Вад Капустин - Орки плачут ночью

• Название: Орки плачут ночью
• Автор: Вад Капустин
• Жанр: Фэнтези

Оказывается, как многого ты о себе не знаешь. От неизвестного отца тебе достались не только внешний вид и обаяние, теперь у тебя есть новые родственники, и об одном из них тебе придется заботиться. И еще надо заботиться о своих новых соплеменников, помочь им выжить и иметь будущее.

---

Глядя на самозваного родственника, Севка даже почувствовал себя немного неловко в старых потертых джинсах и привычной красной футболке с надписью «Слава труду!». Может быть, потому, что речь шла о родиче. Подобные чувства Мясоедов испытывал только в присутствии бабушки. Обычно никакие броские тряпки богатых торгашей не могли смутить рок-музыканта. У каждого мира свой стиль.

Севка, наверное, раздумывал бы дольше, но в дело вмешалась Алка, решившая не упустить возможность познакомиться с «родственником».

– Пойдем, представимся! – заявила она безапелляционно и, подхватив ошеломленного такой наглостью ударника под руку, поволокла за собой к столику «сицилийца».

– А вот и мы! – бесстыже вильнув обнаженным плечом, девица плюхнулась на свободный стул и, плеснув себе дорогого коньяка, пояснила: – Вы ведь Мясоедова искали?

Не обращая на нахалку никакого внимания, чужак пристально уставился на музыканта.

– Да, это ты! – непонятно сказал он, протягивая густо поросшую волосами лапищу, на которой блестели золотым браслетом дорогие часы. – Здравствуй, брат! Меня зовут Арсен Лу.

-Брат? – потрясенный, Сева крепко пожал протянутую руку – и свет погас… …так, во всяком случае, ему показалось сначала.

Вновь обретя опору под ногами, Севка огляделся, преодолевая головокружение: огни костров освещали покрытую редким леском долину. Он стоял на дне котлована, окруженного невысокой насыпью, на которой время от времени мелькали какие-то тени.

Вокруг копошились покрытые серой шерстью, огромные тупорылые твари…

В нос шибануло резкой пронзительной вонью: запах гари, звериных тел, крови, разложения. «Миазмы» – всплыло в памяти словечко из лексикона Анны Николаевны. К горлу подкатила тошнота. И тут раздался тоскливый, душераздирающий вой. Севка отшатнулся.

– Так плачут орки! – пояснил Арсен Лу. «Орки?» Мясоедов открыл рот, чтобы расспросить, узнать, но неожиданно для себя вдруг так же протяжно и печально завыл. Это продолжалось минуты три. Невероятным усилием воли ему удалось подавить странный порыв.

Незнакомец, назвавшийся братом, молча стоял рядом с ним, нервно теребя золотое кольцо с черным камнем.

– Можешь повыть, не стыдно! – сказал он, криво улыбаясь. – Два дня назад в битве народов погиб отец. И не только он. Многие из наших ушли к Великому отцу. Враги загнали орков сюда. Сегодня прощание с погибшими, потом суд. Над племенем. Немного нас осталось… Отец погиб! Севка сдержал рвущийся из горла вой и огляделся. Орки? Орки. Ближайшие, так сказать, родственнички…

Вот тебе, Мясоедов, получай! Не ты ли так долго и страстно мечтал о воссоединении с родичами? Смешно вспомнить, что он страдал от своей непохожести на людей, бредил другим миром. И вот он, мир. Другой.

Нельзя сказать, чтобы Севка был сильно удивлен. Небольшой любитель чтения, придя в себя после смерти бабушки, он пересмотрел все сайты в Интернете, где встречалось слово «орк», и даже порылся в энциклопедии. Ничего утешительного не обнаружив, Севка считал себя готовым к самым неприятным переменам, но… если б тут не так сильно воняло!

Вопреки словам Арсена, тварей в лагере оказалось довольно много. Чем они заняты, рок-музыкант сначала даже не понял – а когда понял, едва сумел справиться с приступом тошноты.

Подтаскивая к кострам тела погибших, орки раздирали трупы, вырывали и жадно поглощали куски мяса. Самый крупный, хриплыми возгласами подгонявший остальных, напомнил ударнику ротного старшину Медведева, по прозвищу Косолапый. Заметив появление братьев, вожак в два прыжка оказался рядом и почтительно протянул Арсену кусок плоти, в котором Севка с ужасом опознал человеческое, нет, орочье сердце. Ни секунды не колеблясь, Арсен разорвал мясо на две части и предложил брату его долю. Севка решительно помотал головой, но брат настаивал:

– Возьми. Это сердце отца. Таков обычай: близкие должны съесть сердце погибшего. Завет гласит, что лучше упокоиться в родных желудках, чем в безразличной земле – тогда частица тебя возродится в следующих поколениях.

Севка не мог есть человечину и не собирался уступать. Давить на себя он позволял только одному человеку – покойной бабушке, да и то, до поры до времени.

