Анатолий Рыбаков - Кортик. Бронзовая птица

• Название: Кортик. Бронзовая птица
• Автор: Анатолий Рыбаков
• Жанр: Детские остросюжетные

---

“Как странно видеть Арбат безлюдным!” — думал Миша. Только теперь по-настоящему видны его здания.

Вот дом, где жил Александр Сергеевич Пушкин. Обыкновенный двухэтажный дом, ничем не примечательный. Даже странно, что в нем жил Пушкин… И Пушкин ходил по Арбату, как все люди, никто этому не удивлялся. А появись теперь Пушкин на Арбате — вот бы суматоха поднялась! Вся бы Москва сбежалась!

— Посмотрим, что за пионеры такие, — болтал Генка. — Может, в них ничего особенного и нет: сидят себе и цветочки вышивают, как девочки в детдоме.

— Ну да! — ответил Миша. — Это ведь коммунистическая организация, понял? Значит, они занимаются чем-нибудь серьезным.

— Как-то неудобно идти туда, — заметил Слава.

— Почему?

Слава пожал плечами:

— Спросят, кто такие, зачем пришли.

— Очень удобно! — решительно ответил Миша. — Может быть, мы тоже хотим стать пионерами. Разве мы не имеем права?

Мальчики замолчали. Невидимое, поднималось за домами великолепное утреннее солнце, заливая Арбат ярким, ослепительным и радостным светом.

Улица оживилась.

Из почтового отделения выходили почтальоны с толстыми кожаными сумками, туго набитыми газетами.

Гремя пустыми бидонами, прошли молочницы.

Проехал обоз ломовых лошадей.

Ребята свернули на Поварскую.

Вот и Кудринская площадь.

— Смотри, Генка? — Миша показал на угловой дом, изрешеченный пулями и осколками снарядов. — Здесь в Октябрьскую революцию были самые бои. Наши по кадетам из пушек лупили. Мы со Славкой видели. Помнишь, Славка?

— Я здесь тогда не был, — признался Слава, — и, по-моему, ты тоже.

— Я? Сколько раз! Мы сюда с Шуркой бегали. Один раз полную шапку гильз набрали. Правда, очень давно — мне тогда было восемь лет. А ты, конечно, не видал. Ты дома сидел. Тебя мама не пускала.

Мальчики пришли на Пантелеевку.

Через широкие окна типографии виднелись большие залы, уставленные машинами. В цехах было пусто. Над воротами висела вывеска: “Типография Мосполиграфтреста”. Мальчики вошли в проходную.

В тесном дощатом помещении за низким барьером сидел сторож и хлебал из большой миски суп.

Тут же вертелась девочка лет десяти с маленькими косичками, завязанными красной ленточкой.

Сторож поднял голову, тыльной стороной ладони вытер усы, вопросительно посмотрел на ребят.

— Скажите, пожалуйста, — обратился к нему Миша, — где здесь отряд юных пионеров?

— Пионеров? — Сторож опять взялся за ложку. — А вы откудова — из райкома или как?

— Да… мы… тут… — замялся Миша, — мы по делу.

Девочка с любопытством смотрела на мальчиков. Сторож доел суп, отодвинул миску:

— Есть у нас такие пионеры. В клубе они у себя.

— Вы не скажете, где клуб?

Девочка хмыкнула.

— Вы клуба нашего не знаете? — спросил сторож.

— Мы из другого района. Из Хамовников.

— А-а… — протянул сторож. — На Садовой клуб ихний, тут недалеко.

— На какой Садовой? Садовых много.

— Вот смешные! — захихикала девочка. — Клуб не знают!

— Ты много знаешь! — прикрикнул сторож на девочку. — Проводи их. Может, и в самом деле нужно, — добавил он с сомнением.

Девочка сполоснула под бачком миску и ложку, завязала их в салфетку и вышла с мальчиками на улицу.

— Я пионеров хорошо знаю, — болтала девочка. — Наш Васька там самый главный — он на барабане играет.

Миша насмешливо посмотрел на нее, но промолчал. Что спорить с мелюзгой?

— У них и труба есть, — продолжала девочка. — У них знаете как строго! Ругаться нельзя, на буферах кататься тоже нельзя. Руки в карманах держать нельзя, девчонок бить тоже нельзя. А драться можно только со скаутами. Только если драться, так галстуки снимать. В галстуке тоже нельзя.

— Не вертись под ногами! — сказал Миша.

— И девочек туда принимают, — опять затараторила девочка, — только не всех, только достигших возраста.

— А вашему Васе много лет? — спросил Слава.

— Четырнадцать, а может быть, и пятнадцать. Он серьезный! Приходит прямо на квартиру и все забирает.

Мальчики с удивлением посмотрели на нее.

— Как это — забирает? — спросил Генка.

— Очень просто, — ответила девочка, — для беспризорных детдомов. Пионеры ходят и вещи собирают. У меня кофточку отобрали! — с гордостью объявила она.

