Кэтлин Норрис - Чайка

• Название: Чайка
• Автор: Кэтлин Норрис
• Издательство: «Паритет» ЛТД
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-86906-059-1

Динамичный сюжет, неожиданные повороты в судьбах героев, глубокое проникновение во внутренний мир персонажей, драматизм конфликтов – определяющие черты романа «Чайка», написанного известным мастером зарубежного сентиментального романа Кэтлин Норрис.

---

А тут ее собственный случай учит ее другому. Может быть, после, через неделю-другую… Но сейчас она не может. Она задыхается, как вытащенная из воды рыба. Есть, видно, что-то сильнее человеколюбия, жалости, рассудка, терпимости, всего, что, казалось ей, заставляло остаться с Билли.

Но это ощущение бесчестия, чего-то постыдного, не проходило. Не могла она войти снова в отель, слушать музыку, сидеть напротив Билли за столом.

«Безумная! – говорила она себе. – Если даже ты и несчастлива, не любишь его, – отчего ты не можешь вести себя просто и естественно, постараться не причинять ему горя, не думать о себе?» Но это не помогало.

Билли немного сбился с дороги и остановил машину. Дорога, образуя кривую, вела к гостинице; налево виднелась ветряная мельница, группа темных деревьев и едва видные во мраке тропинки. Он случайно выбрал эту вторую дорогу.

В трехстах футах от них, на маленькой станции, остановился поезд. Донесся звонок. Автобус из гостиницы ожидал пассажиров. Билли заметил, что, если они пустят машину полным ходом, то будут на месте раньше этого старого автобуса.

– Тут должна быть другая дорога, покороче, мимо мельницы. Погоди минутку, я спрошу у этого парня, – сказал он, вглядываясь в темноту.

Он выскочил из автомобиля и побежал к рабочему, проходившему по дороге шагах в ста от места, где они остановились.

Вмиг Жуанита была на ногах, схватив свой саквояж. Она трепетала от страха, чтобы Билли не остановил ее. «Это глупо, – говорила она себе, – поезд простоит еще двадцать минут, и Билли поймет, куда она убежала, и вернет ее…»

Но она была уже в вагоне, маленьком, тускло освещенном старомодными лампами. Кроме нее, там было несколько усталых пассажиров.

Жуанита была как в истерике, покуда поезд тронулся. Наконец, он тронулся и его одинокий свисток пронесся над Монтерей!

Сумрачные леса, голая линия берега и моря, снова леса. Поезд прибавлял ход.

Она нервно вскочила. Рядом стоял кондуктор. Но, взглянув в спокойное, мужественное лицо шестидесятилетнего старика, Жуанита сразу овладела собой. Открыла кошелек, взяла билет.

– Свободна! О, какой восторг ощущать это после тридцати часов тюрьмы! Свободна!

Она не знает, как будет дальше. Может быть, скоро она придет к нему с раскаянием и скажет:

– Билли, ты был так терпелив. И вот я снова с тобой. Я была просто в истерике, не понимала саму себя. Ты мне даешь все, я тебе – ничего. И теперь мне очень жаль, что я была жестока к тебе!

Она жадно смотрела на темные массы деревьев, на мигающие над морем звезды.

В половине восьмого – Солито. Жуанита не решилась идти в гостиницу, так как старик Фернандец знает ее. Она накупила в лавке сэндвичей, пирожных, у нее было такое ощущение, что она найдет ранчо заброшенным, опустевшим. Грязный маленький таксомотор стоял на улице.

– Знаете ли вы ранчо Эспиноза?

– Да, мэм. Вниз, вдоль Амигос, мимо старой миссии Сан-Эстебано, не так ли? – Он взял ее саквояж.

Все так приветливы. Она преисполнилась благодарности к этому человеку, помчавшему ее по любимой дороге. Она слышала, как море окликает ее, приветственно шумит в темноте.

ГЛАВА XX

Целый год, больше года, прошло с тех пор, как она жила на ранчо, довольная, невинная, деятельная девушка. А теперь? Без имени, замужем – и не жена, с разбитым сердцем, с разводом впереди, быть может. Она возвратилась, как вор, под покровом ночи в родное гнездо.

Плача и смеясь, расплатилась с возницей.

Знакомые издавна запахи неслись ей навстречу: аромат сада, нежных роз, влажный, горьковатый запах хризантем, эвкалиптов, полей, сушеных слив. Запах скотного двора и амбаров.

– Лола! – То был резкий отчаянный крик ищущей своего гнезда чайки. – Лолита! Кто-нибудь!

А если ранчо продано и здесь чужие? Что тогда? Но вот собака узнает ее, прыгает и лижет ей лицо.

Дверь хижины Лолы открывается, слышны крики:

– Сеньорита! Пресвятая матерь божья, спаси и помилуй нас, Луис, Тони, – сеньорита.

Ее обнимали, а она смеялась, плакала, хватала на руки детей, целовала некогда опальную Долорес, с наслаждением вдыхала запах жареного лука, кислого хлеба и кислого вина, мокрых детских пеленок.

