Джорджо Фалетти - Убийственная тень

• Название: Убийственная тень
• Автор: Джорджо Фалетти
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-91181-863-0

Впервые на русском языке публикуется мистический триллер «Убийственная тень», принадлежащий перу итальянского романиста Джорджо Фалетти – автора знаменитых бестселлеров «Я убиваю» и «Нарисованная смерть».

Действие книги разворачивается в маленьком американском городке Флагстафф в штате Аризона. Калеб Келзо, владелец кемпинга, с трудом сводящий концы с концами, находит в лесной пещере старинный золотой сосуд, а вскоре его старый друг Джим Макензи, спустя десятилетие вернувшийся в родной город, находит труп самого Калеба с искаженным лицом и переломанными костями.

Эта смерть кладет начало целой череде убийств, в расследование которых наряду с Джимом оказываются вовлечены его прежняя подруга Эйприл, его бывший одноклассник детектив Роберт Бодизен и его старый друг индеец Чарли Бигай. Благодаря последнему и начинает приоткрываться тайна случившегося: найденный Калебом сосуд – вместилище Шима, древнего духа Земли, убивающей тени, вершащей возмездие, а преступления, потрясшие городок, – последствия проклятия, наложенного некогда могущественным шаманом Элдеро, вождем индейского племени навахов, на убийц семьи его дочери Талены и их потомков…

---

На машине он без спешки добрался до места. Уже совсем рассвело, когда он въехал в Пайн-Пойнт, но дорога пока была пустынна. «Порше-кайенн» Коэна Уэллса стоял неподалеку от большой старой сосны. Завидев пикап, банкир вышел из машины, оставив дверцу открытой. Он бросил взгляд на каноэ, но ничего не сказал. Его теперь интересовало только одно, все остальное представляло собой лишние детали. Как деловой человек, он приехал оговаривать сделку и думал только о том, чтобы заключить ее на выгодных для себя условиях.

– Привет, Джим.

– Коэн…

Банкир сразу попытался взять инициативу в переговорах. По его правилам, сперва надо было подпустить немного лести.

– Молодец, что решил со мной встретиться. Судя по всему, ты самый умный из своего семейства. Где он?

Джим ответил вопросом на вопрос:

– Вам так необходимо было убить деда?

Уэллс явно растерялся, но отрицать не стал.

– Откуда ты знаешь?

– Не важно. Знаю – и все. И Алан знает.

– Врешь.

– Нет. Вы и сами понимаете, что не вру.

Джим бесстрастно разглядывал его. На лице Коэна Уэллса был написан вызов. И в то же время мысль его работала безотказно: он просчитывал ситуацию. Какие последствия может иметь для него осведомленность Джима? Раз он не побежал в полицию, значит, с ним можно договориться. С Аланом тоже проблем не будет: сын никогда не пойдет против отца.

И Коэн успокоился. Решил не искать обходных путей и сбросил маску.

– Ричард Теначи был старый упрямый осел. Я не хотел его смерти, но в деле замешано слишком много чужих интересов. Я ответствен не только перед собой. Есть и другие люди, с которыми лучше не ссориться…

Излагая свои доводы, Коэн расхаживал взад-вперед и в конце концов очутился прямо под сосной. Дерево роняло смолу, потому травяной покров кончался на уровне тени от нижних ветвей. А вокруг ствола почва была темная, присыпанная иглами. Кое-где из земли вылезали вековые корни.

Не желая терять инициативу, Коэн взял быка за рога:

– Раз ты здесь, значит, понимаешь, что иначе я не мог. Надеюсь, мы договоримся. Вопрос только в сумме. Я знаю, что деньги для тебя не последнее дело. Отдай мне документ, и станешь очень богатым человеком.

Банкир чуть повысил голос на последней фразе. А Джим, отвечая ему, даже удивился своему спокойствию:

– Дело не в деньгах. Вы, верно, не знаете, что в последние дни здесь произошло несколько убийств. Все жертвы, за исключением Джеда Кросса, ни в чем не виноваты, кроме как в том, что появились на свет. И среди них ваш сын.

– Что ты несешь? Я всего час назад говорил с Аланом, он…

– Я не об Алане, – прервал его Джим. – Я о Кертисе Ли.

Если банкир и был потрясен этим известием, то ничем этого не выдал. Он привык к жестоким играм, которые эмоций не допускают. Но Джим знал: его хладнокровие лишь маска.

Он не дал Коэну времени ответить.

– Вам наверняка это покажется банальностью, но в жизни бывают моменты, когда деньги теряют свою цену.

Продолжая свой монолог, Джим испытал уже знакомое ощущение. Только на этот раз вползающее в мозг облако вместо тревоги наполнило его странным, почти неестественным покоем. Он посмотрел за спину Уэллса и увидел, как на границе травы и голой земли обозначились выпуклые следы.

Это его не удивило; он даже сказал себе, что иначе не может быть. Теперь он все знает и страшиться ему нечего. Когда все знаешь, уже не обязательно сражаться в одиночку, можно попросить помощи.

Джим перевел взгляд на стоящего перед ним человека. И Коэн Уэллс еще до слов прочел свой приговор в его глазах.

Но Джим все-таки произнес его:

– В жизни бывают моменты, когда надо расплатиться сполна. И я рад, что могу вам это сказать, Коэн. Такой момент для вас настал.

