Константин Романенко - Борьба и победы Иосифа Сталина

• Название: Борьба и победы Иосифа Сталина
• Автор: Константин Романенко
• Издательство: Яуза, Эксмо
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-24400-3

Скрупулезно сопоставляя известные факты и новые документы, ав­тор аргументировано разрушает устоявшиеся мифы, более полувека искажавшие личность И. В. Сталина. В книге исследуются и вскрывают­ся мотивы и действительные причины его поступков и решений. Такой подход позволил впервые в историографии раскрыть историю проис­хождения политического имени вождя.

---

Телеграфируя о своей поездке 16 июля Ленину, он сообщал: «Я, с Зединым и Ворошиловым, решил предпринять некоторые шаги вразрез с распоряжениями Снесарева. Наше решение уже проводится в жизнь, дорога в скором времени будет очищена, ибо снаряды и патроны имеются, а войска хотят драться».

Получив одобрение главы правительства, «Чрезвычайный нар­ком» действовал решительно и со знанием дела. 19 июля был обра­зован Военный совет Северо-Кавказского военного округа под председательством Сталина. В него вошли С. Минин и военспец Ковалевский. Военный совет сразу установил контроль за деятель­ностью штаба округа.

По словам С.М Буденного, в это время Сталину «пришлось про­вести коренную перестройку работы не только гражданских, но и военных учреждений и возглавить оборону города». В своих «ре­формах» он опирался на местных руководителей во главе с С.К. Мининым, но и в этом сотрудничестве не все было просто.

Невозвращенец и ярый противник Сталина Ф. Раскольников, встретившийся со Сталиным летом 1918 года, признавался: «Ста­лин был в Царицыне всем: уполномоченным ЦК, членом Реввоен­совета, руководителем партийной и советской работы... все вопро­сы он, как всегда, решал коллегиально, в тесном контакте с мест­ными учреждениями, что импонировало им и еще более усиливало его непререкаемый авторитет».

Одной из принятых им мер по реорганизации фронта стало усиление соединения Ворошилова. 22 июня военрук А.Е. Снесарев подписал приказ: «Все оставшиеся части бывших 3-й и 5-й армий, части бывшей армии Царицынского фронта и части, сформиро­ванные из населения Морозовского и Донецкого округов, объеди­нить в одну группу, командующим назначается бывший коман­дующий 5-й армией т. Климент Ефремович Ворошилов».

Однако Москва ждала хлеб, и 24 июля в разговоре по прямому проводу со Сталиным Ленин отметил: «О продовольствии должен сказать, что сегодня вовсе не выдают ни в Питере, ни в Москве. По­ложение совсем плохое. Сообщите, можете ли вы принять экс­тренные меры, ибо кроме Вас добыть неоткуда...»

Отвечая Ленину, нарком сообщал, что «запасов хлеба на Север­ном Кавказе много, но перерыв дороги не дает возможности от­править их на Север. В Самарскую и Саратовскую губернии посла­на экспедиция, но в ближайшие дни не удастся помочь вам хлебом.

<...> Продержитесь как-нибудь, выдавайте мясо и рыбу, которые можем прислать вам в избытке. Через неделю будет лучше».

Его не нужно было подгонять. Он прекрасно понимал обста­новку и принимал необходимые меры. В приказе от 24 июля частям армии были определены боевые участки обороны, план распреде­ления сил и задач. Одновременно Сталин произвел мобилизацию городского населения на строительство оборонных укреплений, а специальные рабочие отряды стали следить за порядком и дисцип­линой в городе.

В этот период у красных сложилась тяжелейшая ситуация в Ку­банской армии Калина. Не имевшая достаточно вооружения и бо­еприпасов, она была отрезана и отступала под напором белых. Де­лая обобщающий анализ, 26 июля Сталин телеграфирует в Москву: «Положение всей Кубанской армии отчаянно неприглядно, армия осталась без необходимых предметов вооружения, она отрезана, и гонят ее к морю. Если мы с севера не пробьемся и не соединимся с ними (в) ближайшие дни, то весь Северный Кавказ, закупленный хлеб и всю тамошнюю армию, созданную нечеловеческими уси­лиями, потеряем окончательно».

Вместе с тем он отчетливо понимает, что только усилиями Ца­рицынского фронта пробиться к частям Кубанской армии не уда­стся. Поэтому, обратив внимание на остроту ситуации, он предло­жил решение: «Я знаю, что вы с Военным советом формируете ди­визию для Баку, шлите ее нам срочно, и все будет спасено в несколько дней... Передайте то же самое Подвойскому и потребуй­те принять срочные меры».

Впрочем, так и не дожидаясь пополнения, «срочные меры» он принял сам. Перейдя в наступление на западном направлении ца­рицынского участка фронта, 31 июля красные взяли Калач, а на Юге продвинулись в район станции Зимовники и Куберле. Круг вопросов, которыми он занимался, становился все более всеобъем­лющим. И, как это ни выглядит парадоксально, но самую блестя­щую оценку деятельности Сталина в Царицыне дала белогвардей­ская пресса.

