Кэтлин Норрис - Чайка

• Название: Чайка
• Автор: Кэтлин Норрис
• Издательство: «Паритет» ЛТД
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-86906-059-1

Динамичный сюжет, неожиданные повороты в судьбах героев, глубокое проникновение во внутренний мир персонажей, драматизм конфликтов – определяющие черты романа «Чайка», написанного известным мастером зарубежного сентиментального романа Кэтлин Норрис.

---

Но Жуанита упрямо качала головой.

– Ни фиг, ни абрикосов, ни эвкалиптов, и так мало солнца! – сказала она неодобрительно. – Не видеть этих коричневых холмов и красного леса!.. Если бы мне когда-нибудь пришлось покинуть наши места, это разбило бы мне сердце! – добавила она тихо, словно про себя.

– Но, милое дитя, – возразил после некоторого молчания Кент с братской нежностью и искренним удивлением в голосе, – не собираетесь же вы провести здесь всю свою жизнь?

– А отчего бы и нет? – раскрыла широко глаза Жуанита. – А, понимаю, понимаю, – продолжала она огорченно, – вы находите, что… что… ранчо для одной девушки – это слишком много.

– Слишком много… – медленно промолвил ее собеседник, – и… слишком мало!

– Слишком мало! – повторила она, все более недоумевая. – Но чего же больше… Чего же еще могла бы я желать? У меня есть мать, и мы достаточно богаты, конечно, не так, как Эспинозы в старину, – улыбнулась она, – но у нас всего вдоволь. Мы продаем телят и свиней, фрукты и цыплят, каждую неделю продаем… И у меня есть лошадь и лодка, и я могу бродить, сколько хочу. Старая Миссия и деревня так близко от нас! У меня есть сад, мои книги и музыка!.. – голос Жуаниты даже оборвался от волнения. – Нет, это, право, слишком много для одного человека, – закончила она с грустным убеждением.

– Вот удивительное явление: женщина, которая довольна своей судьбой! – засмеялся Кент. – Но, может быть, наступит день, когда вам захочется чего-нибудь еще… Да, может прийти час, когда вы отвернетесь от всего этого… – В голосе Кента вдруг зазвучала такая горечь, что Жуанита посмотрела на него с удивлением. Лицо его потемнело, он говорил, не поднимая глаз:

– Да, от всего: от тех, кто любит вас, от жизни, предназначавшейся вам с детства, от спокойствия и безопасности, от родного дома…

Девушка по-прежнему сидела, скрестив ноги, немного позади Кента. При этих его словах она, как любопытный ребенок, нагнулась вперед, пытаясь заглянуть ему в лицо.

– Почему вы это говорите? – спросила она напрямик. – Разве вам пришлось поступить так самому?

– Да, было что-то в этом роде… – признался Кент, отвечая на ее взгляд смущенной и грустной усмешкой.

– Вы оставили отца и мать?

– Да, согласно их желанию.

– Их… Они на вас сердились за что-нибудь?

– Да. Сердились. И считали, что я их опозорил. Я положил в карман весь свой капитал – одиннадцать долларов и сорок центов – и ушел из дому навсегда.

– Но вы переписываетесь с ними?

Жуанита выглядела совсем расстроенной, почти испуганной.

– Нет, я им ни разу не написал.

– А у них есть еще сын? Кто же помогает им?

– Да, у меня есть брат и сестра. Моя семья во мне не нуждается, – ответил Кент коротко и как будто весело.

С минуту она молча смотрела на него.

– Вы говорите так, словно это шутка, пустяк. Но мне не верится.

– Вы совершенно правы. Это была не совсем веселая шутка, – с внезапной горечью отозвался Кент, глядя в глаза собеседнице.

– Разве они… не захотели бы простить вас?

– Я никогда не просил об этом, чтобы лишить их удовольствия отказать.

Его равнодушный и жестокий тон поразил Жуаниту. У нее мелькнуло подозрение, не сделал ли он чего-нибудь очень дурного, не сидел ли он в тюрьме или что-нибудь в этом роде.

– Вы ведь не сделали ничего ужасного? – спросила она робко.

– По-моему, нет. Я влюбился в девушку из кондитерской, ее звали Гетти Андерсон, – объяснил Кент с неожиданной откровенностью, – и хотел сократить пребывание в колледже, поступить на службу и жениться на ней. Вот и все.

– О! – Жуанита почему-то почувствовала себя слегка разочарованной. – И вашему отцу это не понравилось?

– По-видимому, нет, ибо он выгнал меня из дому. И мать тоже не хотела меня видеть.

– О! А она… эта девушка?

– Она, в конце концов, объявила, что помолвлена с одним молодым человеком из Трентопа, – ответил Кент беспечным тоном.

Но Жуанита, потрясенная таким трагическим стечением обстоятельств, сидела молча и неподвижно в продолжение целой минуты.

– Вы встретите какую-нибудь другую и полюбите ее, – сказала она мягко и сочувственно, как бы пытаясь утешить его.

