Кэтлин Норрис - Чайка

• Название: Чайка
• Автор: Кэтлин Норрис
• Издательство: «Паритет» ЛТД
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-86906-059-1

Динамичный сюжет, неожиданные повороты в судьбах героев, глубокое проникновение во внутренний мир персонажей, драматизм конфликтов – определяющие черты романа «Чайка», написанного известным мастером зарубежного сентиментального романа Кэтлин Норрис.

---

– Но почему? – настаивала Жуанита. – С деловой целью или у вас вышла какая-нибудь история в редакции?

– Н-нет, – отвечал он неохотно. – Просто по мгновенному побуждению. Я бродил в гавани, увидел людей, которые готовили судно к отплытию, потолковал со шкипером и отплыл с ними с первым приливом. Я тогда готов был уехать не на три недели – на три года. Видите ли… Я знал.

Не уловив его многозначительного взгляда, она повторила с недоумением:

– Знали?

– Знал, почему Билли уехал, – посмотрел на нее Кент беспокойно и пристально.

– Но… но тогда он еще не уезжал. Его отец был еще жив! Как вы могли это знать, если вы уехали на второй день после нашего венчания?

На лице Кента читалось такое же недоумение, как на ее собственном. Он молчал. Она видела, как кирпичный румянец заливает понемногу его шею и уши.

– Я одну себя виню в этом… И мне осталось лишь одно – дожидаться его и постараться загладить вину, если я сумею.

– Вы хотите сказать, что для аннулирования брака ничего не было предпринято? – спросил прямолинейно Кент.

Теперь она багрово покраснела.

– Не может быть ни развода, ни аннулирования. Пусть себе миссис Чэттертон пишет, что хочет, – горячилась она. – Это дело касается только Билли и меня. Я плохо обращалась с ним, и я ужасно сожалею. Я убежала от него на вторую же ночь, – я полагаю, она оповестила вас об этом? И, конечно, Билли рассердился… – я его не виню… и уехал. Вот и все.

– Вы убежали от Билли? – медленно переспросил Кент.

– Ну да! – повторила нетерпеливо Жуанита.

– Когда же? – он снова не смотрел на нее. – В письме Джейн ничего не было сказано об этом.

Он резко повернулся и пошел к утесу. Жуанита за ним.

– И ничего о смерти старика? Как странно! Что же она писала?

– Писала, что связалась с Билли, что брак будет расторгнут и что Билли немедленно отплывает в Китай.

– Но чем же она объяснила его отъезд?! – вскрикнула, побледнев от волнения, Жуанита. – О, она, вероятно, в ярости, да? И я, я во всем виновата! Но понимаете ли, Кент, что у меня нет выхода, – продолжала она убедительно. – Каков бы ни был наш брак – мы женаты, и моя жизнь теперь – ожидание Билли, а если он никогда не вернется ко мне…

Кент сделал движение головой, словно ее слова были для него нестерпимы. Но она заключила мягко, с тенью прежней улыбки:

– Это для меня будет пожизненным осуждением, Кент.

– Так… Пора нам, пожалуй, вернуться. Я понял вас. Проходя по двору, она остановилась у одной из хижин.

– Мне бы надо взглянуть на малышей. Я просила Лолу наскрести нам чего-нибудь поесть, но один Бог ведает, когда это будет. Сегодня все у нас как-то вверх дном в гасиэнде.

– Кент, – прибавила она без перехода, хватая за руку и поднимая к нему огорченное лицо. – Я чего-то тут не понимаю! Что вы скрыли от меня? Я ведь вижу! Что?

Он тихонько положил руку ей на плечо и посмотрел прямо в глаза:

– Да, кажется, вы что-то еще не знаете, девочка. И, конечно, я вам все объясню. Я начинаю думать, что вам неизвестна еще одна ужасная и самая главная подробность. А я был уверен, что вы знаете! Но я вам обещаю, даю слово, что не уеду, не разъяснив вам все. Мне надо повременить и кое-что устроить.

– Страшное? – спросила она, дрожа.

– Нет, нет, не такое уж страшное, – улыбнулся он с безграничной нежностью. – Ну, бегите посмотреть малышей. А я погуляю и покурю. Я приду, когда вы позовете.

Прошел почти час, пока он услышал зов и застал на столе дымящиеся, горячие деревенские блюда. Жуанита, соблюдая приличия, говорила о незначительных вещах, пока Долорес была в столовой. Но Кент видел, что она вся – ожидание и едва соображает, что говорит.

Наконец, все было съедено или унесено, на столе остались яблоки и сыр.

Поглядывая на дверь, наконец, захлопнувшуюся за одной из Долорес, Кент сказал вполголоса:

– Хотите вы оказать мне одну милость, Жуанита? Не расскажете ли вы мне, что произошло между вами и Билли? Почему он бросил вас?

При первых же словах она уставилась на него, затем она посмотрела на чашку, поставила ее на стол, снова взяла в руки:

– Он меня не бросал, это я от него уехала.

– До того, как мать говорила с ним?

– Как вы можете спрашивать это? – удивилась Жуанита. – Говорила же я вам, что это было на второй день после венчания.

