Константин Романенко - Борьба и победы Иосифа Сталина

• Название: Борьба и победы Иосифа Сталина
• Автор: Константин Романенко
• Издательство: Яуза, Эксмо
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-24400-3

Скрупулезно сопоставляя известные факты и новые документы, ав­тор аргументировано разрушает устоявшиеся мифы, более полувека искажавшие личность И. В. Сталина. В книге исследуются и вскрывают­ся мотивы и действительные причины его поступков и решений. Такой подход позволил впервые в историографии раскрыть историю проис­хождения политического имени вождя.

---

Премьер-министр скончался 5 сентября. Царь отказался участ­вовать в похоронах Столыпина, а царица даже не подошла к его гробу. Следствие по делу Богрова торопливо свернули; к 8 сентября приговор утвердил казнь через повешение. Богрова казнили утром 11 сентября в одном из фортов Киевской крепости. В тот же день из Киева царь отправился на отдых в Ливадию.

Так разворачивались события, когда Иосиф Джугашвили при­ступил к реализации своего плана поездки в Берлин. Он выехал из Вологды на следующий день после смерти Столыпина, и его отъезд сразу был зафиксирован. В дневнике наружного наблюдения ох­ранной службы, написанном почти летописным слогом, отмеча­лось:

«Наблюдая 6 сентября на станции Вологда за отходящими пас­сажирскими поездами, (установлено, что) в 3 часа 45 минут попо­лудни пришел на вокзальную площадь Кавказец, имея при себе два места багажа: небольшой чемодан и узел, по-видимому, постель, и сел в вагон 3-го класса отходящего в 4 часа 15 минут поезда № 3 в г. Петербург, где оставил багаж, вышел обратно из вагона, и тут же пришел к нему Кузнец, а перед отходом поезда перешел со своим багажом в другой вагон, а Кузнец ушел перед отходом поезда из вокзала, попрощавшись с Кавказцем, и поезд отправился, сел Кав­казец после третьего звонка, следуя в пути, два раза проходил Кав­казец вагоны. На станции Чебсара Кавказец из вагона во время стоянки поезда вышел с неизвестным человеком».

Возможно, о вышедшем на станции Чебсара незнакомце шла речь в письме из Вологды от М. Лашевича, которое через месяц, во время обыска 4 октября в Вельске было обнаружено у ссыльного Пинхуса Заславского. В нем были фразы: «Здесь был «Филя» (Воз­можно, это был Филипп Голощекин: настоящее имя Шая Ицович-Исакович. — К.Р.). Забрал Кобу и уехал».

Распрощавшись с провожавшим его товарищем, Иосиф Джу­гашвили вернулся в поезд лишь после третьего звонка, но он на­прасно несколько раз менял в пути вагоны. Пока, монотонно от­считывая стыки рельсов на пути в Петербург, состав двигался на за­пад, обгоняя его, в столицу промчалась телеграмма. «Поездом третьим, — сообщал в ней ротмистр Попель, — выехал Джугашви­ли под наблюдением филера Ильчукова. Прошу встретить. Под­робности почтой».

К перрону Николаевского вокзала поезд прибыл в 8.40 утра. 7 сентября столица Российской империи встретила Кобу хмурым небом, моросящим дождем и уже ждавшими его на вокзале филе­рами Петербургского охранного отделения. Он сумел избавиться от слежки. Оставив вещи в камере хранения, он отправился по ад­ресу Аллилуева. Не застав его, он проходил весь день под дождем К вечеру, уставший и промокший, в надежде встретить другого своего земляка, он снова вышел на Невский.

Толпа на проспекте редела, гасли огни в окнах магазинов, реже мчались лихачи, и когда он в третий или в четвертый раз поднялся к Фонтанке, его взгляд выхватил на тротуаре одного из прохожих. Его расчет оправдался. Возвращавшийся из типографии Сила Тод­рия был ошеломлен неожиданной встречей. Он предупредил, что в городе очень опасно; после убийства Столыпина вся полиция на ногах, ворота и подъезды запирают... Придется будить дворника, показывать паспорт. Хозяева в квартире боятся всего подозритель­ного.

Решив, что Иосифу лучше остановиться в меблированных ком­натах, они отправились на вокзал за вещами, и это стало ошибкой. Здесь потерявшие Кобу утром филеры снова взяли его под наблю­дение. В гостиницу «Россия», расположенную на Гончарной улице, земляки прибыли уже с «хвостом».

Убийство Столыпина насторожило не только полицию. «В но­мерах» их встретили прямым вопросом «А вы случайно не из евре­ев будете?» «Нет, — возразил Тодрия, — я грузин, а мой товарищ русский, только что из провинции». Но такое объяснение выгляде­ло подозрительным: приезжий с паспортом Петра Чижикова явно не вписывался в образ типичного русского человека.

Как свидетельствуют документы, на следующий день, 8 сентяб­ря, при выходе из номерных комнат, в 9.15 утра И. Джугашвили снова оказался под наблюдением. Упустив его при приезде, филе­ры не повторили ошибки. Пожалуй, это был единственный день, в который можно проследить последовательность его передвиже­ния по столице. Теперь с отменной тщательностью Джугашвили сопровождали два агента, и каждый его шаг на петербургских ули­цах «отпечатывался» на желтых листах жандармских сводок.

