Евгений Шерстобитов - Акваланги на дне

• Название: Акваланги на дне
• Автор: Евгений Шерстобитов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Детские остросюжетные
• Год: 1965

Про подростков из небольшого приморского городка, которые помогли пограничникам задержать нарушителей границы.

---

– Он не пошел на место, – оправдывался Павлик, – видимо, нырнул раньше… мы же не думали, что он…

– Не думали! – взорвался Василий Иванович. – А он, как видишь, думал. Передай Алексееву, пусть забирает этих молокососов в машину – и на заставу. Там с ними будем говорить.

– Слушаюсь, – торопливо согласился Павлик и стремительно помчался по пляжу, лавируя среди курортников, так, наверное, и не догадывающихся о том, что происходит рядом с ними.

Полковник забрал снова микрофон, сказал деловито, сдержанно:

– Всем! Приступаем к варианту два. К варианту два! Доложить готовность! – и повернулся к сотрудникам. – Что же это он заметил? А? Чего испугался? Однако предупредить по всем пляжам, по всему берегу, если будут случаи хищения одежды – немедленно сообщить приметы. Не все же время он будет в плавках ходить.

В это время подкатился под ноги полковника волейбольный мяч. Обыкновенный, нормальный, ничем не виноватый в том, что неизвестный ушел. Но Василий Иванович именно на нем выместил горечь неудачи. Сильным ударом выбил его в море.

А к мячу уже бежали волейболисты. Вихрастый паренек остановился рядом, сказал насмешливо:

– Могли бы и полегче, гражданин.

Этого полковник не ожидал, обернулся возмущенный, бросил с раздражением:

– Однако, иди ты… со своими замечаниями.

Подошли еще двое юношей и девушка в ярко-оранжевом купальнике.

– Не грубите, гражданин, – сказала резко девушка, – не у себя в кабинете.

– Однако, верно, – сказал, улыбнувшись, Василий Иванович, – извините меня, молодые люди… я, конечно, не прав… так, знаете, нервы…

– Пожалуйста, – сказал вихрастый паренек и, подхватив из рук вездесущих мальчишек мяч, пошел к ожидающим его игрокам.

Пошли следом и приятели, но девушка все-таки не выдержала, обернулась, бросила насмешливо:

– Если такой нервный – лечиться надо.

Василий Иванович, смяв сигарету, повернулся к своим сотрудникам.

– Я уверен, что самое ценное у него – это плавки. Убежден, что у лохматого никакой почты нет – иначе бы тот не бросил его. Однако, что же он, подлец, заметил? Что?

А заметил он тех молодых мускулистых парней, которые почти следом за ним пошли в море. Все вместе, организованно. В этом еще ничего не было подозрительного. Но ом уже знал: если глаз обратил внимание, если память подсказала, что двух или трех из этих парней он уже где-то видел, – значит, торопиться нельзя, значит, нужна проверка.

Он нырнул чуть раньше лохматого и пошел под водой совершенно не в ту сторону – в обратном направлении, к берегу.

Боевые пловцы, бросившиеся к месту погружения лохматого, прошли как раз над его головой, стремительные, нацеленные на объект. Так он понял, что поступил правильно, и так дошло до сознания, что все пропало – он в ловушке!

Он вынырнул, напугав своим неожиданным появлением двух девчат, которые с визгом шарахнулись в разные стороны.

– Подумаешь, – крикнул он, отфыркиваясь, – пошутить нельзя!

И поплыл к берегу открыто, не таясь, только не к знакомым скалам, не к месту, где поджидали их «ковбои» и лежала одежда, а в сторону, чуть дальше, где больше всего было купающихся.

В это время к берегу подкатил глиссер, а с дороги прямо на песок пляжа съехали две машины: пограничный «газик» и медицинский «рафик». Из машин выскочили солдаты-пограничники, и торопливо прошел к берегу лейтенант Суходоля.

Лохматого ссадили с глиссера и осторожно под руки повели к медицинской машине. Солдаты уселись рядом. Суходоля захлопнул заднюю дверцу, торопливо прошел к водителю, уселся рядом, и «рафик», слегка буксуя, потянулся к дороге.

– Видал! – ахнул Лева и испуганно попятился назад.

– Нашего взяли, – обомлел мордастый.

– Топать надо, – растерянно заговорил Гоша, торопливо трясущимися руками собирая одежду, – а то и мы влипнем.

– Уже влипли, – сказал кто-то позади них.

Дружки обернулись.

Перед ними стояли Алексеев и трое его сотрудников.

– Собирайтесь, «газик» вас ждет…

– А в чем дело? – заикаясь, спросил Гоша, все еще пытаясь сохранить самообладание. – Какое имеете право?

– Я из госбезопасности, – насмешливо сказал Алексеев, – так что не заставляйте себя ждать.

– Я говорил… я говорил, – завопил Лева, – зачем впутались…

– Заткнись! – хмуро оборвал его мордастый.

