Маргарет Пембертон - Цветок на ветру

• Название: Цветок на ветру
• Автор: Маргарет Пембертон
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-059972-1, 978-5-403-01886-9

Юная Оливия Харленд мечтала о путешествии в далекий Китай, и вот, наконец, ее мечта сбылась.

Но именно в это время там вспыхнуло кровавое восстание.

Оливии угрожает смертельная опасность, и от верной гибели ее спасает врач Льюис Синклер – мужчина, который покорил сердце Оливии и пробудил в ней пламя страсти. Однако девушку ждет жених – преуспевающий дипломат. Кроме того, ей не дает покоя мысль о жене Льюиса – прекрасной китаянке.

Влюбленные вынуждены расстаться, но однажды милосердная судьба дарит им новую встречу…

---

– В больнице, доктор Синклер, – ответила та на ходу. За монахиней спешили двое китайских ребятишек. Пока они проталкивались вперед, Оливия выдохнула:

– А остальные беженцы? Те тысячи беженцев, которые до сих пор бредут по дорогам, куда они пойдут? Кто позаботится о них? Здесь еще меньше места, чем в миссии!

– Посольствам придется открыть двери, – бросил Льюис и, завидев величественную фигуру епископа Фавье шагнул навстречу и тепло пожал ему руку.

Оливия вспомнила ухоженные газоны и сады, окружающие британское, французское и американское посольства. Невозможно представить бегающих по ним детей, но Льюис прав! Больше беженцам некуда деваться. В посольском квартале двенадцать посольств, и все очень просторные. Леди Гленкарти уже подала пример, пригласив в свой дом Чуня и Чен-Ю, так что и остальные вряд ли откажутся.

Дети, шнырявшие повсюду, так галдели, что Льюису приходилось кричать. Он представил Оливию епископу.

Та не совсем представляла, каким образом следует приветствовать апостолического викария Пекина, но с облегчением увидела, что в подобных обстоятельствах формальности значения не имеют. Есть куда более важные вещи, чем этикет. И не важно, как именно обращаться к главе католической общины Пекина.

– Должно быть, вам пришлось много пережить, – вздохнул епископ Фавье. – Давайте зайдем внутрь. К сожалению, не смогу вам предложить отдых или прохладительные напитки, но, по крайней мере, там не так шумно.

– Сколько беженцев вы приютили? – выпалила Оливия.

Епископ Фавье в отчаянии покачал головой:

– Кто же может подсчитать? Тысячи!

В этот момент от толпы отделился маленький мальчик и бросился на шею Льюиса.

– Папа! Папа! А ты говорил, что мы увидимся только через много месяцев!

Его кожа была не темнее отцовской. Волосы такие же густые и черные и тоже падали на лоб. Ребенок был так похож на Льюиса, что у Оливии защемило сердце. Серые миндалевидные глаза с обожанием смотрели на отца. Льюис подбросил мальчика в воздух, и тот так радостно улыбнулся, что Оливия поспешно отвернулась, боясь окончательно потерять самообладание.

– Я столько раз твердил нашему посланнику, – начал епископ, когда они вошли в крохотную, заваленную книгами и бумагами комнату в глубине больницы, которая каким-то чудом оказалась свободной от беженцев, – что «боксеры» преследуют и католиков, и приверженцев англиканской церкви, что это приведет к уничтожению всех европейцев. Я твердо знаю, что «боксеры» нападут на город. В этом уверены все здешние жители. Но все мои убеждения бессильны. Месье Пишо отказывается мне верить.

Оливия честно пыталась сделать вид, что слушает епископа. Но это было почти невозможно: она все время помнила о радостной встрече отца и сына и поэтому старалась не смотреть на них. Скорее бы убраться отсюда. Может, епископ сумеет договориться, чтобы кто-то проводил ее в посольство.

Но тут Льюис легонько коснулся ее руки.

– Рори, я хотел познакомить тебя с мисс Оливией. Оливия нерешительно повернулась и протянула руку сыну Синклера. Тот смело и без всякой застенчивости пожал ее пальцы.

– Папа говорит, вы очень храбрая.

Оливия задыхалась от горя и отчаяния, но все же выдавила:

– Твой отец очень любезен, Рори.

– Он говорит, что вы его друг, – с восторгом продолжал Рори. – А вы будете и моим другом?

Вспомнив ужасный момент, когда она с такой злостью объявила Лань Куй, что Льюис ей не друг, Оливия залилась краской, но все же спокойно ответила:

– Да, Рори. Я очень хочу с тобой дружить.

Рори расплылся в улыбке, и хотя Оливия старалась смотреть только на епископа Фавье, сила воли ей изменила. Она подняла глаза и встретилась взглядом с отцом Рори, глаза которого весело блестели. Оливия поняла, что он тоже прекрасно помнит этот случай. Он слегка улыбнулся, и ей сразу стало легче. Между ними протянулась незримая нить. Совсем невидная, неощутимая, но все же существующая. Даже его безумный гнев после случая с Филиппом не разорвал этой нити.

Ответная улыбка тронула уголки ее губ, и темные глаза блеснули дьявольским лукавством. Она улыбнулась еще шире, и Льюису показалось, что яркий луч солнца внезапно пронзил полумрак тесного помещения.