Видя, как быстро приближаются следы, Джим повернулся и пошел.

Ликующий вопль в его душе слился с воплем ужаса, который испустил Коэн Уэллс. Джим сел в свой «рэм», включил зажигание и отъехал, не оборачиваясь.

Он покатил по шоссе на Пейдж и быстро достиг плотины. Все здесь, казалось, сохранило прежний вид. И вода в реке, как прежде, отсчитывала время, которое нипочем здешним скалам. Джим спустил на воду свое легкомысленное каноэ и поплыл по течению, веслом лишь намечая курс, как учил его дед.

Справа из воды выпрыгнула рыба, наделав шуму, который вернул его в настоящее время. Он посмотрел на лениво расползающиеся по воде круги, и через мгновенье река восстановила свою совершенную геометрию.

Джим скользил под прикрытием скал, нависших над рекой и над временем, и в голове отчетливо звучали слова деда, произнесенные в этом месте много лет назад:

Сегодня ты должен выдержать испытание, Táá Hastiin. Мы не вольны выбирать время для битвы. Мы можем лишь быть готовыми к ней, когда пробьет час…

Дед не знал, что у внука уйдет столько времени, чтобы понять его слова. И все-таки он их наконец понял, вернулся и нашел свой путь.

У Хорсшу-Бенд Джим легко, помогая себе веслом, вывел каноэ на песчаный берег под отвесной скалой. Все было ему так знакомо, как будто с начала времен эта каменная глыба, отражаясь в зеленой воде, ждала его прихода.

Он вылез и полной грудью вдохнул прохладу реки.

Затем приступил к делу согласно дедовой науке.

Снял рубаху, оторвал от нее тонкую полоску и обвязал вокруг головы на манер предков. Солнце припекало, несмотря на ушедшее лето. Ветер, что веками катит колючие кусты и заметает следы людей, с легким посвистом холодил шею. Некогда Джим хотел забыть этот зов, но теперь вслушивался в него, прося дать ему сил и смелости, чтобы не сбиться с пути.

Он уже не индеец и не белый.

А просто человек, который ищет то, что потерял.

С вершины скалы на него глядят тысячи глаз. Это его предки, отцы отцов, и он всех их помнит. Они еще юношами начинали это восхождение и добирались до вершины с сознанием, что вступили в ряды мужчин.

Кто-то срывался и погибал, но и в этом было свое мужество. Потому что поражение – результат попытки и потому что лучше заблудиться в дороге, чем вовсе не выходить на нее. Ведь каждый человек, пускаясь в странствия в одиночку, берет себе в спутники свою душу.

Он поднял голову, выбирая место поудобнее.

Отвесная стена была почти гладкой, но справа чуть вкось тянулся вверх причудливый рельеф. В некоторых местах даже видны трещины, куда можно просунуть пальцы и зацепиться. Он поставил ногу на камень, вытянул руку и ухватился за выступ.

И с этого момента все стало легко.

Сила росла и росла внутри, перегоняя усталость. Один отрезок, отвоеванный у скалы, был стимулом для преодоления следующего. В каждой трещине и выступе он чувствовал следы человеческих рук и ног. Они были памятниками истории, которая не стоит на месте, свидетелями древней дерзости и бравады, которые необходимы настоящему мужчине, чтобы встать во весь рост и сверху взглянуть на мир иными глазами.

На полпути у него соскользнула нога, но уверенности он не потерял. Руки держали его крепко, а каменная глыба не была врагом. Снизу донесся грохот камней, что, подпрыгивая, катились к подножию. Джим понял, что это не угроза, а лишь увертюра к тишине.

Он быстро нашел ногой опору и продолжил восхождение.

Впереди он видел любимые лица, хотя до сих пор не сознавал, как сильно их любит.

Старый Чарли, который всегда остается самим собой. Алан, которому не надо взбираться на отвесную скалу, чтобы доказать свое мужество. Суон, которая наконец-то поняла это. Эйприл, которая любит, не заботясь о понимании.

И Сеймур, его залог во времени, его маленькое бессмертие.

Каждое имя – улыбка, каждое лицо – воспоминание о былом позоре. Теперь позор смыт. Теперь он знает себя, знает, что ему делать, чтобы замкнуть давно разомкнутый круг и остановить следы, стремительно мерящие землю.

Джим поднимался, пока рука не зацепилась за кромку вершины. Он спокойно подтянулся и завис над пропастью, прислушиваясь к биению сердца и прерывистому дыханию.

Когда дыхание улеглось, а сердце вновь застучало в груди как друг, он встал на ноги.

Внизу бежала зеленая река меж каменных изваяний, отлитых водой и ветром, тем самым ветром, что сейчас обнял прохладными руками его блестящее от пота тело. Здесь он вернул земле прах деда и не откликнулся на зов большой белой птицы, которая была, есть и будет единственной истиной для всех людей.

Вот на этом самом месте.

– Я здесь, bichei.

Он пробормотал эти слова и на миг застыл неподвижно перед манящей бездной.

Джим (Три Человека) Маккензи, навах Соляного клана, почувствовал, что бездна ждет его, как блудного сына. И тогда он раскинул руки, поднял глаза к небу и легонько подтолкнул себя вперед. Ноги оторвались от скалы, и на лице вспыхнула улыбка человека, с надеждой глядящего в будущее.