Командированный в Царицыне с мандатом Троцкого, воен­спец полковник Носович был начальником оперативного отдела штаба округа Красной Армии. Но одновременно он являлся и од­ним из организаторов разветвленного заговора с целью захвата бе­лыми Царицына. Когда это открылось, Носовича вместе с другими заговорщиками арестовали. Однако при отсутствии достаточных улик, по приказу Троцкого, военспеца освободили. Он отправился в Москву и около двух месяцев состоял в распоряжении Главкома. В октябре 1918 года он был командирован Троцким в штаб Юж­ного фронта, и там, на участке 8-й армии, Носович перебежал к противнику. Явившись к белым, полковник представил генералу Деникину подробный письменный отчет о своей деятельности в штабах Красной Армии.

Но, не лишенный публицистического дара и вкуса, Носович по­тянулся к журналистскому перу. В статье, опубликованной 3 фев­раля 1919 года в белогвардейском журнале «Донская волна», он рассказывал: «Главное значение Сталина было снабжение продо­вольствием северных губерний, и для выполнения этой задачи он обладал неограниченными полномочиями...

Линия Грязи — Царицын оказалась окончательно перерезан­ной. На Севере осталась лишь одна возможность получать припасы и поддерживать связь: это — Волга. На Юге, после занятия «добро­вольцами» Тихорецкой, положение стало тоже весьма шатким. А для Сталина, черпающего свои (хлебные) запасы исключительно из Ставропольской губернии, такое положение граничило с безус­пешным окончанием его миссии на Юге. Не в правилах, очевидно, такого человека, как Сталин, отступать от раз начатого им дела. На­до отдать справедливость ему, что его энергии может позавидо­вать любой из старых администраторов, а способности приме­няться к делу и обстоятельствам следовало бы поучиться мно­гим.

Постепенно, по мере того, как он оставался без дела, вернее, по­путно с уменьшением его прямой задачи, Сталин начал входить во все отделы управления городом, а, главным образом — в широкие задачи обороны Царицына в частности и всего Кавказского фрон­та вообще.

Борьба на фронте достигла крайнего напряжения... Главным двигателем и главным вершителем всего с 20 июля оказался Ста­лин. Простой переговор по прямому проводу с Центром о неудоб­стве и несоответствии для дела управления краем привел к тому, что Москва отдала приказ, которым Сталин ставился во главе всего военного и гражданского управления...»

Восхищаясь организаторским талантом Иосифа Сталина, Но­сович несколько упрощает ситуацию и преувеличивает ту легкость, с которой наркому удалось «взвалить на себя ответственность» за состояние дел в обороне Кавказа.

В действительности все обстояло сложнее. В первых числах ав­густа военрук Северо-Кавказского фронта был отозван в Москву. И Сталин пишет 4 августа Ленину: «Положение дел на Юге не из легких. Военсовет получил совершенно расстроенное наследство, расстроенное отчасти инертностью бывшего военрука (Снесарева. — К. Р.), отчасти заговором привлеченных военруком лиц в раз­ные отделы Военного округа. Пришлось начать все сызнова».

Сталин правильно оценил деловые качества Снесарева бывший царский генерал больше не принимал участия в боевых действиях. Командование не относилось к его талантам. В августе Троцкий на­значил его начальником Академии Генерального штаба, но и ею он руководил недолго. Он оказался на преподавательской работе, в 1928 году получил звание «Герой труда» и тихо скончался на 72-м году жизни в декабре 1937 года — в своей постели.

Но вернемся в лето 1918 года. В тот момент, когда Сталин начал подготовку к отражению ожидавшегося наступления противника, органы ВЧК вскрыли существование в городе системы разветвлен­ного контрреволюционного заговора. Его нити тянулись в штаб ок­руга Разбросанное по разным частям города, на пароходах и в ваго­нах, управление штаба стало местом сосредоточения не только ак­тивных скрытых врагов, но и откровенных бездельников, выжи­давших лучшие времена и саботирующих деловую работу. Часть этих «специалистов», участвующих в заговоре, прибыла в Царицын с мандатами Троцкого.

Заговорщиков подвели самонадеянность и бестолковость. «К этому времени, — писал спустя полгода белогвардеец Носо­вич, — и местная контрреволюционная организация, стоящая на платформе Учредительного собрания, значительно окрепла и, по­лучив из Москвы деньги, готовилась к активному выступлению для помощи донским казакам в деле освобождения Царицына.

К большому сожалению, прибывший из Москвы глава этой ор­ганизации инженер Алексеев и его два сына были мало знакомы с настоящей обстановкой, и из-за неправильно составленного плана, основанного на привлечении в ряды активно выступающих серб­ского батальона, состоявшего при чрезвычайке, организация ока­залась раскрытой...