– Делаешь большую ошибку, – предупредил Арсен, проглатывая второй кусок и с удовольствием облизывая кровь с пальцев с холеными наманикюренными ногтями. – Надо стать своим, здесь теперь наше будущее. Думаешь, мне тут нравится? Моя мамаша, между прочим, француженкой была. Из Парижа. Я, если хочешь знать, в Сорбонне учился!

– Долго? – не скрывая усмешки, поинтересовался Мясоедов, вспомнив «свои университеты»: похожий на гангстера французский братец не казался отягощенным лишним образованием.

– Три недели, – неожиданно признался парижский полуорк и громко расхохотался. – Думал, сдохну со скуки.

Воспользовавшись благоприятным моментом, Севка решился задать «больной» вопрос:

– Слышь, ты же, получается, старший. А что с твоей матерью случилось? Тоже в родах умерла? Как вообще отца в Москву занесло? Арсен Лу помрачнел.

– Из-за пророчества этого сраного!

– Пророчества? – события усложнялись. – Что ещё за пророчество?

– Да так, ерунда. Семейное предание. Нашему прадеду во сне явился Великий отец – ну, это вроде бог здешний – и сказал, что второй сын его внука спасет народ орков от полного истребления. – Парижанин немного помолчал, подыскивая слова: – Я так понял, орки редко видят сны и часто путают их с явью. А тут – сам Великий отец! Понятно, поверили. Короче, пророчество передавалось от отца к сыну, ну а потом – нам. Племя, вроде, не должно было ничего знать, но слухи просочились… в общем, соплеменники ждут от тебя спасения.

– Понятно. Второй сын – я, значит. Но почему отец решился на новый брак? Тоже из пророчества что-то? – будущий спаситель орочьего племени не пожелал угомониться, и ему пришлось пожалеть о лишнем любопытстве.

– Видишь ли, моя мать, она очень красивая была. Яркая, избалованная – артистка, певица. Зачем такой нужен второй ребенок? А отец настаивал. Из-за пророчества. Вот. Родители поссорились. Ну и…– Лу немного помолчал. – Убил он ее и сбежал. Сам понимаешь, орк. Инст… истинкты. Дядья меня вырастили, французские, воспитали, как умели. Неплохо, как видишь, – он тряхнул золотой цепью. – Да и отец не забывал, показывался, деньжат подбрасывал, золотишка. А перед битвой и сам заявился. Сказал о тебе, велел разыскать, сюда доставить. Он уже не успевал – а, может, чувствовал, что эта битва будет для него последней. Колечко дал. И для тебя тоже.

Он протянул Севке ещё один массивный перстень с черным камнем и добавил:

– Камешек повернул – и мы здесь. Односторонний пропуск в лучший мир.

В лучший ли? Неизвестный, заочно обожаемый отец представлялся теперь жестоким свирепым зверем, сродни тварям, которые у костров раздирали трупы павших. Будущие соплеменники, которых Севке предстояло спасти от гибели – по всей видимости, вполне заслуженной, – особой симпатии не вызывали.

Но больше всего Мясоедова задело то, что отец, нашедший время перед смертью навестить старшего сына, не счел нужным хоть раз в жизни повидать его, младшего.

Севка надел кольцо, и вдруг хриплое рычание взрослых орков и визг игравшей неподалеку малышни сделались понятны, словно он родился и вырос в этом странном мире. Да и Арсен подозрительно хорошо говорил по-русски, даже без акцента…

– Это что, машинка – переводчик?

– И переводчик тоже, – Арсен ухмыльнулся. – Думал, я этот, полиглот? Мне, знаешь ли, французской грамматики хватило за глаза и уши…

– А почему пропуск – односторонний? Старший брат криво ухмыльнулся.

– Ловушка. В обратную сторону не срабатывает. Видать, отец не хотел, чтобы мы домой возвращались… Севка попытался сдвинуть камень в своем кольце – безрезультатно.

– Так ты знал?

– Только сейчас понял. Попробовал повернуть еще раз – и ничего… – хмуро признался Арсен. Младшему брату захотелось кое-что уточнить:

-А как же отец? Тоже только в одну сторону путешествовал?

-Не знаю, может, у него другое кольцо было, – Лу продолжал мрачно тереть черный камень.

– Значит, наш отец был таким же, как эти? Что в нем находили женщины? – сам музыкант, как ни старался, ничего привлекательного в орках обнаружить не смог.

– Как эти? Шутишь? Он потомственный вождь был, ха-риз-ма-тич-ный, – Арсен старательно выговорил сложное слово по слогам. – Да и потом, женщины, кто их поймет? У тебя, что ли, подружек мало? А ведь… – старший брат красноречиво оглядел младшего.

– Понятно, – вздохнул Севка, хотя ясности никакой не было. – Значит, не таким.

– Не веришь? Сейчас убедишься. Эй! – Арсен жестом подозвал крутившегося возле них орчонка, который выделялся среди окружавших его зверенышей осмысленным выражением уродливой мордочки. Видно было, что мальца снедает любопытство, однако на окрик француза он и ухом не повел. Мясоедову даже показалось, что мальчишка не сводит глаз именно с него, дожидаясь сигнала. Но никакого желания общаться с местной мелкотой ударник «Крантов» не испытывал.