В дневнике наружного наблюдения отмечено, что от гостиницы он проследовал на Невский проспект в дом 106, где в квартире 34 проживал Сильвестр Тодрия и приехавший 5 сентября из Батума Иоганн Герасимович Жожиашвили. Пробыв в этой квартире око­ло двух часов, в 11.30 он отправился в дом 134, здесь же, на Нев­ском, и вошел в подъезд с квартирами 9, 10 и 11.

Здесь он тоже провел около двух часов. Но позже охранка так и не смогла установить истинную причину посещения им этого до­ма, принадлежавшего купцу 1-й гильдии — совладельцу банкир­ского дома «Г. Вавельберг» — еврею Берсону. В квартирах «нехоро­шего» подъезда, кроме дочери каменец-подольского купца Суры Готесман, проживали Абель и Моисей Левинсоны с сестрой и апте­карский помощник Берсона Лейзер.

Из дома на Невском, отмечали агенты охранки, он вышел в 13.30 и в сопровождении неизвестного, проживающего в доме 106, отправился на Пушкинскую улицу. Там, в столовой дома 8 его ждал мужчина, с которым он приехал из Вологды. Через 15 минут, около 14.20, Джугашвили с неизвестным ушли, а «Вологодский» остался. Дойдя до Литейного проспекта, они сели в трамвай и поехали на Сампсоньевский проспект, 16, где находился дежурный пункт «Общества 1886 года».

Действительно, здесь с весны 1911 года работал СЛ. Аллилуев, а «неизвестным», сопровождавшим Иосифа Джугашвили, был Сильвестр Тодрия. Они приехали на квартиру Аллилуева в 14.20. Дочь Сергея Аллилуева Александра вспоминала, что, открыв дверь и бурно выразив свою радость по поводу появления Силы Тодрия, она смолкла, увидев за его спиной постороннего. «В черном пальто, в мягкой шляпе, незнакомец был очень худощав. Когда он вошел в переднюю, я рассмотрела бледное лицо, внимательные карие глаза под густыми, остро изогнутыми бровями».

Хозяина квартиры дома не было, но, вскоре появившись, он тревожно сообщил, что обнаружил возле дома слежку. Из откры­того окна, выходившего на Саратовскую улицу, разглядели двоих «в котелках». Проверить подозрения послали детей. Старшая дочь

Александра первая спустилась во двор. Одного человека она заме­тила у арки ворот, второго увидела на улице, там, куда выходили ок­на квартиры.

Пришлось ждать вечера. Гости ушли в 17.30, когда уже стемне­ло. По дороге удалось избавиться от «хвоста». Монтер Забелин по­вел Джугашвили и Тодрия в дачное место — Лесное. В глухой и темной аллее шпики не решились продолжать слежку и были вы­нуждены отстать.

Как это ни выглядит парадоксально, но в действительности со­хранилось мало свидетельств подробностей жизни Сталина; и не только в предоктябрьский период. Эти несколько дней его пребы­вания в Петербурге примечательны еще и тем, что они позволяют проследить события как глазами непосредственного очевидца, так и записями жандармских агентов.

В документах охранки зафиксировано: Джугашвили «снова был потерян и взят в наблюдение только в 23.15, когда вернулся в гос­тиницу». Последняя запись этого дня отмечала, что через некото­рое время он вышел с Невским к памятнику Александру III и про­был здесь до 00.45, после чего возвратился в гостиницу.

Еще днем Петербургское охранное отделение сделало запрос в Вологду: «Телеграфируйте. В случае выезда Джугашвили, кроме Во­логды, имеется ли препятствие к аресту». Ответ последовал неза­медлительно: «Прошу не подвергать аресту, везде сопровождать наблюдением Подробности почтой. Ротмистр Попель». Казалось бы, цели специалистов сыска определились: проследить связи «важного эсдека». И все-таки Иосиф Джугашвили был арестован. Рано утром в его гостиничный номер нагрянула полиция.

Что же произошло? Кто сорвал жандармскую операцию? Как часто бывает, и намерения революционера, и планы жандармов неожиданно расстроила почти нелепая случайность. Все определил номерной гостиницы «Россия». Обратив внимание на «нерусскую нарркность» владельца паспорта Чижикова и заподозрив в приез­жем опасного еврея, он сообщил о подозрительном постояльце в участок.

Иосиф Джугашвили еще спал, когда раздался настойчивый стук: в дверь. Полиция появилась в гостинице 9 сентября в 7.50 утра. Во­преки намерениям охранки он был арестован и доставлен в Александро-Невскую полицейскую часть.

«При обыске, — отмечается в полицейских документах, — у не­го обнаружили географическую карту, письмо на русском языке и две фотокарточки — одна группа и одна маленькая, одно лицо». В другом документе указано, что у арестованного был изъят «пас­порт на имя крестьянина Орловской губернии Петра Чижикова и записная книжка со сборником фраз на немецком языке, в коих может встречаться надобность при поездке по железной дороге в Берлине, и отдельных немецких слов (глаголов)».