Фарли Моуэт - Проклятие могилы викинга

• Название: Проклятие могилы викинга
• Автор: Фарли Моуэт
• Издательство: Волга
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1993
• ISBN: 5-85884-012-4

Герои книги — подростки. В повести канадского писателя Фарли Моуэта «Проклятие могилы викинга» они проходят через множество испытаний, путешествуя к Гудзонову заливу по следам старинной легенды.

---

— Что скажу? Скажу — оставляйте бедный девчонка в покое, не то возьму опять да как стукну лбами.

— «Бедный девчонка»! — фыркнул Джейми. — Да она обвела вас обоих вокруг пальца! Но я в меньшинстве, так что пускай пока остаётся.

Анджелина словно бы не подозревала, что за порогом в эти минуты идёт жаркий спор о ней. Но, подметая, она тихонько улыбалась.

Они хорошо сделали, что переехали, и причин на то было несколько. В доме Кэсмира они могли не опасаться, что полиция нагрянет к ним неожиданно; к тому же вокруг простирались отличные охотничьи угодья. Земли эти принадлежали чипеуэям, но те из них, кого не унесла болезнь, так ослабели, что промышлять зверя этой весной им было не под силу.

Дня через три после того, как мальчики и Анджелина устроились на новом месте, их навестил вождь Деникази. Поначалу старик сказал только, чтоб спокойно пользовались и этим домом, и землями чипеуэев. В ответ (это придумал Эуэсин) мальчики пообещали отдавать чипеуэям четверть добычи ондатры и бобра — они ведь хорошо понимали, как сейчас нуждаются чипеуэи. Если Деникази и был благодарен, он ничего не сказал им прямо.

— Когда месяц народится, поедете на Север, в тундру? — спросил он. — Каноэ белых не берите. Нехорошие. Тяжёлые очень. У элдели каноэ берите. Я сказал.

— По-моему, это значит, он хочет дать нам чипеуэйские каноэ, — объяснил Эуэсин, переведя слова вождя. — Если так, нам повезло. Их каноэ самые лучшие во всем северном крае. Они из бересты. Маленькие, лёгкие.

— Слушай, Эуэсин, — сказал Джейми, — скажи ему про полицию, что меня искать будут. Пускай знает. Вдруг полиция через эти места поедет!

Эуэсин перевёл слова Джейми; суровое лицо старика неожиданно осветилось чем-то вроде усмешки. Он вдруг разразился длинной речью:

— Говорят, белая полиция, они знатные ездоки. У-у! Да только где им с моими равняться. Они по широким дорогам ездят, по большим рекам и озёрам. А мои такими дорогами ездят, какие один олень видел. Элдели покажут вам тайные пути, и пускай тогда белые люди вас ищут. Состарятся, зубы потеряют, а никого не отыщут, одних чаек да белок. У-у! Я для них обманных следов понаделаю, как матёрый волк.

Настал апрель. Он принёс с собой первые признаки оттепели, что начнётся в мае. Горячей грело солнце, длинней становились дни. Ребята расставили на болотах и топях капканы; вскоре дом Кэсмира украсили гирлянды из ондатровых и бобровых шкурок. Снова жизнь вошла в колею. Сейчас мальчикам приходилось не так трудно, как зимой: участки, на которых они расставили капканы, были куда меньше. Теперь хватало времени и на то, чтобы поболтать, даже чтобы изредка навестить своих старых приятелей кри на озере Танаут. Кри все время были настороже, но до сих пор не подметили ни единого знака, что в их краях появились чужаки.

Чем ближе подходило время весеннего таяния, тем меньше мальчики боялись полицейского патруля. Они знали, что с середины мая до середины июня, в пору, когда вскроются реки и подтает лёд на озёрах, с юга никому сюда не добраться ни на собаках, ни на лодках. А к тому времени, как реки очистятся ото льда, ребята уйдут уже далеко на север и им не страшны будут никакие преследования.

Но Джейми нашёл новый повод для беспокойства. Несколько раз Питъюк ухитрялся обойти свои канканы куда быстрей товарищей, причём приносил меньше ондатры. И в этих случаях, когда Джейми и Эуэсин возвращались домой, оказывалось, что Питъюк с удовольствием хлопочет по хозяйству, занимается каким-нибудь чисто женским делом. Однажды он, повязавшись вместо фартука старым мешком из-под муки, перетирал вымытые Анджелиной тарелки. В другой раз нёс с озера две большие корзины мокрого белья: он развёл на берегу костёр и кипятил воду в баке, чтобы Анджелина стирала тут же, а не таскала воду наверх.

Эуэсин начал было его поддразнивать, но всегда добродушный Питъюк сразу мрачнел, обижался, и Эуэсин в конце концов оставил его в покое. Зато чем дальше, тем больше тревожился Джейми. Ведь если Питъюк стал вздыхать по Анджелине, это, пожалуй, помешает летнему путешествию в тундру, а Джейми готов был на все, лишь бы поездка состоялась.