– Он уехал?

– Да нет же, я уехала первая! Мы гуляли возле Монтерей. Собирались в Санта-Мария, нас ждал человек с автомобилем и нашими чемоданами, и Билли поехал по направлению к Дель-Монтэ.

– Ну, что же дальше?

– Меня что-то мучило… угнетало. Мне казалось, что я умираю… Нервы, должно быть, – и я сказала, что не могу. У меня сердце разрывалось… Так что, видите, я одна виновата, Кент. Билли вел себя изумительно. Нельзя быть добрее и уступчивее. Но не в этом было дело. Уже после того, как я с ним согласилась, я убежала все-таки, потому что просто не могла пройти через это.

– Что же, Билли протестовал, удерживал вас?

– Он не успел. Я вскочила в поезд. Я ему писала потом, но он не ответил. Вместо него ответила мать.

– Она приезжала сюда?

Жуанита посмотрела на него с удивлением и покачала головой.

– О, нет!

– Гм… – повел плечами Кент.

Он курил и молчал, а девушка смотрела на него, ожидая обещанного разъяснения, и не понимала, почему он медлит. В комнате сгущались тени, последние отблески дня угасали на стене.

– Так вот, Кент, – с надеждой изучая его мрачное лицо, промолвила Жуанита. – Поэтому я не понимаю…

– Да, вы не поняли, – коротко подтвердил он.

– Но что же? Что?

Он посмотрел вниз в поднятое к нему внимательное, похожее на цветок, личико.

– Какая вы прелесть, Нита! – сказал он вдруг обрывающимся голосом и на минуту прикрыл своей рукой ее руку, лежавшую на столе. – Итак, дорогая, вы не знаете, отчего Билли уехал?

– Да знаю же! – с тоскливым недоумением и краской в лице настаивала она. – Это вы и его мать не знаете. А я-то знаю.

Кент, закурив новую папиросу, внимательно наблюдал за ней.

– Прекрасно. Так почему же, по-вашему?

– Потому, что он рассердился на меня.

Но Кент, казалось, ожидал совсем не такого ответа.

– И он не получал в Пэбль-Бич никакого письма от матери?

– Нет. Он ей написал в день венчания, но от нее ничего не получал. Я хорошо помню, он еще говорил об этом.

– Но тогда почему же, по-вашему, он бросил вас и уехал в Китай?

Она в свою очередь, спросила, все более удивляясь:

– А что предполагали вы… и его мать?

– Мы знали, почему, – сказал с ударением Кент.

– Вы хотите сказать, что была какая-то неизвестная мне причина? О, Кент, – заплакала она вдруг, – если бы я могла поверить тому, что не моя глупость и жестокость заставили его уехать! Но нет, – он не сказал, очевидно, матери, что… я была не добра к нему. Я… я улизнула от него на другой день нашего брака!

– Но отчего? Вы поссорились? – с любопытством спросил Кент.

– Нет, не совсем так… Это я была не в ладу сама с собой. Все время, с того дня, как мы обручились, я знала, что что-то нехорошо, не так, я не чувствовала к нему того, что должна чувствовать девушка на моем месте.

– Но видите ли, – продолжала она, ища взглядом поддержки и оправдания, – видите ли, я жила одна, без матери… я не знала… Я думала иногда, когда он целовал меня, что мне бы неприятно это было от всякого мужчины!..

Кент откашлялся. – Продолжайте!

– Я очень уставала в магазине и все мучилась вопросом, действительно ли я люблю Билли и имею ли право выйти за него замуж. А потом вдруг сразу вышло, что мы поженились… и я убежала. Конечно, ни один мужчина не простит этого!..

– Дайте мне поразмыслить минуту-другую, – сказал Кент, глядя на часы.

– О, это бесполезно! – воскликнула она со слезами в голосе, – сколько бы мы ни думали, теперь уже ничего не исправить.

– Жуанита, я хочу, чтобы вы сделали для меня нечто очень трудное. Я буду здесь возле вас, поддержу вас, но вы должны увидеться с миссис Чэттертон.

– О, я не могу… Она, верно, очень зла на меня, – взмолилась Жуанита, даже побледнев немного.

– Нет, она ничуть не зла на вас, – сказал Кент как-то рассеянно. Его, видимо, что-то мучило.

– Но она хочет, чтобы мы развелись, потому что наш брак не был по-настоящему браком. А отец Айзано говорит, что об этом не может быть и речи.

И вдруг, словно сразу сломившись под тяжестью этих недель напряжения и какой-то скрываемой от нее тайны, упала лицом на стол, сотрясаясь от рыданий.

– Теперь уже недолго, – сказал Кент после паузы, беспокойно шагая по комнате, и снова посмотрел на часы.

Вошла с лампой Лола, убрала тарелки и, увидев позу Жуаниты, метнула на гостя убийственный взгляд. Жуанита тотчас же подняла голову, отерла глава и, сделав над собой усилие, храбро улыбнулась Кенту.

Тот, освещенный лампой, смотрел на нее как-то странно.

– Жуанита, еще одно. Почему вы сказали: «Наш брак не был по-настоящему браком»?