый кредит, за которым разноплеменные клиенты выстроились в очередь только вчера, банк предложил еще месяц назад.