Пальто полетело на стул, где навалены были уже фартуки, тряпки, красные стручки перца, бечевки. Шляпа была снята с золотых волос, чтобы не мешать ей видеть всех и все.

– Я снова дома! Я могу спать в гасиэнде!

– Ну, конечно! Мы с Лолитой недавно еще проветривали ее… Продано наше ранчо. Известно ли это сеньорите?

Продано! Ее сияющее лицо сразу омрачилось. Она поставила свою чашку на стол.

– Но это ничего, сеньорита! Новые хозяева хотят оставить все, как было, и оставляют нас и Тони ухаживать за телятами, садом и всем остальным.

– А кто же они? – Она подумала, что можно будет войти с ними в переговоры. Но три Долорес не знали, кто купил ранчо.

– Разве они не приезжали сюда посмотреть ранчо?

– Нет, сеньорита. Тони думает, что они купили его, чтобы перепродать с барышом. Они заплатили всего восемнадцать тысяч за всю землю и скот. Ну, не даром ли это?

Лолита с лампой над головой освещала путь в дом. Все гурьбой провожали туда сеньориту. В свете лампы от заборов и строений ложились длинные тени. Жуанита смотрела вдаль, на луга, и в душу ее вливался глубокий покой.

О, какие бы ошибки она ни сделала, за какие бы безумства ни должна была держать ответ, – здесь она обретет мужество. Здесь она – дома.

Луис и Тони успели развести в доме огонь, заметны были даже неудачные попытки подмести ее комнату. Когда ковры были постланы, Лола прогнала обоих мужчин, и четыре женщины занялись приведением комнаты в жилой вид.

Старая Лола объявила, что она будет спать рядом, в комнате бедной сеньоры. Лолита намеревалась встать завтра в восемь, чтобы приготовить завтрак сеньорите.

Протесты Жуаниты ни к чему не привели. Они хотели, чтобы бедной сиротке было хорошо в старом гнезде. И они видели, как она плачет от радости.

Она достала со старых полок любимые книги, постояла у окна, глядя на сад в бледном лунном свете. И такой глубокий мир и благодарность сошли в ее душу, что она, как когда-то ребенком, готова была поверить: придет утро, и исчезнут все печали прошедшего вечера. Она давно не спала так крепко, без снов, как в эту ночь.

Следующие дни она была занята уборкой и чисткой. Нашла в шкафу свой старый синий передник, вооружилась щеткой.

Лола и Лолита были в восторге. Обленившиеся было за этот год, они охотно снова подтянулись и помогали ей.

Жуанита чистила, мела, проветривала, блаженно уставала, пила чистую, как кристалл, холодную воду из колодца, по-детски вонзала зубы в холодные сочные яблоки, запас которых всегда имелся в кладовой, и одним глазом все поглядывала на дорогу в Солито.

Когда автомобиль Билли появится на этой дороге, она выбежит встречать его за ворота, в поле и она обовьет руками его шею, поцелует так, как ему всегда хотелось и как она никогда еще не целовала его, попросит простить ее. Всю ее тревогу и тоску здесь, в мирном уголке, как рукой сняло.

В своем старом ситцевом платьице она бродила по берегу и смотрела на волны, вливавшиеся в маленькие озера между скал и несшие с собой целый калейдоскоп шелковистых водорослей, багряных мхов, морских анемон и звезд, пурпуровых ежей, розовых и бронзовых маленьких крабов – чудесную, изменчивую гамму цветов и оттенков, от мертвенной белизны раковинок до матовой черноты слизняков.

Так прошел первый день, второй – Билли не приехал.

Он должен был знать, где она спряталась. Она ведь постоянно говорила ему о ранчо.

Что если она непоправимо оскорбила молодого супруга этим безрассудным себялюбивым поступком – своим бегством? Если Билли никогда не простит?

Жуанита испытывала горький стыд. Что она наделала!

Из газет всем уже было известно о их браке, и как жестоко должна быть уязвлена гордость человека, униженного перед друзьями, превращенного во всеобщее посмешище женщиной, к которой он всегда был так безгранично добр.

А она сидит себе тут и уверена, что сумеет загладить свою вину. Она заявляла, что не может того, не хочет этого, что ей надо подумать на досуге… словно брак двух людей – пустяки!

Такие мысли проходили в голове Жуаниты, когда она часами неподвижно сидела на нагретой солнцем скале.

Чтобы прогнать их, она снова хваталась за работу. Под руками трех женщин и при помощи двух мужчин, которыми они командовали, гасиэнда быстро преобразилась. Все здесь снова было уютно и красиво, как когда-то.

Но и работая, Жуанита думала о Билли. Она, если понадобится, посвятит всю остальную жизнь тому, чтобы доказать Билли, как она ценит его, как сожалеет о своей жестокости и глупости.

На третий день она написала ему в Сан-Матео. Не приедет ли он в Солито и не даст ли ей возможность сказать ему, как горько она сожалеет о своем поступке? Она всегда останется его Нитой.