Через несколько дней после того, как Питъюка застигли, когда он помогал Анджелине со стиркой, мальчики собрались на озеро Танаут — навестить кри и запастись новыми лосёвыми мокасинами. Джейми решил про себя, что на Кэсмирское озеро они вернутся без Анджелины, но он не принял в расчёт её чутьё. Она наотрез отказалась ехать с ними: ей, мол, столько надо чинить одежды, столько стряпать, нет, она никак не может поехать… Ничто, даже трогательные уговоры Питъюка, не заставили её передумать. В конце концов мальчикам пришлось ехать без неё, но Джейми порядком разозлился.

Они сделали привал у все ещё покрытых льдом Кэсмирских порогов, стали кипятить воду, чтобы напиться чаю. Вдруг Джейми не выдержал.

— Слушайте. Май ведь уже. Через неделю, ну, через две надо ехать на Север. Пора нам отделаться от Анджелины. Раньше, в доме Макнейра, она и правда помогала, а теперь от неё одна помеха. Девчонка уже вообразила, будто она с нами на равных. Она ещё и на Север захочет с нами ехать.

Эуэсин постарался успокоить друга:

— На Север ей с нами никак нельзя. Мы все это знаем. А если она побудет в доме Кэсмира, пока мы не уедем, — что плохого? После приедет отец и заберёт её.

— А вот что плохого! — вне себя закричал Джейми. — Этот олух, — он показал на Питъюка, который склонился над котелком с чаем, — совсем из-за неё спятил. Дела не делает, капканы забросил, бродит, будто пьяный, толку от него чуть. А на Север поедем, так он и вовсе голову потеряет.

Эуэсин от такого взрыва ярости совсем растерялся. Питъюк же вскинулся, точно от удара ножом. Он выпрямился, повернулся к Джейми.

— Ты мне друг, — раздельно сказал он. — Теперь изменил. Анджелина мне друг тоже. Она не изменил, как ты. Ты мне теперь враг, тогда и я стану тебе враг. Драться хочешь — буду драться.

Джейми вскочил.

— Да ты что, сдурел?! Тебя уму-разуму учить надо!

Эуэсин и моргнуть не успел, как они кинулись друг на друга. Это была борьба без правил, самая обыкновенная драка. Они сцепились намертво, повалились в снег, перекатились через костёр, расплёскивая чай, разбрасывая уголья. Джейми вцепился Питъюку в волосы и старался ударить его головой оземь, а Питъюк обхватил его поперёк туловища ногами и сжимал изо всех сил.

Эуэсин прыгал вокруг дерущихся, пытаясь ухватить их, растащить, но безуспешно — они катались по земле и рычали, словно дикие звери.

Вдруг Эуэсин отступил от них, насторожился, озадаченно поглядел на юг.

— Да бросьте вы! — крикнул он. — Бросьте! Тише! Слушайте! Что там за шум?

Его тревожный, властный окрик отрезвил дерущихся. Они расцепились, сели. У Питъюка была рассечена скула, лицо в крови. На миг все трое замерли, и вдруг Джейми закричал:

— Собаки! Скорей собак и нарты! Надо прятаться! Скорей, черт возьми! Это самолёт!!!

5. БЕГСТВО НА СЕВЕР

К счастью, собак не успели распрячь, трое перепуганных мальчишек мигом вскочили в сани и понеслись к густому тёмному ельнику, до которого от замёрзшей реки было рукой подать. Костёр уже погас, предательский дымок не поднимался над стоянкой, но все равно Эуэсин кинулся из лесу обратно и забросал чёрное кострище снегом. Едва он успел вновь укрыться под деревьями, как глухое завывание, что насторожило его, перешло в грозный рёв.

Мальчики скорчились подле собак, со страхом глядя сквозь ветви на оснащённый лыжами одномоторный самолёт, с громовым гулом промчавшийся над ними на высоте каких-нибудь трехсот футов. Самолёт был так близко, что Джейми казалось, будто взгляды летящих людей устремлены прямо на него. Он низко опустил голову, теснее вжался в снег. Вдруг вспомнил — и его даже замутило от страха: сани-то они спрятали, а следы ведь остались!

Рокот мотора быстро удалялся, но все-таки с перепуга Джейми заговорил шёпотом:

— Они увидят наши следы. Увидят и вернутся! Мы пропали… нам не удрать…

Питъюк сидел на корточках и рассеянно стирал со щеки кровь. Казалось, он вовсе не слышал Джейми. Широко распахнутые, удивлённые глаза его были прикованы к бледно-голубому небу, где за беспокойными лохматыми верхушками елей скрылся самолёт. Питъюк впервые в жизни увидел самолёт и от изумления не мог вымолвить ни слова. Зато Эуэсин, который тоже никогда прежде не видел самолёта, все равно оставался начеку и мигом сообразил:

— Да нет, Джейми. Откуда им знать, в какую сторону ведут следы? И откуда им знать, что эти следы — наши? Но на всякий случай надо уходить от реки, ведь самолёт только на реке и может сесть.

Голос друга прозвучал так спокойно, что страх Джейми как рукой сняло.

— Тогда поехали. Быстро!..

Эуэсин вскочил, стал распутывать постромки, которые совсем запутались, когда упряжки неслись к лесу.