Вольдемар Балязин - От Екатерины I до Екатерины II

• Название: От Екатерины I до Екатерины II
• Автор: Вольдемар Балязин
• Жанр: История

---

Петр, его старшая сестра Наталья и их тетка Елизавета Петровна, приехав в Москву, встретились и с Евдокией Федоровной Лопухиной, освобожденной сразу же после смерти Екатерины I и проживавшей в Вознесенском женском монастыре. Однако, хотя внуки и пожаловали бабушке 60 тысяч рублей в год на содержание, достойное бывшей царицы, а также приставили к ней небольшой придворный штат, Евдокия Федоровна осталась в монастыре, правда, в совершенно ином, чем до этого, качестве.

Непрекращающиеся беспутства

Ничто не могло изменить характер и образ жизни августейшего отрока – он делал то, что хотел. После коронации Петр продолжал кутить и «сгорать пламенем кровосмесительной любви» к своей юной и прелестной тетке. Но тут на пути Петра возник неожиданный соперник – князь Иван Долгоруков, – в объятиях которого он однажды, внезапно для него и для себя, застал Елизавету Петровну. Однако ревность к сопернику скоро угасла, так как князь Иван стал волочиться, и не без успеха, за замужней княгиней Трубецкой. А Петр увлекся княжной Екатериной Алексеевной Долгоруковой, сестрой своего друга Ивана Долгорукова.

Все это происходило в Москве и ее окрестностях, откуда Петр совершенно не спешил уезжать, и где девять месяцев продолжалась царская охота, проходившая как непрекращающийся праздник.

Царская невеста Екатерина Долгорукова

Время от времени Петр оставлял почти беспрерывную охоту и приезжал в Горенки – богатую подмосковную усадьбу Алексея Григорьевича Долгорукова, где его с нетерпением ждала новая невеста. Это была дочь хозяина усадьбы – Екатерина. Семнадцатилетняя красавица – тетка Елизавета Петровна – была отставлена ветреным племянником, но тут же утешилась в объятиях новых любовников.

А Екатерина Долгорукова все крепче прибирала к рукам вечно пьяного подростка. И тому причиной была не только ее податливость, ласковый по отношению к жениху нрав, но и несомненный ум княжны, и прекрасное для девушки образование. Детство царской невесты прошло в Варшаве, в доме ее деда, русского посла при польском дворе князя Григория Федоровича Долгорукова, умного и хорошо образованного человека. Теперь уже княжна Долгорукова ни на минуту не оставляла Петра, сопутствуя ему и на охоте, и в бесконечных переездах, и во время столь же бесконечных кутежей, развлечений и танцев.

Царская охота

Вы уже убедились, уважаемые читатели, что образование, полученное молодым императором, как в детстве, так и в юности, оставляло желать лучшего. Но, как пишет Е. В. Анисимов: «Зато самые глубокие знания Петр получил в науке уничтожения зайцев, медведей, косуль, уток и прочей живности». «Охота, – пишет Рондо в августе 1728 года, – господствующая страсть царя (о некоторых других страстях его упоминать неудобно – В. Б.)». Если не большую, то значительную часть своею царствования он провел в лесу и в поле, на охотничьих бивуаках, у костра, на свежем воздухе.

Из немногочисленных автографов, оставленных Петром II потомкам, чуть ли не самыми длинными являются резолюции типа: «Быть по тому. Петр». Или: «Отпустить. Петр», – на росписи царской охоты, которая определяла норму ежедневного питания собак (по два пуда говядины каждой!), лошадей и даже двенадцать верблюдов, которые тоже участвовали в царских охотах. За осеннюю охоту 1729 года Петр и его свита сворой в шестьсот собак затравили четыре тысячи зайцев, пятьдесят лисиц, пять рысей, трех медведей.

Дипломаты ждали того дня, когда наконец можно будет увидеть царя и переговорить с ним. Вот типичные сообщения о времяпрепровождении Петра в 1728 году, взятые наугад из донесения де Лириа: «24 мая. Этот монарх еще не возвратился с охоты… 31 мая. Царь воротился с охоты дня на два и послезавтра уезжает опять… 7 июня. Получено донесение о смерти герцогини Гольштинской (Анны Петровны. – Е. А.), принцессы, красивейшей в Европе. Но это отнюдь не заставило царя отложить поездку на охоту в окрестности, хотя и без принцессы Елизаветы… 14 июня. Царь еще не возвратился с охоты, но надеются, что возвратится на этой неделе… 21 июня. Этот монарх еще не возвратился в город, но надеются, что возвратится на этих днях». Ничего не изменилось и через год, в 1729 году: «11 июня. Царь вчера уехал на охоту за две мили от города… 1 августа. Здешний государь все развлекается охотой… 8 августа. Царь все наслаждается охотой…»