– О, таких встреч у меня уже было с полдюжины, – отозвался Кент с резкой веселостью и встал.

– Через пять минут мы очутимся здесь в темноте. Пойдемте!

Жуанита снова взяла его за руку, потому что по скользкой от воды скале было очень трудно спускаться. Снова рев прибоя оглушил их. Они больше не разговаривали. Ветер трепал платье Жуаниты, играл ее локонами на щеках и на лбу, Кент низко надвинул свою шапочку. Он снова чувствовал смятение среди этой бушующей стихии. Жуанита, видимо, наслаждалась от всей души; она влекла его за собой, крепко держа за руку, словно стремилась с головой окунуться в это неистовство бури вокруг. А ветер подхватывал ее смех, казалось, раздувал его, как пламя, и потом уносил вдаль.

Был час заката, но тщетно Кент, сквозь брызги и ветер, пытался увидеть хоть слабый проблеск на небе; оно было все таким же ровно-свинцовым, и холодно-серым было море. Листья эвкалиптов дождем осыпались на виднеющуюся крышу гасиэнды, кружились в воздухе, как бешеный тускло-желтый и коричневый вихрь.

– Вам надо бежать, что есть мочи! – крикнула ему в самое ухо Жуанита. – Вот она, ваша дорога в Солито, вон там, где кружится пыль, видите? Прилив подымается с каждой минутой все выше, и при таком ветре вся эта полоса очень скоро будет залита водой. Смотрите туда.

Кент посмотрел в том направлении, куда она указывала пальцем.

– Видите дорогу вон там, между нашим домом и Миссией? Когда прилив высок, мы оказываемся как бы на острове. Там канал – безобразный канал, прорытый сквозь холм. В нем только… О, что это? Взгляните! – перебила она сама себя, с удивлением вглядываясь в низенькие строения ранчо под большими деревьями. – Автомобиль!

Кент посмотрел на ее удивленное лицо.

– Что же в этом такого необыкновенного?

– Ни разу на моей памяти сюда не приезжал ни один автомобиль, – объяснила девушка с блестевшими от приятного возбуждения глазами. – У матери не бывает посетителей. И туристы не заглядывают сюда, потому что на большой дороге стоит указатель с надписью: «Частное владение». На этой дороге и в тихую погоду не увидишь автомобиля, а тем более, когда она, как сегодня, почти уже затоплена!

– Но, наверное, кто-нибудь да навещает вас иногда? Ну, хотя бы ваши тетушки. У каждого человека имеются родственники, которые делают ему визиты время от времени.

– Ну, а у меня их нет! – возразила Жуанита, все еще не отводя глаз от автомобиля. Она почти бежала вниз на дорогу, таща за собой Кента. – Единственные наши родственники очень страшные: Кастеллаго из Мехико, невероятные богачи. В этой семье четырнадцать человек детей! Я никогда никого из них не видела!..

Она, как вихрь, мчалась по направлению к дому на ранчо. В ее движениях было много свободной грации, чего Кент не мог не заметить. Когда морской берег остался в нескольких стах футов позади, перед ним открылась плоская равнина, по которой протекала речка. Вдали маячили мягкие очертания старой Миссии, созданной некогда, лет двести тому назад, босыми монахами-францисканцами и остававшейся заброшенной в течение последних двух-трех поколений.

Грязная проезжая дорога неожиданно перешла в уютную проселочную, осененную кустами и ивами. Стали все чаще попадаться одинокие дубы. Ветер с моря не доходил сюда, и вокруг царила мирная, настоящая сельская тишина.

Воздух был сырой и теплый, сладко пахло какими-то травами. В одном месте несколько старых суковатых яблонь гнулись почти до земли, а от земли навстречу их ветвям подымали свои бурые головки сухие стебли тысячелистника.

И только тут, в неожиданной, простой и поразительной после рева бури тишине Жуанита вдруг впервые осознала всю странность их маленького приключения. Она уже по-новому, со стороны посмотрела на своего спутника, встретила его такой же осторожный взгляд, вспыхнула и засмеялась с каким-то отчаянием.

– Я подумала, как это странно все… наша встреча и то, как мы сразу стали разговаривать, словно старые знакомые. Это оттого, что сюда на наши скалы никто не приходит. Никто не забирается так далеко… И у меня было такое чувство, будто… будто вы не совсем чужой, раз вы пришли сюда.

Кент нашел очаровательным и это объяснение, и срывающийся от смущения голос, и ярко вспыхнувший на щеках румянец, и по-детски умоляющее выражение ее голубых глаз.

– Не знаю, что мама скажет на это?

– Я не вижу, отчего людям не поговорить друг с другом, когда они встречаются на пустынном берегу.

– Я думала, – сказала Жуанита почти про себя, и Кент видел, что это она готовится к защите против воображаемого обвинения, – я думала, что вы пришли по какому-нибудь делу к матери. Разве не следовало спросить, что вам нужно? И я сразу увидела, что… что…