— Это, положим, не правда, — сказал Генка, — никто не имеет права отбирать.

— Они не сами, им маманя дала.

— А тебе жалко стало? — засмеялся Слава.

— И не жалко вовсе. Я им еще хотела прошлогоднюю шапочку отдать, а Васька говорит: “Не надо, а то, говорит, тебе в следующий раз отдавать будет нечего. Ты, говорит, не беспокойся, мы скоро опять будем собирать”. И правда: утром кофточку взяли, а вечером за шапочкой пришли. — Она вздохнула:

— Беспризорников ведь много — когда всех обуешь, оденешь.

Они подошли к большому красивому особняку на Садовой.

— Вот здесь, на третьем этаже, — показала девочка и заторопилась:

— Я пойду, а то Васька увидит.

37. МАЛЕНЬКОЕ НЕДОРАЗУМЕНИЕ

Девочка ушла. Мальчики стояли у подъезда. Их вдруг охватила робость. Из ворот выглянул какой-то мальчишка, посмотрел на них и исчез, потом высунулась еще одна белобрысая голова и тоже скрылась.

Мише вдруг захотелось уйти домой. Кто его знает, еще прогонят…

Но рядом были Генка и Слава. Не мог же он обнаружить перед ними такое малодушие! Миша решительно двинулся вверх по лестнице, Генка и. Славка за ним.

Они поднялись на третий этаж, открыли резную дубовую дверь и увидели большую квадратную комнату. У задней стены на подставке стояло свернутое знамя с золотыми кистями и бронзовым овальным острием. Над знаменем, во всю длину стены, — красное полотнище: “Организация детей — лучший путь воспитания коммунаров. Ленин”. Рядом со знаменем на тумбочке лежали барабан и горн. По углам стояли маленькие флажки с какими-то изображениями. На стенах висели рисунки и плакаты.

В комнате никого.

На лестнице тоже.

В верхнем этаже послышался топот, и опять все стихло.

Мальчики вошли.

На флажках были изображены: сова, лисица, медведь, пантера. Рядом на стене — рисунки, вырезки из газет, большой лист с правилами сигнализации флажками, азбука Морзе.

На веревочках — тетрадки, озаглавленные: “Звеньевой журнал”.

Вдруг они услышали позади шорох. Они оглянулись, к ним подкрадывались мальчишки в красных галстуках.

Друзья мгновенно приняли положение “к обороне”.

Пионеры, увидев, что их заметили, с криком бросились в атаку…

Заняв неприступную позицию в углу комнаты, тесно сомкнув строй с Мишей в центре, Генкой и Славой на флангах, друзья отчаянно отбивались.

Пионеры бросились во вторую атаку. Ими командовал белобрысый мальчишка с нашивкой на рукаве. Он метался из стороны в сторону и кричал:

— Спокойно… так… спокойно… Не давай им уходить!.. Спокойно… растаскивай их… Спокойно!..

Вторая атака оказалась успешной. Противникам удалось оттащить Славу. Миша бросился его выручать. Строй разорвался, и друзьям пришлось сражаться в одиночку.

— Спокойно! — кричал белобрысый, вцепившись в Славу. — Спокойно… Применяй бокс! Спокойно… Сережка, общую тревогу!

Яростно затрещал барабан.

Мише удалось наконец отбить Славу, и друзья снова заняли свою позицию в углу.

Обе стороны были основательно потрепаны. Все тяжело дышали. У пионеров галстуки съехали на сторону. У Славы был разорван воротник. Генка ощупывал свои рыжие волосы, чувствуя, что они уменьшились в количестве.

— Чего вы? — тяжело дыша, начал Миша.

— Пленные, молчать! — закричал белобрысый. — Сейчас мы вас… двойным морским.

Барабан продолжал издавать отчаянную дробь.

В комнату вбежало несколько пионеров, за ними — еще и еще…

— Спокойно! — кричал белобрысый, продолжая метаться из стороны в сторону. — Не подходить! Это пленные нашего звена, больше никого… Медведи, лисицы… не ввязываться. Это не ваши пленные, это наши, мы их поймали.

В комнату вошел широкоплечий парень в майке, длинных черных брюках, тоже с галстуком.

Белобрысый отдал ему салют и, волнуясь, заговорил:

— Наше звено поймало трех скаутских разведчиков. Они хотели похитить отрядное знамя. Мы их заметили еще на улице. Они совещались у подъезда и все осматривались…

— Выпустите их, — приказал вожатый.

Толпа пионеров раздвинулась. Мальчики вышли из своего угла.

— Продолжай, Вася, — сказал вожатый, оглядывая ребят…

— Они все осматривались, — опять заговорил белобрысый, — потом пошли по лестнице. Мы — с черного хода, наверх. Они заглянули сюда, увидели, что никого нет, обрадовались и вошли, а мы их цап — всех в плен взяли.