В феврале 1729 года дошло до скандала. Узнав о том, что царь намеревается отправиться на три-четыре месяца на охоту подальше от Москвы, австрийский и испанский посланники сделали представление канцлеру, в котором в решительных выражениях заявили, что «при настоящих обстоятельствах не только вредно, но и неприлично оставаться нам такое долгое время без всякою дела, без возможности с кем сноситься о делах, так как с Его величеством отправляется и большая часть его министров». Но Петр не угомонился. По подсчетам историка князя П. В. Долгорукова, в июле – августе 1729 года он был на охоте непрерывно пятьдесят пять дней. Это был своеобразный рекорд – обычно царь находился на охоте по десять, двенадцать, двадцать четыре, двадцать шесть дней кряду. Долгоруков сосчитал также, что за двадцать месяцев 1728-1729 годов Петр провел на охоте восемь месяцев.

Обручение

Вот что пишет по поводу следующих за сим событий петербургский ученый, доктор исторических наук В. Тюрин: «Шла осень 1729 года. 19 ноября, вернувшись в Москву с двухмесячной охоты, царь объявил, что вступает в брак с княжной Екатериной, восемнадцатилетней дочерью Алексея Григорьевича. Наглостью и хитростью их родителей, стремившихся удовлетворить свою жадность и честолюбие, были навязаны Петру обе невесты – Мария Меншикова и Екатерина Долгорукова. Обе любили других: Мария – графа Петра Сапегу, а Екатерина – графа Милезино, родственника австрийского посланника. Обеих не любил Петр, и даже не скрывал этого. И на обеих обещал жениться: на первой – помимо воли, а на второй – по слабохарактерности и из чувства рыцарства.

Долгоруковы спешили: а вдруг царь одумается? 30 ноября состоялась церемония обручения в Лефортовском дворце. Посередине залы, устланной огромным персидским ковром, возвышался стол, а на нем – золотое блюдо с крестом и золотые тарелки с обручальными кольцами, усыпанными бриллиантами. Невеста прибыла в сопровождении родственников и знатнейших дам империи. При входе в зал ее встретили царица Евдокия, цесаревна Елизавета Петровна и другие принцессы. В зале находились все «верховники», три фельдмаршала – Голицын, Трубецкой, Брюс, Долгоруковы, генералы. У стола ждал окруженный архиереями и архимандритами Феофан Прокопович, готовый начать торжественное богослужение, как это он уже делал два с лишним года назад; только невеста была другая – Мария Меншикова, известие о смерти которой в Березове только что пришло в Москву.

После обручения началась долгая церемония целования руки императора и государыни-невесты (так велено было называть княжну Екатерину). И казалось, род Долгоруких достиг своей вершины. Заранее распределялись чины и звания: Иван Алексеевич – великий адмирал, родитель – генералиссимус, Василий Лукич – канцлер, князь Сергей – обер-шталмейстер. Отец невесты получил от государя 40 тысяч душ и позволял гостям целовать свою руку, а австрийский посланник обещал, что Вена сделает его герцогом и князем Священной Римской империи. Жадны и неумелы были новые фавориты…

Свадьбу назначили на 19 января 1730 года…

Состоялась бы свадьба с нелюбимой невестой или нет, каким государем бы он стал, – все это догадки. Мужской линии Романовых продолжиться было не суждено…»

Внезапная смерть императора

Познакомимся, как излагает последовавшие за обручением события ленинградский историк С. С. Лурье: «В начале января в Москву начало съезжаться именитое дворянство со всех сторон России. Отец невесты, князь А. Г. Долгоруков, получил от императора 12 тысяч крестьянских дворов с 40 тысячами душ. Австрийский посол граф Вратислав обещал выхлопотать ему вместе с титулом герцога и князя Священной Римской империи герцогство Козельское в Силезии, когда-то обещанное Меншикову. Но тут произошли неожиданные события. 6 января 1730 года, в праздник Крещения, при церемонии водосвятия гвардейские полки Семеновский и Преображенский под командой фельдмаршала Василия Владимировича Долгорукова были выстроены на льду Москвы-реки. „Государыня-невеста“ приехала в раззолоченных санях, запряженных шестеркой цугом; Петр II стоял на запятках. Их сопровождал эскадрон кавалергардов и многочисленная свита. Император сел на коня и стал во главе Преображенского полка. Богослужение и парад длились долго, был сильный мороз, дул резкий ветер. По возвращении во дворец Петр II жаловался на головную боль. На следующее утро у него открылась оспа. Через неделю бюллетень на имя дипломатического корпуса и депеши, посланные представителям России при иностранных государствах, объявили здоровье государя вне опасности. Но в тот же день Петр II подошел к открытому окну, чтобы подышать воздухом. Болезнь обострилась. Положение царя стало безнадежным».