Одежду незнакомца и лохматого забрали чекисты.

– Идите, – приказал «ковбоям» Алексеев, – прямо к машине.

Они пошли гуськом, смешно держа свои вещи, растерянные, ошеломленные, перепуганные. Лева вдруг остановился.

– А руки? – жалобно спросил он.

– Что руки? – не понял Алексеев.

– Ну, руки вверх?

Алексеев даже рассмеялся.

– Детский сад какой-то! – и прикрикнул грозно: – Идите, идите!

Все это видел незнакомец, болтаясь в волнах прибоя у самой кромки берега. Видел и думал о том, что все-таки интуиция не обманывала его. И тогда на дороге, когда проводили внимательными взглядами промчавшуюся киношную машину местные мальчишки. И в Москве, на стадионе, когда явно кто-то разглядывал его в упор, и, наконец, в аэропорту, когда столкнулись с ним те знакомые по пляжу мальчишки. Значит, кто-то настойчиво, детально занимался им. От такой мысли мурашки пробегали по спине и холодело в затылке.

И в который раз чувство реально возникшей опасности мобилизует волю и ум, отбрасывает сомнения и противоречивые решения, нацеливает на действия точные и решительные. Когда третьего не дано – ум работает с поразительной изобретательностью, а инстинкт самосохранения ведет на самую грань, но довериться ему можно и нужно.

Он потрогал плавки. Небольшой, со спичечную коробку, пакет в нейлоновой упаковке был на месте. Значит, еще не все потеряно. Он сам жив, на месте и почта. Еще есть за что бороться, ради чего выжить. У него есть и чем бороться – небольшой складной стилет в пластмассовых ножнах, тоже запрятанный в плавках. Еще он попытается остаться в живых.

Незнакомец выполз на берег и, раскинув руки, уткнувшись носом в песок, остался так лежать. Не станут же они в поисках исчезнувшего переворачивать всех пляжников. Главное, теперь отдохнуть, накопить силы, обдумать все и выбрать самый неожиданный, самый безопасный вариант действия.

– Не скажете, который час? – спросил у сидящих неподалеку девчат.

Одна из них порылась а сумочке, достала часы, сдунула песок и раздельно сказала:

– Час… пять минут второго…

Ничего, у него еще есть время. Там, в море, его будут ждать целые сутки.

В это самое время, в час, в пять минут второго, киношный автобус подкатил к Ромкиному дому. Навстречу от калитки уже спешили и Ромка и Оксана.

– Оксана, – предупредила девочку выскочившая из машины Людмила Васильевна, – Егор Андреевич сказал, что все равно ты только на берегу будешь… На катамаран тебя не пустят – подводные съемки не баловство.

– И пусть, – упрямо ответила девочка, – пусть только на берегу… Я его теперь одного никуда не отпущу… Он же опять что-нибудь натворит.

Ромка косится на девочку, но не сердито, не осуждающе, а тепло и радостно.

– Болтуша, – мягко говорит Людмила Васильевна и пропускает ребят в автобус. – Поехали, – махнув рукой, забирается в машину сама.

Автобус отходит.

Незнакомец уже час лежал на песке. Он не спешил, понимая, что теперь первая же ошибка будет последней.

Прямо перед ним лежали чьи-то темные очки. Вот бы ему сейчас такие… А взять нельзя – вдруг владелец где-то рядом, еще шум поднимет. Нет, рисковать нельзя, нельзя, чтобы на него обратили внимание.

Мимо проходили две девушки, одна из них еле тащила большой рюкзак.

– Разрешите помочь? – поднялся он.

– Валяйте, – сказала она, – а то наши ребята вон уже где вышагивают.

– Всегда так, – ворчала новая знакомая, – забудут, а потом тащи, догоняй.

Он нес рюкзак и очень радовался такому случаю.

Так прошли они, весело разговаривая, мимо того места, где час назад остановились они, откуда пошли в море и где только что были задержаны дружки-«ковбои».

– Пошли быстрее, – сказала высокая, – наши уже вон где, еще потеряемся.

– Ерунда, – ответил он, – со мной не потеряетесь.

Так он прибился к студентам, вместе с ними орал и пел в гроте и не отказался разделить с ними их «скромную трапезу». Подкрепившись, он предложил студентам продолжать путешествие по тропинке дальше и выйти к Голубой бухте.

Студенты посовещались, пошумели и решили возвращаться назад.

Это его совсем не устраивало, но идти дальше одному могло показаться подозрительным.

Студенты решили идти в обход пляжа, поэтому с тропинки не спустились, а прямо по ней пошли в сторону от моря, вверх по склону, и вскоре вышли на дорогу. Тут он вынужден был с ними распрощаться – они держали путь в Прибрежное и здесь же, на дороге, стали надевать майки и шаровары.

– Послушайте, – сказал он, прощаясь, знакомой девушке, – подарите мне что-нибудь!