– Мы просто обязаны поговорить с месье Шамо, доктором Джорджем Моррисоном и сэром Клодом, – настаивал епископ.

Льюис взял сына за руку и нехотя оторвал взгляд от Оливии.

– Необходимо созвать совет глав дипломатического корпуса, – продолжал епископ Фавье, шагая взад-вперед. – И убедить сэра Клода Макдоналда в серьезности ситуации. Если члены совета придут к единому решению, можно прислать подкрепление из Тяньцзиня.

– Я немедленно отправляюсь в посольский квартал, – решил Льюис и, когда Рори огорченно вздохнул, ободряюще сжал его ладошку. – Возможно, сэр Уильям Харленд уже имел возможность потолковать с сэром Клодом. Если же нет, я поговорю с ним сам, а потом отыщу Моррисона и Шамо.

– Прекрасно, – энергично закивал епископ. – Идите, Льюис. Нельзя терять ни минуты.

Оливия снова отвернулась, когда Льюис обнял и поцеловал сына. Они оставили Рори с епископом и снова вышли в запруженный людьми двор.

– Нельзя ли пойти вместе с вами к месье Шамо и доктору Морриеону? – нерешительно попросила Оливия.

– Нет, – твердо ответил Синклер. – Вам нужно отдохнуть.

– Но я вовсе не так уж устала, – возразила девушка.

– Вы на ногах едва держитесь, – грустно усмехнулся он. – Вы сделали что могли, Оливия, и большего от вас нельзя требовать.

Она не стала протестовать. Знала, что это бесполезно. Даже сейчас она задерживает его. Не помощница, а помеха.

Они снова прошли через ворота Умэнь, увертываясь от тележек и стараясь не столкнуться с путниками. Оливия мучилась мыслями о том, что столько намеревалась сделать, а теперь… теперь признана свое бессилие. Она точно знала, что просить Филиппа бесполезно. Он совершенно безразличен к судьбе китайских христиан, пытающихся добраться до Пекина, пока не напали «боксеры». И она инстинктивно понимала, что он ни за что не станет рисковать жизнью, объезжая ближайшие миссии и провожая обитателей в город. Единственное, что она может сделать, – поговорить с леди Макдоналд и убедить ее открыть ворота посольства для беженцев – женщин и детей.

Широкая, прямая Посольская улица казалась почти пустой в отличие от переполненной людьми западной части города. Оливия надеялась, что ей удастся попрощаться с Льюисом с глазу на глаз, но когда они приблизились к высокой ограде, окружавшей зеленые сады резиденции Харлендов, раздались облегченные восклицания и навстречу им ринулась горстка домашних слуг.

– Похоже, ваш дядя собирался отправить поисковую экспедицию, – сухо заметил Льюис, когда горничные, садовники, повара и судомойки взяли их в кольцо. За ними спешил сэр Уильям.

– Слава Богу! – с облегчением воскликнул он, обнимая Оливию. – Я опасался худшего, дитя мое. Ходят слухи, что «боксеры» уже проникли в город и даже условились о дне нападения на соборы и миссии.

– Нет! – вскрикнула Оливия, вспомнив сестру Анжелику, Лань Куй и лукавую улыбку Рори.

– Заходи. Тебе нужно поесть, отдохнуть, – продолжал сэр Уильям, с благодарностью пожимая руку Льюиса. – Я должен увидеть сэра Клода через полчаса. Где вас можно найти, чтобы сообщить новости?

– «Отель де Пекин».

Оливия, оставив попытки вырваться из объятий дяди, с тоской глянула на Синклера.

– Льюис, но как могли «боксеры» проникнуть в город, в миссию, в собор? Надеюсь, беженцам ничего не грозит? – допрашивала она. И тут привычная сдержанность покинула ее. Из сердца словно вырвался крик: – Рори! С Рори ничего не случится?

На белом как полотно лице Льюиса сверкнули глаза.

– Пока посланники не потребуют подкрепления, опасность грозит всем, – пояснил он и, не замечая любопытных взглядов китайских и европейских слуг и сэра Уильяма, все еще державшего руку на плече Оливии, шагнул к ней и взял ее за подбородок.

Этот краткий миг тянулся для Оливии вечность. Именно сейчас она стала безраздельно принадлежать ему. Темные глаза встретились с голубыми, мужские губы – с женскими. Радость вспыхнула в ней, безумная и беспредельная. На секунду показалось, что она сейчас умрет и ничуть не пожалеет об этом!

Словно из другого мира донеслись возмущенные протесты дядюшки, потрясенные возгласы слуг. Но тут он поднял голову, продолжая держать ее в плену своего взгляда, и только потом повернулся и ушел.

Он отправится к Шамо. К доктору Моррисону. Они навсегда расстались, но она любит и всегда будет его любить.

– Позор! Непростительно… – кипел дядя, провожая ее к дому. – Негодяя следует высечь кнутом!

Но Оливия не обращала на него внимания. Льюис поцеловал ее. И она вечно будет помнить его поцелуй. Этого у нее никто не отнимет.

Тетя не встретила Оливию. Она все еще лежала в постели, возвращая силы нюхательными солями и рюмочкой бренди. Оливия направилась к себе и, устало поднимаясь по лестнице, все еще слышала возмущенные тирады дядюшки, который считал, что Синклеру суждено окончить дни свои на виселице.